[SvSaSv]

1 запись

Radical Face — Welcome Home

Перевод песни

Осень ушла торопливо, оставив за собой покрытые снегом опавшие листья. Уже не пахло вечерними кострами, а небо, казалось, стало по-зимнему светлым. В городе, где два месяца жил Говард после отъезда из Аппалузы Плейнс, уже начинали развешивать праздничные гирлянды, украшали дома и магазины. Люди готовились к Рождеству, покупали подарки и надеялись оставить в прошлом году все свои проблемы.

В детстве Говард любил зиму. Именно такую — снежную и солнечную, а не слишком морозную, когда единственное желание — укрыться от колючего ветра где-нибудь в помещении, и не показывать носа на улице. Потом зима, несмотря на то, что город превращался в рождественскую сказку, перестала приносить радость. Чаще всего он ее просто не замечал, особенно после того, как ему пришлось связаться с Карличитто. Единственное, чем отличалась для него зима от других времен года — приходилось надевать одежду потеплее. Говард все время куда-то бежал, спешил, пытаясь поймать в этой гонке нечто особенное для себя. Что-то такое, чего ему так сильно не хватало. Хотя, чаще всего, он пытался просто выжить.

Письмо, которое пришло ему от юриста, сбило бы его планы, если бы они у него были. Говард никак не мог прийти в форму после всего произошедшего.

Он не знал своего деда. Когда-то очень давно, отец рассказывал, что Том Зейнфорд был чудаком (отец мог выразится и посильнее), писал странные книги (тоже очень мягкое определение), которых никто не видел. Дед жил где-то на островах Сулани. Один. Следуя из письма, оказалось, что лет пять назад Томас пропал без вести. Никакой зацепки, как будто в воду канул. Может, так оно и было — дом, в котором он жил, стоял над водой, дед был стар, и любил выпить. Что-нибудь покрепче, желательно побольше. Когда пришло письмо о наследовании, Говард не испытал сожаления. Он собрал то немногое, что успел купить за пару месяцев, расплатился за квартиру и уехал. Жаль, что не от самого себя.

Острова встретили Говарда пронзительным ветром. Снег тут если и выпадал, то крайне редко. Океан, мягкий песок под ногами, обилие цветов и зелени в целом, даже чайки, в сером, затянутом облаками, небе — все это казалось нереальным. Он никогда не бывал в подобных местах. Говард давно хотел на море, хотя бы в отпуск, но получилось только сейчас, когда ему это было уже не так и нужно.

Такси не пришлось долго ждать. Водитель, мулат лет шестидесяти, когда узнал, куда ему придется ехать, несколько изменился в лице.

— Я пару раз видел этот дом — Томас как-то пригласил меня после работы на чашечку… эмм, чая. Странноватый он для островов, конечно. И дом, и Том, простите старика за такую рифму. Даже при жизни хозяина было в нем что-то неуютное — вот как в заднице свербить начинало, не смог я там дольше часа находится! Как будто моя жена над душой со сковородкой стоит. Кажется, что из угла выскочит какая-нибудь чепушила, — таксист хмыкнул и покачал головой, — а когда пропал, так и не заметил никто. Истории только рассказывать начали.
— Ммм? — Говард устало вздохнул. Опять странные истории.
— Пляж там хороший. Пытались туда ребята отдыхать и плавать ходить — говорили потом, что ни с того, ни с сего, в доме свет мигал. Кто-то в воде большую черную змею разглядел, кто-то жуткий силуэт в окне увидел. В общем, купаться там перестали.

— Где-то я уже слышал похожее… У Говарда возникло неприятное чувство, что он снова только что вышел из мерии Аппалузы.

Таксист включил местное радио. Заиграла вялая музыка и неприятный мужской голос пробубнил прогноз погоды, не соответствующий действительности.

Говард рассматривал через закрытые окна машины дома жителей острова – светлые, небольшие и украшенные местными орнаментами. Необычное место.

