"Та-ак, автор общается сам с собой. Нехаращо"
- Ребекка? – тихий голос Катрины раздался из-за двери. Ребекка натянула на голову одеяло и сдавленно ответила:
- Уходи, я хочу побыть одна, - и замерла, ожидая, как шаги старой распорядительницы стихнут за дверью, но вместо этого раздался скрип открывающейся двери, и старуха вошла в комнату. Щелкнул выключатель, и комната озарилась неясным желтоватым светом.
Старая женщина опустилась на край кровати и медленно стянула одеяло с Ребекки. На пожилую женщину взглядом затравленной совы смотрела женщина, ранее лишь смеявшаяся и улыбающаяся, но теперь вместо искрящихся зеленых глаз на нее смотрели очи болотного оттенка, черные шелковистые волосы всегда красиво убранные торчали во все стороны, а кожа напоминала кожу лягушки, давно сдохшей и гниющей в трясине.
Катрина улыбнулась и слегка провела рукой по щеке женщины, стирая слезы прочь.
- Закрой глаза. – Тихо сказала она, положив ей руку на лоб, - и скажи, что ты самая счастливая.
- Это не так, - твердым голосом ответила Ребекка, - я самая несчастная женщина, которая никогда не сможет подарить тепло и ласку своему ребенку. Я не буду лгать себе.
- Хорошо, - кивнула Катрина, по-прежнему не убирая с холодного лба женщины руку, - тогда солги мне. Успокой старуху.
Ребекка осторожно приоткрыла глаза, глядя в суровое лицо Катрины, старой экс-гувернантки и воспитательницы Виктора, а ныне распорядительницы их совместного дома.
- Я... – начала она. Но старуха перебила ее.
- Солги!
- Я... ладно, самая счастливая на свете. – Заученно пробубнила Ребекка. Катрина улыбнулась и убрала ладонь со лба женщины. Она пристально следила, как грудь Ребекки медленно вздымалась, очевидно, она, наконец-таки, успокоилась.
- Легче? Ведь верно? – прозвучали вопросы, Ребекка уныло кивнула.
- Да, но ничто не изменит моей бесплодности...
Старуха поднялась с кровати, вынув из кармана платья бутылочку с успокоительными каплями.
- Свой ребенок это хорошо, но если Бог не даровал тебе такой возможности, то очевидно он ждет чего-то иного от тебя. - Тебе надо отдохнуть, Ребекка. Прими это. – Она подала женщине стакан воды, в котором было растворено лекарство. – Тебе станет легче, и ты уснешь. Отдыхай пока.
- Катрина, - Ребекка позвала старуху, - а почему ты, точнее, у тебя нет детей?
Катрина растеряно усмехнулась.
- Мой ребенок уже давно вырос и не нуждается в тщательном обиходе, как прежде. Да и не удивительно, ведь Виктору уже двадцать пять лет...
- Нет, я про твоих детей, ты ведь была замужем?
- Ребекка, слишком много вопросов. – Отрезала пожилая распорядительница и, сгорбившись, вышла в коридор, плотно прикрыв за собой дверь. Вскоре ее шаги стихли где-то вдали, и Ребекка уснула. Лекарство подействовало, и женщина погрузилась в глубокий сон, туда, где не было ничего: ни забот, ни слез, лишь черная бездонная пустота.