- Малик достал меня своим контролем! Туда не ходи, то не делай. А мне всего лишь захотелось ее увидеть… Чары не рассеются только от одного моего желания или взгляда. Сначала он вытаскивает меня в мир, а потом запрещает развлекаться, будто я ребенок! Я ведь всего лишь хотел ее увидеть…
- Скучаешь?
Я сделал вид, что не заметил издевку в ее вопросе.
- Странная она девчонка, принять в своем доме двух незнакомых мужчин, поверив в их нелепую историю. Чем чаще я об этом думал, тем большее беспокойство меня охватывало, черт, она же такая доверчивая, мало ли что может случиться! Вот я и проверил… Ведь это заняло всего сутки, ну что могло случиться?
Тиана пожала плечами, допила свой коктейль и сделала знак бармену повторить.
- Ты мне нравишься, хоть ты всего лишь человек, поэтому я расскажу тебе кое-что о Малике и нашем окружении.
Я пропустил мимо ушей ее снисходительный тон и приготовился слушать. Лишняя информация лишней не бывает.
- По сути, Малик сейчас главенствующий лидер всех вампиров страны, - я поперхнулся пивом, Тиана усмехнулась, - А ты думал все так просто? Бриджпорт – столица всего сверхъестественного и магического. Помимо вампиров, здесь обитают феи, колдуны, оборотни, всех не перечислить. Малик и лидеры других кланов сверхов поддерживают здесь мир.
Это напомнило мне Аврору, где собирались различные сверхи, бежавшие от войны.
- И семью из одаренных вампиров создал для?..
- Кому не хочется почувствовать власть? Малик не исключение. Чем больше силы он соберет, тем выше его власть в собственном клане и уважение в других.
Я несколько минут обдумывал сказанное. В принципе, я и думал, что Малик не последний чел… вампир в этом городе, но чтобы быть лидером вампиров страны и поддерживать хрупкий мир между сверхами? Правда ли он хочет мира? Тиана наверняка не знает подробностей, а если и знает, то мне не скажет. Я решил поменять тему:
- А как ты попала к Малику?
- О-о-о, это долгая и нудная история. Если тебе интересна наша семья, почему бы не спросить у Малика?
Я поморщился:
- Лидер вечно занят, хоть и находит время наорать на меня.
- Тогда спроси у Мейбл.
- А ты почему не хочешь рассказывать об этом?
- Мейбл у нас хранительница историй и мастерица их рассказывать. Мое дело – угонять тачки, - рассмеялась Тиана, залпом допивая свой алкоголь.
Она старательно не смотрела на меня. Видимо, даже такая сильная и независимая вампиресса может что-то чувствовать.
Я допил пиво и отправился к озеру. Я надеялся обнаружить там Мейби.
И надежда оправдалась - она была там. Солнце только-только начинало всходить и его слабые лучики касались бледного лица вампира, не причиняя никакого вреда.
- Хорошее место, - тихо произнесла она.
- Обычно, я прихожу сюда, посидеть в одиночестве и подумать в тишине.
- Я мешаю?
- Совсем наоборот, я как раз искал тебя.
Мейби направила взгляд своих невидящих глаз на тихую гладь озера. Я посмотрел туда же, сел недалеко от вампира, решил подождать, когда она заговорит первой, а пока наслаждаться тишиной и природой. Но усидеть так долго не смог:
- Э-э-э…
- Хочешь поговорить?
- Проницательно.
- Ничего удивительного.
- Прямо сама скромность.
- Очень приятно.
Мы снова замолчали, но Мейби, похоже, это совсем не тревожило, она будто издевалась надо мной. Или просто не замечала. Я никак не мог понять хода ее мыслей и это слегка раздражало.
- Ты наверняка хочешь узнать о нашей семье немного больше, чем дал тебе Малик? – нарушила молчание Мейби.
Я кивнул, она промолчала. Черт! Никак не привыкну…
- Да, хочу.
- И наверняка тебе интересно, почему мы с ним? Почему мы подчиняемся ему, будто он наш отец?
- Да.
- Потому что, по сути, он и является нам отцом.
- Он всех вас обратил? – догадался я.
- Да.
- Но почему?
- У каждого была своя причина.
- А какая причина была у тебя?
