- Здравствуйте, молодые люди, меня зовут Локи Колби, - мужчина мрачно смотрел на меня из-под кустистых бровей, протягивая руку, которую я благополучно проигнорировал. - Я тут совершенно случайно услышал ваш разговор...
- Как же, случайно, наблюдал за нами битый час, - еле слышно пробурчала себе под нос Энни.
-... и хотел бы предложить вам некую материальную помощь и жилье, взамен на услугу. Я занимаюсь разработкой новых экспериментальных лекарств, и мне нужен сильный и здоровый мужской организм, чтобы эти лекарства испытывать. Не беспокойтесь, все абсолютно безопасно, никаких побочных эффектов, все эксперименты будут качественно записаны и занесены в базу данных...
Он еще долго и красиво что-то говорил, бросался умными терминами, а потом назвал мне сумму, и я сразу согласился.
- По рукам. Куда подходить?
- Замечательно! - заметно оживился Колби. - Вот адрес, жду вас завтра с вещами в десять утра.
- Да у меня и вещей-то не особо...
- Ничего-ничего, все необходимое мы предоставим. В этом доме живем я и моя жена Цирцея, мы оба ученые. Дом большой, поэтому мешать друг другу мы не будем. Ну, тогда жду вас завтра, да?
- Да-да.
Колби попрощался, ухмыльнувшись нездоровой улыбкой, на которую я не обратил внимания, и ушел.
- Нервный, ты уверен? - тут же забеспокоилась Энни. - Не нравится мне эта затея.
- Ты слышала, сколько он обещал? А еще я буду жить в доме, спать на чистой постели, ходить в нормальный туалет и есть нормальную еду! Если за это мне и будут вкалывать какие-то препараты, я думаю, это стоит того.
- Но...
- Не возражай! Это моя жизнь, и я буду делать с ней что захочу. Тем более, за такие деньги!
- Делай, как знаешь. Если что, я тебя предупреждала.
Я отмахнулся от ее слов.
Назавтра, ровно в десять утра я стоял перед входом большого викторианского особняка, с изумлением оглядывая его. И тут мне предстоит жить? Шикарно, ничего не скажешь.
Колби вышел встретить меня, проводил внутрь, мимо каких-то странных железяк, которые светились, в комнату подвального помещения. Тут были светильники почему-то красного цвета, кровать, и самое главное, компьютер.
- Кухня на первом этаже. Завтрак в семь, обед в час, ужин в пять. Можешь пройтись по дому, только не поднимайся на второй этаж. Как ты, наверное, понимаешь, там наша с женой спальня, да и вообще, помещения, где я бы не желал видеть посторонних. Было бы замечательно, если бы ты постоянно находился в своей комнате, особенно, когда я начну эксперименты. Так мне будет проще наблюдать за тобой. И, пожалуйста, не трогай ничего руками. Тут очень дорогостоящее оборудование и книги. Было бы обидно что-то испортить.
Надо же как быстро поменялось его поведение, стоило нам остаться наедине. Колби еще долго распинался насчет правил этого дома и проведения экспериментов, но я не слушал, меня больше интересовали компьютер и кровать. Наконец, он ушел. Я сразу же рухнул на кровать и вытянул ноги. Кайф! Мягко, вкусно пахнет, и я целиком помещаюсь. Компьютер слабенький, практически пустой, но есть интернет, значит, необходимое можно будет скачать.
Вскоре начались эксперименты Колби. Он усаживал меня в различные механизмы, надевал на голову нечто с проводами, давал указания, включал аппарат и записывал результаты.
А они, результаты эти, были самые разнообразные. Меня клонило в сон, трясло, схватывали судороги, я мог обмочиться, упасть в обморок, видел нереальные видения, сны. Бывало махал руками так, что один раз сбил Колби все настройки. А он знай себе, записывал.
Время от времени, он колол мне какие-то препараты, от которых мне было то хорошо, то плохо, ходил повсюду за мной, следил за поведением и записывал.
Завтрак, обед и ужин проходили относительно спокойно. Лишь однажды, после очередного укола, у меня случилось удушье от несовместимости какого-то компонента в лекарстве и помидора. Цирцея запретила Локи ставить на мне эксперименты до еды.
Ели мы вместе, прямо как нормальная семья. Это в какой-то мере меня радовало и утешало одновременно.
Из-за постоянного контроля над моим мозгом и поступающих в организм различных препаратов, у меня начались панические атаки. Меня все чаще посещали разные видения, меня трясло, я перестал спать.
В общем, мое психическое состояние с каждым днем все ухудшалось. Но я не мог просто отказаться и уйти - Локи подсадил меня на какую-то дрянь, без которой я уже не мог, и она облегчала мое состояние. А еще я начал жутко много курить, это успокаивало.
В конце концов, они таки повезли меня к психотерапевту, сдержанному смуглому человечку в очках по фамилии Кьюриос. Так я познакомился с Паскалем.
Я очень не желал идти к какому-то мужику рассказывать о своих проблемах, но Локи пригрозил, что больше не будет давать мне тот препарат, и мне пришлось согласиться. Но я не обещал, что буду откровенничать.
