Небольшая квартира с одной спальней оформленная в холодных тонах - синий, белый, серо-голубой, но Десмере нравится. Она чувствует себя уютно в этом безликом интерьере, не загруженном лишними деталями вроде статуэток с котятами, которые сейчас снова в моде. Она сидит на кушетке в просторной гостиной, и единственное яркое пятно в квартире, - лазурные шторы, напоминают ей голубые глаза Алерии - такой же чистый цвет. Маленькая чашечка кофе на журнальном столике, на коленях у нее глянцевое издание, еще стопка таких же рядом. Она лениво переворачивает страницы, беззвучно критикуя косноязычие большинства современных "журналистов", лениво негодует от обилия рекламы, когда в дверь кто-то звонит. Уже вечер и Десмера никого не ждет, но откладывает журнал в сторону и идет к двери, морщится от резкого движения - после вчерашнего приключения еще не все пришло в норму. Хотя, - Десмера слабо улыбается, - это было познавательно.
Она открывает дверь не спрашивая, Тео нерешительно мнется на пороге с видом побитой собаки. Мысленно она закатывает глаза.
- Можно? - спрашивает он, спустя минуту безмолвия. Десмера немного отступает в сторону, распахивая дверь шире.
Тео скользит внутрь, оставляет обувь под вешалкой в маленькой прихожей, боится даже поднять на нее глаза. Ей никогда не нравились собаки, а теперь, снова, этот щенячий взгляд. Какая скука.
- Тебе больно, - он утверждает, а не спрашивает. Наверное, заметил скованность в ее походке,
- Да, - просто соглашается она, с любопытством наблюдая, как чувство вины вспыхивает в глубине его глаз. Не так уж и больно, еще несколько часов и пройдет. К тому же, оно того стоило. Но ей нравится наблюдать за тем, как он мучает и наказывает сам себя за то, что по ее мнению было скорее интересно, чем неприятно. А еще весьма горячо, страстно.
И, все же, она не станет прерывать такое красивое самоистязание. Десмера никогда не могла устоять перед искушением что-то сломать. Или кого-то.