...Мы часто проводим время вместе, правда, порой приходится платить за кафешки, потому что мой парень тот еще разгильдяй, - Джан закатила глаза. – Правильно говорят, идеала не существует, Грег же просто обалденный, поет шикарно, почти Джонни Кэш, вот сама послушаешь, я тебе покажу видео с одной тусовки. Общительный, симпатичный, девочки на него нереально клюют, - последнюю характеристику Джан произнесла очень гордым тоном, и Арианна начала понимать, почему Алек настолько популярен. – Но в карты на деньги играет, засранец, сколько не пеняй ему за такое, а он ни в какую. Ты не представляешь, какая это черная дыра для зарплаты, я сочувствую его будущей жене.
- 3.22 "Желания и возможности"
Жанетт Торнтон сидела в кресле в компании ноутбука, медитируя над графическим редактором, но идеи дизайна для логотипа очередной кафешки решительно не желали приходить ей в голову.
Нечастый момент, когда она может тихонько поработать – и ничего не ладится. Опять придется завтра засиживаться допоздна, потому что днем пары – но логотипы нужно кровь из носа выдать ко вторнику. Жанетт уже в сотый раз пыталась отучить себя от привычки начинать работу в последний момент - и в сотый раз терпела поражение.
Просто ей не нравится эта ерунда, ее душа горит холстом, вот и все. И других забот полно, о которых Жанетт и размышляла все эти три часа.
Она подняла уставшие от экрана глаза; окно скромной, но уютной гостиной выходило на вечерние улицы. Февральская оттепель истончила корку льда на озерах, позволила рассмотреть огни за морозным оконным узором. В Мэдисоне уютные улочки - совсем как в Юнивер-Сити, - кристально чистые воды четырех окружающих город озер. Тихая размеренность пригородов, бойкая активность кампуса – словом, это было хорошее место, чтобы в нем остаться.
Жанетт потянулась и поднялась за новой порцией чая. Включила музыку, и комната наполнилась гитарными мотивами. Жанетт не думала, что когда-то будет слушать кантри, но она всегда легко меняла свои вкусы, подстраиваясь под компанию. Одна ее рука машинально потянулась к пока еще плоскому животу, а вторая выудила несколько шоколадных конфет из вазочки.
Невеселые мысли крутились и крутились, назойливыми птичками.
Нет, можно подумать, они итак с Грегом вместе не жили. Нет, ну что изменится? Ничего кроме того, что у них будет еще и ребенок. Ну да, ей и двадцати трех лет еще нет, но не в сорок же детей заводить. Так получилось. И он все понимает, просто он еще не совсем свыкся.
А она сама-то свыклась?
«Грег, ты когда домой собираешься?»
Ответил ее возлюбленный не сразу – Жанетт уже начала нетерпеливо постукивать пальцами по столешнице, глядя в экран мобильного.
«Любимая, мы с отцом еще немного поболтаем, скоро буду».
От «любимой» сердце приятно замерло, как всегда, но это не помешало Жанетт закатить глаза и досадливо цокнуть языком – а кто обещал убрать за собой, собственно?
«Если утром твои грязные носки все еще будут валяться под умывальником, пеняй на себя, обойдешься без завтрака».
«Да уберу я их, не волнуйся».
«Я не буду тебя ждать, завтра на пары».
«Конечно, спокойной ночи, милая, тебе нужно высыпаться»
«Спокойной ночи, любимый»
«Мне заехать в «Бомбино» за клубникой?»
Жанетт невольно расплылась в улыбке. В груди разлилось тепло, усмиряющее крутящийся внутри беспокойный зуд. Так приятно, что Грег волнуется о ее состоянии. Спрашивает, следит, покупает ей все, что она любит – он всегда был очень милым, но сейчас и вовсе стал носиться, как с хрустальной вазой. Значит, он и правда сживается с мыслью об их новых обязанностях и все будет хорошо.
Но на самом деле, скажи Жанетт кто-то еще год назад, что у них с Грегом зайдет настолько далеко – подумала бы, что это шутка.
Нет, увидев его в первый раз, она сразу поняла, что точно его не пропустит. Еще не знала ни его имени, ни возраста – просто заметила в коридоре универа обалденно красивого и явно популярного, окруженного друзьями парня с серыми глазами и обаятельной улыбкой. От него исходила аура позитива и какой-то неспешности; словом, Грег показался ей типичным весельчаком, который не любит лишний раз напрягаться, и, как оказалось впоследствии, первое впечатление было верным. Он тоже заинтересованно скользнул взглядом по ее фигурке, и Жанетт решила, что с ним будет круто расслабиться после пар и отвлечься от неприятных воспоминаний о байкерах.
