- Почти угадала, - спокойно и даже доброжелательно отвечает он. - Я туда еще добавил радиоактивные отходы — ну, которые жрал Лама-Мститель в шестнадцатой серии, помнишь? Он еще потом стал таким здоровяком и надрал Кролику зад.
- Это всё сказки для маленьких, - теперь поджимает губы Кармелла. - А я уже большая.
- Да без базара. Тогда я заберу суп себе, ага?
- Фигушки! - Кармелла вцепляется в тарелку бульдожьей хваткой. - Мои отходы.
Первый раз Эльвира видит, чтобы она всё съедала до последней ложки.
- Кто тебя этому научил, рыжий? - интересуется Эльвира, когда Кармелла встает из-за стола.
- Она, - Лино вынимает из кармана фотографию. - Правда, похожа на меня?
У девочки на фото от Лино — только волосы. Но он прямо-таки светится от гордости, не хочется портить удовольствие.
- Внучка? - спрашивает Владимир, Лино радостно кивает. - Обалдеть, ты старый.
- Чья бы мычала, - притворно возмущается Лино. - Ты вон старше меня, а внуков нет.
Владимир игнорирует эту жалкую попытку помериться сомнительными достижениями. Но Лино не отстает:
- А чего так, Шлик? Не хочешь маленького?
- Это к Кармелле. Лет через пятнадцать-двадцать.
- Да я ж не про внуков. Детей небось хочешь? Ну, в смысле, своих.
Эльвира резко опускает пакет с плазмой на стол. Как ей сейчас не хватает вилки, которой можно было бы грохнуть по тарелке.
Владимир, конечно же, молчит. Ну вот, как отвечать на неудобные вопросы, так всегда Эльвире.
- Рыжий, - как можно более миролюбиво произносит она. - Вот скажи мне, где ты собираешься искать ему женщину для этой цели?
- А... - Лино застывает с раскрытым ртом. - Ну, это, ты же... Ну, в натуре, вы столько лет женаты, как так?..
- Лино, хорош, - вмешивается Владимир. - Не будем это обсуждать.
- Да без базара.
Заметно скисший Лино встает и начинает собирать посуду. Владимир утыкается в свой кофе и, вопреки обыкновению, до окончания завтрака не смотрит на Эльвиру.
***
Две недели назад, едва приехав домой, Эльвира сразу же выпила таблетку для экстренной контрацепции. Знала, что время не на ее стороне, но надеялась, отчаянно хватаясь за ничтожный шанс всё исправить.
Неделю назад Эльвира всё ещё надеялась, что задержка пройдет сама собой. Продолжала надеяться последние три дня, принимая противорвотное.
Надежда не покидала ее последние пять минут, застилая слезами глаза, чтобы не видеть неизбежного. Неизбежного, рокового, непреодолимого и какие там ещё есть эпитеты для этого долбаного теста на беременность, скалящегося двумя полосками.
Время, которое забрал Воган, стоило слишком дорого.
Почему это произошло именно сейчас, а не раньше? Владимир ведь никогда не утруждался предохранением, желая иметь исключительные права на нее. Они уже даже прекратили спорить по этому поводу, делая то, что каждый считал нужным: Эльвира надеялась на таблетки, Владимир — на то, что рано или поздно они дадут сбой.
Ничьи надежды не оправдались. Именно тогда, когда защита была нужнее всего, она лежала в тумбочке за километры отсюда. Бесчисленное количество раз Эльвира ругала себя за то, что умудрилась покинуть дом без таблеток, но продолжала надеяться. Напрасно.
Как же самонадеянна она была, думая, что удастся сохранить в тайне свое приключение. Как же глупа была, думая, что дальше можно будет жить как раньше. Есть, конечно, шанс, что эта биомасса носит гены Владимира, но шанс слишком мал, чтобы на него надеяться.
Зато есть кое-что другое.
Последняя надежда Эльвиры носит название, которое никто никогда не выговаривает с первой попытки — но это и не важно, ведь его уже давно не произносят вслух. Едва к власти пришел этот помешанный на рождаемости придурок, он первым делом запретил импорт препаратов для медикаментозного аборта. Теперь подобное можно купить только на черном рынке, сказав, что тебе нужен «план «Б»».
План «Б» — это всегда риск. Весы, где на одной чаше успех, на другой смерть, и кто знает, куда мистер Случай бросит гирьку.
Но она лучше умрет, чем позволит Владимиру всё узнать.
За дверью слышатся шаги. Эльвира быстро выдавливает таблетку, набирает в ладонь воды из-под крана и быстро глотает. Оболочка царапает горло — «Б» значит боль.
