[Innominato]

Угадайте кто явился?
Сначала, как всегда, ответы)

Jana Weber, ответ

привет Рада снова говорить это здесь)

Кнут

Очень рада, что тема обновляется - пускай не отчетом, это вообще неважно, главное, что ты продолжаешь писать и не забрасываешь <3

Уж кому как не тебе знать, что бросить мне в ближайшие лет... Ну десять точно не грозит Слишком много идей, которые хотят быть реализованы, тут уж лучше поздно, чем никогда.

мой делораноидоз имеет все шансы выйти из ремиссии в рецидив

есть особый шик в том, чтобы иллюстрировать ограничение, которое ты придумала сама...) что-то в этом определенно есть - раз уж ограничение не вписалось к де Лоранам в техничку, то хотя бы нашло свое воплощение в кнуте.

Забавно, я об этом даже не задумалась, когда решила выбрать именно "семейную карьеру" для иллюстрации. А оно вон как интересно получилось
Карьера врача - это точно не для Тео Блейз и Урсула, по-моему, вполне бы справились, а Терри - да, для нее это призвание)

Больше всех мне тут нравится Терри: 3 такая госпожа!

Больница же ее вотчина, она там госпожа потому и ведет себя соответствующе. Я делала акцент на нее, хотя довольно сложно его НЕ-делать, когда Терри в кадре.
Спасибо за комментарий к этой маленькой ау-истории!

Ожидание

Ты знаешь, какой у меня пунктик на названия, я ОЧЕНЬ люблю, когда автор в состоянии правильно обыграть заглавие текста. Это дает читателю мысленный толчок в самом начале, и запускает мысли в правильном направлении, обыгрывая значение этого слова потом со всех сторон.
Вот тут ожидание - везде) вся жизнь Геда - ожидание.

Ты знаешь, у меня тоже пунктик на названия и эпиграфы (не удержусь и припомню тут тебе Мег и "Лекарство от зла"), поэтому то, что мне удалось правильно связать тему, название и текст - прекрасный комплимент сам по себе, но лучший для этого конкретного кнута.

моя пока даром упивается, но Гед оказался умнее, и все "темные стороны" пророчеств понял быстрее. Я бы, наверное, с ума сошла, будь у меня нечто подобное.

Думаю, Геду было все же немного проще, потому что для него всякая паранормальщина - нормальна, если можно так сказать. Он знает и понимает что такое магия с самого детства, как и то, что у нее две стороны и обе не могут быть положительны.

Хуже всего, когда ты ничего_не_можешь_сделать. В любой сфере. Ответственность развязывает руки, отсутствие контроля - убивает, когда тебе не плевать на результат.

Люблю тебя, ты всегда видишь суть. Мне этого часто не хватает, теряюсь в мишуре. И здесь, в "Ожидании" этот вот посыл самый важны. Гед все знает, все видит, но ничего не может изменить, именно поэтому:

ожидание - слово страшное.

Я очень хотела такого эффекта! И да, в том числе из-за радужного настоящего теомэлов... Хотя тут тоже уже набегают тучи, чуть ниже)
Про освещение я тебе все секреты уже раскрыла Но, надо сказать, мод на свет, который поставила по твоей рекомендации, не менее богический.

И, чтобы уж дважды не вставить - про мой подарок
Когда увидела, у меня даже слов не было, одни сердечки. А пока читала - натурально плакала, сидела у Ирочки на кровати и рыдала как дурочка. А потом весь день ходила и улыбалась тоже как дурочка, и приставала к ней "сматри, что мне Яна подарилаааа!".
Я тебе уже писала в личку, но оно настолько прекрасно, что я, кажется, могу перечитывать вечно) Такие тонкие переплетения с "оригинальным сюжетом", которые делают персонажей одновременно узнаваемыми, но в то же время совсем другими. Мой любимый персонаж в сериале - Селина

На столе всегда держит фотографию красивой рыжеволосой девушки, о которой она говорит, как о Селине, своей любимой кузине из Портленда. Селина ни разу не появляется на экране, но живёт в устных упоминаниях Ти, в частности, когда ей требуется оправдать себя в чём-нибудь ("Да, я пью на рабочем месте. Селина сказала, что мне нужно расслабиться"; "Отчёт я сделать не успела, нужно было помочь Селине с переездом"). Ближе к концу сериала выясняется, что никакой кузины у Ти нет, а фотография девушки прилагалась к купленой рамочке в магазине.

Просто как рассвет, закат и сверкающие звезды на синем бархате небосвода

но среди поклонников жива версия, что Эндрюс содрудничает с СНЦ и принимает незаконные омолаживающие препараты.