Мейби замолчала, и я думал, что зря спросил, и она ничего не расскажет, но спустя пару минут она все же ответила:
- У нас у всех своя история, и я думаю, никто не будет против, чтобы ты знал ее, и понял, почему. Тиана была служанкой при императорском дворе. После того, как над ней надругался принц с друзьями, ее считали опороченной, выбросили на улицу, все, кто желал, мог воспользоваться ее услугами, или просто избить. Малик совершенно случайно обнаружил ее, истекающую кровью в одном из переулков. Она пожелала мести, и он исполнил ее желание. Как она сама говорила, в тот год имперская династия прекратила свое существование. После обращения она была голодна и абсолютно счастлива. Ну, а жизнь вампира принесла ей долгожданную свободу.
Я внутренне содрогнулся, а Мейби продолжала:
- Юстин, как сейчас говорят, был человеком недалеким. Этакий деревенский дурачок. Использовался как рабочая сила в одном захолустном городишке. Он отыскал Малика и попросил обратить. Как он узнал, кто такой Малик и где его искать, остается загадкой – Юстин, как и многие из нас предпочитает не распространяться на эту тему. Да, и вообще, он не из разговорчивых, – Мейби помолчала. – Донован у нас хакер. Когда ему становилось скучно, он взламывал на скорость секретные базы по всему миру, за что ему дали три пожизненных срока. Он успел отсидеть десяток лет, когда заключенные устроили бунт, пытаясь вырваться на свободу, буквально разгромили тюрьму. В этой заварушке Донован потерял руку, а через пару дней там оказался Малик, который предложил работать на него. К тому времени Донована уже ничего не интересовало – потеря правой руки значительно понижала его хакерские способности. О протезах тогда мало кто слышал, но Малик имел доступ к военным разработкам… В общем, Малик устроил очередной бунт в тюрьме и вытащил оттуда Донована, дал ему новую руку и возможность заниматься любимым делом на благо семьи.
- Ну, а ты?
Мейбл надолго замолчала.
Небо затянуло тучами, солнце, не успевшее выйти из-за горизонта, спряталось за ними.
- Я родилась в обычной крестьянской семье, - наконец нарушила молчание Мейбл. – Это было тяжелое время, дети с малых лет занимались хозяйством. Вот только чем может помочь слепой ребенок? Когда об этом стало известно, мой так называемый отец унес меня далеко в лес и благополучно забыл о ненужном ребенке. Видимо, надежда была на то, что меня загрызут волки, или я стану жертвой для какого-нибудь бога плодородия, уж не знаю.
Но в тех лесах, на мое счастье, жила одна женщина, ведьма. Она-то и пришла на мой плач, забрала к себе и вырастила. Первым делом, когда я только встала на ноги, она научила меня чувствовать землю ступнями, ощущать малейшие вибрации почвы. Я стала буквально видеть ногами, и это позволяло мне легко передвигаться как в доме, заполненным пыльными книгами, так и по любой поверхности почвы, будь то лес, песок, болото. Она научила меня разбираться в травах, находить воду, выживать. Я наводила ужас на случайно забредших в те леса охотников, только представь, босая девушка, одетая в рваную одежду в тон листвы, длинные черные волосы, белесые глаза… Меня называли и лесной нимфой, и богиней, и ведьмой. В конце концов, на меня началась охота, но я с легкостью обходила ловушки и издали смеялась над нерадивыми охотниками. К тому времени, моя наставница сильно болела, и решила отправиться в Эрешкигаль, посчитав, что научила меня всему, что знала сама. Я часто задавала себе вопрос – зачем она меня подобрала и выучила? Когда она ушла, я нашла ответ. Она искала спасение от одиночества. И вот, оставшись одна, я понемногу начала сходить с ума. К людям мне было нельзя, обо мне знали, как о неуловимой деве лесов, и со всей округе приходили различные охотники, желавшие такой трофей. И вот однажды, в лесу появился один мужчина. Он вел себя не так, как остальные. Увидев меня, он просто сел около дерева и начал со мной разговаривать. Я скакала вокруг него, как лань, не решаясь подойти, а он все говорил и говорил. Генри, так его звали, рассказывал мне о себе, откуда он, о своем детстве, о родителях. Мне казалось это смешным, и я убегала, но день за днем он приходил, садился около дерева и ждал. И я приходила. А он все так же говорил и не делал попыток поймать меня, только пристально следил взглядом, который я всегда чувствовала на себе. В какой-то момент мне все это надоело, я подошла ближе, готовая бежать при любой опасности, а он сказал, что я похожа на богиню. Не видя от него агрессии, я каждый раз подходила все ближе, и однажды протянула руку и потрогала его лицо. Квадратный подбородок, правильные черты, щетина. Наверное, он считался очень красивым мужчиной. Прошло еще довольно много времени, и я доверилась ему. Мы целыми днями могли болтать обо всем на свете, я наконец, чувствовала себя счастливой и больше не была одинокой…
Мейбл вся как-то сжалась и подтянула к себе колени. Я понял, что рассказ дается ей с большим трудом.
