[lumiar]

Глава #7

Университетский городок встретил нас осенней погодой. Листья кружились, танцевали, ведомые ветром. И это зрелище было настолько прекрасным, настолько вдохновляющим, сложно передать словами.

Эштон начал ловить капли дождя языком, совсем как в детстве. Со стороны выглядит как-то смешно, но ведь это здорово! Только сам я не решился – зная, какой здесь воздух, неизвестно, что в этих каплях находится. Это вот дома можно дождевую воду и пить, и делать с ней вообще что угодно, а здесь лучше не рисковать.

Странный момент, когда я не знаю, кого фотографируют – меня или Эштона. Или нас вместе.

Откуда-то в нашем почтовом ящике взялось множество подарков и писем. Видимо, за время каникул их принесли, когда мы уезжали, почту проверили. Писали много, и мне, и Эштону, он даже пытался выяснить, кому писали больше, но сбился со счета и бросил эту затею.

Я подумал и решил, что хватит бежать от популярности, если она есть, то нужно брать из этого выгоду. Если я и дальше буду ныть «что-я-такого-сделал-оставьте-меня-в-покое», лучше никому не станет.
А так – это ведь даже хорошо. Есть поклонники, они интересуются твоей жизнью, и, может быть, смогут чем-то помочь, если будет нужно.

И вообще глупо отрицать то, что тебе досталось по наследству, а некоторые люди идут к этому всю жизнь и не все добиваются высот. К этой мысли я пришёл не сам, это мне Эштон подкинул такую идею. И ведь он прав! Почему-то очень часто я считаю, что я умнее своего брата, а ведь это не всегда так. Как это у него получается? Есть над чем подумать, пока я собираю листья.

Учебный год начался и засосал нас с Эштоном в свою рутину. Начались занятия – скучные лекции, на которые никто не приходил, семинары, на которых мы больше говорили на отдалённые темы, забывая о главной, и практики, на которых мы усердно трудились, отрабатывая пропущенные лекции. Не знаю, как брату, а мне это всё нравилось. Я гордился тем, что являюсь частью сообщества студентов. Именно здесь я чувствовал себя комфортно.

Пришла зима, и мы, как и все остальные студенты, решили выбраться на местное озеро и покататься на коньках. Лёд уже достаточно крепкий, само озеро маленькое, поэтому волноваться не о чем.

В последнее время я находил много волшебных вещей в мелочах. И сегодняшний день – не исключение. Солнце освещало маленькое озерцо, и снежинки, выпавшие недавно, сверкали, переливались всеми цветами радуги.

Пока я рассматривал природу, брат уже успел покататься вместе с какой-то девушкой. Ничего себе, шустрый! Я вот так не умею, да и не хочется как-то.

Эштон передо мной всё вертелся и вертелся, поэтому я подумал, чем я хуже, и тоже решил попробовать. Не буду говорить, сколько раз успел упасть, зато в итоге всё получилось красиво.

Единственное, что в учёбе мне не нравилось – это отсутствие свободного времени. Преподаватели говорили, что оно у нас, несомненно, есть, и не сомневались в своей правоте, если судить по количеству заданий. На самом деле всё обстояло немного иначе. Времени хватало только на то, чтобы сходить на пары, вернуться домой и завалиться спать. Приходилось чем-то жертвовать – либо драгоценным сном, либо посещаемостью, потому что никаких поблажек никто не собирался делать. От этого становилось как-то грустно.

Из-за недостатка времени домашние обязанности нужно было как-то распределить. Я решил, что буду готовить, Эштон взял на себя стирку. Не ходить же нам грязными и голодными, как это делали некоторые. Они серьёзно считали, что если у них не хватает времени, то собой заниматься не надо. Даже поддерживать элементарно приличный внешний вид.

Наша «семейная идиллия» продолжалась относительно недолго. Около недели. До одного прекрасного утра, когда Эштон решил высказать всё, что он думает и чем недоволен.

В это время я спал. Пару часов назад закончил писать реферат и наконец-то лёг в кроватку. Мечтал о полноценном сне несколько дней, вот выдалась такая возможность и что?

Эштон не останавливался. Он рассуждал о несправедливости в мире и ещё каких-то вещах. С такими данными ему бы на факультет рекламы, там такие ораторы ценятся.