***
Свет хирургических ламп кажется непривычно ярким. Эльвира моргает, отчего перед глазами возникают мушки.
Нет, только не сейчас. Она должна закончить операцию.
- Доктор? - осторожно интересуется ассистент. - Всё в порядке?
Эльвира так же осторожно кивает.
Тело работает на автопилоте, выполняя заученный алгоритм. Выходя из операционной, Эльвира всё еще верит, что это скоро пройдет — ровно до того момента, как живот пронзает резкой болью, а голова встречается с холодной плиткой.
Последняя мысль — «план «Б»» всё же сработал.
***
Обычное выражение лица доктора Грант — «сгиньте, отбросы общества, не заставляйте тратить на вас моё королевское время». В такие моменты с ней не то что бы очень приятно, но относительно безопасно общаться. Сейчас на лице Грант нет этого выражения, вообще никакого нет. Оно похоже на компьютер, зависший во время сохранения важного документа.
- Слэйер, - она говорит непривычно медленно. - Вот смотришь на тебя, вроде бы взрослый умный человек, врач со стажем, статьи всякие пишешь, на конференции ездишь. А отвернешься — и на тебе, тупая малолетка нажралась таблеток.
- Я не...
Грант молча демонстрирует какую-то бумагу, и неловкая ложь замирает на языке. Ну конечно, пока Эльвира была без сознания, они заглянули ей во все доступные и не очень места. Туда же теперь можно засунуть и оправдания.
- И ладно бы по-человечески пришла и попросила сделать тебе аборт, - продолжает Грант. - Я, конечно, стала бы отговаривать, но решение осталось бы за тобой. Ан нет, напилась дряни и чуть не угробила и плод, и себя.
- Чуть? Значит, оно...
Нет-нет-нет. Неужели всё было зря?
- Было нелегко, но мы вас спасли. Не благодари.
- Грант! - Эльвира неловко цепляется за ее халат, заставляя остановиться. - Ты что, не поняла? Я не хочу этого ребенка, ты должна...
- Я у тебя, дорогуша, ничего не занимала, - Грант резко выдергивает халат, но, поймав молящий взгляд, вздыхает и оборачивается. - Слэйер, ну правда, зачем рубишь с плеча? Подумай еще, поговори с мужем. Он, кстати, за дверью.
- Ага, обяза... Что значит «за дверью»? Вы ему сообщили?!
- Ты бы сделала то же самое.
- Да вашу ж медицинскую мать, - сквозь зубы цедит Эльвира. - Все тут меня спасают, и хоть бы кто спросил, хочу я или нет.
- Конечно, дорогая, сдохнуть в канаве от паленых таблеток было бы лучше, - миролюбиво скалится Грант. - Отдыхай, глядишь, мозги на место вернутся.
***
Эльвира узнает Владимира по шагам.
- Только, сделай одолжение, прикрути свою радость, - говорит она, даже не поворачиваясь к нему. - Меня и так всё время тошнит.
Слышно, как Владимир вздыхает и подвигает стул к кровати. Сейчас точно начнет наматывать сопли на кулак.
- Эль, я понимаю, как тебе непросто...
- Нет, - обрывает Эльвира. - Ничего ты не понимаешь.
Не понимаешь, потому что не видишь дальше собственного носа, хочет сказать она. Это ты чуть не потерял кусочек несбывшегося, а я теряю кое-что гораздо более важное.
- Эль, послушай, - ну надо же, какой настырный. - Я понимаю, ты боишься за ребенка, но всё будет хорошо. Твоя врачиха говорит, что угроза миновала, и он родится...
- В этом, мать твою, и проблема, - Эльвира всё же разворачивается. - Он родится, всё будет хорошо, все будут счастливы и побегут дальше по ромашковому полю. А меня хоть кто-нибудь спросил, хочу ли я этого ребенка?
- Эль, - Владимир тянется к ее руке, Эльвира делает вид, что не замечает. - Мы же столько раз обсуждали...
- Да, Шлик, обсуждали. И каждый раз приходили к выводу, что это очень плохая идея. У нас уже есть проблемный ребенок, есть куча расходов, есть твои сложные отношения с законом. Тебе мало?
- Нерешаемые проблемы, - неожиданно твердо отвечает Владимир, - бывают у тех, кто летит с моста. Но это не наш случай. Даже если этот ребенок родится с такой же особенностью, как у Кармеллы, мы знаем, что делать. А ему может и повезти, ведь я...
- ...вампир с родословной в Хамблову тучу колен, в которой при внимательном рассмотрении всё-таки обнаруживаются теплокровные. Влад, вот честно, ты так хочешь поиграть в генетическую лотерею?