Вхожу в кабинет, сплошь уставленный книгами.
- Здравствуйте, Артемий. - раздался голос Кьюриоса, склонившегося за компьютером. - Проходите, присаживайтесь. Чудная погода, не правда ли?
Меня всего аж передернуло. Не люблю таких вот вежливых, заискивающих людей. Мне кажется, что именно такие и становятся маньяками.
Переборов желание развернуться и убежать, я все же зашел и развалился на кресле.
- Итак, Артемий, позвольте представиться. Меня зовут Паскаль Кьюриос, с этого дня я буду вашим психотерапевтом. Мы будем разговаривать о вашей жизни, о том, что вас беспокоит, а на основе полученной информации я буду давать советы или выписывать препараты по необходимости...
Пока он что-то говорил и печатал, я лениво ковырялся в ухе, разглядывая кабинет, который казался типичным для такого «ботана». Большой шкаф, сплошь заполненный книгами, на столе чашка с кофе, какое-то растение, куча бумаг и ручек.
Наконец, психотерапевт поднялся.
- Ну что ж, я закончил заполнять вашу анкету. С этой минуты начинается наш сеанс. Пойдемте.
Я огляделся. Куда это еще? Кьюриос поманил меня за собой и зашел за шкаф. Там был проход, который я сразу не заметил. За шкафом оказалась уютная комнатка с диваном, креслом, столиком и большим окном.
- Куда предпочтете сесть? - спросил психотерапевт. - Диван или кресло?
А сам тут же вооружился блокнотом и ручкой. Тоже будет записывать.
Я плюхнулся на диван и с неодобрением зыркнул на блокнот. Кьюриос его сразу, почему-то, отложил в сторону, и сел на кресло.
- А можно на «ты»? А то я себя некомфортно чувствую…
- Хорошо, - с радостью согласился тот. – Тогда и ты зови меня просто Паскаль. Идет?
Я кивнул. Паскаль поудобнее устроился в кресле и посмотрел на меня:
- Что ж, Артемий, о чем хочешь поговорить?
- Ни о чем, - занял я оборонительную позицию.
Сам попросил звать на «ты» и сам же отказываюсь с ним разговаривать. Но знаю я этих, начнешь им что-то рассказывать про свое детство, они тут же припишут тебе кучу болячек и расстройств, потом якобы лечи это, травись таблетками. А их уж мне и у Колби хватает по горло.
- Ну что ж, хочешь я вначале расскажу о себе? – спросил Паскаль и, не дожидаясь моего ответа, начал говорить. – Я родился в достаточно необычной семье. У меня есть два брата – Ласло и Викунд. Мама была учительницей в школе, а вот отец увлекался всем, что связано с НЛО. Однажды он вошел в контакт с пришельцами. Не знаю, что там происходило, - Паскаль многозначительно тыкнул пальцем в потолок, - но через какое-то время у меня появились две сводные сестры – наполовину инопланетного, наполовину земного происхождения. Надеюсь, и я когда-нибудь войду в контакт…
Я ошарашенно молчал, пока Паскаль превозносил преимущества пришельцев – это была явно его любимая тема. Черт! Да он же на всю голову стукнутый! Да ему самому нужен психотерапевт!
- Слушай, Паскаль, - грубо прервал я восторженный поток слов. – Могу я закурить?
- Да, конечно. – Паскаль поднялся и приоткрыл окно, пока я прикуривал. – Понимаю, тема для тебя сложна и непонятна, но такова моя жизнь. А твоя из чего состоит?
Я глубоко затянулся и выдохнул сизый дым в потолок. После его слов моя жизнь покажется самой обыкновенной, «нормальной», что ли…
Я думал, что окажусь крепким орешком, но Паскаль раскусил меня на удивление легко. Всего за каких-то пару сеансов он разобрался с моим мироощущением.
Пепельница, любезно предоставленная Паскалем, со временем ощетинилась окурками, а я все говорил. Мне ничего не стоило изливать душу эту человеку. Ну, не считая непрерывного курения. Паскаль молчат, слушал, изредка кивал и задавал вопросы. Что-то я, конечно, ему не рассказывал, слишком стыдно. Рассказывал про детство, про мать, про свои чувства. И не заметил, как пролетело время.
- Ну что ж, Артемий, это была содержательная беседа, многое мне стало ясно. Жду тебя на следующем сеансе, а пока старайся не напрягаться. Дам тебе совет – попробуй вести дневник. Туда ты можешь записывать свои переживания, делать заметки, просто изливать душу. Попробуй.
Я кивнул и вышел на улицу. Как же, буду я писать дневник, я что, сопливая школьница?
Однако, вернувшись в серый особняк Колби, где меня никто не ждал, я все же попробовал вынести свои мысли на бумагу. А точнее, в программу на компьютере.
В дальнейшем, опыты Колби чередовались с посещениями психотерапевта и заполнением дневника. Я заметил, что стал чуть спокойнее переносить эксперименты, а с Паскалем, я думаю, мы подружились. Из его глаз пропала профессиональная заинтересованность, сменилась на что-то более человеческое. Думаю, он мне сопереживал и искренне хотел помочь.
