[Jana Weber]

Сорок дней назад ему казалось, дышать он не сможет в принципе. Когда грудь Юльхен перестала вздыматься под его ладонью, у него тоже дыхание перехватило. Думал, он умер тоже – мозг слишком верил в идею смерти в один день, поэтому поспешил реализовать её без достаточных на то оснований со стороны организма.
Потом только дошло, спустя минуту или две – он живой. Жизнь – это теперь вот так. Это теперь всегда будет так, каждый день, каждую секунду из двадцати часов, что он отводит себе на бодрствование. Тогда, под бормотание священника и слёзы дочерей, он и подумал впервые – можно оставить всё так, а можно пройти обряд и стать бессмертным. Успокоиться. Оглушить любовь и оглушить боль. Служить Сообществу, наставлять на путь истинный магов-недоучек, наблюдать поколение за поколением и никогда – даже когда его собственные дети окажутся в могиле – не чувствовать того, что он чувствует сейчас. Керан спрашивал себя об этом тогда, спрашивает и сейчас, занеся над веной иглу.

>>>>