Когда они зависли у его друга после одной из вечеринок, Жанетт сказала, что ее не интересуют отношения на одну ночь – Грег ответил, что ему тоже это уже до смерти наскучило.
Влипла она крепко – короче, как в каждый раз.
Вечеринки до утра, комплименты, поцелуи при свечах на крыше, велопрогулки, песни, шикарный секс, зависть девчонок, которые тоже мечтали о Греге, но оказались за бортом - словом, как при любом нормальном романе. Грег оказался помешанным музыкантом - он крайне бережно относился к своему таланту, считая, что ничего не должно мешать потоку вдохновения. Поэтому он прекрасно понимал любовь Жанетт к творчеству и полностью ее в этом поддерживал. И Жанетт заражалась, обожала творить вместе с ним, веря, что несмотря на свои неудачи с художественным факультетом, она когда-то обязательно исполнит свою мечту и сделает рисование полноценной профессией.
А еще Жанетт в первый раз встретила парня, который нормально относился к ее мимолетным увлечениям другими. Настолько нормально, что ей порой хотелось, чтобы Грег побольше ее ревновал. Она его ревновала – к каждой из девиц, хотя их, справедливости ради, было немного, разовый секс Грегу и правда уже наскучил.
Жанетт первая предложила стать моногамными – Грег согласился. Убедила его найти нормальную работу, а не перебиваться вечными подработками для студентов - притом, что он уже два года как не студент. Ей же, в конце концов, надоело через раз платить за них обоих в кафе и гадать, появятся ли у него деньги, чтобы возместить хотя бы букетиком. Жанетт первая предложила съехаться, чтобы им не приходилось мотаться друг к другу на другой конец города – не с первого раза, но Грег созрел.
А уж выстраданную, кровопролитную победу над его совершенно идиотским и катастрофически затратным увлечением картами Жанетт и вовсе считала одним из своих главных успехов. Денег от Грега, правда, все равно мало, но учитывая, как он работает, это не казалось Жанетт удивительным. Но в карты он не играет, это точно - она бы стопроцентно узнала.
Когда-то мать в очередной раз выносила мозг по поводу бесперспективных, по ее мнению, попыток Жанетт стать художником. Жанетт сидела в родительской гостиной, рядом с Грегом, и чуть не плакала от обиды, не зная, как подобрать слова, чтобы уже в который раз втолковать маме, как все на самом деле.
Ну да, ей пришлось перевестись на факультет дизайна. Вообще-то надо было срочно уезжать из Миднайт Холлоу, если мама вдруг случайно забыла - а художники в Мэдисоне не обеспечиваются стипендиями. Но она же все равно писала и пишет картины, все равно выплескивает их ночами, и ее вовсе не беспокоили лавры старшего брата, она сама мечтала добиться успеха в этой области. Просто пока не выходит: как будто Жанетт сама не удручена, что ее работы толком не покупаются и приходится то версткой сайтов себя насиловать, то логотипы клепать – на рекламную кампанию нужны деньги, а их у нее мало. Но как, вот как она может перестать рисовать и заниматься нелюбимым делом, которое убьет все ее время и силы?
Сидящий рядом Грег, буравя мать Жанетт нахмуренным взглядом, нежно взял Жанетт за руку, отчего она сразу почувствовала себя в теплом коконе.
- А вы ее картины видели? – спросил он, и его слова сошлись в резонансе со всем, что кипело у нее в душе. – Или смысл есть только в деньгах и выставках?
И правда, разве она не понимает...
Жанетт едва не прикрыла глаза, с захлестывающей благодарностью сжав его руку, и добавила:
- И вспомни на досуге, сколько ты вертелась вокруг Коби, а сколько вокруг меня, вот тебе и ответ, почему я до сих пор не могу зарабатывать на своих картинах, а он может.
Грег много раз говорил, как она хорошо на него повлияла и изменила всю его жизнь. Жанетт же, всегда мечтавшая о ком-то куда более серьезном и ответственном – кто бы уравновесил ее, такую ветреную и непостоянную, - в итоге поняла, что можно самой за все взяться, и будет ничуть не хуже.