- Я хочу ребенка от любимой женщины. По-моему, вполне логично.
- А я не хочу снова пережить боль. По-моему, тоже логично.
Эльвира отворачивается, утыкаясь в подушку, но Владимир ложится рядом и обнимает. Вот же хитрец. Знает ведь, что его объятия лечат любую ее боль. Знает и то, что Эльвира готова на всё, лишь бы получать их хотя бы раз в день. В неделю. В месяц. Когда Владимир обнимает, хочется жить, несмотря ни на что.
- Эль, пожалуйста, - шепчет Владимир в плечо Эльвиры. - Ты же помнишь, я помогал тогда, и сейчас буду помогать. Я бы и родил его вместо тебя, будь такая возможность.
- Вот когда сможешь родить вместо меня, тогда и поговорим.
Владимир смеется. Он редко смеется — говорил даже, что именно она заново научила его смеяться.
- Ладно, - наконец говорит Эльвира. - Я подумаю.
***
Она не готова.
Ни разлука, ни полбутылки такемийского сливового, ни даже попытки представить Вогана не заставили Эльвиру захотеть Владимира. Еще в предыдущий раз она сходила с ума от ожидания, с трудом сдерживалась, чтобы не наброситься на него с порога, а теперь он вызывает не больше страсти, чем сосна на заднем дворе.
- Прости, - Эльвира убирает руки Владимира с застежки и поднимается. - Я сегодня не могу.
Подумать только, а ведь когда-то всё было иначе. Когда-то Эльвиру бросало в жар от каждого его прикосновения. Когда-то Владимир занимал все ее мысли ночью и днем, для остальных там просто не оставалось места. Когда-то Эльвира болела им и предпочла бы умереть, а не вылечиться.
А потом она призналась Владимиру в своих пристрастиях — и резко пошла на поправку после того, как он отказал. Никогда еще исцеление не было таким удручающим.
Природа стремится к балансу, не обошла эта участь и Эльвиру. Излечившись от страсти к Владимиру, заболела Воганом. Дурацкая психика не может без страданий.
Не Воган успокаивал Эльвиру, когда та рыдала ему в плечо от переполняющих ее чувств. Не Воган шептал, что любит ее, после того, как она целенаправленно злила его только затем, чтобы потом помириться в постели. Не Воган, в конце концов, обеспечил безбедную жизнь Эльвире и ее ребенку, не имеющего к нему никакого отношения. Но именно Воган пустил корни в ее голове, заняв то место, которое должно принадлежать Владимиру.
И ладно бы только в голове. Эльвира переводит взгляд на живот, ощущая новую вспышку раздражения. Вот так всегда — удовольствие получают оба, а расплачиваться ей. Дурацкий живучий паразит, по недоразумению названный цветком жизни, высшим счастьем и какие там еще эпитеты.
Эльвира глубоко вдыхает, а затем берет телефон. Как ни противно это признавать, без Вогана ей не справиться.
***
В этот раз Воган обходится без театральных штучек. Он всего лишь бессовестно опаздывает, и Эльвира хочет бессовестно затушить сигарету об это бессовестно красивое лицо. Но сдерживается — зачем применять насилие, когда можно доставить гораздо больше неудобств одним словом?
- Я беременна.
- Поздравляю Шлика.
- Себя поздравь.
- А есть, с чем?
- Хэмлок, мать твою, ты правда не понимаешь? - не выдерживает Эльвира. - Я залетела. Вероятно, от тебя.
Воган медленно, будто загружая те ресурсы, на месте которых у нормальных людей чувства, меняется в лице. В его взгляде даже проскальзывает нечто похожее на удивление.
- Это интересно.
- Мне тоже интересно, почему ты не предохранялся. Или это тоже было частью твоего очередного хитровыделанного плана?
- Ты слишком высокого мнения о себе, если думаешь, что я строю хитровыделанные планы на твой счет. Я просто получал удовольствие, как и ты.
- Надо же, - фыркает Эльвира. - А я-то надеялась, что ты хоть иногда для разнообразия думаешь головой. Ошиблась, прости.
- Прощаю. Так что ты от меня хочешь?
- Ты что, тупой? - рявкает Эльвира; кто-то из прохожих испуганно оборачивается, и она переходит на шепот. - Я хочу избавиться от этого недоразумения. Уже сделала всё, что могла, но, как видишь, не вышло.
- Значит, - медленно произносит Воган, косясь на живот Эльвиры, - ты хочешь, чтобы я хладнокровно убил своего же ребенка?
- Это не ребенок, а кусок биомассы, застрявший в моем организме. Но застрял он по твоей вине, значит, и проблему решать тебе.