Ветер, сгибая пальмы, завывал и подбрасывал в воздух ветки и листья. Порывался идти дождь, но как будто бы ждал чего-то, чтобы потом, наконец, пойти во всю силу. Происходящее казалось каким-то долгим беспокойным сном.

— Приехали, — водитель остановил машину возле съезда к дому, — Не пропадайте, пожалуйста, вслед за дедом. Я прошелся бы с вами, но при такой погоде, лучше я поеду. Если что — заходите как-нибудь на ужин.

Водитель протянул Говарду визитку с номером телефона. “Личные автоперевозки господина Педро Мохта Пимануса”.

***

Дом сразу бросался в глаза. Большой и мрачный, он был построен на сваях и относительно неплохо выглядел для своего возраста. Он нависал над окружающим миром своей массивной тушей - странно и не к месту. Если дед хотел быть почаще один, он добился своего. В первую очередь, выбрав правильный стиль в архитектуре.

Говард, цепляясь ногами за выброшенный на песок мусор и водоросли, подошел к дому. С силой вдохнул воздух, отдающий йодом и мокрым деревом, достал из кармана ржавенький ключ и открыл деревянную дверь, не зная, что ожидает его внутри. Теперь это его собственный дом. Наверное, можно будет привести его в порядок... Или продать. Говард еще не решил.

Он честно ожидал, что внутри не будет обстановки, достойной пятизвездочного отеля. Голый пол, покрытый толстым слоем пыли, облупленные стены, обшитые рассохшимся деревом - все в сколах и глубоких трещинах. Доски на стенах снаружи и то выглядели куда приличнее. Из мебели были древний, уже ржавый холодильник, деревянный диван, и паутина, которая украшала здесь каждый угол.

Он с силой выдохнул. Ему показалось, что после этого по старым стенам дома прошла судорога. Говард разбудил кого-то. Он попытался отогнать эти мысли, но опыт прошедшего все-таки давал о себе знать – не часто приходится отбиваться от толпы призраков штукой похожей на пылесос. После такого можно случайно поверить даже в разумное бунгало. Проклятая паранойя.

Дождь, наконец, сорвался. Он громко застучал по крыше, а ветер, тем временем, пробираясь сквозь щели, заставлял дерево обшивки издавать звуки, больше похожие на крики котов с защемленными хвостами. То небольшое количество окон, что хоть как-то пропускали сюда свет, сейчас пропускали только дождевую воду, которая попадала в дом и превращала пыль на полу в липкую кашицу. Даже заночевать здесь — не самая радужная перспектива.

Говард вздрогнул. Где-то совсем рядом послышался звук, отдаленно напоминающий чей-то вдох. Но в небольшом помещении, в котором располагалась уборная, а также в пустой маленькой комнатке за лестницей, вернее тем, что от нее осталось, обитали только пауки, и, возможно, другая мелкая живность.

Говард открыл окно, из которого вывалилось вставленное туда стекло, и впустил, наконец, морской воздух, ворвавшийся внутрь вместе с дождем, вытесняя смесь разнообразных ароматов затхлости, плесени и пыли.

Парень поставил на пол сумку с вещами, уселся на диван, и прикрыл глаза. Он успел только переодеться в домашнюю одежду, а уже устал. По ночам он не мог нормально заснуть — а потом литрами пил кофе. Его сон стал коротким и беспокойным.

Казалось, он погряз мыслями в вечности. Давно пора оставить все позади. Проблема в том, что Говард этого и не хотел — для того, чтобы с этим разобраться, нужно опять столкнуться с тем, о чем он предпочел бы забыть. Сейчас ему не хотелось ничего, кроме как хорошенько выспаться.