***
Но две полоски на тесте стали для нее громом посреди ясного неба.
Нет, раньше Жанетт еще могла снисходительно относиться к безответственности своего любимого, к его извечной бытовой лени и неряшливости. После многомесячной борьбы и понимания, что Грег шагу лишнего не сделает, если его не пнуть, Жанетт не оставалось ничего другого, как сделать вывод, что его родители, по всей видимости, не научили его элементарным вещам. Что с уборкой надо помогать, он тут не один живет, грязную посуду за собой тоже убирать, а не оставлять бесхозной прямо на столе. Вещи не разбрасывать по всему дому - конечно, у него же не было двух братьев, где хочешь не хочешь придется научиться бытовой дисциплине. И уж деньги, взятые из домашней заначки на свои личные нужды, тоже желательно бы возвращать обратно вовремя, а не через триста лет.
Но теперь над ними дамокловым мечем повис тот факт, что у них родится ребенок. Теперь все по-другому – она же не потянет все сама, ей нужна будет его помощь.
Ребенок, блин, от Грега! Как она только умудрилась…
Жанетт неделю проходила в шоке и прострации, как будто земля под ногами рассыпалась – что же им теперь делать? Она – студентка со стипендией и мелкой подработкой, ей диплом через год писать. Грегу тоже не светит повышение, потому что ему гораздо важнее его песенки и он никак не может понять, что они так и останутся в местных клубах и никогда не попадут в хит-парады.
- Я точно не готов к ребенку, - изрек Грег после томительного молчания.
Его пальцы бегали по струнам гитары, и тонкие ноты неприятно били по напряженным, измочаленным прошедшей неделей нервам Жанетт.
- Как так вышло?
- Ты ненавидишь резинки, - развела руками Жанетт, вдруг ощутив жгучее раздражение. – А я ненавижу таблетки. А без них можно залететь, вот открытие, правда? Даже если не заканчивать дело.
- Мы второй год не заканчиваем, потому я и удивляюсь, как так вышло.
- Наверное, теория вероятности.
Повисла еще одна длинная мучительная пауза, только на лице Грега больше эмоций – морщинка между бровей, непонимание во взгляде, по-женски капризные, очерченные губы чуть приоткрыты, как будто он пока не мог постигнуть эту новость во всем ее объеме.
- Нет, ладно жить вместе, мне с тобой очень классно и я тебя люблю, но к ребенку я точно не готов, - вдруг непривычно серьезно для себя изрек Грег, глядя куда-то мимо нее.
- Вообще-то я тоже, – Жанетт вскинула брови. – Но что, только мне надо было думать, залечу я или нет? Ты тут ни при чем?
- Так почему ты не думала? – любимый так же серьезно взглянул ей в глаза. – Тебе дети сейчас не нужны, мне тоже, нормально же все было, а теперь что? – ей послышалось, что в его голосе появился упрек.
- Я… - Жанетт почему-то замялась, не находясь с ответом. – Слушай, что случилось, то случилось, я беременна. Что мы делать теперь будем?
- Я не знаю. Мне нужно переварить это.
Грег отложил свою гитару, быстро накинул джинсы и куртку, оставив домашние штаны тут же на табуретке, и ушел, оставив Жанетт совершенно растерянной и возмущенной донельзя. Он совсем с луны рухнул, что ли?
Это ему, блин, не просто в тристатысячный раз забыть убрать свои шмотки и не оттереть за собой пятна пива со стола, потому что пить его нормально, а не как свинья, выше его достоинства.
Потом Грег, конечно, вернулся, притащил огромный букет ее любимых желтых роз, устроил потрясающее нежное примирение. Мистер и миссис Причард, его родители, сказали, что помогут деньгами, да еще и обеспокоенный отец Жанетт подключился. У Жанетт налажены заказы на дизайн, у Грега тоже есть работа, которую он худо-бедно, но делает. Просто будет сложно, просто придется повзрослеть, от многого отказаться, затянуть пояса – и ему тоже придется, а как по-другому?
Должен же он хотя бы сейчас наконец-то повзрослеть.
Подруги Жанетт все, как одна, обалдели, засомневались, но обрадовались, друзья Грега притворно сочувствовали, принявшись называть его личинкой женатика. Но чем больше Жанетт пыталась привыкнуть к своей будущей роли матери и прикинуть обьем работы, тем чаще впадала в прострацию, даже не представляя, как ей со всем справиться. Им опять нужно снимать новый дом – полгода назад Жанетт нашла для них отличный бюджетный вариант для парочки недалеко от института, но с малышом они никак здесь не поместятся, - а еще врачи, роддом, одежда, прочие необходимые расходы… А подработка - как у нее на все хватит времени?
