Часть 4. Совещание.
Он умолк, переводя дыхание. Слезы подступили так близко, что пришлось запрокинуть голову, чтобы удержать их.
- Какой именно помощи ты от нас ждешь? - то ли по привычке, то ли от волнения, Оливер говорил так тихо, что с трудом получалось различить слова.
- Для того, чтобы научиться ценить чужую жизнь и труд, нам нужно побывать в чужой шкуре. Поэтому, если вы согласитесь, план таков: в ближайший... допустим, месяц мы исследуем жизнь друг друга. В неделе пять учебных дней, и нас здесь тоже пятеро; предлагаю разбить обучение по дням недели. Предположим, в понедельник все дружно грызем гранит науки так, как это делают эрудиты, то есть до умопомрачения; во вторник едем работать в поле, в среду - кхм... полагаю, тренируем речь - или чем вы обычно занимаетесь?
- Примерно этим. Еще развлекаемся с детекторами лжи и всякое такое, - кивнула Придд.
- Хорошо, понял. В четверг, стало быть, будем лазать где попало, пятницу посвятим благотворительности. В принципе, дни можно менять, главное правило - все делать вместе. Вопросы есть?
Вопросы, конечно, были. Судя по омрачившимся лицам, у каждого появилась пища для размышлений, а вместе с ней - и вопросы.
- Давайте я первый, - лениво протянул Деррик, встряхнув длинной пшеничной гривой. - Вот языком ты чешешь так, что любо-дорого, но я одного не могу понять - на кой нам это? Вот чем лично мне поможет умение трепаться? Мое дело - драка...
- Ммм, дай подумать, - Итан несколько театрально свел брови и поскреб в затылке. - Станешь умнее, научишься понимать противника и предугадывать его действия. Представь, он еще только замахивается, а ты уже успел проанализировать не только его физические возможности, но и наиболее вероятное поведение в бою, выбрал самую выигрышную тактику и - рраз! - победил. С куда меньшими затратами, чем победил бы, просто бездумно размахивая кулаками. Кстати сказать, при должном умении трепаться можно даже убедить нарушителя сложить оружие. Так что не профукай свой шанс - постоянно думать и анализировать тебя и я смогу научить, а вот делать это молниеносно - конек нашего дорогого Ферзя...
- Эй! - немедленно отреагировала Придд. - Я еще не давала своего согласия на участие в этой авантюре. Допустим, ценность общения с тобой я еще могу признать, учитывая, сколь обширна твоя доказательная база, но...
- ...знаешь ли, если ты будешь ввязываться во все споры подряд, не с тем, чтобы помочь несправедливо обиженному, а просто из желания поспорить, - рискуешь потерять свое достоинство и скатиться до уровня банальной склочницы. Будь добрее, учись зреть в корень и направлять свое красноречие во благо. И да, после уроков Джея ты со всей искренностью сможешь дать оппоненту в глаз в случае чего - и никто не посмеет тебя за это осудить.
Она помолчала, прикусив нижнюю губу, затем нерешительно кивнула в знак согласия.
- Устав общины запрещает нам учиться самообороне, - тише прежнего, но твердо молвил Оливер. - Думать о собственной безопасности - проявление эгоизма.
- Знаю. Так же, как отстаивать свою точку зрения в дискуссии. Зато ввязаться в драку или спор на стороне слабого - благородно и самоотверженно; скажешь, нет?
Этот разговор все больше напоминал Итану старинное фехтование на шпагах: противники вооружены легким оружием, трехгранный клинок создан для быстрых колющих ударов. Выпад-укол - блок, выпад - блок. И еще он чувствовал, что, отбиваясь в одиночку от трех соперников сразу, начинает уставать. Впрочем, кажется, его доводы показались слушателям достаточно разумными, чтобы хотя бы задуматься...
- Итан, - о нет... только не это, неужели придется вразумлять и ее тоже? - Твоя идея очень хороша, но сможем ли мы заниматься до умопомрачения, если в нашем распоряжении - только школьная библиотека, в которой нет ничего, кроме стандартных учебников, и научный класс с дряхлыми микроскопами? Ведь сектор Эрудиции закрыт...
Все-таки не один против четверых. В синих светящихся глазах Дженни, в ее улыбке - безграничная нежность и готовность помочь. Кажется, когда она так смотрит, вообще нет ничего невозможного.
Ну и что, что Эрудиция и Бесстрашие закрыты для посещений, и без пропуска на территорию этих фракций не попасть. Очень правильное решение, между прочим, - незачем превращать в проходной двор штаб-квартиру воинов и колыбель всех научных разработок (к тому же в Эрудиции своих воров хватает, грязные игры среди умников в большом почете - не хватало, чтобы другие фракции попытались в этих игрищах поучаствовать).
- С учебными материалами просто - у меня-то пропуск есть. Нужные книги можно принести, а запрещенные к выносу - переписать.
- Контрабандой планируешь заняться? Ай-яй-яй, как нехорошо, - но, укоризненно качая головой, Придд улыбалась.
