[Лалэль]

Серия 3. Родственные связи: Джуффина: Первый день осени (начало)

Иногда случается, накатит на человека что-то, и он вдруг начинает вспоминать прошлое, ещё и анализировать при этом разные факты. И, скажем мы вам, не так-то просто выйти из этого состояния. Джуффина все утро пребывала в глубокой задумчивости, и это замечали многие – её дети, другие ученики, их родители, учителя, - все, с кем пришлось общаться. Однако, невнимательность, отсутствующее выражение лица и невпопад ответы, - все было ей прощено. Джуффину в школе любили, и странное поведение ей не поставили в вину. Ей сочувствовали: как же, бедняжка, наверняка переживает, что вот, у детей праздник, но их отец, увы, не сможет на него прийти. Конечно, там, на небе, он наверняка все видит , и гордится и детьми, и их матерью, но конечно, лучше бы он был сейчас с ними. Какой бы не был муж, но он все-таки муж, говорили кумушки друг другу, а вдовья участь – невеселая участь.

Узнай Джу, что о ней думают, наверное, пожала бы плечами. Настолько мысли, которые ей приписывали, были не похожи на то, что она чувствовала на самом деле. Она помнила о погибшем муже, но печаль об умершем полностью растворилась в другой, светлой печали, по ушедшей молодости. Молодость была наполнена любовью, счастьем, светлыми надеждами... Что ждет впереди – неизвестно, но то, что прошло, в будущем уже не повторится, как не мечтай. Будет что-то хорошее, может быть, но не то, совсем не то...

Погруженная в свои раздумья, Джу потеряла счет времени, и домой, конечно, опоздала. Только столкнувшись нос к носу с Аэлитой и увидев её не слишком радостное лицо, она запоздало взглянула на часы и присвистнула. Время подходило к полудню.
- Я ведь просила тебя прийти вовремя! - отчитала её Аэлита,- у меня полно дел, а приходится сидеть с твоим ребенком. Ну вот где ты пропадала так долго?
Джуффина развела руками: не знаю, мол. Гуляла.
- Ты, между прочим, в отпуске, а мне ещё нужно поработать, - упрекнула её сестра, - так вот, в одиннадцать звонила твоя няня, сказала, что задержится буквально на полчасика, и с тех пор мы сидим во дворе и ждём. Теперь сиди и жди её сама, - Аэлита неодобрительно покачала головой, и удалилась в дом. Будь на месте скромной Джуффи язвительная Нуна, обязательно, хотя бы про себя, заметила бы, что полное тело Аэлиты трясется при каждом движении, как малиновое желе на тарелке. Джуффина же только вздохнула.

Аэлита была права отчасти: она действительно вышла в отпуск, но отпуск взяла за свой счет, и не просто так, а на время сессии – Джуффина ещё надеялась получить высшее образование, хотя бы к тридцати двум годам. Ей бы сейчас не с ребенком возиться, а засесть за учебники, но разве сестре это объяснишь.
Ребенок самозабвенно возился в песочнице, лепя куличики. Песочницей в семье служил надувной бассейн, наполнявшийся или водой, или чистым песочком, в зависимости от того, собирались дети измазаться или искупаться. Бассейн был старый, кое-где уже подштопанный, ведь в нем играло уже третье поколение детей. Игрушки передавались от старших к младшим, и, скорее всего, младшие донашивали бы одежду старших – Джейди курточки Юри, Роза кофточки Эвы, если бы их мама не возражала.
Джуффина ещё раз тяжело вздохнула. Её любили все вокруг, но в своей семье она не могла найти понимания, как ни странно. Откуда возникла эта неприязнь между дружными сестрами? Джуффи, как ни старалась, не могла найти объяснения. В то, что всему причиной банальная ревность, она не верила.

- Привет, сынок, - она потянулась поздороваться с малышом Тэдди, тот радостно протянул к ней грязные ручонки. Тут Джу сообразила, что надо бы переодеться, не так уж много у неё приличных костюмов, чтобы можно было выделить один для визитов в песочницу.
- Я сейчас, - малыш оттопырил нижнюю губу, собираясь зареветь, но она погрозила ему пальцем, - тихо, мамочка сейчас вернётся.