- Хорошо, - после недолгого раздумья кивает Воган. - Я решу эту проблему.
- Да уж постарайся.
Из-за поворота появляется какая-то медсестра, направляясь в их сторону. Эльвира рвется к двери, но Воган перехватывает ее за талию.
Ах, скотина. Это же нечестно. Впрочем, когда Воган умел честно играть?
- До встречи, моя королева роз, - выдыхает он в губы Эльвиры.
***
- Влад, - Элен придвигается ближе, ступая на границу допустимого между друзьями расстояния. - Ты ведь всё еще хочешь моей крови?
Владимир очень медленно, почти мучительно кивает. Ему так же тяжело об этом говорить, как и в тот раз, когда признался в вампиризме. Элен предполагала, что станет легче после того, как она согласится — но нет, не стало. Даешь ему ключ от оков, а он лишь застегивает их крепче.
- Так давай это сделаем.
- Нет, Эль, - Владимир отодвигается. - Больше не надо, это слишком...
- Слишком что?
- Не заставляй меня это говорить, пожалуйста, - так же мучительно выдавливает он. - Ты сама всё знаешь.
- Тогда в чём проблема?
- Я... - каждое слово он произносит на коротком выдохе. - Не смогу... Остановиться.
- В тот раз ведь смог.
- Ты не понимаешь. Чем чаще, тем сильнее...
- ...привыкаешь, да?
Владимир кивает так обреченно, будто его только что уличили в особо жестоком убийстве без малейшего шанса оправдаться.
- Я боюсь, что не смогу себя контролировать.
- Я буду тебя контролировать.
Элен уже догадывается, что не станет его контролировать. Владимир, к счастью, не догадывается.
- Ты не сможешь. Гипноз...
- Без гипноза.
- Нет. Без гипноза не будет.
- Почему, Влад?
- Это больно. Очень больно.
- А как же слюна, которая обезболивает место укуса?
- Эль, - мучительно стонет Владимир, отодвигаясь еще дальше. - Просто поверь, что так нельзя.
- Влад, пожалуйста. Я хочу это попробовать.
Элен кладет руку ему на грудь — туда, где заканчивается рубашка и начинается кожа. Запрещенный, но удивительно эффективный приём.
- Эль...
Ледяная корка, покрывавшая Владимира с того самого дня, как они затронули тему крови, тает под ее пальцами. Сейчас он — теплый, беззащитный, настоящий.
- Пожалуйста, - выдыхает Элен в его ухо. - Я сделаю всё, что ты захочешь.
И она действительно готова сделать что угодно, лишь бы Владимир помог переступить эту грань. Невероятное ощущение, ни с кем такого не было.
Элен вскрикивает, когда он кусает ее запястье. Владимир пытается отодвинуться, но она поглаживает по щеке, а свободной рукой мягко, но уверено прижимает его голову. Только бы не остановился.
Его губы нежно сжимают кожу на запястье. Элен даже представить не могла, что может быть такой чувствительной... чувственной... как это правильно называется? Правильнее, наверно, сказать, что она растекается в лужу от каждого прикосновения, готовая принять любую форму, какую пожелает Владимир.
Он действительно не сможет остановиться. Не сможет остановиться и Элен.
Как бы Эльвира хотела, чтобы это было воспоминанием, а не очередным сном о том, что не случилось и никогда не случится. Она всё отдаст, лишь бы вернуться в тот вечер, не бояться запрещенных приемов и всё-таки убедить Владимира отказаться от гипноза. Если бы...
Но история не знает слова «если». Всё несбывшееся, как перегоревшие лампочки, сваливается в мусорку подсознания и больно режет каждого, кому не повезло свалиться туда во сне.
Подсознание Эльвиры всегда, вопреки ей самой, было на стороне Владимира. Даже Вогану, даже на пике страсти не позволялось пить ее кровь. Только Владимиру всегда было можно, и только он никогда не воспользуется этой идеальной возможностью причинить идеальную боль. У теплокровной Элен еще был шанс, у Эльвиры — ни единого. Вампиры не поддаются вампирскому гипнозу, и Владимир никогда не поддастся ее уговорам, даже если ужасно захочет ее крови. А он вряд ли теперь захочет.
Телефон жужжит, оповещая о новом сообщении. Конечно же, Воган. Всё подготовил и прислал за ней машину.
- Ты куда? - сквозь сон бубнит Владимир.
- На вызов.
Эльвире не под силу исправить прошлое. Но под силу убрать кое-что из настоящего.