Образ привлекательной девушки-вертихвостки, легко очаровывающей мужчин, многократно обсуждался в негативном ключе многочисленными религиозными изданиями: "Мы должны задать себе вопрос, неужели образ развратницы Мэри - это тот пример, который мы хотим дать нашим детям? Моё мнение станет очевидным для каждого, кто попытается представить своего сына или брата рядом с подобной особой". (с) Клэрити Райт, главный редактор журнала "Дети твои, Белла"

Обожаю мортемианство, обожаю эти журнальчики и объединения "Дети твои, Белла", "Левкианские букетики" Достаточно только упомянуть это и тон иронии моментально ловит левел-ап, опережая конкурентов на десять очков

Большая часть персонажей сокращает его имя как Джон, и только Ти - как Джо, потому что имя Джон её раздражает.

Идеально!

Женат на собственной секретарше, которую ни во что не ставит.

Секретарь Джонатана и по совместительству его жена - именно в такой формулировке.

Идеально 2 и Идеально 3

Факты-факты-факты! Я разрываюсь и не могу выбрать любимые!
Этот нравится:

Между исполнителями главных ролей М. Эндрюсом и С. фон Гарэль на самом деле был роман, хотя тоже продлился недолго. От этого союза у пары есть дочь, хотя они никогда не состояли в браке друг с другом.

И этот:

Во время пресс-конференции в седьмой параллели, актёры сериала, обнаглев от местных весьма свободных в сравнении с Симлендом нравов, заключили между собой пари - кто за один день соберёт наибольшее количество телефонов симпатичных фанаток. Победила Аурелия.

А это вообщееееее

Некие Чарльз Хагенштрем и Тайлер Гроссривер знают сериал наизусть и могут цитировать реплики наизусть с любого места.

Не могу не добавить про графическую составляющую) Мне дико нравится оформление – начиная от красной «Т» и заканчивая шрифтом и первыми буквами в квадратиках *_* Некоторые персонажи так классно замаскировались с максис-матч текстурами, что мне понадобилось какое-то время на опознание))))

Ну и еще Яна, имена, имена! Гремучая смесь из моих династий, любимых книг и отсылок к персонажам. Даже с рассветом не могу сравнить, оно слишком его превосходит.
Словом, Яков Вебер и Себастьян О'Грейв - круты, как ни крути Думаю, я надолго запомню этот подарок. Нет таких слов! Очень люблю тебя!

P.S. Ты знаешь, у меня сейчас все не просто. Я пытаюсь сделать много всего и сразу, чтобы стало лучше, но иногда бывают моменты упадка, когда ощущаю, что ничего не получится. Теперь я прихожу сюда и читаю твое пожелание-предисловие. Оно всегда помогает.

SierraMadre, ответ

привет, Мариша! В последнее время тебя очень мало, скучаю(

больше всего на протяжении всего кнута хотелось отобрать у Тео халат и очки и вернуть гитару Чтобы не мучался, бедняжка.

Самая правильная реакция)) ну не его это все, не его)) Мне хотелось не только проиллюстрировать ограничение, но и показать, что принадлежность к какой-то профессиональной династии - это порой настоящее наказание, даже в симс

Не задалась неделька

Это второй раз, когда я вижу исполнение этого кнута на форуме, и второй раз оно мне жутко нравится. Ну, ты, я думаю, в курсе почему)) Это наш любимый способ упарываться династиями обычно, когда отчеты писать лень

О да! Можем, умеем, практикуем
Ты права, знать будущее - не всегда полезно. У меня есть мысль, что даже скорее вредно, отчасти это тоже хотелось передать. И мне нравится, что появилась ассоциация с Касей, потому что хотя и очень дальние, но они все же родственники.

И хоть я знаю немного спойлеров, его чувство тревоги мне передалось.

Ессс!

Спасибо за коммент! Всегда рада тебя видеть здесь и не только

Influence, ответ

привет!
Ты умеешь быть внезапной)) Подарок великолепен, мы уже придумали пару мест для рамочек дома у Тео и Мэл Мой любимый минималистичный дизайн с паспарту - красота! Спасибо!
Коммент - это дело серьезное, надеюсь однажды мысли все-таки соберутся вместе

Да-да, это отчет, вам не показалось. Приятного аппетита!

+++

115. Пусть играет музыка!

Нет никого, и только ветер гуляет по галерее,
Переливаясь на Солнце и отражаясь в стеклах домов.
Музыка льётся, звучат аккорды, мелодия всё быстрее
Без слов, без слов.
(с)