Говарду снился дом дедушки Тома. Он стоял посреди огромного старого кладбища. Крупные деревья, с облетевшей листвой, нависали над ним и протягивали свои искаженные ветви, словно пальцы усохших старух. И только вороны кружили над крышей, каркали и тащили за собой, из окон, прямо в небо, черное туманное нечто. А на краю кладбища были две новых могилы с до ужаса знакомыми именами. Дом сзади зашатался, и с грохотом сложился сам в себя — что-то покинуло его. Вокруг Говарда на землю с глухим стуком падали сухие, изъеденные червями доски...

***

Что-то, скрывающееся между засохшими досками, удерживающими крышу, зашевелилось. Оно находилось сразу во многих местах — и ни в одном одновременно. Оно было слабым. То, чем оно было когда-то, слишком давно распалось на части, ничем не связанные друг с другом. Разбитое и разорванное, оно почти все забыло, потерялось и заросло пылью в углах дальних чердаков, в чуланах и за лестницами. Но теперь… Оно почувствовало, что рядом появился кто-то, способный дать то, что необходимо, в душе которого есть то, за что можно удержаться. Оно потянулось к человеку, открывшему дверь в дом, один из многих — и поняло, что не ошиблось. Теперь начинается то, что не свершилось в прошлом. Осталось получить Имя и предложить Соглашение. Оно умело ждать, и вспоминало, как нужно себя вести.

***

Раздался стук. Парень с трудом разлепил веки. Странно, но он смог наконец-то выспаться. Кого же могло сюда занести именно сейчас? И зачем?
Дождь лил с самой ночи, и, похоже, не думал заканчиваться. Стучали настойчиво. Полиция? Говард распахнул дверь и опешил. На пороге стояли две девушки и мило улыбались.

— Чем могу помочь? — Сонно пробубнил Говард.
— Здравствуйте! Мы ваши соседи. Вчера за ужином в баре Мохта рассказывал, как подвез вас сюда. Наконец-то эта рухлядь снова обретет хозяина, и тут никто не убьется! Давайте знакомиться, меня зовут Меле!

Темноволосая девушка протянула руку.

Парень пожал девушке руку и улыбнулся. Все это было несколько удивительно для жителя большого города, где каждому абсолютно все равно, что с тобой, только если ты не пачкаешь своей тушкой чужой газон.

— Говард. Ледбеттер. Рад знакомству!
— Я Олина. — Девушка с высокой прической и слегка резкими чертами лица подошла к перилам террасы, выглядывая наружу.
— Здесь прекрасное место. Не обижайтесь, но дом выглядит тут немного странно. Когда же уже закончится этот дождь!

Позади девушки дрогнул воздух. Говард понадеялся, что ему показалось. Но светло-голубая тень, постепенно проступавшая из ниоткуда, говорила об обратном.

В голове загудело. Говард почувствовал болезненную пульсацию в руке. Гул нарастал, меняя тональность.

— С вами все хорошо? — Меле испуганно посмотрела на Говарда. — Вам плохо?
— Нет, все в порядке, просто немного голова разболелась. Я еще не успел прибраться, в доме такой беспорядок.
— Может быть, вызвать помощь?
— Да нет, такое бывает, — Говард усиленно заморгал, пытаясь прогнать видение. Девушки не обращали на силуэт никакого внимания.

— Значит, все хорошо?
— Да-да, не переживайте, — Говард встряхнул головой, — я думаю, через пару дней сюда можно будет зайти без страха задохнутся от пыли в воздухе. Заодно можно будет и поболтать, я думаю?
— Мы тогда пойдем? — девушки переглянулись, натянуто улыбаясь.
— Всего вам самого хорошего! — Говард скользнул внутрь дома. Закрыв дверь, он медленно сполз по стене на пол, сжимая голову руками. Опять духи? И здесь? Он ведь только успел от них отвыкнуть. Говард больше не хотел сталкиваться ни с чем потусторонним.

