Восьмая серия, часть седьмая
В дверь позвонили. Роберт лениво перекатился на другой бок, собираясь идти открывать.
- Лежи уже, - Джулия поцеловала его в лоб и встала, натягивая пижаму. – Я открою.
Алда кивнул и блаженно откинулся на подушку, закрыв глаза. Наверное, снова почтальон с сотней писем от разгневанных фанатов. Надоело. Дайте пожить человеку.
Из коридора послышались голоса, а затем Джулия крикнула:
- Роберт, это к тебе!
- Кто там ещё, - заворчал гитарист, поднимаясь и натягивая футболку. Выйдя в коридор, он на мгновение замер, а потом рассмеялся: - Джеймс!
Улыбаясь, Ригби пошёл к нему навстречу. Роберт обнял его.
- Привет, проходи, садись! Джул, - обратился он к жене. – Принеси нам чего-нибудь выпить.
Девушка улыбнулась, кивнула и вышла, одёргивая пижаму. Джеймс посмотрел ей вслед и одобрительно кивнул:
- Жену ты себе отхватил что надо!
- Выбрал самую лучшую, - усмехнулся Роберт. – Давай рассказывай. Как, что?
- Что рассказывать? – пожал плечами Джеймс. – Всё по-прежнему. Или тебе интересно, что с Майклом?
Ригби быстро простил Майклу затрещину и теперь остался единственным, кто мог заявляться к остальным троим в любое время дня и ночи, не опасаясь, что его прогонят.
- С Майклом интересно, но потом. Чем ты занимаешься? – полюбопытствовал Роберт.
- Я – ничем. Учу племянника играть на гитаре и бездельничаю.
- А Меддоус?
В комнату снова вошла Джулия, поставила на стол бутылку и бокалы и деликатно удалилась.
- Меддоус пьёт, - недовольно поджал губы бас-гитарист. – Он сейчас переехал в Нью-Йорк, когда я последний раз к нему заходил… Ему это не на пользу, по-моему, он в глубокой депрессии.
- Подожди. В Нью-Йорк? Там же Майкл.
- Да, - кивнул Джеймс. – Джордж до сих пор злится на него. Недавно он набрал где-то кирпичей, пришёл пьяный к его дому, перелез через ограду…
- И?
- И выбил четыре окна.
- Майкл пострадал? – спросил Алда. Ригби, видимо, услышал в его голосе надежду, потому что укоризненно на него посмотрел.
- Нельзя быть таким кровожадным, Роберт. Нет, Майкл тогда торчал в студии – он записывает сольный альбом, буквально ночует там. А ты? Пишешь что-нибудь?
Роберт засмеялся, отводя с глаз волосы.
- Пишу. По старой привычке… Несколько песен, немного музыки без слов и море слов без музыки. Но записывать это, выпускать сольники… Нет, не знаю. Наверное, не буду.
- Почему?
- Ну… Что я буду делать с этой пластинкой? Ходить и гордо всем показывать? Ладно Беллами, Беллами – это солист, люди привыкли, что Innuendo – это Майкл. Но я…
- Майкл говорит, что его будущая пластинка не будет иметь к нам никакого отношения.
- К нам? – поднял брови Роберт.
- Ну, - засмеялся Джеймс. – Вообще-то он сказал: «это моя пластинка, и она абсолютно не связана ни с тобой, ни с этими двумя ублюдками».
Роберт нахмурился.
- Ясно.
- Ты тоже до сих пор зол на него? – спросил Ригби.
- Да… Наверное. Не знаю. Он скотина, Джеймс, ещё какая скотина. Мне даже плевать на то, что из-за него развалилась наша группа, хотя… - Роберт помолчал. – Это тоже плохо. Мы были прекрасным коллективом. Но Беллами сказал в одном из интервью, что мы перестали записываться и выступать, потому что я женился. То есть практически он сказал, что группа развалилась из-за…
- Джулии? – спросил бас-гитарист. Алда горько кивнул:
- Да. Ей тяжело. Нам приходят тысячи писем от фанаток, и ты представляешь, что они там про неё пишут. Она их, конечно, не читает, но всё равно. Поэтому я и зол на Майкла. Он же всё это понимал, когда давал это дурацкое интервью! Но всё равно сказал это. Назло? Наверное… Сволочь.
- Послушай, Роберт, - бывший бас-гитарист поднял на Алду темные глаза, - Знаешь, мне абсолютно все равно, что вы с Майклом не поделили, и кто из вас здесь неправ. Но я одинаково люблю и тебя, и Джорджа, и Майкла. И я не могу позволить группе развалиться из-за того, что вы с Майклом не поделили шоколадку. Я буду стараться вас помирить.
Роберт усмехнулся.
Продолжение следует...