- Ну, и скоро Мэл придет? - нетерпеливо спросил я, ерзая на диване в гостиной.
- Когда закончит работу, тогда и придет, - меланхолично отозвался Блейз, не поворачивая головы в мою сторону, только тяжело вздыхая.
- Она должна была вернуться три часа назад, - пробурчал я себе под нос, бросая взгляд на часы. Планируя сделать ей сюрприз, я нарочно прилетел чуть раньше и не предупредил ее, предвкушая ее радость от моего неожиданного появления. Именно ради сохранения эффекта просто позвонить Мэл самому и уточнить, когда же ее ждать было нельзя, так что оставалось только изводить Блейза, пытавшегося посмотреть интервью с каким-то ученым по научному каналу. От него исходили волны легкого раздражения, но их было привычно и легко игнорировать. Мэл все не появлялась, видимо работы было много, перечитав все сообщения в чате группы, от скуки я тоже уставился в экран телевизора.
- …то есть вы полагаете, доктор Хорхе, что скоро это станет нормальным? А как же все риски для жизни? – начало фразы ведущего я пропустил.
- Технологии развиваются, доктор Нэш, мы уже многое знаем о совместимости плода с синдромом Левкоева и отца-человека, поэтому я не исключаю, что в скором времени появятся даже добровольцы, - седовласый мужчина отвечал обстоятельно и подробно, - к сожалению, пока процент выживаемости отцов слишком мал, чтобы говорить об этом. Однако, среди некоторых этнических и религиозных групп ребенок-синдромник считается благом, поэтому, я считаю, что именно там появятся первые отцы, решившие стать таковыми по собственному желанию…
- Ну и бред, - фыркнул я, - кто вообще захочет вынашивать зеленого младенца, да еще и с таким риском умереть в процессе?
- Ни один процесс инопланетной беременности не был описан подробно, - от Блейза повеяло раздражением сильнее, - тот, кто решится на это сам, под наблюдением врачей от и до, – внесет огромный вклад в науку.
- А есть ли смысл, если в конце он умрет?
- Может и не умрет. Сейчас процент выживаемости примерно одна четверть, но это среди тех, кто решил дойти до конца. Определить шанс можно с точностью до девяноста процентов еще на раннем сроке, большинство предпочитают избавиться от синдромника.
- Их сложно не понять, - я хмыкнул, - это мерзко.
- Кому как, - Блейз тоже хмыкнул, - большинство вообще скрывают беременность, пока не станет слишком поздно, отчасти поэтому и смертность такая высокая.
- Ничего удивительного.
- Конечно, - он кивнул, - мир полон идиотов.
- Я не об э…
- Тео, ты замолчишь сегодня или нет? – наконец, не вытерпел Блейз, развернулся и посмотрел своим фирменным взглядом «мой брат дебил», - я хочу послушать доктора Хорхе. Можешь взять чипсы на кухне, если так хочется чем-то занять рот.
- Ладно, - проворчал я, поднимаясь и отправляясь на поиски закуски. Как раз в этот момент сквозь стекла входной двери мелькнули фары машины, заворачивающей на парковку, - о, Мэл!
- Слава Богам!
- Ты же в них не веришь? – обернулся я, уже из прихожей.
- Тео!
- Что?
- Заткнись.

Мэл, конечно, обрадовалась, когда я распахнул дверь, но кроме этого промелькнуло еще какое-то чувство, настолько быстро сменившееся утомленностью, что распознать какое именно мне не удалось. Понятно было только то, что раньше она ничего подобного не испытывала по отношению ко мне, я надеялся уловить его снова, чуть позже, рассмотреть подробнее. Но Мэл даже не поужинала, сослалась на жуткую усталость, и сразу же отправилась наверх. Когда я поднялся в спальню десятью минутами позднее, она уже ровно дышала во сне.
Утром ее не было рядом, именно это заставило меня проснуться почти мгновенно – сегодня был выходной, Мэл не собиралась на работу. Едва зародившееся беспокойство быстро угасло, успокоенное шумом воды из ванной, через мгновение она появилась из-за двери. Мэл вся была напряженной, это чувствовалась даже не эмпатией, а в каждом ее движении, в том, как она застыла, обнаружив, что я уже проснулся.
- Тео…
- Мэл? – я потянулся к ней, сосредотачиваясь, стараясь не упустить ни единой нотки ее эмоций. Она была в каком-то замешательстве, никак не получалось отделить одну эмоцию от другой, они свились в клубок и сменялись слишком быстро. И я почти не волновался, пока вдруг среди всего многообразия не мелькнул страх, тонкий, едва заметный, - Мэл? Что случилось, Мэл?
Мой голос прозвучал хрипло и непривычно, она мгновенно подняла на меня взгляд. И я ощутил, как страх и волнение начинают в ней доминировать над всем остальным.
- Мэл, я же все чувствую, - я сделал движение, чтобы подняться, но тут она заговорила.
- Я знаю, Тео, - мне послышались слезы в ее голосе, и это испугало еще больше. Мы были знакомы почти пятнадцать лет и Мэл… Мэл не плакала. Во всяком случае, никогда просто так.
- Чтобы там ни было, я имею право знать!
- Тео, - она вздохнула, на секунду прикрыла глаза, потом продолжила, и я ощутил, как в ней все изменилось, она словно моментально опустела внутри, исчезли страх и слезы, осталось только тонкое, беспокойно вибрирующее волнение, - помню, мы планировали еще подождать какое-то время и… Я беременна.

