I. Requiem aeternam: вечный покой
++++
Сная взяли к полудню.
Генрих Пельц-Шмидт приехал лично, в сопровождении нескольких коллег из участка, и увёз его на допрос. Я из окна наблюдала, как Снай нетвёрдым шагом идёт к его машине. Также когда-то в машину сестры садился Питер, когда у него в комнате по моей наводке нашли наркотики.
Пруденс тем же вечером собрала всех в Большом Зале и объявила, что предполагаемого Джокера прямо сейчас допрашивают в специальном отделе риверхилльской полиции. Тот, конечно, пока ничего не рассказал - но я знала, что расскажет.
Снай не мог не видеть, что вписывается в хайристскую структуру Риверхилла, как недостающий кусочек паззла в почти что целую картинку. Он находился здесь уже четвёртый год, хотя учился на втором курсе - кто станет подозревать школьника, приезжающего на подготовительные занятия? Он навешал Присси лапши на уши про проблемы с семьёй, потому что не мог объявить об отношениях с ней, встречаясь с Натали. А ведь Пельц-Шмидт - не маленькая мортемианская девочка, и расколет его в два счёта. Все ведь знают, как симлендские следователи ведут допросы.
Теперь мы могли быть спокойны. Джокер - сердце хайристской группировки, и если он по каким-то причинам выходит из игры, игра заканчивается. Каких бы планов не настроила знать, ни один наёмник не пошевелит пальцем, если Джокер лично не отдаст приказ. Я знала это так же хорошо, как правильные мортемиане знают текст "Беллы Всепрощающей". Но даже когда следы колёс полицейской машины затерялись под сотней других автомобильных следов, меня по ночам трясло от страха.
Хотелось бы верить, на то не было причин.
****
- Она даже сына притащила, поняла, да? Вкатывает его, значит, на коляске мне в коридор, и, такая: "Господин Фарбер, я возмущена вашим переездом!" Нормальная женщина? Она, оказывается, квартиру над нами сняла! Потому что в её старой квартире теперь некому катать её на машине в гипермаркет!
Я усмехнулась в трубку. Переезд грузной соседки Магдалины и её умственно отсталого сына меня, конечно, мало радовал, но Дэвид даже самую отвратительную новость мог рассказать так, чтобы я улыбнулась.
- Кассандра, - зашипел взъерошенный Тобби Майерс, - имей совесть, ты уже двадцать минут телефон занимаешь! Разве можно так монополизировать общую собственность?
Пара девочек, что стояли за ним в очереди, согласно закивали, но я только приложила палец ко рту - не мешайте, мол. Важный разговор. За свою недолгую замужнюю жизнь я успела хорошо обнаглеть.
- Я, кстати, работу для тебя нашёл, - сказал вдруг Дэвид.
- Для меня? - глупо переспросила я.
- Ага. У Бекки на телестудии. Она сейчас диктором работает на ЛСТ, сказала, может и тебя устроить.
- Но я же ничего не умею, - возразила я, хотя по тону его голоса успела понять, куда я себе могу засунуть свои возражения.
- Научишься, - вздохнул Дэвид. - Если устроишься куда-то официально, тебе дадут разрешение на свободное посещение. Сможешь ходить на пары, когда захочешь, и уезжать посреди недели, не отпрашиваясь у Пруденс.
Я кивнула, хотя Дэвид и не мог меня видеть сейчас. Не то чтобы мне хотелось ввязываться в профессиональную деятельность на выпускном курсе, но возможность покидать кампус, когда мне вздумается, звучала привлекательно. Тем более, кто знает, подвернётся ли такой шанс ещё раз после выпуска?
Я отключилась, но только затем, чтобы набрать следующий номер. Тобби едва не лопнул от возмущения, глядя, как мои пальцы надавливают кнопку за кнопкой.
- Это по работе, - серьёзно сказала я в ответ на его закатившиеся глаза. И, услышав звонкое "да?" в трубке, отозвалась:
- Бекки? Это Сандра. Как у тебя дела?
II. Dies irae: день гнева
++++
Похожим образом я восприняла главный филиал СНЦ, когда папа впервые привёл меня туда. Мне было пять с небольшим, и они едва переехали в новый офис из покосившегося кирпичного чудовища на окраине Плезантвью. Огромная махина, состоящая почти полностью из зеркал и стекла, показалась верхом архитектурного творчества пятилетней мне. На какой-то миг я даже забыла, что внутри меня будут заставлять глотать зонд и протыкать иглами толщиной с мизинец - я просто стояла там, раскрыв рот, и изучала собственное отражение в тех стеклянно-зеркальных поверхностях.
