Часть 5. Лисье логово.
Ложь недаром во всех королевствах уважали во все времена;
Ложь прекрасна, когда полезна, и ужасна, когда вредна. (с)
Итан сидел на кухне над книгой и курил. Читать настроения не было. От едкого дыма слезились глаза, першило в горле, и горячая вода уже не спасала.
Отец третьи сутки не появлялся дома. Но явиться он мог в любое время, а потому следовало ждать. Работа шпиона фракции - не самая приятная и безопасная на свете, кто-то в любом случае должен быть на ногах... мало ли что...
Этих ночных бдений в тишине Итан боялся больше всего на свете.
Хотя нет... не больше, чем звонка в дверь посреди ночи. Ему хватало ума понимать: удача не будет сопутствовать отцу вечно. Рано или поздно в эту дверь позвонят стражи порядка и сообщат о гибели Винсента Грина - именно о гибели, потому что на случай ареста он всегда носит с собой ампулу с ядом. У Итана тоже была такая, на всякий случай: он слишком много знал, чтобы позволить себя арестовать. И не то чтобы они делали что-то противозаконное, нет... они всего лишь хотели мира. Если для того, чтобы пробиться к власти и сделать то, что необходимо сделать, нужно было работать на несколько фронтов, собирать компромат на всех и сливать его тем, кого удобнее всего использовать, - отец был готов. Он не стеснялся в средствах, когда речь шла о достижении цели.
И Итана стремился воспитать по своему образу и подобию. Хотел видеть его идеальным шпионом, актером высокого класса; человеком, понимающим этот мир и стремящимся его исправить. "Собирай информацию, смотри и слушай, учись понимать людей, учись управлять ими. Делай как я, и мы оба выиграем", - говорил он, а затем переходил к демонстрации. И выигрывал, и это было потрясающе.
"Ты должен отличать хорошее от дурного. Мы с тобой благородные разбойники", - говорил он, снова и снова возвращаясь к старым лекциям о добре и зле, но уже с другой стороны.
Юджин смотрел на это с легким презрением; он не был похож на них, и, разделяя их взгляды на необходимость перемен, в своем таранном прямодушии предпочитал действовать открыто. В шпионские дела его не особо посвящали, да он и не стремился. Предостережения отца пропускал мимо ушей, часто совершал глупости.
В начале лета он совершил самую большую глупость, которую только можно было вообразить. Все, кто его знал, давно смирились с тем, что он уйдет, не место ему в террариуме под названием "Эрудиция"... да и тест недвусмысленно показал предрасположенность к Искренности.
Искренность! Ладно, хватило мозгов понять, что даже то немногое, что ему известно, может повредить семье и ему самому... почему было не пойти работать в поле, почему не отрезать косу - предмет зависти многих девчонок - и не надеть безликую серую хламиду? Почему не отказаться от фракции, в конце-то концов?! Зачем, зачем было выбирать Бесстрашие?!!
Он погиб накануне дня посещений...
На прощание отец не явился.
Не случись трагедии, он, конечно, пришел бы навестить Юджина. Но трупу до людей, толпящихся вокруг, уже нет никакого дела, а среди живых предстояло еще жить и работать. Никто не давал им права потерять контроль над собой на глазах у посторонних, сколько бы их ни было, и Итан, пусть и очень хотел пойти на прощание, принимал позицию отца. Так было надо.
О том, что Винсент Грин не пришел попрощаться с сыном, сменившим фракцию и погибшим во время инициации, знали многие. О том, что в день смерти Юджина отец не мог сдержать слез, обнимая самого младшего своего лисенка, - только Синдзи, беззаветно преданный семье.
Таковы были правила. Никто не должен знать, что происходит за закрытыми дверями твоей квартиры.
Выругавшись сквозь зубы, Итан отбросил сигарету и подул на обожженные пальцы. Приоткрыл окно: дым в кухне стоял плотной завесой, хоть ножом режь. К счастью, отец ничего не имел против курения; сам дымил, как паровоз. "Да где ж его носит..."
Услышав звонок, Итан пулей метнулся к входной двери.
- Я разбудил тебя? - спросил отец, тщательно запирая все замки.
- Ну, да, вроде того... Ты ранен?
- Нет.
Он еще не отошел от очередной роли: двигался как-то неловко, рвано; в голосе звенели несвойственные ему интонации. Мягко отстранил Итана, когда тот попытался его обнять:
- Подожди, лисенок. Дай мне в себя прийти.
Как угодно. Главное - еще одну ночь Старый Лис пережил... можно расслабиться. И кстати, стоит разогреть ужин.
Примерно через час они устроились на кухне - и некоторое время молча курили, настраиваясь на разговор.
- Ты солгал мне, - заметил отец, затягиваясь. Он не обвинял, просто констатировал факт. - Ты не ложился.
Новостью это, в общем, не было - Итан всегда ждал отца с ночных вылазок. Когда был жив Юджин, дежурили по очереди. Юджин умел, хоть и с некоторым скрипом, дифференцировать свое отношение к деятельности человека от отношения к человеку как таковому - и, презирая методы отца, нежно любил его самого. А еще вдвоем было не так страшно... но Юджина больше нет.
- Я не хочу видеть с порога, что ты мне лжешь. Не хочу и не должен. Ты вообще не старался в этот раз. Твое состояние не имеет значения - никто не должен знать, что с тобой происходит. Ты и только ты должен решать, какое лицо покажешь людям, даже мне и Синдзи. Понятно?
Он был из тех родителей, которые за обман хвалят - только бы удалось. А обвести его вокруг пальца, между прочим, было куда сложнее, чем навешать лапши на уши Искреннему.
Но обычно он был вполне снисходителен к тому, что в третьем часу ночи Итан, мягко говоря, терял форму и лгал не как профессионал, а просто по привычке.
- Понятно все, кроме одного - отчего ты такой взвинченный, - Итан намеренно театральным движением стряхнул пепел. - У нас проблемы?
- Как тебе сказать. Не то чтобы... во всяком случае, пока нет, - и, наклонившись к его уху, отец быстро зашептал: - Для тебя есть поручение.
Вот как.
- Весь внимание.
- Маркус, - имя это он почти выплюнул. - Похоже, эта тварь избивает своего сына; во всяком случае, мне так показалось. Проверь эту информацию.
"Ага, показалось..." - отец никогда не просил проверить что-либо, если не был уверен в своих сведениях процентов так на восемьдесят-девяносто; интересно, за что он зацепился. Маркус-то человек очень умный и очень хитрый, и за столько лет наверняка наловчился скрывать свои грехи... В любом случае, для шпиона, собирающего компромат на идеального лидера Отречения, улов потрясающий. А для человека, потерявшего двоих детей... Если Итан хоть немного знал своего отца - у того руки чесались как следует съездить Маркусу по лицу.
- Для этого есть какие-либо основания?
- Насколько мне известно, нет. Предупреждая твой вопрос, никаких документальных подтверждений у меня тоже нет.
- Хорошо, - не слишком хорошо, конечно, но делать нечего. Черта с два этот матерый волк от политики позволит кому-либо получить прямые улики против себя. - Я могу подключить Синдзи, если понадобится?
- Делай, что хочешь. Мне нужен результат.
- Сроки?
- Как можно скорее. И будь осторожен, - последние слова потерялись в выдохе. Итан прижался к отцу, склонил голову ему на плечо.
"Это нужно Джанин или тебе?"
Теплое дыхание отца чуть взъерошило ему волосы:
"Это нужно мне, родной. И видит бог, на сей раз я очень хочу ошибиться".