- Это точно? – первое, что вырвалось у меня, опережая все остальное.
- Да, - она кивнула, обхватывая себя руками, - вчера после работы я была на приеме у врача. Почти месяц.
- Праздники, - теперь кивнул уже я, припоминая, что в последний ее визит в Бухту мы не особенно следили за предохранением, - дай мне минуту.
Я схватил мобильный, и принялся рыться в контактах, отыскивая там Ретта, от волнения плохо попадал по сенсорным кнопкам.
- Тео? Что ты делаешь, Тео? – от Мэл снова отделилась волна волнения.
- Отменяю тур, - контакты вновь сбросились в начало, я выругался.
- С ума сошел? – она выхватила телефон у меня из рук и подняла над головой, словно там он был вне зоны доступа, - я беременна, а не больна!
И мы оба вдруг замерли, смотря друг на друга, а через секунду повалились назад, в кровать, обнимаясь и смеясь. Я целовал ее, Мэл расслабилась, волнение покинуло ее, будто бы его и не было, такой она мне нравилась намного больше.
- А нам можно?.. – моя рука приподняла ее шелковое белье.
- Я беременна, а не больна, - повторила она, накрывая мою ладонь своей и решительно двигая ее выше. Нам потребовалось какое-то время, чтобы вновь вернуться к разговорам.
- Почему ты боялась, Мэл? – я вдыхал запах медового шампуня с ее волос, - мы же давно все обсудили.
- Да, - она прижималась ко мне под одеялом, - просто я растерялась, наверное. Мы хотели еще подождать, ты собираешься в тур, у меня завал на работе. Это совсем не вовремя.
- Если хочешь, то я не поеду, - это не были пустые слова, я был готов отказаться от всего, если ей это нужно, - придется заплатить неустойку, но это не так уж много.
- С ума сошел? – снова поинтересовалась она, с нескрываемым сарказмом в голосе.
- Почему?
- Вы все столько работали, ты так хотел этого, столько месяцев подготовки. Ну и, это всего три месяца, Тео. Я еще даже не уйду в декрет.
Конечно, Мэл была права, и я отлично это понимал, но подавить первый порыв остаться рядом с ней, оберегать и защищать ее, было не так-то просто. Смутное предчувствие чего-то нехорошего отозвалось горьким привкусом на языке.
- Спасибо, - выдохнул я, потянувшись к ней. Мэл охотно подставила губы, отвечая на поцелуй.

Через два дня вся семья, торжественно одетая, стекалась на празднование моего тридцатилетия. Мама, как и всегда, взяла всю организацию праздника на себя, но учла мои пожелания ограничиться только самым близким кругом – Мэл, ее родители, Блейз, наши родители, Терри и, в качестве исключения, Марси и Кевин. Сначала мы заехали к родителям, а оттуда уже собирались на такси отправиться в ресторан, к остальным.
- Тео! – мама встретила меня с лучистым сиянием нетерпения и, конечно, заключила в объятия.
Папа прислонился к дверному косяку и с улыбкой наблюдал за нами, кивком поприветствовав Блейза и Мэл. Они вошли следом за мной, мама на мгновение переключилась на них, а после снова вернулась ко мне. Было очень здорово видеть ее такой, в приподнятом настроении, потому что после смерти бабушки Дженни мама в основном была подавлена, приходила в норму медленно. Отчасти я решил отпраздновать день рождения дома именно чтобы порадовать ее, ведь мама просто обожает планировать семейные праздники и ужины. И, кажется, это сработало – излучая нетерпение и радость, мама взяла меня за руку и повела в гостиную, остальные последовали за нами.
В гостиной уже была Терри, в красном длинном платье, и закрытый белой тканью мольберт. Мама подвела меня прямо к нему, взяла за руки:
- Я очень тебя люблю, - просто сказала она, ровное тепло ее радости окружило меня - и горжусь тобой, Тео.
- И я тебя тоже, мам, - сделав шаг вперед, я обнял ее снова.
Наконец, отпустив меня, она потянула за край белого полотна на мольберте, обнажая стоявшую там картину.
- С Днем Рождения, Тео, - сказал папа откуда-то из-за спины, пока я пораженно рассматривал свой собственный портрет. Мама написала его с фотографии, сделанной на одной из фотосессий, узнать ее было не сложно.
- Нравится? – мама нетерпеливо уточнила, и услышав мое согласие радостно вспыхнула удовольствием. И мне действительно нравилось, вот только что делать с этим подарком, я решительно не представлял.
- Тео, - папа снова подал голос и я обернулся в его сторону, - мы с мамой думали об этом портрете, и хотели попросить тебя оставить его здесь, в галерее.
Он жестом показал на стену, увешанную портретами де Лоранов, я облегченно вздохнул, цепляясь за этот шанс:
- Прекрасная идея!
- Ты действительно так думаешь? – мама вцепилась в мой рукав, - правда?
Терри за ее спиной прыснула, прикрыв рот бледной ладонью, Блейз явно с трудом сдерживал улыбку, оба синхронно пульсировали ехидным весельем.
- О да, мама, думаю, портрет будет прекрасно смотреться именно здесь…
- Такси подъехало, - спасла меня от долгих заверений Мэл, - можем выходить.
Мама тут же засуетилась в поисках сумочки, папа невозмутимо подал ее, подхватив с дивана. Я взял Мэл за руку, и мы все, длинной процессией, двинулись к выходу.

