Часть 4. Агент Химера.
На крыльце их дома устроился пожилой афракционер, опершись ладонями и лбом на толстую сучковатую трость; сквозь темные с сильной проседью волосы на темени просвечивала кожа. "Инвалид, - привычно подумал Тобиас, отметив неловко подвернутую левую ногу и перебинтованные узловатые кисти. - Живет на пособие, причем довольно давно".
Одежда, чистая, но далеко не новая, была ему как будто великовата; должно быть, когда он еще работал, эти тряпки были впору... а вот на пособие по инвалидности не больно-то поешь. Возможно, его и покалечило на том производстве. Несправедливо все-таки: люди строят заводы, работают на них, а те людей пожуют и выплюнут.
- Эмм... вам помочь? - ужасно глупый вопрос - если человеку просто нужна помощь, то он ее получает в любом доме Отречения, а не сидит часами под дверью главы фракции, - но надо же было как-то начать разговор.
Инвалид едва заметно вздрогнул - похоже, успел задремать, пока ждал, - поднял слезящиеся глаза, синие-синие и прозрачные, какие-то пустые, как цветное стекло.
- О, не беспокойтесь, - прохрипел он и закашлялся. - Я жду мистера Итона...
- Мистер Итон - мой отец. Он будет еще нескоро.
Вообще-то, он предупреждал сегодня утром, что придет раньше, всплыло в памяти. Вот только не сказал, во сколько именно...
- Я могу передать ему вашу просьбу.
- Нет-нет, я хотел бы сам встретиться с ним. Видите ли, - снова этот влажный свистящий кашель, - мое дело имеет глубоко личный характер... не беспокойтесь, я подожду его здесь.
Ага, сейчас. Нетрудно представить, в какую ярость придет Маркус, когда узнает, что Тобиас даже в дом человека не пригласил...
- Вы, кажется, простужены; не стоит долго сидеть на камне, не то совсем разболеетесь. Прошу, заходите, - он очень старался говорить вежливо.
Дважды повторять не пришлось.
Не отказался инвалид и от чашки горячего чая; сказать по чести, предложение было продиктовано не столько вежливостью, сколько желанием хоть ненадолго остаться в одиночестве и привести мысли в порядок. Слишком много всего для одного дня... Сначала придурок в очках, чей голос до сих пор не до конца выветрился из головы, теперь этот инвалид со стеклянными глазами...
- Ваш отец прекрасный человек, - заметил инвалид, мелкими глотками цедя крепкий до черноты обжигающий чай. - И вы на него очень похожи.
Вероятно, это был комплимент.
- Спасибо...
- Должно быть, собираетесь пойти по его стопам?
"По его стопам? Нет уж, лучше удавиться", - хотел сказать Тобиас, но вместо этого неопределенно пожал плечами.
Разговор не клеился. Инвалид несколько раз пытался восхвалять Маркуса, но быстро умолкал, заходясь кашлем, и снова повисало тяжелое молчание. Похоже, ему и самому не очень хотелось разговаривать - тяжело вести светские беседы при таком кашле, - просто... а, какая разница. Хорошо, что он все-таки заткнулся...
Было скучно. И очень хотелось спать. "Надо было остаться в библиотеке - там хоть не так тоскливо..."
В конце концов Тобиас все-таки задремал, уткнувшись в подлокотник жесткого кресла.
... - Спишь в присутствии гостя, Тобиас? Где твои манеры? - Маркус говорил без раздражения, просто устало. Но от его голоса мороз прошел по коже.
- Я... - "спокойно, мы не одни, значит, бояться нечего... по крайней мере, сейчас..." - я прошу прощения. Это вышло случайно.
Маркус метнул быстрый взгляд на инвалида - тот как воды в рот набрал, уставившись на свои старые ботинки, - и кивнул:
- Хорошо. Если ты голоден, иди ешь сейчас, потому что позднее ко мне придут гости.
- Да, сэр.
Не до конца веря своему счастью - кажется, гроза миновала! Ну, или, по крайней мере, отсрочена, - Тобиас почти на крыльях вылетел из гостиной.
* * *
"Твою мать. Как же хочется курить".
Но курить было нельзя. Только не сейчас, когда его кто угодно может увидеть. Сперва надо было уйти подальше от жилых домов.
Идти было тяжело, дыхания не хватало. Даже голова немного кружилась от гипоксии. Порой приходилось останавливаться, держась за стену. Потребовалось немало времени, чтобы пройти несколько кварталов - до конца сектора Отречения.