Сейчас, глядя на здание, где расположились сотрудники Любимого Симлендского Телеканала, я испытала похожее чувство. Неудобство, которое я ожидала пережить внутри этого здания, на несколько секунд с лихвой перекрылось его внешним совершенством.
- Бекки, - подала голос я, когда заметила, что она на меня смотрит. - Что ты сделала, чтобы тебя взяли сюда на работу?
- Проработала с Пруденс четыре года, - ответила та. - Теперь я смогу понравиться кому угодно.
Я кивнула, но минутой позже, когда семенила за ней по длинным коридорам телестудии, мне подумалось, что нет, дело вовсе не в риверхилльской закалке. Просто Бекки умела хорошо говорить. И хорошо выглядеть при этом умела тоже. Этих двух факторов было достаточно, чтобы не считать место ассистента на кафедре религиоведения вершиной своих карьерных амбиций. Её легко было представить, рассказывающей с телеэкрана об очередной встрече президента Бигли или избиении мортемианского проповедника хайристскими головорезами. Вот только мне не приходило в голову, какое место в этом мире выглаженных рубашек и тяжёлой аппаратуры могла бы занять я.
Во мне не было того телевизионного лоска, которым, словно рыба маринадом, были покрыты по самую макушку абсолютно все сотрудники канала. Таких как я не допускали даже полы здесь протирать, чтобы не смущать гламурных телевизионщиков своим совсем негламурным видом.
И когда Бекки представила меня Эндрю Хардингу, своему непосредственному начальнику, по его внимательному, но разочарованному взгляду я поняла, что он со мной солидарен.
- Ну нет, - вздохнул Хардинг, как будто опасаясь, что взгляд окажется недостаточно информативным. - Сколько ей, пятнадцать? Она выглядит так, что её хочется удочерить.
В горле тут же появился склизкий комок. Мортимер. Сказала же Дэвиду, что это плохая идея.
- Через полгода ей будет двадцать один, - не моргнув глазом, отрапортовала Бекки. - Дай ей шанс. Поверь мне, ты не пожалеешь.
Хардинг покачал головой и вдруг перевёл взгляд на меня.
- А чего ты молчишь? Язык проглотила?
Я выпрямилась от неожиданности.
- Нет.
- Мне не нужны люди, которые молчат, - снова вздохнул он. - Хочешь здесь работать - разговаривай. Поняла?
- Да, - ответила я, уже не так заторможенно, как в первый раз.
И вновь замолчала. Молчать после такого вопроса было несколько неловко.
Хардинг принялся теперь меня разглядывать, и, хотя от его взгляда делалось неуютно, я немного приободрилась. Он начал меня поучать, а это хороший знак. Не стал бы, будь он твёрдо настроен выставить меня вон.
- СНП или ЛП?
- Что?
- Что-что, националы или либералы? - закатил глаза тот. - Голосовала за кого?
- Мне пока нельзя голосовать, - пробормотала я, но заметив, как потемнели глаза Хардинга, исправилась, - я буду голосовать за СНП в следующем году.
- Кернер или Тауб?
- Тауб.
- Джонсон или Файт?
- Это одно и то же.
- Куда бы ты вложила миллион симолеонов, в помощь церквям или развитие предпринимательства?
- В экологию, - ответила я.
Хардинг вцепился взглядом в мортимеров камень на моей шее, и я схватилась за него рукой, будто защищая.
- И церковникам, и предпринимателям финансирования и так хватает.
- Смертная казнь, за или против?
- За.
- Почему? - он вновь кивнул на камень. - Ты ведь мортемианка?
- "Кто изгнал Мортимера из сердца своего, тем воздастся по деяниям их", Книга Беллы, глава пятая.
- Центральный или индустриальный?
- Индустриальный.
- Острова или Малый Континент?
- Малый Континент.
- Шанг или Тотенбург?
- Шанг.
- "Плезантвийские коржики" или "Радость желудка"?
- "Радость желудка", - ответила я, и сразу об этом пожалела.
Потому что Хардинг, оживший было после моих ответов, тут же погрузился обратно в болото недоверия и скептицизма.
- Нет, так не пойдёт, - сказал он. - Ещё пищевых наркоманов мне здесь не хватало.