Гостей было немного, как я и просил, но мама была бы не мама, если бы не устроила все с размахом. Все приглашенные с легкостью помещались за одним столом, тем не менее, знаменитую «Готику» она арендовала целиком, закрыв для всех жаждущих вход в клуб на целый вечер. Миссис Хавест и Стивен тепло поприветствовали нас, Марси легко коснулась губами щеки Мэл, а Кевин пожал руку мне, Блейзу и папе.
Я всегда любил, когда окружающим меня людям хорошо и спокойно, как сейчас, когда всех самых близких объединяла легкая и приятная аура тепла. Эмоции посторонних появлялись и уходили так же быстро и мимолетно, как и их хозяева, эмоции семьи, близких – нет, они впитывались, въедались глубоко внутрь, вне зависимости от того негатив или позитив приносили с собой. Сейчас каждый из присутствующих был рад находиться здесь, мало что могло быть приятнее для создания атмосферы, но кое-что все-таки могло.
Стол еще не накрыли, только расставили вазы с букетами и подали бутылку шампанского, чуть поодаль была пара небольших столиков с закусками. Под аплодисменты и поздравления я вскрыл шампанское, разлил его по бокалам, к которым тут же потянулись руки:
- Теперь, когда у всех есть напитки, - Мэл укоризненно посмотрела на меня, ее яблочный сок еще не принесли, но ждать дольше было выше моих сил, я погладил ее по спине ладонью, - у меня есть небольшое объявление.
Все замерли, обратив все внимание на нас. Чуть подтолкнув Мэл вперед, я поднял бокал выше и продолжил:
- Мы все собрались вместе, чтобы отметить очередную дату в моем календаре и, признаюсь, я сам не ожидал ничего знаменательного. Но, теперь могу с гордостью сообщить, что мы с Мэл ждем нашего первого ребенка!
На секунду воцарилась тишина, прерванная только мелодичным голосом Талери Суо, доносившимся из колонок, а затем послышался звон – мама выронила бокал, и он рассыпался по каменному полу сверкающими осколками. Папа тут же подскочил, попытался поймать его еще в полете, но не смог, потому что тоже смотрел на нас. Мэл застенчиво улыбалась, и я знал, чувствовал, как она наслаждается моментом, их удивленными лицами, а потом принимает искренние поздравления. Раньше, даже в детстве, я никогда не считал день рождения каким-то особенным днем – мама готовила торт превосходно и в любой другой, свечки не делали его вкуснее, из подарков я хорошо помнил разве только радиоуправляемый грузовик в пять лет и, потом, гитару, подаренную отцом. Этот день, наверное, запомню навсегда – Мэл, окруженная поздравлениями и всеобщим вниманием, наверное, так счастлива не была даже в день нашей свадьбы. И я, кажется, тоже.

Воспоминания о прошедшем дне рождения вызывали внутри неизбежную волну тепла и уюта – все самые любимые люди вместе, все они счастливы, все горят яркими греющими огоньками. И, конечно, ярче всех – Мэл, расставаться с которой уже давно становилось все труднее и труднее, а в этот раз я едва смог себя заставить поехать в аэропорт. Меня заставило только чувство долга и прописанные в контракте обязательства, будь хоть малейший шанс не поехать никуда и при этом не подвести разом группу, студию, Рэтта и еще море людей – я не думал бы ни секунды.
В назначенный день, мы все собрались на фотосессию, предшествующую посадке в автобус. Ретт решил, что глупо тратить ресурсы только на сам тур, если из него можно сделать целый фильм, а после выгодно продать тем фанатам, которым не повезло жить в городах, которые затронул маршрут. На улице стоял февраль, на удивление теплый, без снега, но все-таки сорок минут скакать под команды фотографов без верхней одежды было совсем не жарко.
- Ну, ребята, давайте еще одну фотку! – никак не мог угомониться Ретт, - Сэм, сюда, о, Ви, Лэйдер – отлично! Пит, двигайся ближе. Тео, стой! Вы просто обязаны запомнить этот исторический момент!
Наконец, Ретт заткнулся буквально на секунду, щелкнул затвор фотокамеры и, о счастье, нам позволили забраться в теплое, прогретое нутро автобуса и отправиться в путь. Фотка, кстати, получилась и правда запоминающейся, в основном нашими унылыми и уставшими лицами.

