Рискуя поскользнуться на кофейной луже, Элен вскакивает с дивана. Бежит вниз по лестнице, едва не снеся кого-то из прохожих, и останавливается только возле регистратуры. Привычным жестом тянется к телефону, но сотрудница разводит руками.
- Связи нет. Во всей больнице.
- Что? - до Элен не сразу доходит смысл услышанного. - Почему?
- Понятия не имею. Небось, телефонисты опять бастуют.
Элен крепко вцепляется в стойку, боясь, что дрожащие ноги ее подведут, и пытается унять беспокойное дыхание. Ну почему, почему этим идиотам с телефонной станции вздумалось качать права именно сегодня?!
Грохот колес тележки с едой выдергивает из раздумий, и Элен вспоминает, что сейчас время обеда. Стряхнув оцепенение, она направляется в сторону столовой.
Элен действует на автомате, будто робот: завозит тележку в лифт, никого не задев и ничего не уронив, разносит еду по палатам, механическими движениями кормит кого-то с ложки, вытирает разлитый чай. Тело безропотно выполняет отработанный алгоритм, в то время как мысли витают в районе Семнадцатой авеню. Элен всё еще держит в голове картинку из новостей, пытаясь понять, насколько далек тот дом от места происшествия.
- У тебя что-то случилось?
Голос Шлика заставляет вздрогнуть, и Элен едва не опрокидывает поднос. Осознав, что вопрос обращен к ней, отрицательно мотает головой.
- Не ври, я же вижу. Что стряслось?
Это не дежурный вопрос, наконец понимает Элен. Ему действительно интересно, что у нее произошло. Именно ему — элитному пациенту, которому должно быть наплевать на проблемы какой-то там медсестры.
- В больнице не работает ни один телефон. Там, где живет... - она запинается, - моя семья, сегодня была стрельба. Я не могу с ними связаться.
Шлик молчит. Ну вот, думает Элен, и зачем я всё это рассказала. Чем он поможет? В лучшем случае, выразит сочувствие или просто кивнет.
Меньше всего Элен ожидала, что Шлик достанет из-под подушки телефон. Мобильный телефон — невероятная роскошь даже для трудяги среднего класса, что уж говорить о бедной студентке. Той суммы, которую требуют за переносную трубку, хватит, чтобы целый месяц снимать квартиру в центре Бриджпорта.
Шлик протягивает телефон ошеломленной Элен и откидывает крышку.
- Вот здесь набирать номер, - показывает он. - Сюда нажимать, чтобы позвонить, а это — отбой.
- А...
- Да, чуть не забыл. Разговаривать лучше на улице, внутри связь никудышная.
Элен в замешательстве. Она должна отказаться, ведь кто знает, из каких побуждений оказывает услугу практически не знакомый человек. Но страх за брата перекрикивает голос разума.
- Спасибо, - кидает она на ходу и несется на улицу.
***
Он жив. Их дом не затронула стрельба, а Виктору хватило ума послушаться мать и не убежать на прогулку. Элен переполняет такая радость от этой новости, что она забывает даже перекурить. Не чувствуя ног от счастья, несется обратно, чтобы вернуть Шлику телефон.
И останавливается, схваченная за рукав Бетти. Выражения ее лица достаточно, чтобы настроение моментально испортилось.
- Чего тебе?
- Она еще спрашивает! - шипит Бетти. - Какого черта ты делала в его палате?
- Ты про Шлика? Как обычно, принесла обед.
- Обед, значит, принесла? А это, - Бетти с остервенением тыкает в телефон в ее руках, - откуда?
- Одолжил мне позво...
- Ах, одолжил. За какие, интересно, услуги, он одалживает, - Бетти иронично подчеркивает это слово, - дорогущие трубки?
- В отличие от некоторых, я не оказываю никаких особых «услуг», - Элен выделяет последнее слово. - Не переживай, я тебе не конкурентка.