За эрудитами вполне заслуженно закрепилась слава лжецов и махинаторов; недаром неофициальным девизом фракции считалось выражение "не пойман - не вор". Честной ее натуре претила эта подлость, пышным ядовитым цветом распускающаяся среди умников, но Грин хотя бы не скрывал, что он мерзавец - и это, безусловно, делало ему честь. Во всяком случае, подумала Юстина, с ним можно иметь дело - заранее ожидая удара в спину, невольно готовишься его отразить.
- А, не покрутишься - не поешь... Ну так что?
- Я за.
- Я тоже, - Джей подумал, что вся эта заварушка - чистейшее безумие и почти наверняка против каких-нибудь правил... хотя бы на этом основании стоит в ней поучаствовать.
И еще подумал, что с Грином вполне можно ладить. Особенно если его умная голова и дальше будет придумывать всякие безумные штуки - Джей на выдумки не мастер, но от участия в чем-нибудь запретном ни один бесстрашный не откажется.
Оливер, глядя на остальных, едва заметно хмурился - ему вся эта затея совершенно не нравилась. В первую очередь не нравилось, что придется все время быть на виду - в такой компании оставаться незамеченным не выйдет. У Грина - непререкаемый авторитет среди эрудитов; говорят, его коэффициент интеллекта выше даже, чем у некоторых учителей, а это о чем-то да говорит. Уиттиер красива так, что глазам больно, и общительна до зубовного скрежета, притягивает людей, как магнит - железо. Придд слишком резкая, слишком громкая, даже когда молчит - а молчит она ну очень редко. Деррик тоже не самый незаметный из бесстрашных - здоровый, как фонарный столб, вечно размахивает кулаками и слишком много треплется, хотя ничего особенно умного или интересного за всю свою жизнь не сказал.
С другой стороны, и что с того? Ребята всего лишь следуют законам своих фракций, так же, как и он сам; кто же виноват, что нигде, кроме Отречения, нет железного правила "не выделяйся". Между прочим, возможно, все и обойдется - в этом созвездии Оливера наверняка с легкостью затмят. Затея Грина безумна и наверняка нарушает кучу правил, но по сути, ничего плохого нет в идее примерить на месяц чужую шкуру, да и на чужую жизнь интересно посмотреть. И потом, он эту кашу заваривает не для собственного удовольствия... Если бы сам Оливер вдруг вздумал кому-то что-то показать, - тоже обращался бы за помощью к тем, на кого чаще всего смотрят.
И еще... о неважном не говорят, яростно пытаясь убедить в своей правоте, сдерживая слезы. Грин умный, и если уж он так уверен, что задуманная им авантюра действительно принесет пользу - значит, имеет для этого основания.
- Ладно, - вздохнул он, - я тоже участвую. Но ты уверен, что нам на все хватит времени? Школу ведь тоже нельзя забрасывать...
"...а у меня трудности с математикой и не только". Грин в ответ широко улыбнулся, склонив голову к плечу:
- Обижаешь. Какие проблемы могут быть с учебой, если у всех вас есть я?
Впятером действительно справились с самоподготовкой быстрее и с меньшими потерями, чем обычно - Итан умел понятно объяснить абсолютно любую тему из школьного курса. Первый безусловный плюс общения с эрудитом, таким образом, предстал у всех перед глазами сразу же.
А сам он между тем чувствовал себя так, словно к позвоночнику подключили ток высокого напряжения. Как же все-таки тяжело работать на публику...
И, оставшись в одиночестве в пустом классе, он понял, что никуда идти сейчас просто не в состоянии - не было сил даже передвигать ноги. Хотелось закурить, но лень было лезть в сумку за сигаретами... и он сидел, откинувшись на жесткую пластиковую спинку стула, запрокинув голову и чуть прикрыв глаза; руки расслабленно висели вдоль тела.
- Итан?
Век бы слушал этот голос. Такой нежный и мелодичный... Наверное, Дженни очень хорошо поет.
Она вернулась - и теперь стояла в дверях, обеспокоенно глядя на него:
- С тобой все хорошо?
- Я просто отдыхаю. Устал, как... не знаю, кто. Но дело того стоило, правда?
- Конечно, - девушка солнечно улыбнулась. - Идея замечательная... знаешь, только очень добрый и отважный человек мог придумать такое.
- Ошибаешься. Я просто очень умный, - Итан твердо знал о себе, что он трус и подлец: он в жизни не спрыгнул бы с поезда на полном ходу - еще чего, шею себе ломать! Нашли дурака. Не гнушался лжи, подлогов, шантажа и прочих грязных приемчиков в борьбе за крупицы информации - иногда для отца, иногда просто для личного пользования. Не постеснялся бы подставить кого-то для спасения собственной жизни, а прежде чем спасать незнакомца - подумал бы раз тридцать. И все-таки было приятно, что кто-то - что именно Дженни - думает о нем лучше, чем он есть.