[Be_a_utiful]

Минуты шли за минутами, а девушки-призрака все не было. Роксана и не заметила, как уснула на софе. Ее разбудил легкий шорох. Это потрескивали поленья в камине. И вчерашняя гостья стояла на своем обычном месте и грела у огня руки. Взор ее по-прежнему был печален, но она не плакала.
Роксана выпрямилась, она в принципе была готова к очередной встрече с призраком девушки, но все равно уставилась на нее с расширенными от ужаса глазами. Ее бил мелкий озноб.



- Не бойся, я не причиню тебе зла – слабым и таким нежным голосом произнесла девушка, прочитав мысли Роксаны – ты первая за все эти столетия, кто в ужасе не убежал при виде меня – ее грустные глаза смотрели прямо в глаза Роксаны, и в них не было ни капельки зла.
- Столетия? – машинально проговорила Роксана – ты тут уже несколько столетий? Кто ты?
- Раньше меня звали Дея. И этот замок мое последнее пристанище, я вынуждена быть заточенной здесь, пока кто-нибудь не освободит меня… - и из ее глаз опять хлынули слезы. Тысячи вопросов роились в голове Роксаны, но она лишь спросила:
- За-за что тебя заточили здесь и кто? – хотя ответ она очень боялась услышать, но любопытство было сильнее.
- Это долгая история. Ты больше не боишься меня? – спросила девушка, вытирая слезы.
- Не знаю, трудно ответить, я раньше никогда не сталкивалась с призраками и даже не верила в них, а теперь…- и через две секунды добавила – я видела слезы на твоем портрете в картинной галерее, почему ты плачешь?
- Этот замок - моя тюрьма, тот портрет - моя келья, и лишь по ночам я могу выйти из нее, мне там так холодно – и она поближе придвинулась к огню.



- А кто тебя должен освободить? – не унималась Роксана. Раз перешагнула через свой страх, она хотела узнать все. Она ведь и правда немного перестала бояться Деи. От нее исходила доброта и невыносимая грусть, она была такая хрупкая, а на фоне огня казалась еще прозрачнее и бледнее, Роксане так захотелось хоть чем-то помочь призраку, избавить от мук терзавших ее.
- Любой. Ты действительно хочешь знать все? Еще никто не спрашивал меня об этом. Все, кто меня видел, думали, что я злой дух и хочу их убить – и взгляд ее стал еще грустнее.
- Нет, я так не думаю. Расскажи мне, что с тобой случилось и может быть я смогу помочь тебе? - Роксана не испытывая больше страха, подошла поближе к камину и теперь смогла отчетливо разглядеть девушку. Она была необычайно красива, очень юная, на вид лет 16-17, с огромными, как на портрете, карими глазами, обрамленными густыми черными ресницами, аккуратным носиком, и небольшими пухлыми губами. Ее русые волосы мягкими волнами ниспадали ей на плечи, прям как на портрете, и одета она была в то же самое платье.



Губы девушки дрогнули в мимолетной улыбке.
- Хорошо я расскажу тебе, как все случилось – промолвил призрак. А Роксана поудобнее устроилась на полу у камина, напротив Деи.

Рассказ Деи.
- Шел 1812 год. Мои родители были консервативными дворянами с очень древним родом, но при этом не располагали достаточными материальными средствами, что бы вести подобающий дворянам образ жизни.
Мне было тогда 16 лет, и я тогда еще не знала, насколько жестока жизнь. Я была влюблена, нет, я любила всей душой и всем сердцем парня, который был сыном простых ремесленников. И он безумно любил меня – с этими словами взгляд Деи потеплел, и на губах заиграла легкая улыбка – мы и дня не могли друг без друга – продолжала она – мы даже тайно с ним поженились, только обряд совершал ветер, а свидетелями были птицы, и кольца у нас были сплетены из луговых цветов.



- А потом… потом началась война. По всей стране стали собирать войско. Мужчины от 16 лет и до 45 должны были идти на войну, если не смогут заплатить выкуп, который бы пошел на нужды войска – и ее глаза снова налились слезами – естественно у родителей Филиппа не было таких денег, они были бедны. Я пошла на крайний шаг: тайком отдала его матери все свои украшения и драгоценности. Их было немного, но это могло помочь спасти Филиппа, ведь он был художник, а не убийца, он был рожден, что бы создавать, а не разрушать, но… – она осеклась – …мой отец – и при этих словах на ее лице появилось выражение отвращения – узнал обо всем и обвинил его родителей в воровстве, лишь бы спасти свою честь. Мне тогда очень сильно досталось от него, но это было не важно, самое главное, что из-за него Филиппа забрали на войну, и я… я больше его никогда не видела – так долго сдерживаемые слезы новым потоком хлынули из глаз Деи.



