- Ты мой пухленький, ты мой сладенький Пончик!
Нет, вот когда я снимал этот небольшой, скромный домик, то был уверен, что в нем будут жить двое. Я и Рут. Но моя девушка оказалась не только очень умной, но еще и дьявольски коварной: Рут убедила меня в том, что нам обязательно-преобязательно нужен хомяк. Потому что она собирается всю свою жизнь изучать поведение животных. Но вот когда это черное мохнатое чудовище поселилось на нашей кухне, я сильно заподозрил, что субстанции свисающие у меня с ушей совсем даже не волосы. Сняв с себя лапшу, я пришел к выводу, что Рут просто очень хотела завести хомяка. И теперь ежедневно по нескольку раз в день примерно на полчасика зависала возле хомячьей клетки, чтобы с упоением тискать своего «маленького пупсика». Не знаю почему, но этот процесс постоянно вызывал во мне смутные, непонятные, но определенно отрицательные эмоции.
Ожидая окончания этой театральной постановке, я изо всех сил убеждал себя в том, что ревновать невесту к хомяку не самое разумное. Но сердце не слушало доводы разума, подкидывая в свою очередь идеи мести мерзкому шерстяному созданию, а так же различные способы убийства.
Шучу.
Ну, правда, сколько у же можно!
- Рут, если ты все еще помнишь, мы собирались пойти сейчас в Лан Мара.
- Да иду я уже – Рут смеется, запихивая хомяка обратно в клетку, и бросает на меня укоризненный, но довольный взгляд. – Только насыплю Пончику еду, а то у него уже практически все закончилось.
Я хотел было проныть что-то на тему закончившегося терпения, но вовремя прикусил язык. Девушки всегда долго собираются. Нет разницы в том, на что потрачено это время. Тем более, что Рут и правда почти сразу же направилась к выходу.
Мне пришлось потратить на уговоры почти два дня, в попытках затащить свою невесту в магазин одежды. Звучит смешно, но никакого веселья эта тема мне не доставляла. Все вещи Рут, которые она привезла с собой в наш домик, можно было пересчитать по пальцам, а тратить деньги на покупку платьев девушка отказывалась наотрез. Терпеливо упражняясь в дипломатии, я тайно мечтал завернуть Рут в кроватное покрывало и отнести в магазин принудительно. Но этот метод пришлось с сожалением отмести, ведь как тогда примерять на нее одежду?
Сомневаюсь, что хоть еще с какой-нибудь девушкой могли возникнуть разногласия такого рода. Не смотря на то, что Рут сама, в конце концов, уступила мне в этом споре, она все равно по неясным мне причинам не желала идти сейчас в магазин. Я чувствовал ее покорность и печаль.
Из-за этого дорога до магазина заняла у нас немного больше времени и в пути мы разговаривали очень мало.
Сегодня в давно знакомом мне бутике посетителей было чуть больше, чем в прошлый мой визит. Оно и понятно, об этом месте теперь знает большее количество студентов. Но цены-то по-прежнему не изменились, поэтому, в основном, развеселая толпа больше тусовалась здесь, чем покупала что-нибудь. Как будто лучшего места им не удалось для этого найти.
- Ну… посмотрим, что тут есть интересненького! – должен же хоть кто-то из нас двоих излучать энтузиазм. А то у Рут на лице такое обреченное выражение, как будто собирается посетить дантиста. Ну почему эта девушка совсем не хочет иметь новые платья? - А! Женская одежда висит вон в том ряду. Посмотрим?
Рут вздохнула.
- Ладно, посмотрим.
В течение минут пяти я с любопытством наблюдал за тем, как моя любимая, но очень упрямая девушка пытается сохранить невозмутимый вид. Но глаза, сияющие все счастливее, выдавали ее с потрохами. Я видел в них восхищение и одобрение, которые вспыхивали в них при виде, очевидно понравившихся вещей. Но, увы, наблюдал и другую, не очень приятную реакцию. Всякий раз, ознакомившись с ценником, Рут хмурилась, и я узнавал уже знакомое упрямое выражение.
- Эмиль, может быть, поедем в какой-нибудь другой магазин? – кажется, синее платье в этническом стиле ей понравилось сильнее остальных.
- Разве тут нет ничего интересного? Я не против, как пожелаешь, можем поехать куда скажешь, - проговорил я и тут же, сдвинув брови, поспешил добавить: - Но только не домой.