Джуффи, стараясь не шуметь, прошла в свою спальню. Ей почти никогда не удавалось побыть дома утром, и она удивилась, как же тут тихо, когда никого нет. Занавески слегка колыхались от легкого ветерка. Джу невольно принюхалась: а ветерок-то вкусный, пахнет корицей и ванилью. Похоже, на кухне готовятся булочки. Или нет, пончики. Да, верно, пончики с яблочным повидлом, подаются к деловому ланчу. Джуффина выучила меню наизусть, могла по запаху определить, что именно готовят, и с закрытыми глазами перечислить любой ингредиент любого блюда. Интересно все-таки жить в одном доме с людьми, которые содержат семейный ресторан. Кстати, а что будет на обед у нас самих?
Костюм был бережно повешен на вешалку. Джу влезла в повседневные джинсы, натянула маечку попроще – и все за какие-то пять минут, быстрее одевается разве что пожарный. Когда у тебя такой беспокойный ребенок, как Тэдди, оставлять его без присмотра больше, чем на три минуты, просто опасно. Конечно, она подумала о том, чтобы взять с собой книгу. Но только подумала, и мысль пропала раньше, чем она успела застегнуть ремешки на босоножках. Может, бывают детки, которые смирно играют в песочек, пока их мамы вникают в азы экономической теории, но мой сын точно не такой.
-Ну что, малыш, во что поиграем?- Джу забралась с ногами в песочницу. Тэдди очень любит, когда мама участвует в его играх – Будем печь пирожки из песочка?
Она возилась в песке, разговаривала с ребенком, но беспокойное сознание не желало оставаться здесь и сейчас, так и норовя унести её в прошлое. Так, копаясь в песочнице, она не могла не вспомнить, как на этом самом месте высилась большая гора хлама, а она, девушка, не привыкшая к тяжелой работе, собирала этот мусор в пластиковые пакеты...


"Нечасто увидишь невесту, которая приезжает в мэрию не в машине, а на мотоцикле; не в окружении счастливых родственников, а одна-одинешенька, держась за руку жениха. А ещё, не знаю, как сейчас, а в мое время очень редко можно было встретить девушку, которая выходила бы замуж, не достигнув совершеннолетия. Вот я как раз и была такой невестой.
Видели бы вы их вытянувшиеся лица! Но расписали нас быстренько, без лишних проволочек, даже, как положено, поздравили и пожелали счастья на новом отрезке жизненного пути – что-то такое. Буквально через полчаса все формальности были завершены, и все желающие могли наблюдать, как новоиспеченный муж помогает юной супруге забраться на мотоцикл. Наш свадебный кортеж был очень скромен – он да я, ни родителей, ни друзей. Мы смеялись и пели, Ксавьер разогнал мотоцикл до такой скорости, что с меня фату чуть-чуть не сорвало ветром. Это было самое необычное свадебное шествие в том сезоне. Люди оглядывалось на нас, махали руками, кто-то улыбался, а кто-то менялся в лице и долго ещё смотрел нам вслед, выпучив глаза. Какой-то ушлый репортер успел нас сфотографировать, и назавтра эти фотографии поместили в нашей местной газете, вкупе со статьей, в которой подробно описывалось, как я, девушка из приличной семьи, сбежала с парнем – иммигрантом из Мексики, да ещё и расписалась с ним. Насколько мало все эти перешептывания за спиной меня волнуют сейчас, много лет спустя! Тогда же я об этом совсем не думала. Я размахивала свадебным букетом, улыбалась и махала рукой в белой перчатке прохожим, и не было на свете невесты счастливее.
Только один раз у меня кольнуло в груди – мы ехали по главной улице, и вот-вот должен был показаться из-за поворота мой дом, теперь уже не мой, дом моих родителей, но Ксавьер резко свернул с главной улицы в переулок. Когда он повез меня узкими, кривыми улочками, где я толком-то и не бывала никогда - стало ясно, что меня не просто так катают по городу, а везут куда-то, и значит, мне готовят какой-то свадебный сюрприз. Я собиралась спросить, куда мы едем, но передумала, вспомнив, что около часа назад дала клятву следовать за этим человеком, куда бы он не отправился."