Элен выдергивает руку и шагает прочь, но слышит быстрые шаги за спиной. Уже собирается развернуться и сказать Бетти, чтобы та наконец отстала, но не успевает. Рука вцепляется в волосы так сильно, что Элен едва не теряет равновесие. Телефон летит на пол, но она не успевает даже осознать это.
- Не конкурентка, говоришь? Да ты только и делаешь, что отбираешь всё мое. Сначала по блату пролезла в универ, потом загребла грант на обучение, который должен был достаться мне. Лизала задницу Уилтширу, чтобы он приставил тебя к платной палате. Теперь еще и мужика у меня решила отбить?
- Да с чего вообще ты решила, что он мне нужен?
- А разве нет? Ах, ну конечно, он для тебя мелковат. Тебе мамаша небось уже подыскала богатого женишка. Всё получаешь, пальцем не пошевелив, пока я тут тружусь в поте лица!
- Да? - Элен усмехается, хотя где-то на задворках сознания мелькает мысль, что это может быть опасно. - А я думала, ты трудишься в поте другой части тела.
Она не успевает понять, как это происходит. Резкая боль обжигает щеку, голова заваливается назад и встречается с чем-то твердым — наверно, там стена. Элен скользит вниз, но Бетти перехватывает ее за горло.
- Прекрати, - сдавленно хрипит Элен.
- А я еще и не начинала.
Элен тщетно пытается сбросить руки Бетти, но та лишь усиливает хватку. С ужасом думает, что никто не поможет — коридор абсолютно пуст, воздуха не хватает, чтобы закричать. Кажется, сейчас недолгая жизнь Элен Моррис должна пронестись перед ее глазами...
Не успевает. Захват резко слабеет, и Элен жадно дышит. Отдышавшись, она видит Бетти с руками, заведенными за спину, и Шлика сзади.
- Ничего не хочешь объяснить?
Элен раскрывает рот для оправдания, но по лицу Бетти понимает, кому на самом деле адресован вопрос.
- Котик, я не виновата! Она первая...
- Не ври. И я тебе не котик.
- Но я...
- Пошла вон.
Бетти обиженно надувает губки, демонстративно отворачивается и гордо направляется в сторону лифта. Шлик протягивает руку Элен, и та осторожно поднимается.
- Ты в порядке?
- Ага, - кивает она, косясь на разбитый телефон. - А вот он...
- Ерунда, - Шлик наклоняется и отправляет то, во что превратился его баснословно дорогой аппарат, в ближайшее мусорное ведро. - Куплю новый.
Элен уже собирается поблагодарить своего спасителя, но не успевает.
- Значит, ты теперь с ней, - медленно, делая почти театральные паузы, произносит Бетти. - А мною просто пользовался?
Шлик молча вынимает из кармана какую-то бумажку и протягивает ей. Бетти меняется в лице.
- Что это?
- Чек за твои услуги. Я воспользовался — я заплатил. Чего морщишься? Обычно берешь больше?
- Да ты... - острая на язычок Бетти впервые затрудняется найти подходящее слово. - Козел!
Замахивается, чтобы влепить пощечину, но Шлик перехватывает руку.
- Не советую это повторять, дорогуша, - он сжимает запястье Бетти, и, судя по ее лицу, очень больно. - Свободна.
Бетти убегает, не забыв громко хлопнуть дверью уборной. Шлик неторопливо шагает в направлении своей палаты.
- Спасибо.
- Не за что, - Шлик даже не поворачивает головы. - Я сделал то, что сделал бы любой нормальный мужчина.
- А ты нормальный? - Элен не удерживается от ехидного вопроса.
- Ты врач, тебе лучше знать.
Элен не успевает придумать остроумный ответ, как дверь в палату закрывается.
Так уж и быть, в этом раунде он победил.
***
К вечеру новость разлетается по всему отделению. Элен одаривают сочувствующими взглядами, забыв о том, что она зажравшаяся столичная тварь, а Бетти старается быть как можно менее заметной.
- Я могу помочь, - предлагает Дювель, заметив Элен с тележкой еды. - Тебе ж, небось, тяжело.