- Нет, ты… ты не понимаешь! – конечно, я ничего не понимаю. Давно объяснила бы уже, в чем причина такой не любви к новой, красивой одежде. – Ты видел здешние цены? Это слишком дорого, Эмиль! Посмотри, за это платье придется отдать мою стипендию за полмесяца.
Рут снова показала именно на то самое платье, которое, как мне показалось, ей понравилось сильнее остальных.
- Отлично. Замечательно. Вот его, пожалуй, мы и возьмем. Если, конечно, оно подойдет тебе, - я постарался говорить не слишком строгим тоном, но слушать возражения все равно не желал. Тем более что девушка на этот раз только снова вздохнула и послушно отправилась в кабинку.
За то время, пока Рут переодевалась, я нашел на полке с обувью вполне симпатичные босоножки и осторожно подкинул их за занавеску, отделявшую кабинку для примерок от остального зала.
Если хочешь видеть девушку счастливой – отведи ее в магазин одежды. Как выяснилось, на мою упрямицу это правило подействовало ничуть не хуже, чем на других представительниц прекрасного пола. Казалось, что-то подсветило Рут изнутри, так сильно она сияла от удовольствия, появившись на пороге кабинки.
- Ну как? – в голосе Рут послышалось легкое волнение. – Мне идет?
Залюбовавшись ею, я не сразу смог подобрать нужные слова.
- Ммм… красиво. Этот цвет очень здорово тебе подходит. Ткань, вроде бы качественная, - я сделал руками восторженный жест, стараясь выразить свое впечатление как можно более полно. – Ты бесподобно выглядишь в этом платье, Рут! И босоножки подошли идеально. Покупаем?
С каждым моим словом девушка смущалась все сильнее, заливалась краской и все тем же сожалением.
- Но… послушай! Это правда, очень дорого для меня. Давай поищем что-нибудь попроще? В другом магазине.
Понятно. Все дело, оказывается, в деньгах. С чего она вдруг решила, что ДЛЯ НЕЕ эта одежда слишком дорогая. Хотел бы я знать, откуда взялись эти комплексы. Обязательно когда-нибудь узнаю причину. Все равно уже слегка подозреваю, где ее нужно искать.
- Рут, не говори глупостей, пожалуйста. Забудь про деньги, это не твоя забота. Тебе нравится платье?
- Да! – еще один вздох, так и не определившийся между стеснением и благодарностью. – Очень нравится, но…
- Ну, вот и славно. Давай еще мне подберем здесь что-нибудь?
Я услышал писк своего мобильного телефона в кармане новеньких джинсов, когда до нашего коттеджа остался всего десяток шагов. За несколько минут до этого момента с небес посыпались довольно таки прохладные, крупные капли дождя, немного испортив нам пешую прогулку от магазина домой.
- Я люблю тебя! – Рут в очередной раз одарила меня счастливой улыбкой, легко коснулась губами моей щеки и поскорее побежала в дом. Толи для того, чтобы укрыться от дождя, толи не желала мешать мне разговаривать по телефону. А может, отправилась снова целовать подвижную пуговку хомячиного носа. Мысль о последнем из вариантов заскочила ко мне в голову как раз в тот самый момент, когда я уже успел поднести к уху телефон с принятым вызовом.
- Рррр… Да, привет Вильгельм!..
- … Ээт-то что еще за звуки такие? Хомячка своего пугай ими, я не поддаюсь! – беззлобно пошутил голос на другом конце. Вилле, конечно, не мог знать, на кого я сейчас так зол, но мне с трудом удалось убедить себя в этом. – Эмиль, как на счет того, чтобы поиграть на следующей неделе? Я уже очень давно не видел тебя в клубе, может, забежишь хотя бы на несколько часов?
- Да… Возможно… - Я ответил, практически не думая, стараясь не потерять убегающую мысль. – Только… Вилл, ты очень вовремя позвонил. Мы с Рут приглашаем гостей сегодня вечером. Ты ведь придешь поздравить нас с новосельем?
- Приду. Только до меня доходили слухи, что у вас там есть значительно более серьезный повод для поздравлений. Что, это правда или нет?
- Зависит от того, что именно ты слышал. Я почему-то знаменит в кампусе, - иронично заметил я. – Обо мне все время очень много говорят, в большинстве случаев – неправду. Да ты и сам знаешь об этом…
- … знаю, знаю! – я почувствовал улыбку в голосе Вильгельма. Конечно, он спрашивал меня о «поводе» просто так, о помолвке же знал заранее. Это ведь он посоветовал мне посетить парк «Махаон». – Я приду Эмиль, до вечера!