Ему с головой хватило случившегося в Аппалузе — рука, не сжатая давящей повязкой, продолжала болеть, хотя рана была не такой серьезной. А во сне он часто видел осуждающе смотрящего на него Джонни с развороченным лицом, или бежал за криком зовущей его Мэгги. Достаточно для визита к психотерапевту, и Говард пытался — но получилось не слишком хорошо. Таблетки помогали только временно, а алкоголь… В целом, был не самым лучшим вариантом. С ним пытался пообщаться Хьюго, но Говард, находившийся не в самом лучшем настроении (фактически, он тогда надрался как свинья) очень грубо послал его, за что потом было достаточно стыдно. Но возможности извиниться — пока что не представилось.

К тому моменту, когда Говард узнал о доме, парень чувствовал себя выжатым и перемолотым в блендере на самой высокой скорости. Он и сам не ожидал, что так отреагирует на произошедшее — в его жизни и до всего этого хватало стрессовых ситуаций. Может, потому что именно тогда Говард решил со всем этим покончить? Но все получилось именно так, как получилось.

Призраки, кстати, перестали быть чем-то удивительным. Ричард с его машиной смог сдвинуть что-то настолько сильно, что объявления о работе охотником за привидениями появились почти в каждой газете. Но, как и говорил Хьюго, такого экстрима, какой достался Говарду, больше не случалось. А как мог навредить поднявшийся над полом стол? Разве что облить вас кофе и резко опуститься на ногу. Ни в какое сравнение не идет с летающими на приличной скорости сундуками. Тони бы подтвердил.

В дверь снова постучали. Девушки все-таки решили вызвать доктора? Говард бы не удивился. Он открыл. На пороге стоял худой и высокий человек, одетый в серое, старого вида, пальто. Несколько необычная форма одежды для местных…

— Приветствую вас, — голос мужчины был тихим и скрипучим. Что-то в нем было странно знакомым, но Говард никак не мог понять, что именно.
— Эмм, добрый день, — Говард выглянул на улицу. Больше никого не было.
— Я к вам по небольшому делу. Видите ли, у меня возникло некоторое затруднение, которое вы могли бы мне помочь разрешить…
— Я не думаю, что мог бы вам помочь, — Говард настороженно посмотрел на человека.
— Но как же? Вы же работали с Хьюго?
— Да, я его знаю, но…
— Может, я могу войти?
— Да, пожалуйста, — Говард подвинулся, пропуская человека в дом. На улице было достаточно зябко.
— Не обращайте внимания на беспорядок…
— О, не переживайте! Все достаточно стильно. Аутентично. Я даже знаю некоторых людей, готовых отдать состояние за такой дизайн, — человек осмотрелся.
— Спасибо вам. Кстати, я не представился. Владислаус. Для вас Влад.
— Говард…
— Я знаю. В общем и целом, у меня возникла проблема. Понимаете, я, приехал сюда в небольшой отпуск. То место, где я живу… Уже долго живу, но вы скорее всего в курсе. Так вот, у меня возникли небольшие проблемы с местными. Они не понимают, что я здесь на отдыхе! И им не хватает сообразительности. Нет, я пока не нанес никому из них сильного ущерба, но пожалуйста, поговорите с ними! Меня они отказываются слушать.

— Что? Кто? Простите, наверно вы меня не так поняли. Да, я знаю Хьюго, но я не понимаю, о чем вы. Это недоразумение.
Лицо человека вытянулось и как-то погрустнело.
— О, то есть вы уже не работаете в этой сфере деятельности… Это прискорбно. Я так надеялся на помощь.
— Как есть. Если я могу вам чем-то помочь… — Говард, кажется, начинал что-то понимать. Человек как-то странно покосился на его шею.
— Пожалуй, что да…
Перед глазами замелькали зеленые мушки.

Последнее, что успел Говард, перед тем как погрузиться в темноту, это вспомнить, кого именно напомнил ему Владислаус… И еще, он заметил, как под потолком быстро бегают, сливаясь и разделяясь друг с другом, клочки тени.

Техничка