Кажется, сегодня мир перевернулся с ног на голову. Обычно это безразличное существо и пальцем не пошевелит, а тут вдруг превратился в благодетеля.
- Спасибо, я сама.
- Уверена? - Дювель не отстает.
Элен смотрит на полную тележку, переводит взгляд на длинный коридор, затем на улыбающуюся морду Дювеля. Может, не так уж и плохо иногда попользоваться другими?
- Ладно. Разнеси это по ближайшим палатам, а я займусь теми, - она показывает в конец коридора.
Дювель кивает и хватает тележку. Элен берет один поднос и идет к платной палате. Не спешит, чтобы Дювель случайно не поверил в обвинения, которыми сегодня наградила ее Бетти. Ведь Элен же плевать на Шлика, верно? Ну, спас он ее, но это совершенно ничего не значит...
Размышления прерывает негромкий звук падения, который, очевидно, доносится из самого конца коридора. В том конце только одна палата.
Рискуя уронить поднос и упасть самой, Элен быстрыми шагами преодолевает коридор. С трудом удерживая ношу в одной руке, распахивает дверь.
Шлик полулежит на полу. Увидев Элен, он делает непринужденное лицо и начинает подниматься. Она оставляет поднос, чтобы помочь ему.
- Идиотские у вас тапки, - оправдывается Шлик, держась за руку Элен. - Шагу ступить нельзя, не поскользнувшись.
- Интересно, - протягивает Элен. - Ты первый, кто умудрился поскользнуться на подошве с покрытием против скольжения. Будешь дальше сочинять небылицы, или всё-таки расскажешь, что произошло?
- Ничего. Я просто упал.
Элен тем временем напряженно исследует палату. Не может быть, чтобы он «просто» упал на ровном месте. Но ничего подозрительного, даже окно, к счастью, нетронуто. Только затем, чтобы убедиться в правоте Шлика, она приподнимает край сползшего на пол одеяла...
- Твою ж мать, - выдает Элен, увидев еще не высохшие капли крови. А затем переводит взгляд на Шлика и замечает, как он держится за живот.
- Ну и как это называется? - возмущается она, показывая на кровавые следы.
- А вас, медиков, не учат, как это называется? - даже в таком состоянии Шлик не прекращает иронизировать. - Или ты двоечница?
- Не смешно! - злобно шипит Элен. - Почему не сообщил, что тебе хуже?
- Тоже мне, событие. Потечет и перестанет, не впервой.
- Да ты точно ненормальный, - заключает Элен. - Чего вылупился? Ложись, я перевяжу.
Всё, что есть в ее распоряжении — бинт, да и тот нестерильный. Элен мысленно ругает себя за то, что не носит в кармане халата кровоостанавливающее.
- И не вздумай снова меня лапать, - предупреждает она, бинтуя рану — к счастью, небольшую. - Не то привяжем тебя ремнями.
- Нет уж, не люблю такие забавы. Хотя, если ты будешь сверху...
Элен кидает на Шлика уничтожающий взгляд, и тот замолкает. Закончив перевязку, она направляется к двери.
- Я же пошутил, - доносится в спину.
Элен даже не слышит. Она несется к кабинету Уилтшира, но наталкивается на запертую дверь. Дернув ее несколько раз, бежит в сестринскую.
- Чего тебе? - чья-то заспанная рожа недовольно косится на ворвавшуюся Элен.
- Пациенту плохо. Нужен врач.
- Где я тебе его возьму? - бурчит тот же голос. - Суббота же, все разъехались по домам.
Элен тихо ругается, щелкает выключателем и, не обращая внимания на недовольное бурчание коллеги, разыскивает аптечку. Сколько же тут всякого хлама, куда только смотрит начальство?!
Мчится обратно в палату и с облегчением обнаруживает, что Шлик всё еще лежит, но это же заставляет насторожиться. За всё время госпитализации он беспрекословно выполнял предписания врача только тогда, когда валялся без сознания.
- Как ты себя чувствуешь?
- Получше, - его поза стала более расслабленной, как будто в заднице больше нет шила. - Можешь снять повязку.