- Пока!
Я улыбнулся экрану телефона и отключил вызов. Нужно успеть пригласить на сегодняшний вечер еще кое-кого.
Мы изначально планировали пригласить в гости только самых близких наших друзей, но даже от такого скромного количества гостей в коттедже мгновенно стало тесно, шумно, зато очень весело.
Обзванивая друзей, я засомневался было, стоит ли приглашать в гости Гвендолин Хоук. Я помнил, что Рут спрашивала меня о ней там, у озера в парке и предположил.. Непросто объяснить, что именно я предположил. И был уверен, что Гвен обидится на меня за такое игнорирование, переживал из-за этого, но понимал, что спокойствие невесты мне значительно дороже. Рут привела меня в замешательство, когда заявила, что Гвендолин должна быть у нас в гостях обязательно, и она не желает слышать по этому поводу моих возражений. Которых, у меня как раз таки и не осталось. Кроме нее, Рут пригласила еще мало знакомую мне девушку из общежития по имени Мэдисон.
Вильгельм появился только в половине седьмого вечера и привел на эту встречу… Нет, я безумно обрадовался, увидев профессора Ларсена, но никак не мог предложить что подобного рода вечеринка может быть интересна преподавателю. Правда, мистер Эрик когда-то приходился другом моему отцу…
Увидев Вилле и преподавателя на пороге кухни, я немедленно забыл недоеденные чипсы на столе и тему, на которую беседовал с Рубеном в это минуту.
- Эмм… прости… я сейчас! – мое удивление было очень велико, Рубен только проводил меня насмешливым взглядом и вернулся к поеданию чипсов.
- Доброго вечера! – радушно отозвался профессор Ларсен, распахивая руки для объятий. – Это почему я узнаю о таких важных событиях в твоей жизни от других людей, Эмиль? И по какой причине ты забыл пригласить меня на вечеринку, м?
Он похлопал меня, все еще безмерно удивленного по спине и отрывисто пожал руку.
- Я… извините… Я не думал, что …
Что? Что я могу спешно наковырять в своей голове такого, что можно было бы ответить?
- Ла-адно, не мучайся. Парень, я тебя поздравляю. Ты уже совсем взрослым человеком стал… Только усов не хватает!
- Ну, привет, Эмиль, - скромненько, но весело сказал мне Вилле, когда я горячо пожимал его руку. – Это я привел в твой дом такого неожиданного гостя! Благодарности будут?
- Да уж… спасибо, друг!
Пожилой мужчина задорно улыбнулся мне, подцепил одну из оставшихся тарелок с нарезанным ломтиками сыром и удалился в комнату. Уже через несколько секунд я услышал звук работающего телевизора и голос диктора, рассказывавшего о погоде.
Конечно, для кого-то вечер, устроенный нами с Рут в честь новоселья и помолвки сложно было бы назвать классической студенческой вечеринкой. Завсегдатаю подобных мероприятий наше собрание показалось бы бесконечно скучным и неинтересным. Ведь здесь не лился рекой алкоголь, никто не исполнял пошлые танцы на столе, из туалета не доносились никакие неприличные звуки, включая храп заснувшего прямо в ванной гостя. И дело тут не в том, что на вечеринку решил заглянуть преподаватель, и тем самым испортил все веселье. Ничего подобного я бы никогда не допустил в своем доме, а мероприятия, изобилующие всем вышеперечисленным, вызывали только тошноту и дикое омерзение. Нельзя сказать, что мистер Ларсен своим приходом хоть как-то изменил программу вечера.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Когда на город опустились поздние летние сумерки, вся компания собралась в комнате. Беседовали, устроившись прямо на упругом, ворсистом ковре, затрагивая самые разные темы от недавнего забавного случая в университетской химической лаборатории и других разговоров об учебе (ну куда уж без нее?) до рассуждений о существовании иных форм разумной жизни во вселенной. Общение, сидя на полу, здесь, в кампусе, уже давно стало негласной традицией. Каждый, кто успел проучиться в университете хоть какое-то время, знал об этом и очень быстро успевал привыкнуть. Профессор Ларсен, правда, составил нам компанию, выбрав более подходящий для пожилого человека диван.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Вопреки возможным ожиданиям, присутствие преподавателя действительно не испортило никому вечер, а только добавило в него более ярких красок. Мистер Эрик знал больше смешных университетских историй, чем все мы вместе взятые, умел живо и интересно их рассказывать. От одного особенно удачного анекдота девчонки в буквальном смысле катались по полу от смеха, а Мэдисон, утирая невольно выступившие слезы, даже вынуждена была отправиться смывать расплывшуюся на глазах подводку.