... Заржавевшие ворота открывались со скрипом, зато жених открывал их с таким сияющим выражением лица, как будто эти старые, требовавшие основательной чистки дверцы вели, как минимум, в волшебную страну Сезам.
- Правда, здесь здорово? – высокий Ксавьер нежно обнял свою темноволосую спутницу, .
Джуффина никогда не была здесь раньше, но дом узнала сразу, потому что он был, в своем роде, уникальный. Дом Нигмополусов знали все, и пользовался этот дом не очень хорошей славой, говорили, что по ночам там появляются приведения. Мама запрещала Джуффи приближаться к нехорошему дому, мол, не место это для молодой девушки. Она теперь и сама видела, что не место, но у её мужа, видимо, было другое мнение. Когда Джуффина и Ксавьер ещё собирались пожениться, они часто говорили о том, как хорошо иметь свое гнездышко, но большие дома им были не по карману, а в маленьком доме не будет места для детской. Дом пользовался нехорошей славой, зато стоил недорого и в нём было полно места, а приведениями разве напугаешь молодёжь? То, что для Джуффины казалось ужасным жилищем, для Ксавьера показалось шансом наладить жизнь.
"Дочка, - Джуффина снова вспомнила Нуну, - когда ты выйдешь замуж, никогда не спорь с мужем. Можешь делать, что находишь нужным, но даже и не вздумай говорить ему, что он не прав. Сразу тебе говорю, это бесполезно, потому что муж прав всегда! Поверь на слово женщине, которая живет с твоим отцом уже девятнадцатый год и почему-то до сих пор его не пристрелила: брак – это терпение, терпение, терпение." Джуффи, юная жена, возраст семнадцать лет и три месяца, стаж семейной жизни около полутора часов, решила последовать совету и сделать вид, что всё отлично, пусть даже это не так.
Ксавьеру удалось приоткрыть ворота лишь наполовину, Джуффина проскользнула во двор и встала, как вкопанная. Ей захотелось ущипнуть себя, чтобы проверить, правда ли она все это видит или у неё галлюцинация. Потрескавшаяся от жары земля, остатки сада, где культурные растения почти исчезли, занесенные песком, вытесненные сорными травы и пустынными колючками. Кладбище, одного вида которого хватило бы, чтобы более робкая девушка подхватила юбки и бежала, куда глаза глядят. Все вместе сильно напоминало съемочную площадку фильма ужасов, с одной поправкой – это было не кино. Картину запустения завершала та самая куча мусора, как мы уже писали, на самом видном месте.

- Эй, есть тут кто? - спросил Ксавьер. Тяжелая дверь скрипнула, и Джуффина, испугавшись, схватила его за руку. На крыльцо вышел Джейк.
- Братишка, ты нас напугал, - упрекнул его Ксавьер, а Джу вздохнула с облегчением.
- Мои поздравления! А мы не ждали, что вы так быстро приедете. Решили сделать вам свадебный подарок, вычистить как следует этот хлев.
- Мы? Ты там не один?
- Аэлита попросилась помогать.
Аэлита, в отличии от Джуффины, не бросала школу, получила аттестат. Она была тихой, домашней девочкой, звезд с неба не хватала, о высшем образовании и не помышляла, собиралась поступать в кулинарный техникум и мечтала стать шеф-поваром. Последние три месяца она хвостиком ходила за Джейком, и, как подозревала Джуффи, вовсе не затем, чтобы набраться опыта в кулинарном мастерстве. Ну или не только ради этого.
- Откуда эта куча мусора?
- Из дома, - пожал плечами Джейк, - мы решили пока выносить все сюда... А что?

Новобрачная постепенно возвращалась к реальности. Она потихоньку начала осознавать, что все, что её окружает – дом, и не какое-то абстрактное жилище, а её ДОМ, место, которое ей предстоит вычистить, вымыть, и наполнить, по возможности, уютом. Джуффина, обойдя кучу мусора, поднялась на крыльцо. Прежде,однако, чем ей удалось взяться за ручку двери, Ксавьер остановил её:
- Ты что, родная... Невесте не положено самой входить в дом! - и, подхватив девушку на руки, легко перенес её через порог. Джейк и Аэлита, которая, оказывается, пряталась за дверью, встретили их аплодисментами.
В доме все оказало далеко не так ужасно, как во дворе, Аэлита и Джейк и правда успели тут прибраться. Мусора на полу не было, но не было и многого другого. Можно сказать, что в доме не было ничего, кроме ящиков и чемоданов с их вещами, сваленных в кучу у дверей. Единственное, за что зацепился её взгляд – пианино. Джуффина молча отдала свадебный букет жениху и села за инструмент. Она играла по пожелтевшим нотам отрывки какой-то музыкальной пьесы, и снова почувствовала себя, как в сказке.