Она в последний раз смотрит на мирно спящего Владимира. Уже завтра он будет оплакивать долгожданного ребенка. Эльвира сделала бы всё, чтобы этого избежать, она не хочет снова делать ему больно.
Но здесь как раз тот случай, когда меньшая боль спасает от большей.
***
- Вечернее платье? Ты серьезно?
- Я как никогда серьезен. Уверен, тебе пойдет.
- О, до чего же прекрасный у тебя вкус, - фыркает Эльвира, швыряя платье на кровать. - Вот что я скажу, Хэмлок: я не надену эту тряпку, пока ты не сделаешь то, что обещал.
- Вот что я скажу, Слэйер, - спокойно отвечает Воган. - Я не сделаю того, что обещал, пока ты не наденешь эту тряпку. Давай, тебе понравится.
Стиснув зубы, Эльвира переодевается и отмечает, что ей действительно нравится. Как же она отвыкла чувствовать себя настолько красивой! С Владимиром они уже давно никуда не выходили, и все наряды на особый случай который год пылятся в гардеробной.
Вопрос лишь в том, зачем...
- Зачем вечернее платье в больнице? Или куда мы там едем?
- Узнаешь на месте. Кстати, вот еще кое-что.
На ладонях Вогана лежат два шедевра ювелирного искусства. Один — классическое жемчужное колье, похожее на то, что было у Эльвириной прабабушки. Другой — серебряный браслет в виде змеи. Откуда он узнал, что у Эльвиры слабость к необычным украшениям?
- Ее глаза, - Воган кивает на змею, - напомнили мне о тебе.
- Какой изысканный комплимент. Давно меня не сравнивали с рептилией.
Эльвира бросает последний взгляд в зеркало, надеясь, что сюрпризы закончились. Но Воган снова удивляет.
- И заключительный штрих, - он надевает на ее глаза повязку. - Не хочу портить интригу.
Эльвира хмыкает, но подчиняется. Пусть себе играет в интриги, она-то знает, что дальше.
***
- Не очень-то похоже на больницу.
- Верно, - кивает Воган, снимая с нее пальто. - Больница — ужасно скучное место, зачем делать таким же ресторан?
- Так это ресторан? - Эльвира оглядывается, не желая верить своим глазам. - А как же...
- Моя королева, - вкрадчиво шепчет Воган, аккуратно беря Эльвиру под локоть. - У меня есть совершенно дурная привычка решать важные вопросы только после того, как удовлетворю свои эгоистичные потребности в качественной музыке и хорошем вине. Надеюсь, ты не в обиде?
- Много чести на тебя обижаться. Ладно, пойдем уже.
Музыка здесь действительно качественная. Как же давно Эльвира не слушала живого исполнения.
Она возвращается в реальность лишь тогда, когда уходит официант. Ну вот, типичный хэмлоковский трюк — загрузить эстетикой по самые уши, чтобы отвлечь от важного.
- Может, мы наконец сделаем то, за чем сюда пришли?
- Какая нетерпеливая. Я собирался дождаться вина, но, если ты настаиваешь...
В сторону Эльвиры скользит черная коробочка. В форме гроба, как же символично.
- Что это?
- А на что похоже?
На заезженную сцену из сопливой мелодрамы, хочет сказать Эльвира. Но нет, Воган Хэмлок слишком оригинален для этого. Он наверняка положил в коробку таблетку, визитку врача, в крайнем случае — сосуд с ядом. Не может же быть, чтобы там...
- Хэмлок, мать твою! - коробка с самым непредсказуемым на свете содержимым летит в его сторону. - Ты что, дери тебя зомби, реально даришь мне кольцо?!
- Прости, что я так предсказуем.
- Я попросила решить проблему, - не унимается Эльвира. - Которую, напомню, ты же и создал. Как этот долбаный кусок металла поможет ее решить, а?
- Очень просто. Ты боялась ранить чувства Шлика, родив ребенка от меня — этого не случится. Теперь ты будешь моей, и твой драгоценный муженек никогда не узнает, какое замечательное ветвистое украшение появилось на его голове с твоей помощью.
- То есть, ты делаешь мне предложение? Серьезно?
- Серьезнее некуда. Так что ты ответишь?
- Отвечу, что ты упустил одну важную деталь, - официант приносит вино, и Эльвира переходит на шепот. - Мы уже женаты, и не друг на друге.
- Это поправимо.
Глаза Эльвиры — в полной боевой готовности. Знать бы еще, с какой стороны загружать снаряды для убийства взглядом.
- Новые документы делаются меньше, чем за час, ты и сама знаешь. Еще максимум через пару часов мы окажемся там, где нас никто не будет искать. Если же ты хочешь наверняка...