- Уверена, что тебе стоит в это ввязываться?
Планшет Арианны, с которого та ответила на звонок в скайп, был поставлен на комод. Подруга куда-то собиралась: симпатичный тонкий свитер, юбка, неброский макияж, волосы распущенные, не тронутые плойкой. Жанетт подловила проскальзывающий едва заметный блеск в ее глазах – похоже, встреча у Арианны будет приятная.
Ей почему-то стало грустно.
- Ты имеешь в виду, что мне надо сделать аборт? Я же всю жизнь потом буду жалеть об этом.
- Нет, конечно, если ты не хочешь, - возразила подруга, глянув на нее, и вернулась к помаде. – Да и как-то это… - она нахмурилась и отложила тюбик в сторону. – Не знаю, неправильно. Я имела в виду Грегори, с ним и сейчас сложно, ты тянешь на себе весь ваш быт, а он как так и надо. Дальше что будет?
Ну он же недавно вылизал всю кухню. Шкафчик новый тоже купил, как обещал, и зарплата у него вдруг за один день больше стала – может же, когда хочет.
После ее пинков, тут же неохотно подумала Жанетт.
- Я… да, будет тяжело, - согласилась она, чувствуя себя совершенно беспомощной. – Я очень растеряна, не знаю, что нам теперь делать.
- Подумай серьезно, возьмется ли он за голову или так и продолжит заниматься своей музыкой, пока тебе придется надрываться, - Арианна взглянула в экран, и Жанетт захотелось спрятать глаза; слова подруги были похожи на наждачку. – А надрываться придется, не вовремя ты залетела.
- И что мне теперь, бросать его, раз он тот еще инфантил?
- Не знаю. Но если он считает, что ваш ребенок – это не его ответственность…
Когда это Грег так считал, непонимающе захлопала глазами Жанетт.
- Я что-нибудь придумаю, Ари.
Сабина недавно заявила, что родила бы от Грега только если ей захотелось разбавить свой скучно-немецкий генофонд его красивыми глазками. Но связываться с ним – точно ни-ни. Как будто ей кто-то предлагает, хмыкнула тогда про себя Жанетт, а теперь подумала, что сказано было вполне серьезно.
Жанетт невидящими глазами смотрела в ноутбук, на прихорашивающуюся подругу, и ее вдруг охватила зависть пополам с тоской.
Арианна нормальная, свободная, пышущая энергией, собирается на свиданку. Живет полноценно, без свалившихся как снег на голову и перечеркнувших всю жизнь будущих забот – как будто у Жанетт их итак было мало. Дышит полной грудью, как и многие другие ее подруги, как должна дышать и сама Жанетт. А она...
И сейчас, на кухне, с закипающим чайником и играющим кантри, Жанетт почему-то захотелось на минуту представить, что она и правда решилась растить этого малыша сама, без Грега. Последовать варианту, который недавно предложила Арианна на очередном созвоне.
Взять отпуск в институте, закончить его потом дистанционно, вернуться в Санлит, поближе к родителям и тете Фрее, которая любит детей. Там домики подешевле, на одежде можно сэкономить, потому что всегда лето. Почти все заказчики Жанетт живут в Висконсине и близлежащих штатах, но фриланс – на то и фриланс, что можно работать в любой точке мире, был бы ноутбук с интернетом. И папа поможет.
Но как же… ладно друзья, она их заводит с пол-оборота, но как же она сама-то будет, без Грега?
От этой мысли стало холодно, как будто стянуло что-то внутри. Жанетт же никогда не была сама, всегда с кем-то.
Да, он далеко не идеален. Но только с ним она узнала, что такое серьезные отношения, остепенилась. Она уже забыла, каково быть той песчинкой на ветру, как раньше, ее больше не тянет в разные стороны и к разным мужчинам в поиске новых чувств. Ей не хочется возвращаться обратно, она же знает, что ее унесет. Она же один раз уже оказалась на полном дне, когда ввязалась в эту историю с «Призраками».
Ну такой он ей инфантильный и безответственный достался, ну да, какой есть.
Жанетт снова закрыла глаза, чувствуя, что очень устала.
Бонусные скрины
Ребята поближе)