Гости стали расходиться только тогда, когда время на часах давно успело перевалить за полночь. Все еще способный на каверзы, несмотря на сонные глаза, Рубен театральным тоном предложил «проводить милых дам до дома», вызвав у остававшихся еще в прихожей Гвендолин и Мэдисон, очередной приступ усталого смеха. Потому что Рубен и девочки по-прежнему жили в одном и том же общежитии.
Последний раз помахав гостям рукой и, запирая дверь на ключ, только теперь я почувствовал себя бесконечно усталым. Усталым, практически вымотанным, но счастливым. Внутри еще пульсировала жгучая энергия, желая найти выход. Вернувшись в комнату, где Рут уже начала готовиться ко сну я почти бесцеремонно сгреб расхохотавшуюся девушку в охапку и жарко поцеловал.
- Что ты делаешь, Эмиль! Ты меня уронишь! – воскликнула Рут, обхватывая меня за шею и отвечая на мой короткий, пламенный поцелуй своим. Более долгим, романтичным, дразнящим. К счастью я все-таки слишком сильно устал для того, чтобы эта безусловная провокация на меня подействовала.
- Обижаешь! – я бережно вернул девушку в устойчивое положение и со вздохом растянулся на диване, продолжив внимательно разглядывать лицо Рут снизу вверх, не скрывая шутливой укоризны. – А не ты ли та самая бесподобная, завораживающая леди, которая называла мои руки исключительно надежными?
- А что, разве это была я? – Рут потешно округлила глаза, несколько раз хихикнула и, резко оборвав веселье, несколько помрачнела. – Ты опять станешь спать на диване? Тебе не кажется, что кровать достаточно большая для нас обоих? Зачем ты будешь мучиться здесь? Прекращай заниматься глупостями!
- Да мне вполне удобно на диване. Правда, все в порядке, можешь не волноваться за меня.
Девушка только расстроено всплеснула руками и, не пытаясь спорить дальше, направилась к своей постели.
Конечно, она не понимала. Не понимала, почему я уже третью ночь отказываюсь спать в кровати вместе с ней. А я не мог объяснить ей. Не находил силы воли и слов. Что я мог бы ей сказать? Что лежа под одеялом вместе с ней, не смогу и на минутку забыться сном? Даже если мы оба будем в пижамах? Что я и так превратил свое желание практически в навязчивую идею, но дать ему волю не вижу пока возможным?
Да, я сделал уже Рут предложение руки и сердца. Да, мы уже связаны некоторыми обязательствами и обещаниями. Да, я признаю, что глупо жить в одном доме и все равно не сметь прикоснуться к любимой девушке даже в этих обстоятельствах. Рут нежная, воспитанная, неиспорченная девочка. Я знаю, уверен, что она любит меня всем сердцем и готов отвечать ей стократно усиленным чувством. В своих мечтах я уже давно переступил черту, сделал ее не только своей невестой, но и своей женщиной. Это в мечтах, а в реальности я до сих пор считал себя вправе сделать это. Во всяком случае, не помню, чтобы Рут мне это право давала. Безумный, занудный дурак с крайне консервативным взглядом на жизнь.
Я уже третий вечер подряд наблюдал недоумение и грусть в глазах любимой девушки, мне было тяжело видеть Рут такой. Но я не знал что делать.
Мрачный от мыслей, вертящихся в голове, я с неудовольствием поднялся с дивана, чтобы сменить джинсы с футболкой на более удобную для сна пижаму. К этому моменту Рут уже успела уснуть и теперь едва слышно сопела несовсем здоровым носом, уткнувшись им в подушку…
Просыпаясь следующим утром, я очень долго ворочался, пытаясь принять как можно более удобную позу. В окно бил яркий утренний свет, я слышал, как по ожившему студенческому городку прокатываются редкие автомобили. Все эти факторы вряд ли могли бы разбудить меня так рано, когда в распахнутую форточку все еще врывалась утренняя свежесть. Но что-то мне все-таки мешало, хотя сон был слишком крепким, безумно сладким, каким он и бывает только в такие упоительные часы. Осознать что именно так настойчиво ломится в мое непроснувшееся сознание я смог, только кубарем скатившись с дивана на ковер и болезненно приложившись об пол локтем.