На очередном сеансе я рассказал, что мать живет где-то в этом городе. Паскаль оживился:
- Ты не думал к ней сходить?
- Нет, не думал, - быстро ответил я. - Она бросила меня, я был ей не нужен. Какой смысл сейчас возвращаться к этому?
- Сейчас ты находишься в более осознанном возрасте, можешь анализировать и сопоставлять факты. Не пора ли узнать, что сподвигло твою мать на такой поступок?
Я подошел к окну, открыл его, сел на подоконник и закурил. Паскаль молча наблюдал, потом произнес:
- Я вижу неуверенность и беспокойство в твоих движениях. Разве тебе не хотелось бы расставить все точки над «ё»? Человеческая память очень пластична и изменяется под воздействием окружающей среды и собственных мыслей. Потому, очень может быть, что ты надумал большую часть своих переживаний, чем есть на самом деле. Я найду ее адрес и запишу тебе. А дальше – на твое усмотрение. Согласен?
Я не слишком уверенно кивнул и затянулся очередной сигаретой.
Не думаю, что она хотела бы меня видеть. Разве это нормально – ворваться в ее жизнь спустя столько лет? Узнает ли меня? Что она обо мне подумает? Будет ли рада или сразу выгонит?
Я привык доверять Паскалю. Его слова придавали мне сил, советы просто спасали жизнь.
Конечно, я не сразу отправился к ней. Сначала много думал. Потом решился. Потом еще подумал. Попросил Колби сбавить обороты, хотел быть в здравом уме, когда покажусь ей. Потом снова передумал.
Где-то через неделю я уже входил во двор ее дома, предварительно выкурив за углом пару-тройку сигарет, чтобы успокоиться.
Дом как дом. Белый, с красной крышей и колоннами. Но вот напротив входа – небольшое кладбище на несколько могил. Странное, мрачное расположение… Хорошо, что был день и ярко светило солнце. Не представляю, как тут ночью. Б-р-р-р, даже подумать страшно.
Не успел я подойти ко входу, как дверь распахнулась и на пороге появилась она.
Я сразу ее узнал, хоть ее лицо испещрили морщины, взгляд потух, походка стала тяжелой и неловкой.
- О-о-о, - выдохнула она устало. – Я знала, что ты придешь. Проходи.
Она повернулась и вошла в дом. Я удивился, но молча последовал за ней.
Мы вошли в гостиную. Мать тяжело опустилась на кресло, взмахом руки велев мне садиться на диван.
- Я была молода, о, как я была молода! - без предисловий начала она, дождавшись, пока я сяду. – Хочешь знать, почему я отдала тебя в приют? Я была так молода… И мне не везло с мужчинами, они вечно погибали… Я искала смерть, чтобы спросить, зачем она забирает моих мужей, а она сама ко мне пришла. Знаешь, Артемий, я скоро к ним присоединюсь, я чувствую это. К моим мужчинам.
Я слушал ее несвязную речь с ярким желанием закурить прямо здесь. Зачем я пришел? Жил бы себе дальше спокойно…
- А я ждала тебя. Я думала, ты будешь висеть на мне грузом, какому мужчине нужна женщина с ребенком? Но они все погибали, стоило им войти в мой дом. Не только мужчины, вообще все! Началось сразу, как ты покинул этот дом. Они все теперь покоятся во дворе, я прихожу к ним, разговариваю, и скоро сама присоединюсь к ним. Ты маленькое исчадье ада, это из-за тебя он разозлился, он придет за мной…
В ее голосе не было злобы, это было похоже на исповедь. Выплеснуть все и сразу, успеть. Я все еще молчат, смотрел на эту потерянную женщину и не чувствовал ничего. Разве это нормально? Мои мысли путались с ее словами, мне хотелось убежать и спрятаться, хотелось, чтобы она заткнулась, чтобы прекратилась эта словестная пытка.
- Это все из-за тебя, я это только потом поняла, он наказывал меня, потому забирал дорогих мне людей, а мне отпустил такой большой срок. Чтобы я ждала его. И тебя. Ты здесь, значит, и он скоро придет.
- Кто – он? – я смог наконец подать голос. В горле пересохло, хотелось курить.
В глубине дома открылась дверь и раздался громкий девичий голос:
- Тётушка Олива, а где моя новая кофточка? Я не могу пойти к Джонну в таком виде!
Из-за угла вышла молодая девушка, причитающая что-то про Джонна, и удивленной ойкнула, увидев меня:
- З-здрасте… Не знала, что у нас гости. Ладно, пойду поищу… В ванной, - девушка удалилась так же внезапно, как и появилась.
Я вопросительно посмотрел на мать.
- О, это Офелия, дочь моей сестры. Уиллоу и ее муж Креон утонули, потому я взяла племянницу к себе.
Вот как. Меня она бросила, меня, родного сына, а племянницу забрала. Может, таким образом она хотела исправить то, что натворила? Но почему бы не поискать меня?
Мысли путались. Мать снова начала что-то бубнить, но я уже не слушал, просто встал и ушел.