- Разбежался, - фыркает Элен. - Не вздумай ее трогать до утра. И с кровати не вставать, ты понял?
- Так точно, командир, - Шлик шутливо салютует.
- Не умничай, - Элен подсаживается к нему и вынимает шприц. - Давай руку.
- А сердце не попросишь? А то я не особо-то...
Элен закатывает глаза. Еще один любитель того сериала про плохого парня с ранимой душой, которая, впрочем, не мешает ему творить непотребства вроде неприличных жестов в церкви. Интересно, Бетти он тоже его цитировал, или ограничивается теми, кто на дух не переносит подобное кино?
Не найдя достойного возражения, Элен молча берет руку Шлика и вонзает иглу по назначению. Тот морщится.
- Тебе так нравится делать мне больно?
- Профессия обязывает.
- Ну-ну, - хмыкает Шлик. - Киллера тоже обязывает профессия.
Элен оставляет его слова без внимания и идет к выходу. Но уже на пороге останавливается. Никого из врачей нет, значит, за пациентов отвечает она и кто-то из дежурных. Бетти теперь ни за что не сунется в эту палату, раздолбай Дювель вряд ли услышит, что происходит в конце коридора, а на остальных, спящих в сестринской вместо работы, можно даже не рассчитывать. Это означает, что ей всю ночь придется сидеть у постели Шлика — ведь глупо же надеяться, что он действительно не встанет с кровати до утра?
- Ничего не поделаешь, придется нам провести эту ночь вместе.
Заметив игривый взгляд Шлика, Элен хмурится и уточняет:
- Это значит, что мне придется тут сидеть всю ночь, потому что нет ни одного врача. А не то, что ты подумал.
- Жаль. Но хорошо, что ты здесь, я как раз хотел извиниться.
Элен недоуменно смотрит на собеседника. Даже если бы сейчас разверзся потолок, оттуда на крыльях спустился главврач и предложил занять его место, она и то удивилась бы меньше.
- Я вижу, что ты на меня обиделась, - поясняет Шлик. - За то, что я предлагал тебе денег. Я не думал, что твое «нет» — это действительно отказ, а не попытки набить цену.
- Ах, вот оно как? По-твоему, все женщины — шлюхи?
- Не хочу сказать ничего плохого про вас, но настоящий отказ я получил один или два раза. Все остальные тоже делали вид, что возмущаются, а на самом деле просто торговались. Мне предлагали посмотреть на себя в зеркало, говорили, что замужем, и прочее, но итог был один — все поутру получали чек. Некоторые даже раздавали пощечины, как одна наша общая знакомая, но от денег не отказывались. Вот и подумай, есть ли у меня основания верить в женскую порядочность.
- Но в меня ты почему-то веришь.
- Сложно было не поверить после того, как ты мне врезала, - усмехается Шлик. - Теперь ты, пожалуй, единственная женщина, которую я уважаю.
- Так вот в чём дело, - Элен покачивает головой. - Я всего лишь повела себя, как нормальная женщина, и ты уже готов меня уважать?
- Нет, крошка, - Шлик добродушно улыбается. - Нормальные женщины в моем опыте — как раз такие, как я описал. Ты же, скажем так, ненормальная.
- Ну спасибо.
- Пожалуйста. Ты, между прочим, тоже меня назвала ненормальным.
- А разве не так? Только ненормальный мог полезть в чужую драку, едва с него сняли швы.
- Мне показалось, или сейчас было осуждение?
- Ну, - задумчиво произноси Элен, - я, конечно, благодарна тебе. Но из-за этого у тебя открылось кровотечение, и начальство мне всыплет.
- Не всыплет, там уже всё прошло. Вот, можешь посмотреть.
Элен осторожно приподнимает повязку и с удивлением замечает, что кровь, действительно, остановилась. Впрочем, стоит ли удивляться чему-то, общаясь с этим... ненормальным?
- Иди уже спать, - Шлик осторожно берет ее руку и убирает со своего тела. - Иначе мне придется уступить тебе койку, а это может вызвать вопросы у вашего старикашки.