Как раз к тому моменту, когда перед глазами перестали вспыхивать звездочки, сопутствующие дикой боли, я понял, что меня будили ароматы свежей выпечки, доносившиеся с кухни, и желудок, крайне положительно реагирующий на перспективу вкусного завтрака. На дисплее мобильного телефона часы показывали без пятнадцати девять. С кухни был слышен звон посуды и деловитое жужжание хомячьего колесика для физических упражнений.
- Может, сдадим эту лохматую булку на опыты в институт? – сонно пробурчал я, заходя на кухню. Здесь пахло ванилью еще сильнее, так что желудок принялся бурчать значительно громче. – Бегая в колесе, он мог бы снабжать электричеством весь кампус.
- Ух ты! Значит, ты уже проснулся? А я думала идти будить тебя. У тебя же пара начнется чуть больше чем через час, ты не забыл? – Рут торопливо вытерла руки о кухонное полотенце и поспешила мне на встречу. Мою реплику по поводу трудоустройства хомяка она привычно пропустила мимо ушей. Сам не пойму, почему я вдруг так взъелся на милое, ушастое создание. Я властно привлек сияющую девушку к себе и поцеловал, чувствуя как с каждой долей секундой этого поцелуя ко мне возвращается утраченная за ночь энергия.
– Иди скорее умываться, завтрак уже практически готов!
На столе уже, действительно, стояли тарелочки со свежими, все еще слабо источающими пар, сдобными булочками, а в турке на плите начинал убегать ароматный латте.
Веки все еще сонных глаз разлеплялись неохотно, и все же я сумел рассмотреть изумительный облик своей подруги. Все еще одетая в ночную пижаму, бодрая, раскрасневшаяся, со следами муки на лице, Рут заставила меня невольно растянуть губы в улыбке.
- Ты очаровательно выглядишь сегодня, - все еще борясь со сном, проговорил я и отправился чистить зубы в ванную комнату.
Однако же до занятий оставалось действительно очень мало времени. Как бы сильно мне не хотелось остаться сегодня дома вместе с Рут, у которой сегодня получился незапланированный выходной, пришлось есть торопливо и запихивать в рот последний кусочек практически на бегу, в попытке не опоздать.
Пусть преподаватели смотрят на мои исключительно редкие опоздания сквозь пальцы, портить свою безупречную репутацию мне совершенно не хотелось.
Рут беспечно поцеловала меня в щеку, пожелала приятного дня и вернулась на кухню. Разумеется, не для того чтобы тут же заняться уборкой или мытьем посуды: закрывая за собой входную дверь я уже слышал ее умильный голосок, разговаривающий, понятное дело, с Кренделем.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Нельзя сказать, чтобы этот день получился для меня каким-то особенным. Просто день. Обычный, будничный. Разве только завтрак удался на славу, потому что свежие сдобные булочки с ароматным кофе сразу подняли градус настроения до самого вечера.
Сидя на парах, я в этот день очень мало слушал преподавателя. Тема для лекций оказалась скучной, неинтересной, и к тому же всего лишь повторением того, что мы уже когда-то проходили, только в контексте другого предмета. Я даже подумывал, не слинять ли с занятий в перерыве между двумя одинаковыми парами. Все равно конспект по теме у меня уже имеется, взгляд на тему с точки зрения звучащего в аудитории предмета я и сам мог представить неплохо. Но так и не решился на постыдный, хотя и, отчасти, разумный поступок.
Остаток вечера после моего возвращения, мы с Рут провели в беседах возле цветущего гибискуса и за игрой в мяч. Наслаждались все нарастающим летним теплом, пением птиц и тихими дуновениями ветра.