Тур оказался намного сложнее, чем нам казалось. После месяцев напряженной подготовки было ощущение, что вот теперь-то сможем немного расслабится, но не тут-то было. Бесконечная дорога, пыльный воздух в автобусе, затекшее от сна в самых неудобных позах тело, насыщенная концертная программа и, в качестве бонуса, постоянная видеосъемка. Ретт решил сделать деньги не только на самом туре, а еще создать об этом фильм, задокументировав на видео и фото буквально каждый наш шаг.
- Самое неприличное обещаю вырезать, - сказал он, пристально посмотрев на Пита, - постарайтесь, чтобы такого оказалось хотя бы меньше половины.
- Кому это вообще нужно? – Сэм выразил всеобщее мнение по этой истории.
- Это уже не ваша забота, - отмахнулся Ретт, - когда я вас подводил, а?
Вопрос был риторическим, поэтому обсуждение заглохло само собой. Все-таки мы привыкли во всяких организационных моментах, особенно касающихся рекламы и продаж, полагаться на Ретта, который не просто хорошо разбирался в этом, опираясь на многолетний опыт, он обладал настоящим талантом и чутьем. И хотя мы испытывали к нему огромную благодарность, но его отвратительно бодрый голос, полный энтузиазма и воодушевления, вызывал лишь зависть и желание прибить Ретта на месте.
- Ну что, ребята, вперед, зажигать? – нарочито весело вопрошал он перед каждым концертом в гримерке.
- Угу, конечно, - не скрывая сарказма, отзывался кто-нибудь, остальные, с кряхтением и стонами, медленно принимали вертикальное положение. Сна не хватало настолько, что к середине тура мы использовали буквально каждые полминуты, иногда даже краткие перерывы, пока нас на песню-другую сменяли начинающие музыканты. Помимо концертов, презентаций, автограф-сессий, приемов и прочих мероприятий, запланированных в каждом городе, нужно было еще закончить альбом. Краткие перерывы, в основном в дороге, мы посвящали «Химере», которая обретала все более и более законченные очертания. Ничего удивительного, что уходя за сцену, мы буквально растекались по ближайшей поверхности, чтобы сохранить каждую частичку сил для выступления.

Обычно, во всяком случае раньше, выступления меня всегда больше заряжали энергией, чем опустошали. Чем популярнее становилась «Трава», тем больше людей бывало на наших концертах, тем богаче и разнообразнее становился эмоциональный отклик толпы – настоящий пир для эмпата. Но сейчас сосредоточиться на работе было гораздо сложнее, мысленно я постоянно возвращался домой, к Мэл, отчаянно желая быть сейчас рядом. Мы были в постоянном контакте, перекидываясь сообщениями и фотками, почти каждый вечер болтали по видеосвязи хотя бы пару минут, и все же этого было недостаточно. Самым сложным был десятидневный период, который мы провели в Бриджпорте, Сансет-Вэлли и Старлайте, оказавшись в изоляции от близких – доступ в межмировую сеть для некоторых параллелей пока еще не придумали с каждого мобильника. Помимо дороговизны такой связи, терминалы все еще не ставили на каждом углу, а выделить для этого время в нашем плотном графике было абсолютно нереально. В результате, едва только пройдя все посты межмировой границы в Долине Желаний, я схватился за телефон и позвонил Мэл.
- Привет, - она отозвалась моментально, после первого же гудка, - как переход?
- Ничего особенного, - я пожал плечами, хотя она меня и не видела, - лучше скажи мне как ты и наш сын?
- С чего ты решил, что это сын? Еще даже на УЗИ невозможно точно определить.
- Просто знаю. Наследственный дар предвидения, наверное.
- А я думаю это девочка, - возразила мне Мэл, - все время хочу сладкого. Даже в офисе теперь холодильник забит мороженым, представляешь?
- То же мне, гарантированный метод определения, - фыркнул я.
- Не хуже твоего, - парировала она, - а еще знаешь что?
- Что?
- Посмотри фотки, я тебе скинула только что.
Я перевел телефон в режим громкой связи, открывая мессенджер. Там была фотка с отражением в зеркале Мэл, усиленно натягивающей майку на едва наметившемся животе, а следом несколько снимков со знакомыми лицами.
- И Марси тоже?! – удивление в моем голосе было совершенно неподдельным.
- Ага, - Мэл подтвердила, - забавно, что у нее срок меньше, а живот видно сильнее. Они с Кевином сейчас ремонтируют дом, помнишь, который ему оставила тетка? Хотят, чтобы ребенок родился уже там.
- Поздравлю ее попозже. Мэл, как ты?
- Скучаю, - выдохнула она, - очень.
- И я тоже, - отозвался я, ощущая как где-то в груди кольнуло, - уже скоро, Мэл. Я вернусь сразу после записи последних треков «Химеры». И буду рядом, обещаю.
- Знаю, - ее голос звучал грустно, - не волнуйся, мы подождем.