- Нет.
- Ты отказываешь мне? Позволь узнать, почему?
- Тебе еще надо объяснять! - шипит Эльвира. - Потому что ты самый настоящий псих.
- И? Раньше тебя это не останавливало.
- Раньше ты не предлагал мне «серье-езных отноше-ений». А теперь они тебе зачем? Только не надо мне заливать про настоящую любовь и прочую муру.
- А если? - задумчиво спрашивает Воган, отпивая из бокала. - Если я скажу, что люблю тебя, что ты ответишь?
- Что мне плевать. Я притащилась сюда затем, чтобы избавиться от этого, - Эльвира указывает на живот, - а не затем, чтобы слушать твои бредни про любовь.
- Вынужден разочаровать. Я не собираюсь помогать тебе с абортом, более того, я категорически против.
Эльвира в неверии моргает. Но наглая галлюцинация с лицом Вогана никуда не девается.
- Да неужели? - фыркает Эльвира. - В тебе проснулся примерный семьянин? Как, должно быть, это скучно.
- Вовсе не скучно, - Воган остается спокойным, будто не происходит ничего особенного. - Ты, наверно, помнишь, как я люблю наблюдать за чужими эмоциями. Особенно интересно с беременными, которые изо всех сил пытаются быть нормальными разумными людьми, но дурацкие гормоны не оставляют ни единого шанса. Как машина, несущаяся к обрыву — и не выпрыгнешь, и не остановишься. Интереснее только биполярное расстройство.
- Ах, точно, как же я не догадалась раньше. Тебе не ребенок нужен, а очередная эмоциональная зверушка. Что же ты не предложишь это своей драгоценной Морриган?
- Моя драгоценная Морриган не такая эмоциональная зверушка, как ты. Вдобавок она тяжело перенесла роды, и врачи запретили заводить второго ребенка. Ты же здорова, доказала способность к деторождению — чем не идеальная мать для моего наследника?
- Вынуждена разочаровать, - Эльвира резко отодвигает стул. - Но тебе придется поискать кого-нибудь другого на эту почетную должность. Я сделаю аборт, и мне плевать, что ты там думаешь.
- О, я бы не был столь уверен, - Воган в последний момент перехватывает ее руку и тянет на себя. - Если ты избавишься от моего ребенка, меня это очень огорчит. А я, как ты прекрасно знаешь, наказываю тех, кто меня огорчает.
- Как же страшно, - шипит Эльвира, выдергивая руку. - Боюсь представить, что еще ты сделаешь со мной.
- С тобой? Нет, это уже не так интересно. Интереснее будет посмотреть, что сделаешь ты после того, как потеряешь кого-нибудь дорогого. Обычно в таких случаях ты развиваешь очень бурную деятельность. В тот раз помогла нам избавиться от Лоусона и чуть не убила меня, как далеко ты зайдешь теперь?
Ну конечно. Ему было недостаточно этой выходки с кольцом, ему обязательно нужно поставить ее в максимально безвыходное положение. Глупо было надеяться, что всё закончится так легко.
- Да пошел ты! - Эльвира вскакивает со стула. - Я скорее сдохну, чем буду рожать от тебя.
Быстро шагает к выходу, пользуясь замешательством Вогана. Но тот приходит в чувство гораздо быстрее, чем предполагала Эльвира, догоняет ее и прижимает к стене.
- Вон там выход на крышу, - шепчет он. - Крыша не огорожена, под ней пруд. Если упасть оттуда, можно разбиться. Или утонуть, как тебе больше нравится. В общем, все условия, чтобы красиво уйти из жизни.
- Серьезно думаешь, что я прыгну с крыши из-за тебя? - усмехается Эльвира. - Плохо же ты меня знаешь.
- Я знаю тебя как человека слова. Только что ты обещала сдохнуть, лишь бы не рожать от меня.
- Ничего я не обещала.
- Так и думал, что ты спасуешь. Все вы, женщины, такие — говорите одно, делаете другое.
Ох, лучше бы он молчал. Сказать, что Эльвире слабо, или сравнить ее со «всеми» женщинами — всё равно, что дернуть кота за хвост.
- Думаешь, не смогу? - Эльвира вырывается из рук Вогана. - Где тут выход на крышу?
- Здесь, - он галантно открывает перед ней дверь.
На крыше клумба. Проклятые цветы предательски путаются под каблуками, будто предостерегая.
- Подумал, что скажешь Шлику, если я умру?
- Зачем об этом думать? Он всё равно не даст мне слова.
Логично, что б тебя.
Эльвира ставит носок одной ноги на край крыши, опираясь на другую. Достаточно эффектно, достаточно безопасно.
