[Ларисса]

На следующее утро я проснулась лишь к обеду. Была суббота. Я посмотрела на часы и заставила себя подняться с дивана. Голова ужасно болела, так же, впрочем, как и все тело.

Со стоном я вновь опустилась на подушку. Что было вчера? Почему я всё ещё в одежде, в которой приехала вчера вечером из Халле? Почему лежу на неразобранной постели? Почему у меня все болит? Какое-то смутное чувство тревоги закралось в душу. Я ничего не помнила - и это нагоняло страх. Я все-таки заставила себя встать.

Проверила, на месте ли документы. Всё было в порядке. Лишь туфли и сумка валялись у входной двери. Это не было похоже на меня. Я всегда убирала свои вещи.
Вдруг раздался телефонный звонок, заставив меня вздрогнуть. Я подошла и сняла трубку. Это была мама. Она беспокоилась, почему вчера вечером я не подходила к телефону, спрашивала, все ли у меня в порядке.

Да, у меня все было в порядке. Руки и ноги целы, голова на месте, хоть и болит. Может, я пила вчера? Но с кем? Какую-нибудь знакомую встретила по дороге? Да нет... И это на меня не похоже. Я силилась вспомнить, понять, что произошло. Но в голове была совершенная пустота – провал памяти.

Я приняла горячий душ, выпила таблетку от головной боли, разобрала постель, закуталась в одеяло и снова провалилась в сон.

***
Проснулась я ночью. У меня был жар. Мне постоянно чудилось, что кто-то сидит у моей постели и гладит меня прохладной рукой по горячему лбу. Силясь открыть глаза и понять, где сон, а где реальность, я вдруг спросила:
- Ты мой ангел?
- Да, я твой ангел, - послышался тихий голос в ответ.

Такой знакомый голос... Где я его слышала?.. Я силилась припомнить, кому принадлежал этот голос, но не могла, потому что мысли уносили меня куда-то прочь, далеко-далеко. Мне чудилось, что я лечу над водой... Когда я была маленькой, мне часто снилось, что я лечу над водой... Но теперь я не маленькая. Мое детство уже позади... Вдруг я услышала звуки скрипки. Тихую мелодию, очень знакомую... Откуда я ее знаю?.. Нет... Не вспомню... Снова прохладные руки... Большие мужские руки... Это так успокаивает... Я вспоминаю Этьена... Мы встречались с ним два месяца, пока учеба не поглотила все мое свободное время. Он ушел от меня. Сказал, что такие отношения не для него. Ну что ж...

***
Снова проснулась я лишь под утро от пения птиц в парке. Окно было настежь открыто. Легкий ветерок колыхал занавески. У меня все еще был жар, но чувствовала я себя уже намного лучше. Я встала и закрыла окно. Повернувшись, я увидела на полу расстеленный матрац и чью-то фигуру, укутанную в одеяло. Осторожно подкравшись и заглянув в лицо лежащему, я поняла, что это мама. Но как она сюда попала?
Мама вдруг проснулась и поднялась на локтях.
- Ох, ну наконец-то ты пришла в себя! Как ты себя чувствуешь? - спросила она.
- Мне, кажется, лучше. Как ты здесь оказалась?
- Ты что, ничего не помнишь? Я пришла тебя навестить в воскресенье, потому что в субботу вечером ты не пришла к нам, как обычно. На звонки не отвечала. Я нашла тебя здесь на диване. У тебя была очень высокая температура, ты бредила. Все время звала какого-то Люциана, спрашивала, твой ли он ангел или нет.
- Сколько я так пролежала? - я задумалась, припоминая то, что мне снилось.
- Два дня. Сегодня понедельник.
Я посмотрела на часы.
- Школа! Ах, я же опаздываю!
- Тебе лучше взять больничный на пару дней. Никуда твоя школа не денется! - мама встала и пощупала мой лоб рукой. - Да и температура еще держится.

***
Вместо пары дней мой больничный растянулся на неделю. У меня была сильная ангина, и поправлялась я очень медленно.
То, что рассказала мне мама о Ангеле-Люциане, которого я звала, плотно засело в моем впечатлительном сознании. Чувство чего-то смутно знакомого не покидало меня. Я постоянно думала об этом, силилась хоть что-то вспомнить, но не могла.
Потом снова начались школьные будни. Но даже они не притупили смутное чувство тревоги. Мне казалось, что кто-то незримый наблюдает за мной.
Так прошло несколько недель. Мое состояние становилось все нервознее. Я всматривалась в лица прохожих, следила за пассажирами в вагоне, сокурсниками в школе. Я боялась выходить из дома. Начала разговаривать сама с собой. Смотрясь в зеркало, спрашивала свое отражение: „Кто ты, Люциан?“ Был ли он призраком моих снов? Плодом моего воображения?
Я сильно изменилась за это время: похудела, осунулась. Нервное перенапряжение сильно сказалось и на моей успеваемости. Родные не на шутку стали волноваться за меня, считая, что виной всему учеба. Мама настаивала, чтобы я уволилась из кафе, приезжала раньше домой, больше отдыхала. Но я знала, что работа и учеба здесь ни при чем. Плотный дневной график лишь помогает отвлечься, не думать, или думать как можно меньше о том, что не давало мне покоя, хотя понять, что именно, я так и не могла. Мой сон – это все, что я имела. Я знала, что виной всему Люциан...



Продолжение следует...