Оказавшись в общем секторе, он скрылся в парадной первого попавшегося разрушенного дома - сколько еще таких в округе... в шестнадцатом году писали, что руины все еще занимают около двадцати процентов города. Не так уж мало, учитывая площадь Чикаго. А впрочем, ему только на руку обилие всех этих аварийных построек, в чьей чернильной темноте можно скрыться ненадолго и привести себя в относительный порядок.
Отодрать пластырь с гистамином* и, приняв лекарство, подождать, пока спадет отек и можно будет свободно дышать.
Размяться, сбрасывая вынужденную пластику инвалида. Химере, агенту внутренней разведки Эрудиции, повезло избежать тяжелых травм и увечий. А деревяшка на самом деле служила ножнами для короткого узкого меча, сделанного на заказ. Отравленный клинок может очень пригодиться в случае, если вдруг кончатся патроны; самое смешное, что пару раз действительно пригодилось. Всякое случалось.
Чисто теоретически, уходить сейчас - после того, что он увидел и услышал в доме Итонов, - было в высшей степени непрофессионально. Но, с другой стороны, Марк слишком хорошо его знал, чтобы делать глупости и подкладывать ему лишние козыри. А кроме того, Химера и так все понял. Только идиот бы не догадался, битых полтора часа наблюдая, как мальчишка дергается от одного упоминания Марка. И уж тем более - при разговоре с ним самим.
"Во всяком случае, теперь понятно, почему твой сын никогда нигде не бывает и на глаза мне ни разу не попадался. Удивительно открытый он парень, все на лбу написано, читай - не хочу... Радуйся,
Маркус, что мне ты нужен с незапятнанной репутацией: кто-нибудь другой из кожи вон вылез бы, но преподнес Джанин весьма интересные сведенья... не исключено, что в самое ближайшее время".
Разумеется, Джанин было отлично известно, что Химера работает в первую очередь на себя, и только потом - на Эрудицию... как, впрочем, и все, кто носит синюю одежду. И о его ненависти лично к ней Джанин тоже знала, но пока терпела. Пока не нашла другого человека, более подходящего на роль глаз и ушей фракции.
Нет, кандидаты периодически появлялись... талантливые люди, относительно благонадежные. Для них - как и для тех, кто пытался проконтролировать его действия, - у Химеры припасено было несколько быстродействующих нейротоксинов собственного изобретения.
Если он не будет лучшим, замену найдут очень быстро. А он еще слишком много должен успеть...
Кстати, насчет "успеть" - незачем долго рассиживаться в грязном подъезде. Следовало добраться до машины, не привлекая внимания ночного патруля и диспетчеров, следящих за городом с помощью камер видеонаблюдения. Раньше, во времена его юности, когда везде монтировали детекторы движения, нарушать комендантский час было проще - достаточно было изменить активирующую датчики частоту. Или маскировать свое местоположение и обозначать новое с помощью парных "жучков". С новомодными камерами прежние фокусы не работали... впрочем, появились новые. Например, точно рассчитанные "слепые зоны": поле зрения камеры составляет в лучшем случае тридцать пять-сорок градусов, чтобы охватить большую площадь, им приходится вращаться. Главное - вычислить момент поворота. Как вариант, в ход шли правильно настроенные пульты дистанционного управления, на пять-семь секунд последовательно с интервалом в три-пять секунд обезвреживающие камеры целого блока системы наблюдения... впрочем, этот метод он не слишком любил и предпочитал не использовать без нужды: чересчур заметно.
В машине он скинул разноцветные тряпки, набросил форменный синий пиджак. Тщательно стер грим с породистого красивого лица, стащил "лысеющий" парик, скрывающий густые темно-русые волосы. Закурил; сигарета чуть заметно дрожала в холеных длинных пальцах.
Настроение было премерзким. Химера, человек с тысячей лиц, досадовал: возможно, в его руках и была потрясающая информация, но основывалась она исключительно на умозаключениях. Винсента Грина, талантливого нейрофизиолога с репутацией человека без чести и совести, просто трясло.
В принципе, он должен был сейчас думать и действовать как Химера - рыть носом землю, ища подтверждения своим домыслам, чтобы после предоставить Джанин на золотом блюде непреложные доказательства того, что не так уж чист Его Совершенство Маркус... возможно, еще несколько дней или даже недель провести за наблюдением... если понадобится, даже сфабриковать улики - когда это Джанин брезговала откровенной клеветой... Но это в принципе. На деле же - будь проклят человеческий фактор - Винсент, выбросив окурок за окно, послал все к чертям собачьим и поехал домой. "Вот тебе и пришел в гости..."
Примечания:
*Гистамин — биогенный амин, медиатор аллергических реакций немедленного типа.