Медленно перевалив за половину, тур плавно двинулся к завершению. К началу третьего месяца мы, кажется, адаптировались, усталость разжала клещи, и больше не хотелось заснуть даже стоя. Возможно, это то, что называют «второе дыхание», когда будто перестаешь умирать, впадая в эйфорию от происходящего, словно ловишь ту самую, долгожданную волну, поднимаешься на ноги на своей доске, раскидываешь руки в стороны и ловко рассекаешь безбрежный океан. Концерты вновь стали приносить удовольствие, назойливые видеокамеры отошли на второй план, а автобус стал казаться вполне комфортабельным. Так продолжалось ровно до Плезантвью, предпоследним городом в нашем гастрольном списке.
Жуткие новости настигли нас днем после концерта. Следующий после выступления день был самым свободным из всех – нам позволялось выспаться в номерах до вечера, а затем даже погулять по городу, чтобы вездесущие операторы успели сделать выгодные кадры на фоне известнейших достопримечательностей. Прогулки не вышло. Нас разбудил вой полицейских сирен, почти сразу постучали служащие отеля и убедительно просили держаться подальше от окон, туго соображающие мозги мгновенно отрезвил первый же новостной канал: попытка ограбления Большого Банка Плезантвью, старейшего на континенте Розар, обернулась захватом нескольких десятков заложников.
- … точное количество пострадавших пока еще выясняется, - закончила репортаж девушка с усиленно-грустным выражением лица.
- Все дороги перекрыты, - Ретт, как всегда, ворвался в номер без стука, - мы здесь пока застряли.
- Ну, в такой ситуации, - Сэм откинулся на спинку кресла, - ничего удивительного.
Преступники держали оборону двое суток, едва ли кто-то во взбудораженном городе сомкнул глаза. Переговоры шли слишком вяло, и, наконец, спецназ получил указание штурмовать здание. Более пяти десятков погибших погрузили в траур весь мир, который едва оправившись от шока взорвался протестами и бунтами, осуждающими решение властей. Настроение в трейлере, который вез нас в Верону, на заключительный концерт тура, царило соответствующее.
Мы чувствовали, что должны что-то сделать, но понятия не имели что именно. Решение пришло неожиданно, само собой – нужно было сделать то, что мы умели лучше всего. Так родилась «Нина», посреди пыльной дороги, когда я машинально начал перебирать струны, Пит поддержал меня, отбивая такт на коленях, Франсконни достал свой старый дорожный синтезатор, включаясь неожиданным фортепианным проигрышем, первые слова начала Ви, за ней включился Сэм. Песня зазвучала неожиданно, все громче и сильнее, вырываясь, будто из самых сердец.
Тот концерт мы играли в масках, поддерживая протестующих, среди которых это стало своеобразным опознавательным знаком – маски носили на лицах, украшали ими транспаранты, прикалывали броши-маски на одежду и рюкзаки. Играя на веронской сцене, среди вздымающихся вверх языков пламени, я впервые ощутил, что мне не нужно получать эмоции зрителей, их слишком много накопилось внутри, мне нужно напротив, отдать их, выплеснуть в зал, опустошенный трагедией. Минута молчания после «Нины», прервалась лишь щелчками зажигалок, огоньки которых вспыхивали в зале один за другим.

Впоследствии нас не раз обвиняли в том, что это был рекламный ход, но Ретт не позволил никому из нас оправдываться. Он устроил большое интервью в прямом эфире на музыкальном канале, где мы ответили на все вопросы, а снятые оператором кадры из трейлера послужили фоном. В итоге рейтинги еще не изданной «Химеры» моментально взлетели в топ всех списков ожидания, нам пришлось поторопиться с записью оставшихся песен. Последние три трека мы записали в ракушке буквально за две недели, наконец-то заслужив право на передышку. До официального выхода альбома, который нужно было еще полностью свести, обработать, размножить и прочее, оставалось еще больше месяца, но Ретт уже дал нам отмашку на отдых. Последнее, что нужно было сделать это съемка для обложки, которую почему-то нужно было сделать обязательно в старинном замке времен Эры Сияния. Вокруг Бухты ни одного такого не нашлось, поэтому нам пришлось сначала проехать четыреста миль на север, а после протопать еще двенадцать пешком, по горной тропе. После съемок мы решили заночевать в ближайшем отеле, который нашелся в деревушке у самого подножия горы.
Сонный продавец в местном магазине заметно оживился, увидев загруженную до отказа тележку, осчастливив его, мы забрались в номер к Питу, планируя расслабиться и отпраздновать первый вечер отпуска.
Ящик с пивом был заполнен уже только наполовину, Франсконни открыл третью бутылку с красным для Ви, остатки суши успели заветриться. Пит сполз на пол с дивана, начал рассказывать давнюю студенческую историю, парни вставляли свои уточнения, мы с Ви слушали. Очередной взрыв смеха прервала телефонная трель, никто не хотел обращать на нее внимание, но она все не прекращалась.
- Тео, да выключи ты его уже! – Сэм поморщился.
- Сейчас, подождите, - мне пришлось встать, приложить некоторые усилия, чтобы осторожно обойти журнальный столик, телефон лежал на комоде, у входа в номер, - а, это Мэл! Я отвечу.
Махнув ребятам, чтобы продолжали, я нажал на кнопку ответа:
- Извини, телефон был далеко. Как ты?
- Тео, пожалуйста, приезжай, - бесцветный полушепот из трубки едва ли напоминал Мэл, меня мгновенно пробрал холод, весь хмель испарился.
- Мэл? Что-то с тобой, Мэл? С ребенком? – мне стоило огромных усилий не поддаться панике, которая тут же принялась дергать меня за нервы.
- С нами все в порядке, - это ничуть меня не успокоило, она поколебалась, а потом снова попросила - это… Тео, приезжай. Скорее.
Второй раз в жизни в ее голосе стояли слезы. Мне не нужно было думать больше ни секунды:
- Еду.