- Здорово играешь, - восхитился Ксавьер, снова передавая ей букет. Джуффи кивнула.
После прогулки по дому оказалось, что меблирована только одна комната – там стоял потрепанный диван, какой-то сколоченный из досок стол и даже небольшой телевизор, покрытый слоем пыли. Наверняка, до их приезда тут жил бездомный.
Джуффи толкнула дверь в ванную и хихикнула. Братишка Ксавьера и её сестренка отмывали грязную ванну, тихонько шушукались и даже не заметили, что они не одни.
- Кажется, они тоже скоро... - прошептала она на ухо жениху. Тот ответил, тоже шепотом:
- А ты брось им букет... Только, по-моему, кто бы его не поймал, результат не изменится.
Джуффина рассмеялась "Раз, два, три!" и бросила букет. Аэлита, которая случайно его поймала, сперва не поняла, что это такое, а потом радостно запрыгала на месте.


"Первая брачная ночь? Мы ночевали все вместе, прямо на полу, в спальных мешках, и парни по очереди дежурили, охраняя наш сон от тех, кто мог бы забраться в дом. Романтика...
С утра я по собственной инициативе решила уничтожить мусорную кучу перед входом. До полудня я упаковывала мусор в черные мешки, они мне ещё долго повсюду мерещились. По-моему, таких мешков я набрала штук двести, не меньше. Я как раз пристраивала очередной мешок к мусорному баку, когда к дому подъехала мама.


Если перед кем мне и было стыдно, то только перед родителями, - ведь я, в каком-то смысле, их подвела. Мы не общались уже три месяца, с тех пор, как я сбежала из школы, и я не могла себе представить, чего от них ожидать. Не удивилась бы, если бы мама даже накинулась на меня с кулаками, но она, вместо того, слегка поцеловала меня в щеку, как целовала и раньше, встречая из школы. Потом посмотрела на мою руку с золотым колечком:
- Добро пожаловать в клуб Замужних женщин, девушка! Домой-то пригласишь?
Я только кивнула, от волнения у меня пересохло в горле, и повела маму в дом. Она вела себя так естественно, как будто каждый день бывала в таких местах.
По дороге к нам присоединился Ксавьер:
- Здравствуйте! не знаю, как вас сейчас называть...
-Можно просто Нуна, - любезно разрешила мама, - лишь бы не мама и не тёща. Зятёк...
Мы проводили маму в ту, единственную пригодную для житья комнатку. Она с презрением взглянула на грязный диван и уселась на какой-то ящик, непринужденно закинув ногу на ногу. Предстоял серьёзный разговор.
Мама внимательно посмотрела на меня, под её пристальным взглядом я покраснела.
- Ну что? Носик повесила, загрустила? Утомилась? Домой хочешь?
Я решительно помотала головой, хотя, конечно, мама угадала мои тайные мысли.
- А ты отпустишь Джуффи пожить домой, если она согласится? - спросила мама моего мужа.
- Конечно, если она захочет. Я понимаю, что ей здесь не нравится.
-Догадливый, - усмехнулась мама и снова перевела взгляд на меня, - поедешь, Джуффи?
Слезы подступили к глазам, но я снова отрицательно замотала головой:
- Нет, я остаюсь.
- Мда - вздохнула мама, - отцовский характер... У кого-нибудь в этом доме есть покурить?
До этого мама никогда не курила на моих глазах. Ксавьер достал пачку сигарет:
-Угощайтесь, пожалуйста, - и щелкнул зажигалкой.
Мама усмехнулась, выбрала сигаретку, закурила и вдруг так и замерла, держа сигарету между тонких пальцев. Прислушивалась.
Два голоса, мужской и женский, которые шепотом переругивались. Знакомый женский голос говорил:"Пусти, мне же интересно!", а мужской:"Нечего вмешиваться в чужие дела!"
– Молодые люди, выходите к нам, здесь лучше слышно!
В комнату ввалились сконфуженно хихикающая Аэлита и сердитый Джейк.
-Здравствуй, Аэлита! А с этим юношей, мы, кажется, незнакомы...
Джейк представился. Мама вспомнила про сигарету, сделала затяжку и закашлялась:
- Кхе-кхе... Где сигареты брал, зятек? Сто лет не курила такие крепкие.
- Это армейские, - пояснил Ксавьер, протягивая ей пепельницу.
- Да, - глаза у мамы затуманились, - когда мне было столько же лет, сколько вам сейчас , все было армейское... Армейские сигареты, армейские брюки, армейские ремни и ботинки...
- Армейская тушенка, повидло из сухого пайка, - с такой же ностальгической улыбкой продолжил Джейк, вспоминая военное детство. Мама посмотрела на него удивленно:
- Да. Когда я приехала в этот город... - я удивилась, мама никогда об этом не говорила.
- Война уже закончилась, но люди жили очень бедно. Продукты выдавали по карточкам, или можно было их купить, но по ужасно высоким ценам, или в обмен на золото или какие-то другие ценности... У меня не было ничего, все, что у меня было – то, что на мне надето, и по тем временам это было все равно, что ничего. Не знаю, что бы я делала, если бы не Джон Смит. Мы познакомились в ту ночь, как я приехала, а под утро он уже притащил меня к себе домой, чтобы я могла взять у его мамы платье и переодеться.