- Мухлевать нехорошо, - она не замечает, когда Воган успел подойти. - Стань, как надо.
Воган прижимается вплотную, не оставляя путей к отступлению. Если сейчас она станет «как надо», то продержится на краю, в лучшем случае, пару-тройку секунд.
- Давай же, Слэйер. Обещаю, я прыгну вслед за тобой. Больше никто не тронет ни твою дочку, ни Шлика, а наша маленькая тайна умрет вместе с нами.
- Зачем тебе это, Хэмлок? Только не говори, что не сможешь без меня жить.
- Смогу. Но без тебя будет скучно.
Да неужели? Такое заманчивое предложение за совершенно смешную цену — ее жизнь.
Эльвира ступает на край второй ногой. Главное — отвлечь Вогана, а дальше она что-нибудь придумает.
Подошва скользит на обледенелой кромке. Эльвира не успевает понять, что теряет равновесие.
«Нерешаемые проблемы бывают у тех, кто летит с моста».
Сначала возвращается осязание вместе с железной хваткой Вогана. Затем зрение, являя его лицо сквозь черную пелену. Способность дышать возвращается предпоследней.
- Как-то уже не думается о проблемах, - колонну замыкает слух. - Кроме одной, да?
Ощущения наваливаются всей толпой. Никогда Эльвире не хотелось жить так сильно, как сейчас.
- Риск тебе идет, - Воган разворачивает ее лицом. - Кстати, мое предложение всё ещё в силе.
Теперь у Эльвиры нет никакой опоры, кроме Вогана. Он держит ее одной рукой, постепенно ослабляя хватку. Стоит любому из них сделать неосторожное движение, и Эльвира упадет, на этот раз наверняка.
- Нет.
Воган убирает руку...
- Так и знал.
… чтобы опустить на талию, а второй — схватить Эльвиру за затылок.
Он подхватывает ее у самого края крыши, прижимает к себе и целует. И этот поцелуй не сравним ни с одним из тех, что когда-либо были у Эльвиры.
***
По гостиной расплывается запах спиртного. Так пахнут неприятности.
- О, - подает голос Владимир, подняв на Эльвиру мутный взгляд. - Явилась, не запылилась.
Он пытается встать с кресла, но терпит неудачу. Ну конечно, напился. Трезвый Владимир скорее откусит себе язык, чем будет так с ней разговаривать.
- Влад, - Эльвира с трудом сдерживается — если сейчас его разозлить, станет еще хуже. - Какого ты?..
Из его руки выскальзывает бутылка, с оглушительным звоном разбиваясь о пол. Запах неприятностей наполняет всю комнату, к горлу подступает тошнота.
- Сюда смотри, - рявкает Владимир, разворачивая ноутбук к Эльвире.
Одного взгляда хватает, чтобы понять: неприятности — слишком мягкое определение. Потому что на экране — та самая комната, в которой Воган устроил Эльвире встречу с Клыкманном. Как она могла забыть, что там была камера?!
- И это он — твой враг, - уже тише говорит Владимир. - Ему мы мстили, из-за него я чуть не сел в тюрьму. Вы вдвоем всё это задумали, чтобы от меня избавиться, да?
- Нет, - Эльвира делает шаг назад. - Влад, я не хотела. Он заставил. Он похитил Кармеллу, вынудил меня приехать, потом держал взаперти...
Какая ирония, Эльвира сама не верит в свои оправдания. Да и как тут можно оправдаться?
- Зястявиль, - передразнивает Владимир; от этого тона еще страшнее. - Поэтому у тебя здесь такое довольное лицо?
Толкает ноутбук в ее сторону, тот замирает у самого края столика.
- Почему, Эль? - Владимир с трудом поднимается, вцепившись в подлокотники. - Почему он?!
Эльвира молчит. Любые слова...
- Ты так на него смотришь, как никогда не смотрела на меня, - не унимается Владимир. - Что он для тебя сделал такого, чего не делал я?
… уже не сделают хуже. Крохотный островок над пропастью, на котором они стоят, горит и рушится под ногами, бессмысленно хвататься за обломки.
- А то не знаешь. Я столько раз объясняла, что мне нравится, и? Ты, видите ли, не можешь сделать мне больно. А обо мне подумал, а, Шлик? Я, может, тоже не могу по-другому. Или тебе религия не позволяет взглянуть дальше своего носа?
Эльвира запоздало понимает, что про религию сказала зря. У Владимира это больная тема, вот и сейчас его глаза потемнели. Но она уже не может остановиться.