Я сорвался с места, едва повесив трубку и бросив спутанные объяснения группе. Ребята явно озадачились, но у меня совсем не было времени на подробный рассказ, тем более, что пока и сам ничего толком не понимал. Пообещав им объяснить все позже, я набросил на себя крутку и выскочил наружу, не сразу осознав, что найти такси в глухой деревушке среди ночи будет не так-то просто. В итоге, найти водителя, который согласился отвезти меня в Бухту, удалось лишь через полтора часа – помог ночной дежурный из-за отельной стойки. В аэропорту я оказался уже совсем утром, опоздав на ранний рейс, пришлось ждать дневной, свернувшись на жестких сидениях зала ожидания. Мэл, родители и Блейз на звонки не отвечали, мобильный Терри вообще оказался выключен, что ничуть не успокаивало. Сна не было ни в одном глазу, на подлете к Блуотер, меня начало ощутимо потряхивать – Мэл прислала мне адрес, в котором я узнал госпиталь Святой Юфемии.
Казалось, что такси едет слишком медленно, желание подгонять водителя удавалось сдержать с трудом. Наконец, когда машина затормозила возле госпиталя, я выскочил из машины, бросив крупную купюру и едва уронив:
- Без сдачи.
- Ого, спасибо, приятель! – водитель повеселел, но его эмоция прошла будто бы по касательной, не проникла внутрь.
В холле, за стойкой регистрации, я едва успел произнести свое имя, как улыбка медсестры потухла, и она, бросив односложное «идемте», повела меня по лестницам и коридорам. Спустя минут шесть мы вышли к простой белой двери, медсестра остановилась:
- Ваша семья там, сэр.
- Подождите, - голова пошла кругом, - что произошло?
- Увидите, - она прятала глаза, находиться рядом со мной ей было явно неловко. Она развернулась и ушла, я подождал, пока ее шаги стихнут за углом, а потом толкнул дверь.
Слепящий белый свет, это, кажется, окно на противоположной стене. Мэл на стуле, спиной ко мне, мама спала на узком диванчике, положив голову отцу на колени, и Блейз на больничной койке.
- Тео! – он заметил меня первым, резко сел, спуская ноги вниз и встал. Точнее попытался, моментально теряя равновесие, Мэл тут же бросилась ему на помощь, мама, привстала на локте, прищурив глаза. Я хотел что-то сказать, спросить, что происходит, но тут одеяло соскользнуло, открывая вздувшийся живот Блейза. Натянутая больничная роба хорошо подчеркивала округлую форму, точно такую же, как у Мэл.

- Блейз? – я не мог отвести взгляд от его беременного живота, брат молчал, - кто-нибудь может объяснить, что здесь происходит?
- Тео! – усадив Блейза обратно на кровать, Мэл бросилась ко мне, обессиленно уткнулась в мое плечо. Она ничего не говорила, но я чувствовал ее страх, волнение, склизкими комьями летавшие вокруг, только мое появление помогло ей вынырнуть и вспыхнуть слабым огоньком радости.
- Ну, кто-нибудь? – с нажимом произнес я, обнимая Мэл, рука сама легла на ее округлившийся живот в защитном жесте. Молчание затянулось, я посмотрел поочередно на маму, отца и Блейза.
- Я объясню, - Блейз подложил под спину еще подушку, с явным облегчением откидываясь на нее.
- Лучше я, - отец чуть сжал мамину ладонь, лежавшую на колене, - Урсула, Мелон, вам лучше немного передохнуть, пока мы поговорим. На втором этаже есть кафе.
Мама молча встала и направилась к выходу, она была бледной, будто бы сгорбленной, Мэл с явным сожалением оторвалась от меня, мягко тронула маму за плечо и они вышли за дверь. Я сел в кресло, сложив на груди руки, и замер в ожидании. Отец встал, перешел к окну, чтобы отрегулировать жалюзи, какое-то время постоял там, перекатываясь с носков на пятки, только потом начал:
- Это случилось вчера…