Так не хотелось вставать, но и слушать это выступление я был не в силах. Часы на телефоне ясно говорили мне, что сейчас не время для митингов – 4:46. Все нормальные люди в это время спят, даже я лёг спать! А он всё продолжал вещать на разные темы и я понял, что скоро это не закончится. Я понимаю, брат, тяжело, но не в пять же утра.

Я не знал, что делать, но вышел из комнаты и на цыпочках подбирался к Эштону. Меня переполняла буря эмоций, причём не самых хороших. Мне хотелось одновременно: а) убить брата; б) стукнуть его по голове чем-нибудь тяжёлым; в) как следует накричать. В самом деле, выйди на улицу, там простор для творчества – до ближайших домов далеко, никто не услышит, в чём проблема-то? Хотелось бы проучить Эштона каким-нибудь необычным способом, просто накричать – не вариант, а калечить его я не собираюсь.

Брат вроде как собрался заканчивать своё замечательное выступление и как-то взмахнул мегафоном, который чуть не выпал у него из рук. Я воспользовался моментом, перехватил мегафон и сообщил Эштону, какое замечательное и прекрасное утро.

Эштон, как и предполагалось, испугался, но такого эффекта я не ожидал. Не думал, что брат такой впечатлительный. Что, неприятно? А мне так вообще замечательно слушать было!

Конечно, я потом пожалел, что так обошёлся с Эштоном. Надо было с ним аккуратнее. С другой стороны – а я здесь причём? Это я начал рассуждать о жизни в пять утра с мегафоном? К тому же, брат обиделся, а когда он на кого-то в обиде, то лучше его не трогать.

Чтобы меньше с ним пересекаться, я стал больше гулять на улице. Преподаватели наконец-то сжалились над нами, и теперь наши дни стали разнообразнее. Можно было спокойно ходить на пары, делать задания, гулять и спать, и на всё хватало времени.

Эштону, по-моему, всё равно, есть я или нет. Зачем нужен брат, когда есть любимый друг компьютер, который не будет против утренних забастовок. И, конечно же, есть игры, интернет, больше ничего не нужно. По-моему, он стал чаще прогуливать пары, и вообще я не уверен, когда в последний раз он выходил из дома.

Я, в отличии от брата, свои обязанности выполняю, несмотря ни на что, он свои забросил, а готовка по-прежнему на мне.

Надо бы запомнить, что еду в плохом настроении лучше не готовить. Всё равно не получается ничего хорошего. Может быть, это просто совпадение, а, может быть, я просто слишком много думаю о брате и думаю не в самом лучшем ключе.

Вторая попытка что-либо приготовить вышла более удачной, чем первая. Да, надо думать о хорошем, и тогда всё получится. А перед Эштоном мне надо бы извиниться, но как это сделать, если он от меня бегает?

Пожалуй, подумаю об этом позже. Может быть, он даже сам со мной заговорит первым. Я вообще какую-то драму устроил из-за такой мелочи! Вот вам и взрослый самостоятельный человек, умеющий решать проблемы.

Эштон проигнорировал приготовленные мной макароны (я вообще-то старался, и для него тоже) и решил сотворить кулинарный шедевр. У него это не получилось, но давайте сделаем вид, что это не так и я никому ничего не говорил, хорошо?

На этом подвиги брата не закончились. Я бы вам не советовал ремонтировать электрические приборы под дождём, но он не услышал моих советов. Ну и ладно. Зато смотрите, как увлекательно всё записывает и фотографирует папарацци! Сделают из этого незначительного события горячую новость.

Семейное воссоединение состоялось! А если серьёзно, то наконец-то мы с Эштоном поговорили. Пообещали друг другу не ссориться и не устраивать бунты ранним утром. И не обижаться по пустякам. Можно ведь было всего избежать, решив мирным способом, но у нас не вышло, надеюсь, что в дальнейшем получится.

...

1. я так понимаю, что отчетов длиннее и содержательных от меня ждать бесполезно
2. я уложилась в две недели, хехе
3. минутка важных фактов: Алан внезапно оказался фанатом twenty one pilots, хотя ничего не предвещало