- Ты что, серьёзно? - взорвалась Бекки. - Не возьмёшь её из-за печенья?
За секунду до неё я подумала о том же, но вслух это звучало ещё хуже. Лишиться работы из-за любви к кучке муки в пальмовом масле было слишком даже для меня.
- Простые углеводы делают человека ленивым и слабым, - медленно, как для слабоумных, пояснил Хардинг. - Хороший репортёр должен быть лёгким на подъём. Легким, понимаешь? Чуть что - подскочил, уехал, а через к вечеру вернулся с отличным материалом.
- Через полгода у неё будет диплом Риверхилла, и выбирать она будет из трёх-четырёх таких как ты, - ответила Бекки. - А ещё у неё муж из восьмёрки. Как ты думаешь, кому из нас троих будет проще получить межмировую визу?
Хардинг перевёл выжидательный взгляд на меня, отчего мне захотелось сглотнуть.
- Я обещаю больше не есть ничего, что содержит быстрые углеводы, - выдавила из себя я. - Если вы меня возьмёте.
Тот покачал головой и откинулся на спинку стула. В первую секунду я не понимала, что он сейчас скажет, поэтому когда он всё-таки открыл рот, мне едва удалось убедить себя остаться на месте.
- На ремонтных работах в городской клинике случился несчастный случай с кем-то из строителей. Возьмите Бета Джошуа, съездите туда, и узнайте, что случилось. Бекки, не вздумай ей помогать, - он снова посмотрел на меня в упор. - Подготовишь терпимый материал - я подумаю.
В глазах Хардинга читался невысказанный вопрос. Какой именно - я не поняла, наверное, не так уж хорошо читаю взгляды. Но всё равно приложила все усилия, чтобы ответным взглядом сказать ему "да".
****
Карл Барроуз, пострадавший строитель
Ефли чефно, я фам не понял, фто пвоизофло. Мы делали пвиствойку к отделению пвотезивования...помеффение пвифтваивали, знафит, по вясповяжению доктова Уилтфива. Мы ф моим коллегой Вовобуфком занимались уквадкой кивпича. То ефть, на фамом деле его зовут Вильям, но мы фсе зовём его Вовобуфком. У наф еффё тветий коллега ефть - Уве, мафинист своительного квана, знафит. В тот день он вообффе не был нам нувен. Навевное по пьяной лавофке в кван залез и нафял балки поднимать. Я его даве не флыфал - на пвавое ухо туговат. Это у меня нафледфтвенное, от мамы. Ф тех пов как она мне затвеффину влепила, я пофти нифего не флыфу. Уве, знафит, балку поднимает, Вовобуфек мне квифит - ствоительный кван, Кавл! Улепётывай, гововит, оттуда! А я, знафит, не улепетал. Мовет, обофлофь бы, будь Уве потвезвее, но он не фпавился с упвавлением и увонил балку мне на ногу. Дальфе нифего не помню. Доктов Уилтфив фказал, фто ногу фпафти не полуфится. Такие, знафит, дела. У ваф там закувить не будет флуфяйно?
Уве Шмидт, машинист крана
Ответственно, ик, заявляю, что ни капельки в тот день в рот не брал! Я, ик, вообще не пью! Наши-то все пьют, конечно, и меня, ик, к этому грязному делу склоняют, но я, ик, кремень. Они мне, мол, Уве, давай по сто грамм? За окончание рабочего, ик, дня? А я им - нет, ик! Мортимер спиртного не употреблял, и я, ик, употреблять не буду! Так что не нужно на меня всех собак, ик, вешать! Дело было в неисправности крана. А за неисправность, ик, отвечает наш бригадир, Гарри. С него, ик, и спрашивайте! Он, ик, сам, говорят, за воротник закладывает!
Гарри Ортанс, бригадир
Так я, это. Человек подневольный. Доктор Уилтшир приказал завершить строительство к весне, ну я, конечно, это. По стойке смирно и выполнять. Нет, ну техника безопасности, я понимаю, но у меня, это. Дети, всё такое. Оно мне надо, в мёртвый сезон без работы сидеть? Я так считаю, хотите соблюдения правил - давайте, это. Адекватные сроки. Вот. Виноватым себя не считаю.
Кент Уилтшир, главврач клиники
Здесь могло быть интервью с доктором Уилтширом, если бы он его дал. Но он не дал. Поэтому его нет.