Немного успокоившись, она продолжала – не знаю, как я жила первые недели после его отъезда, я отказывалась пить и есть, ничто меня не интересовало, и мои родители придумали, как меня вывести из этого состояния. Они решили выдать меня замуж против моей воли – Роксана аж ахнула, (в наш век феминистически настроенных женщин - это просто немыслимо), а Дея продолжала – Да и жених подходящий, по их мнению, имелся. Сын не очень родовитого, но зато сказочно богатого дворянина. Поль Де ЛаКруа был предназначен мне в мужья. Они обо всем договорились, и мы должны были поехать к ним в поместье, где должно было состоятся сватовство, а затем и свадьба.



Они буквально насильно заставили меня собраться в дорогу. Я бережно захватила с собой лишь свой портрет, который написал Филипп, тот самый портрет, который сейчас висит в галерее. Мы приехали в их поместье, то есть в этот самый замок, где мы с тобой сейчас находимся. Я целыми днями не выходила из своей комнаты, а только плакала-плакала-плакала.
У Роксаны аж сердце сжалось от жалости.
- Бедная девочка - только и произнесла она.



– Потом был мой день рожденье, мне исполнилось 17, и на следующий день была назначена свадьба, как вдруг вечером какой-то поваренок передал мне маленькую записочку. Это было письмецо от матери Филиппа. Как же я обрадовалась, увидев весточку от нее. Но, прочитав ее послание, я больше не радовалась. Она сообщала мне, что Филипп погиб, в первом же сражении.



при этих словах на Роксану нахлынуло ее собственное горе трехлетней давности. Три года назад ее любимый человек разбился на мотоцикле, и она все эти три года пыталась выйти из жутчайшей депрессии, для чего и ушла с головой в работу. Дея же продолжала свой рассказ.
- Сердце мое разорвалось от горя, мысли помутились, я поняла, что мне на этом свете делать больше нечего, впереди меня ждал только лишь брак с нелюбимым мужчиной и деспоты-родители, а без Филиппа я не могла жить и я, не раздумывая, отдала свое бренное тело на волю водам пруда во дворе замка. Нас учили в воскресной школе, что самоубийство - это очень тяжкий грех, но мне тогда было все равно…



Дея замолчала и устремила свой взгляд в пол, как будто она в чем-то провинилась. Роксана слушала, как завороженная, не отрывая глаз от прекрасного лица Деи, и не могла поверить происходящему, не могла поверить во всю эту историю. Роксане так хотелось протянуть руку погладить ее по голове, хоть как-то успокоить, но она понимала, что перед ней бесплотный призрак, а значит, ее невозможно погладить по голове.
- Дея, как я тебя понимаю. И мне очень больно видеть твои страдания. Но скажи, почему же ты здесь, почему не на небесах, или что там наступает после смерти? – Роксана никогда не задавалась себе вопросом: есть ли Рай или Ад, она просто не верила этому всему, она была убежденной атеисткой.



- Я не могу попасть ни в Рай, ни в Ад. Я совершила тяжкий грех, покончила самоубийством, поэтому в Рай попасть не могу, и в Ад тоже, потому что вся моя земная жизнь и все мои поступки и помыслы были чисты, кроме этого греха я не совершила других. Они, Те, кто нас ждет после смерти, сочли, что я слишком добродетельна для Ада, и решили оставить меня здесь, где я нашла свое последнее пристанище, днем я нахожусь в своем собственном портрете, а по ночам могу выходить и греться тут возле огня, это моя последняя отрада.
Роксана не могла поверить: вот тут, перед ней, сидит призрак и так легко рассуждает на тему Рая и Ада, у нее в голове все это не укладывалось, она чувствовала себя как ребенок, которому сказали, что деда мороза на самом деле не существует, только в этой ситуации все наоборот, ей сказали, что существует, хотя она была убеждена в обратном. Время пролетело так быстро, что Роксана не заметила, как часы стали бить пять часов.
- Как же тебе помочь вырваться отсюда и быть вместе с любимым?
Но призрак Деи поднялся, и она направилась к выходу из гостиной, на ходу ответив Роксане.
- Мне нужно идти. Рассвет. Завтра приходи, я тебе скажу, как мне помочь – с этими словами она растворилась в дверном проеме.