- Ах, да, как я могла забыть: ты же меня лю-юбишь. Поэтому защищаешь от всего, включая мои ужасные нездоровые потребности. Но на самом деле ты защищаешь свой образ идеальной женщины, который всё время пытаешься на меня натянуть. Сам придумал, сам влюбился, ай да молодец.
Тишина. В голове Эльвиры начинает медленно, но настойчиво моргать красная лампочка.
- Так, значит, я был неправ? - Владимир отталкивает кресло. - Ты, значит, хочешь, чтобы было больно?
- Хотела, - Эльвира делает шаг назад. - Но твой поезд ушел.
- А я ведь догадывался, - Владимир, пошатываясь, шагает навстречу; красная лампочка моргает чаще. - Скажи-ка, сколько раз ты представляла его в постели вместо меня?
- Я не...
Эльвира отступает. В голове уже не только мигает лампочка, но и вовсю гудит сирена.
- Представляла, не ври. Но вот что я скажу, дорогая: мой поезд никуда не ушел. Сегодня тебе буду делать больно только я.
Эльвира шарахается в сторону раньше, чем до нее доходит смысл сказанного. Но Владимир опережает.
- Может, кое в чём Хэмлок и может меня заменить, - шепчет он, крепко стискивая ее руку. - Но не в этом.
В попытке вырваться Эльвира теряет равновесие. Владимир блокирует ее руки, всем своим весом прижимая к полу.
Впервые он делает больно осознанно. Впервые Эльвире действительно страшно рядом с ним.
Свободной рукой Владимир запрокидывает ее голову и срывает пуговицы с воротника. Эльвира не успевает ничего подумать, даже вдохнуть не успевает, как он кусает за шею. Без подготовки, без уговоров, без гипноза — так и должно быть.
Его зубы пронзают ее кожу в области сонной артерии — еще чуть-чуть, и рана будет смертельной. Идеальная боль. Идеальная смерть.
Разжимает зубы — неужели это всё?
… чтобы облизать оставшуюся кровь, заставляя Эльвиру трепетать от каждого прикосновения. Она думала, что лучше быть не может — глупости, еще как может.
Владимир немного отстраняется, и Эльвира наконец позволяет себе взглянуть на него. И видит в его глазах отражение собственных чувств.
Кровь Эльвиры действует на Владимира так же, как боль — на нее саму. Потому он никогда и не кусал ее без гипноза, что боялся показать свои чувства. Защищал свой образ хорошего правильного Владимира, лишая Эльвиру малейшего шанса полюбить Владимира настоящего. Если бы она только знала...
- Влад...
Эльвира вкладывает в этот выдох все те мизерные ресурсы, что у нее остались. Если сейчас Владимир откажет или отодвинется еще хотя бы на миллиметр, ее дыхание прервется навсегда.
Владимир не отодвигается. Он прижимается сильнее и возвращает Эльвире вдох вместе с поцелуем. Она слизывает собственную кровь с губ Владимира, каждым движением, каждым биением сердца умоляя его продолжать.
И он продолжает, всё ещё не отпуская ее руки. Идеально.
Владимир тяжело дышит, ошарашенно пялясь в потолок. Эльвира осторожно протягивает руку, чтобы погладить его по груди.
- Если бы ты сделал это тогда... - наконец выговаривает она.
Владимир молчит. Эльвира уже не ждет ответа, когда он наконец осмеливается заговорить:
- Ты бы подумала, что я...
- ...извращенец? - заканчивает Эльвира; Владимир кивает. - Вот что я скажу: два извращенца — идеальная пара. Не думал об этом?
Владимир, конечно же, думал — он всегда думает вместо того, чтобы заниматься более полезными делами. Им обоим есть над чем подумать. Но Эльвира не успевает довести мысль до конца, потому что Владимир молча обнимает ее.
Завтра будет новый день, новые проблемы вперемешку со старыми. Но впервые за долгое время Эльвира не боится завтрашнего дня.
Видимо, это и есть результат плана «Б» — плана, который никто не придумал, даже не мог вообразить. Плана, где «Б» означает «будущее».
______________________________________
* Да, препарат для экстренной контрацепции под названием «План «Б»» реально существует. Отчет назван именно в честь него.
** Ресторан, в кои-то веки, построила я, скачать можно здесь.
*** Кто увидел в последней сцене параллель с аналогичной сценой из "Унесенных ветром", тот не ошибся.
В ЖЖ...
собираются пикантные факты о персонажах, подробности
здесь. Если вас еще нет у меня в друзьях, вы знаете, что делать
техничка
Если кто-то забыл, Владимир мечтает стать иллюзионистом, к чему медленно, но верно идет. Да, сама в шоке
бонус