Леона Миллер, заместитель главврача, заведующая отделением репродуктивного здоровья
От лица доктора Уилтшира хочу заявить, что никакого давления на строительную бригаду оказано не было. Их снабдили достаточным количеством как временных, так и материальных ресурсов, поэтому обвинения господина Ортанса не имеют под собой оснований. Со своей стороны могу сказать, что, к сожалению, неоднократно являлась свидетелем межрасовых конфликтов даже в традиционно дружественном по отношению к иностранцам городе, как Сентфорд. Дергийское происхождение господина Барроуза, вероятно, и стало причиной конфликта между строителями.
III. Rex tremendae: царь грозного величия
++++
- В Плезантвью состоялась очередная гражданская акция против дергийской агрессии в странах Великого Континента, - сказала Бекки с экрана телевизора.
Дэвид поставил передо мной тарелку с клубникой и сел рядом на диван. Я тут же перебросила через него ноги.
- Четыре, - сообщила я ему.
Был как раз вечер воскресенья, а банка пива у нас осталась всего одна. Тащиться в магазин в такое время нам всегда было лень, поэтому мы решили разыграть её между собой с помощью телевизионного спора. Дэвид ставил на то, что за получасовой выпуск новостей фраза "дергийская агрессия" прозвучит минимум раз десять, я же была уверена, что такого количества не наберётся и за час. Правда, учитывая, что за десять минут мы насчитали почти половину, он, вероятно, был сильнее политически подкован, чем я.
- Так он что, вообще не собирается тебе платить? - спросил Дэвид, не отрываясь от экрана. - Пять.
- Неа, - мотнула головой я. - Полгода стажировки я буду работать бесплатно и без оформления. Но если я хорошо себя покажу - шесть - то после университета он возьмёт меня официально.
Отсутствие зарплаты, если честно, мало меня волновало. В конце концов, справку для университета Хардинг мне выписал, и теперь можно было покидать кампус, когда вздумается. А деньги я давно привыкла получать не с помощью работы, а с помощью вытаскивания их у Дэвида из кошелька.
- Мне там нравится, - добавила я. - Бета Джошуа учит меня монтировать видео. Он говорит, чтобы репортаж имел успех, нужно любой конфликт подавать под соусом либо участившихся случаев наркомании среди подростков либо дергийской агрессии.
Бекки снова произнесла ключевую фразу почти хором со мной, подарив Дэвиду седьмое очко.
- Скоро будет у вас конфликт, - хмыкнул Дэвид. - Рейды снова пытались выклянчить у Бигли снижение репарационных платежей.
- И...что? - не поняла я.
- Когда им в прошлый раз отказали, в Плезантвью взорвали Убежище Беллы, - ответил Дэвид. - Восемь.
- Ну и что? Это же хайристы - девять - а не дергийские войска. Рейды говорили, что не имеют к хайристским группировкам никакого отношения.
- А Оливер говорит, что победил меня в армрестлинге. Веришь ему?
Я поникла. Обычная для воскресенья ленивая расслабленность стала отступать, освобождая место нервозности. Этого только не хватало.
- Десять, - сказала я, уловив злополучную фразу краем уха. - Ты выиграл.
Я придвинула банку к Дэвиду, но он отмахнулся.
- Бери ты. Я не хочу.
****
В пятницу я решилась.
Может, тянула бы и дальше, но сегодня был последний день учёбы. Завтра большая часть студентов разъедутся на каникулы, и у меня были все основания полагать, что Бонни последует за ними.
К обеду я без труда разыскала её в кафетерии. Она сидела за дальним столиком, одна. Теперь она почти всегда была одна. Питера давно отчислили, а Натали забрала документы вскоре после ареста Сная. Друзей у Бонни, насколько я знала, не было.
Набрав в лёгкие столько воздуха, сколько они могли вместить, я подошла к её столу, и не спросив разрешения, села напротив. Когда она оторвала взгляд от книги, я придвинула к ней тарелку с пирожным.
- Что за благотворительность?
- Последнее забрала, - сказала я. - Это тебе.
Очная ставка длилась несколько секунд, после чего Бонни отложила книгу и принялась за пирожное. Какое-то время мы обе не говорили ни слова. Бонни ела, а я смотрела, как Бонни ест.
- Хотела тебе сказать, - начала я, когда она почти расправилась с начинкой, - я знаю, что ты сделала для нас с Дэвидом. Если бы не ты, его бы депортировали. И я хочу сказать тебе спасибо. От нас обоих.
Бонни пожала плечами.
- Да не за что.