Элен могла бы поспорить, но слишком устала за день. Необъяснимое чувство, которое побудило примчаться в палату Шлика, теперь подсказывает, что он в безопасности, и от осознания этого почему-то становится спокойнее.
- Эй, - Шлик окликает Элен, уже стоящую в дверях. - Мир?
- Мир.
***
Сегодня нет новостей. Вообще никаких передач нет. По всем каналам крутят черно-белый немой фильм про грустного мима и кота, который не был новинкой даже в бабушкиной юности. Сюжет известен каждому: как бы упорно эта парочка ни собирала грабли собственными лбами, в конце оба найдут дом, получат горячий ужин и толпу детишек, искренне смеющихся над их выходками. Все знают, чем закончится кино, которое идет весь день вместо новостей, прогноза погоды и кулинарных шоу, но никто не может сказать того же о политической ситуации в стране.
Но пока до счастливого финала далеко. Толпа забрасывает трогательно ежащегося мима гнилыми яблоками под неизменный аккомпанемент саксофона. Элен прикрывает глаза. Она любит джаз, под него лучше засыпается.
Легкий стук в дверь прогоняет дремоту. Элен лениво косится на вход, но не спешит открывать. Пусть разберутся те, кто сидит ближе.
- Моррис, - Дювель аккуратно трогает за плечо. - Это к тебе.
Она оборачивается и видит на пороге Шлика в уличной одежде, даже без больничного браслета. Тот жестом показывает на выход, и Элен, окинув взглядом дремлющих коллег, следует за ним.
- Ты куда? - шепчет она, едва они выходят в коридор.
- Хочу подышать воздухом, но меня не отпускают без медсестры. Составишь компанию?
Элен саркастически хмыкает.
- Не поверю, что Уилтшир разрешил выходить из палаты.
- Ну, если приключения двух неудачников тебе интереснее, можешь остаться. А я пошел.
- Стой! - Элен нагоняет Шлика, и тот останавливается. - Так и быть, прогуляюсь. Не то он голову снимет, если выяснит, что я отпустила тебя одного.
- Я знал, что ты меня не разочаруешь.
Двери лифта закрываются за их спинами. Элен неосознанно делает шаг назад, хотя Шлик и так достаточно далеко.
- Да не бойся. Я слишком тебя уважаю, чтобы пытаться зажать в лифте.
- Скорее, боишься, что я заору и тебя заметят. Так ведь?
- А ты всё еще сердишься, - резюмирует Шлик. - Я же извинился.
Элен не успевает ответить. Двери лифта распахиваются, и Шлик галантно пропускает ее вперед.
Влажный воздух после дождя наполняет легкие Элен, забывшей, что значит дышать чем-то кроме сигаретного дыма. Она по привычке тянется к карману, но вспоминает, что последняя пачка опустела час назад. Вот черт, теперь придется вести светскую беседу.
- Ничем не могу помочь, - Шлик разводит руками в ответ на невысказанный вопрос. - Я завязал еще в... очень далекой юности.
Звучит так, как будто он что-то намеренно недоговаривает. Элен с подозрением смотрит на собеседника, и в этот момент ее словно окатывает ледяной водой.
Она же ничего о нем не знает. Совершенно не знает того, что положено знать о пациенте. Элен ведет его карточку, но до сих пор не понимает главного: как так вышло, что этот странный тип по имени Владимир Шлик обманул все известные ей законы физиологии?
- Знаешь что? - раздраженно начинает она, но сбивается, не найдя достойного повода для обвинения. - Для человека твоих лет... у тебя ненормально быстрая регенерация.
- А ты знаешь, сколько мне на самом деле лет? - Шлик усмехается. - И что для меня норма?
Да он издевается! Элен привыкла знать гораздо больше, чем пациенты, но этому как будто известно то, о чем она и не подозревает. Больше всего на свете Элен ненавидит проигрывать.
- Нет, не знаю! - взрывается она. - Не знаю, потому что ты нагло врешь и мне, и своему врачу.