- А как же то, в чем вы приехали? - не удержался Джейк. Мама смущенно кашлянула:
- Нам пришлось это закопать, - она не стала уточнять,что это был космический скафандр.
- Я вообще плохо представляла, что мне нужно, схватила первое попавшееся платье, босоножки, простите, юноши – нижнее бельё... то ужасное платье я вернула назад буквально через пару дней, как только смогла купить другое. Но тогда выбирать не приходилось. Мы зарыли мою одежду под яблоней, спеша успеть до рассвета.

Джон выпотрошил для меня свою копилку, набралось что то около пятидесяти симелионов - надеюсь, когда-нибудь эти деньги вернутся к нему в тысячекратном объёме. Джонни посоветовал мне пойти к одной соседке, которая сдавала комнаты проезжающим. Час был ранний, но я все-таки смогла разбудить старуху, которая, хорошенько обругав меня для начала и взяв плату за сутки вперед, проводила меня в комнатку, где мне предстояло жить. Умывальник, треснувшее зеркало, слегка шатающийся стул, кровать и комод. На полу ковер, бурый от пятен, обои в разводах, ну и это бы ничего, но клопы! Впрочем, я так устала, что мне было на все наплевать. Я легла в постель с намерением поспать денька три.

Однако никто не дал мне этого сделать. Вечером того же дня хозяйка принесла в мою комнату керосиновую лампу, поставила её так, чтобы свет бил мне в лицо, но это не подействовало. Тогда она принялась трясти меня за плечо, сдернула с меня одеяло и заставила проснуться.

Пока я продирала глаза, она крыла меня отборными ругательствами, стараясь донести до моего ещё спящего сознания ту мысль, что, если я заплатила за комнату, то это ещё не значит, что я могу здесь жить, сколько мне вздумается. Тут тебе не приют для бездомных! Коль скоро я дрыхну целый день, вместо того, чтобы, как все добрые люди, работать, значит, я собралась добывать себе пропитание другим путем, воровством или проституцией. Если я промышляю грабежом, то придется заплатить за комнату вперед, а то неизвестно ещё, смогу ли я что-нибудь украсть завтра или буду сидеть без денег; ну, а если я собираюсь продавать себя, что, конечно, моё личное дело, - здесь хозяйка в грубой форме выразила сомнение, что на такое кто-то вообще позарится – но в общем, я вольна делать что захочу, только таскать сюда мужиков она не разрешит. Словом, она потребовала от меня, чтобы я сейчас же пошла на заработки, а если я и дальше собираюсь валяться в постельке, то могу катиться на все четыре стороны. Слава Богу, сейчас война – да-да, она так и сказала "Слава Богу, война", - в городе полно беженцев, которым нужны комнаты.