- Однажды все изменилось. Генри как обычно пришел на наше место, где я уже ждала его, и начал меня забалтывать. Я чувствовала себя ребенком, с радостью открывая ему свою душу… И не заметила, как нас окружили. Их было восемь. Они схватили меня, скрутили, я вырывалась как могла, визжала и кусалась, а Генри стоял в стороне и просто смеялся, смеялся тем самым смехом, который он дарил мне. Он называл меня строптивой ланью, принимал поздравления от тех, кто уже заткнул мне рот, связал по рукам и ногам… Он просто приручал меня, как дикую собаку. Ему было плевать на мою душу, мои чувства, он был охотником, поймавшим редкую добычу. Меня принесли в город, посадили в клетку, показывали людям, а я сопротивлялась как могла. Меня пытались усмирить, морили голодом, дразнили. Но в итоге, когда им надоело зрелище, они посчитали меня слишком дикой, наградили позорным прозвищем «ведьма» и приговорили к сожжению на костре.
Мейбл снова замолчала, легла на траву, направив взгляд своих невидящих глаз на темное небо. В воздухе пахло дождем.
- И вот, стоя на разгоравшемся костре, сорвав голос от криков, хрипела что-то, чувствовала присутствие Генри, представляла, насколько могла, его улыбающееся лицо, и ненависть кипела во мне, ненависть ко всем людям, ненависть к родителям, что бросили меня в лесу, ненависть к ведьме, подобравшей меня и бросившей, ненависть к Генри, который заставил поверить ему, открыться… И тут в моей голове возник голос. Голос, который спрашивал, хочу ли я отомстить? Хочу ли я стать сильнее? Хочу ли я погрузить руки в кровь своих мучителей? А потом сильные руки подняли меня над костром, зазвучали крики, в которых слышалась паника, я почувствовала дикую боль и потеряла сознание. Очнулась я от незнакомого запаха, столь резкого, что я отшатнулась. Все мои чувства обострились, я слышала малейшие шорохи, чувствовала далекие запахи, ощущала шершавость деревянного пола каждой клеточкой ладоней. Так я стала вампиром, а существом, от которого шел незнакомый запах, был Малик. Он спас меня от смерти, подарив бессмертие, дал мне силу, чтобы отомстить. В ту же ночь все восемь человек были убиты мной, их кровь стекала с моих рук и губ. В таком виде я явилась к Генри, он кричал от ужаса, обмочился, и был настолько жалок… Я не убила его, и приходила каждую ночь, на протяжении того времени, которое он приходил ко мне в лес, и говорила с ним, пока он сжимался в дальнем углу своей комнаты. Днем Генри мог убегать от меня, но ночью я неизменно находила его. Он никого не звал на помощь, понимал, что это бесполезно, а может таким образом вымаливал прощение. Так могло продолжаться бесконечно, пока, однажды ночью, я не обнаружила его в лесу, на дереве. Генри повесился, не в силах больше терпеть мое присутствие. Я была отомщена. Тогда-то на меня и снизошло… Я теперь вампир, сильнейшее существо, в моих силах делать что угодно, быть кем угодно, но для этого нужно пить кровь живых существ. После самоубийства Генри, я больше не чувствовала ненависти к людям и не могла даже подумать, чтобы прикасаться к ним, пить их кровь. Потому я питаюсь только животными и очень редко общаюсь с людьми. Ты – исключение, потому что Малик попросил приглядывать за тобой. А для Малика я сделаю все, что угодно.
Нас вновь окутала тишина, с неба упала первая пара капель.
Пока я приходил в себя от полученной информации, Мейбл поднялась с земли и потянулась.
- Дождь начинается. Пойду к нашим. Ты со мной?
- А-а… нет, я еще посижу.
- Хорошо. И не думай об этом слишком много, все это произошло очень и очень давно.
Я кивнул, не поднимая взгляда, снова забыв, что Мейбл не увидит моего жеста, но она уже удалялась от меня.
Каждый из семьи вампиров чем-то обязан Малику, поэтому они служат ему. Но ведь и правда – когда это было? Наверняка, они все уже отплатили свой долг и вольны делать, что захотят и без Малика, как отец, который время от времени покидал его, но все же возвращался обратно, пока не встретил Элишу. Может быть, связь вампиров со своим, так сказать, создателем, намного крепче и нерушимее, чем простое желание уйти? Или, может быть, у них у всех есть общая цель? Или им просто некуда идти?