Она вернулась к пирожному, и на какое-то время мы снова замолчали. Пока она снова не подняла на меня взгляд.
- Это всё? - спросила она. - Надеюсь, ты не собираешься предложить мне обняться?
- Не собираюсь, - заверила её я. - Просто хочу, чтобы ты знала - если я могу что-нибудь сделать для тебя, что угодно, я сделаю. Только скажи.
- Ты можешь, - кивнула Бонни. - Сделай одолжение, не спасай меня больше.
Она смотрела на меня без вызова, которого я, наверное, от неё ждала. Сейчас странно было думать о том, что она едва ли не врагом мне была на первом курсе. Сложно считать врагом человека, который смотрит на тебя так...никак. Да, наверное, это подходящее слово.
- Обещаю, - сказала я.
IV. Hostias et preces: жертвы и мольбы
++++
Канун Александровой Субботы я отметила тем, что нарушила данное Хардингу обещание - купила четыре пачки любимого печенья и съела их все разом. И спустя четверть часа, умирая от переедания на собственной кровати, я вынуждена была признать его абсолютную и безоговорочную правоту в вопросе влияния быстрых углеводов на организм человека. Предложи мне кто-то сейчас миллиард симолеонов, мировую власть и бессмертие за всего один шаг из моей комнаты, я бы решительно отказалась.
Поэтому когда Дейзи постучалась и приоткрыла дверь, я смогла только поднять руку в знак приветствия.
- Ты здесь? - спросила она. - Разве ты не собиралась уехать к Дэвиду на праздники?
"Чарли попросил пойти с ним на завтрашний бал в честь праздника"
- Дэвид будет занят все выходные. Я приеду к нему в понедельник. А ты?
- Я осталась послушать хор в церкви, - сказала она. - Скоро начало. Сегодня служба в память жертвам дергийской агрессии. Хочешь со мной?
От знакомого словосочетания меня привычно передёрнуло.
- Извини, но я неважно себя чувствую.
- Может, тебе что-нибудь нужно? - спросила Дейзи. - Я могу остаться с тобой.
- Нет, что ты, - я мотнула головой. - Это пройдёт. Иди, а то опоздаешь.
- Ладно. Выздоравливай, - сказала она и закрыла за собой дверь.
Я тут же отвернулась и, отложив книгу, которую едва начала читать, задремала.
Проснусь я через полчаса, когда почувствую, что задрожали стены. А потом услышу грохот и помчусь на улицу. Прямо так, босиком и в пижаме.
По громкой связи сообщат, что в церкви произошёл взрыв, а потом заблокируют все входы и выходы и прикажут всем оставаться на месте. Но я буду среди тех, кто успеет выскочить наружу до блокировки.
Шум будет мешать мне мыслить трезво, но когда я увижу, во что превратилась университетская церковь, сразу всё пойму.
Ещё позже меня кто-то уведёт назад в здание кампуса - наверное, один из почти сразу же примчавшихся полицейских - и тогда меня накроет волна эмоций. Но это будет не сразу. У меня никогда не бывает сразу.
Сначала будет работать только сознание. И оно свяжет воедино всё то, что накопилось в нём за последние несколько месяцев - о взрыве Убежища Беллы в шестьдесят восьмом; о недавней встрече президента Бигли с Аеринн Рейд и её давнем заявлении про непричастность к Хайри; о Снае Фоксе, которого ошибочно приняла за Джокера как я, так и симлендская полиция; о настоящем Джокере, который, вероятно, был где-то неподалёку; о хористках, которые пели в память о жертвах дергийцев; о Дейзи, которая пришла их послушать.
И тогда, впервые за эту сухую и тёплую зиму, пойдёт снег.
Прим.
1. Телевидения вообще не должно было быть в этом поколении, но я всю голову сломала над тем, как подать мечту об эстрадной карьере у Сандры, и это единственный возможный компромисс между сюжетом и техничкой, который я нашла.
2. У нас +1 балл за 30 отчётов Кассандры (ребята, если кого-то вдруг загорелся такой балл получить - оно того не стоит, серьезно).
3. Про Кернера и Тауба было в отчете
III.16. Шинель и портсигар. Тауб, сменив Кернера на посту президента, предпочёл вмешаться в войну Тотенбурга с Дергией, что и привело к поражению последних.
Сейчас в Симленде у власти либеральная партия, чем объясняется повышенное количество благ для дергийцев, синдромников и островитян, например.