- Я вру? - Шлик продолжает изображать дурачка. - Почему ты так решила?
- Потому что ты... - она запинается, не в силах подобрать верное определение. - Ты не такой, как нормальные люди. У тебя красные глаза, слишком быстрая регенерация, ты даже операцию без наркоза пережил. Это... ненормально.
- И? - Шлик непринужденно улыбается, глядя на нее.
- И это значит, что ты... имеешь какие-то отклонения. Но врачу о них почему-то не сообщил.
Шлик еще мгновение сосредоточенно разглядывает Элен, и вдруг разражается хохотом.
- Так вот, значит, в чём я провинился, - сквозь смех произносит он. - Посмел не рассказать дяде доктору о каких-то, как ты выражаешься, отклонениях. Ты считаешь меня лгуном только потому, что я не дал вам рассмотреть себя под микроскопом?
- Рассматривать «под микроскопом», - передразнивает Элен, - это наша работа. Чтобы вам же стало лучше, между прочим. Но ты как-то умудрился выздороветь почти без нашего участия.
Элен замолкает. Шлик выжидающе глядит, и она продолжает:
- Хочешь знать, что с тобой не так? Да с тобой всё не так! Ты даже... даже не поел толком ни разу.
Шлик снова смеется.
- А ты, вижу, очень заботишься о наполнении моего желудка. Говорят, что такое бывает, когда женщина, - он выдерживает театральную паузу, - влюбляется.
- Вот еще! - фыркает Элен. - Да я скорее влюблюсь в... нашего президента, чем в тебя.
- Не советую, - моментально реагирует Шлик. - Его карьера закончится сегодня ночью, а то и раньше. Советую поставить на Альто, потому что завтра в кресле будет он.
- Какая разница, все они... - Элен ругается. - Ты для того меня сюда притащил, чтобы поговорить о политике?
- Нет, чтобы попрощаться, - Шлик делает шаг по направлению к забору. - Альто не любит таких, как я, поэтому мне придется выписаться чуть раньше срока. Не хочу, чтобы ваш мирный уклад нарушил визит полиции.
- Так ты бандит, - Элен скорее утверждает, чем спрашивает. - Поэтому тебя подстрелили.
- Ага, - Шлик кивает. - Если кто будет обижать — обращайся.
- Ну уж нет. Мне не нужны проблемы с законом.
- Мне тоже. Поэтому притворись, что ничего не видела.
Элен не успевает ахнуть, как Шлик оказывается на верху забора.
- Да, кстати, - он почему-то не прыгает. - Как тебя зовут?
- Ну, допустим, Элен. Тебе зачем?
- Хочу номерок твой разведать. А, допустим, фамилия?
- Какая разница? Можно подумать, ты правда собираешься со мной общаться.
- Разумеется. После всего, что между нами было, я просто обязан тебе перезвонить.
Элен хочет ответить, но неподалеку слышатся голоса. Черт, их же заметят!
- Прыгай уже, - она машет Шлику. - Фамилию узнаешь сам.
- Спасибо!
Он прыгает, и как раз в этот момент голоса приближаются. Элен делает шаг навстречу, стараясь сохранять нейтральное выражение лица.
- Прошу прощения, - обращается она к неизвестным коллегам. - У вас не найдется сигаретки?
Кто-то протягивает искомое. Элен щелкает зажигалкой, украдкой бросая взгляд за забор. Не найдя там Шлика, облегченно выдыхает.
Он действительно перезванивает на следующий день.
___________________
* «Сериал про плохого парня с ранимой душой» — это, конечно же, династия Максфилд, и цитата принадлежит Лукасу.
бонусы
Как вы могли понять, на
той-самой-картинке Бетти душит Элен. Изначально анимация предназначалась для использования
на полу, поэтому получилось так забавно.
Элен и Владимир почему-то наотрез отказывались заходить в лифт вместе, когда я давала им отдельные команды, пришлось схитрить. Поэтому те, кто предположил, что у них было этосамое, частично угадали.