Особенно удачным получился этим вечером закат. По мере того, как солнце опускалось за горизонт, оно приобретало все более обжигающие красноватые оттенки. Спустившись до самого горизонта, уже успев коснуться его нижним краем диска, оно и вовсе приобрело угрожающе-алый цвет. Небо, следуя примеру небесного светила, менялось вслед за ним. Если на востоке оно окрашивалось во все более темные оттенки синего цвета, то на западной стороне, было раскрашено искусными мазками самых разных оттенков. От нежно-голубого, медленно перетекающего в цвет зеленоватых морских волн до кораллового и ярко алой полосы вдоль самого горизонта, явно позаимствовавшего этот цвет у солнечного круга. Редкие перышки облаков, хаотично рассыпанных по всему небосводу, поостереглись впитывать в себя слишком много закатных красок, предпочтя кричащим тонам пастельные. Серебристые, белоснежные, сливочно-желтые и нежно-розовые, холодные оттенки.
За прошедшую ночь и я, и Рут не выспались достаточно хорошо, поэтому, лишь дождавшись, пока угаснет последний солнечный всполох, отправились готовиться спать. Я уже предвкушал очередную ночь на слишком уж коротком для меня диване, но едва войдя в комнату, Рут меня остановила.
- Послушай, Эмиль… - голос звучал вкрадчиво, завораживающе, но мне послышались в нем упрямые стальные нотки. – Почему бы тебе не прекратить валять дурака, м? Мы отлично можем выспаться, если будем спать в кровати вместе...
Ну почему опять встает эта тема? Когда я уже практически примирился с мыслями о диване и думал только о том, чтобы поскорее оказаться в его сладких объятиях. Я грустно вздохнул.
-Рут, я не хотел бы…
- Сделать что-нибудь такое, что мне может не понравиться? – девушка сверкнула улыбкой, окончательно обезоруживая меня. Зря я все время недооцениваю свою будущую жену. Она, может быть, наивная, но совсем не глупая. Стану недооценивать ее впредь, и подобные идиотские ситуации станут повторяться с самой плачевной периодичностью.
- Да! – со вздохом произнес я, опуская пристыженный взор. – Я не уверен, что наши отношения стоит переводить… хм, на следующий уровень прямо сейчас. Не уверен, что ты уже готова к этому развитию, и хочу дать тебе время.
- Переводить в горизонталь отношения или нет, это уже совершенно другой вопрос. А я предлагаю перевести в горизонталь наши туловища в пределах двуспальной кровати. И чистосердечно клянусь к тебе не приставать! – договорив, Рут развернулась и направилась к комоду, чтобы вытащить оттуда свою пижаму. Выражение ее лица, ее движения и тихое сопение говорили о высшей степени довольства жизнью. А я так и остался стоять посреди комнаты.
Постояв так с минуту, ведя наблюдение за девушкой, неторопливо перебирающей вещи в ящике комода, я несколько раз перебрал в голове возможные варианты дальнейших действий, но способа уклониться от совместного сна так и не сумел найти. А может быть, не слишком охотно искал.
Признавая собственное поражение, я со вздохом обнял Рут, подойдя к ней со спины, коснулся губами маленькой ложбинки возле уха и, почувствовав, как дремлющий огонек внутри дрогнул, мгновенно отзываясь на эту ласку, отправился умываться перед сном.
К тому времени, когда я вернулся из ванной, Рут уже успела забраться под одеяло и довольно крепко уснуть.
Ложась в кровать справа от нее, я испытывал волнение и страх потревожить спящую девушку, но она не проснулась даже тогда, когда я попытался ее обнять. Только пробормотала что-то тихо и сонно, поворачиваясь ко мне спиной и прижимаясь, как озябший котенок.
Ну и кто это в итоге из нас оказался более наивным, она или я? Уткнувшись носом в шелковистые пряди ее волос, я чувствовал, как они пахнут ванилью и облепиховым бальзамом, оставившим свой запах, очевидно, после мытья. Близость женского тела не могла никак не отразиться на моем физическом и моральном состоянии, хотя, кажется, Рут обещала, я слышал это, что приставать не станет. Однако страсть, вполне ожидаемо охватившая меня в первые секунды почти без боя сдалась, уступив место любви. Я боялся даже пошевелиться, слишком громко вздохнуть и тем самым нарушить покой спящей в моих объятиях девушки.
Обязательно выскажу Рут свои претензии о нарушенном ею обещании. Но только не сейчас, не будить же спящего ангелочка ради такой ерунды. Завтра. Завтра утром я обо всем ей расскажу. Если не забуду. И пусть даже не мечтает о том, чтобы я снова ушел спать на неудобный диван, где некому будет ко мне приставать.
На этом месте мои мысли прервались, глаза окончательно закрылись и, слушая треск неугомонных кузнечиков где-то под самым окном, стал погружаться в сладкий сон…