Я выслушивала её тираду, пока окончательно не проснулась,а потом мне это надоело, и я, применив силу, выставила её вон. Она продолжала ругать меня, стоя под закрытой дверью, а я тем временем быстро одевалась, почесывая искусанные клопами места. Тщательно вымыла лицо и руки и впервые взглянула на себя в зеркало. Разглядеть что-то было непросто, потому что зеркало треснуло прямо посередине, и хозяйка заделала дыру деревянной дощечкой, считая, что квартирантам и такое сгодится. Однако и то, что я увидела, меня не радовало. После долгих поисков я нашла в комнате забытую кем-то помаду, гребень и пару шпилек. Я попыталась заколоть волосы так, как тогда модно было носить; как смогла, накрасила губы - надо сказать, вышло кривовато.

В общем, я критически осмотрела себя в зеркале и поставила себе твердую троечку за внешний вид. Вышла к хозяйке и решительно заявила ей, что ухожу по своим делам, и вернусь под утро, но если она посмеет тронуть хоть что-то в моей комнате, - и я перечислила ей все, что с ней произойдет. Наверное, прозвучало убедительно, провожала она меня с уважением.
Однако моей твердости хватило только на то, чтобы выйти на улицу. Только я вдохнула свежий ночной воздух, как меня замутило, голова закружилась, и, не сделав и десятка шагов, я упала на землю, прямо под куст. Я-то забыла, что людям нужно ещё и есть.

- И вот, - мама выпустило колечко дыма, - сидя на этой гребаной лужайке под розовым кустом, я впервые всерьёз осознала всё, что со мной происходит. Я поняла, что я в этом мире совсем одна, и могу делать что хочу, никто мне не указ, но и плакать, если со мной что-то случиться, тоже никто не будет. Я сделала свой выбор, уж верный он был или нет, время покажет. Со временем у меня появились деньжата, я даже выкупила у старой карги её дом, потом я встретила твоего отца, через некоторое время появилась ты... Не знаю, может быть, если бы я выбрала честную жизнь, все тоже со временем наладилось бы, но подозреваю, что все закончилось бы быстро – однажды я бы снова упала и не поднялась. Но это все лирика, Джуффи. Я тебе все это рассказываю затем, чтобы ты поняла – самое главное в жизни сделать выбор, ну а когда выбор сделан, иди до конца и не жалуйся. Так ведь?

Глядя на маму, трудно было представить, что эта красивая, ухоженная женщина когда-то валялась на земле, не в силах подняться, носила одежду с чужого плеча и не знала, будет ли обедать завтра. Но раз он так говорит, значит, всё так и было.

- Так, мамочка, - согласилась я.
- Сама понимаешь, не такой судьбы я для тебя хотела, но раз уж так вышло... кстати, сколько с вас содрал этот мошенник? - Мама имела ввиду хозяина дома. Ксавьер пробурчал сумму.
- Ну надо же, и это только за аренду... Радовался бы, что кто-то позарился, - мама вытащила из сумочки связку ключей, - держите,- никто и не подумал протянуть руку за этой связкой.
- Берите, - настойчиво повторила мама, - Я знаю, что такое жить без дома, - видимо, последняя фраза убедила моего мужа, потому что он все-таки взял ключи.
- Ну вот, - с облегчением сказала мама, - а сейчас я принесу, Джуффи, твои вещи. Я ведь на сто процентов была уверена, что ты не согласишься со мной уехать.- я густо покраснела.
- Да, и ещё – как это вышло, что вас расписали, ведь тебе семнадцать? В мэрии мне сказали...
- Мам, - быстренько перебила я её, - всё так и есть, - у неё даже глаза округлились:
- Да ты что! А ты ещё курить мне разрешаешь! - быстренько затушила сигарету, - молодежь, - укоризненно покачала головой, посмотрела на меня, на моего мужа, который нежно обнимал меня, на наши счастливые, чумазые лица и ещё раз повторила про себя:
- Бабушка!Я стану бабушкой! - маме только-только должно было исполниться сорок лет..."

... -Бабушка! - радостно закричал Тэдди, Джуффина вздрогнула от громкого крика и оглянулась, ожидая увидеть Нуну, но оказалось, малыш имел ввиду свою няню. Джуффина выслушала её сбивчивые объяснения, передала ей ребенка и отправилась в ванную, чтобы как следует отмыться от песочка...


(Продолжение следует)[/center]