поэтому первым же требованием молодой мамы своему муженьку стала перестройка дома. Было добавлено крыло, в котором расположились атлетический зал, новая спальня Аманды и комната отдыха.
Вообще, как справедливо полагали призраки, Яна за короткое время сумела войти в состав семьи Аддамсов и стать необходимой не только мечтательному вору и лентяю Амадею, но и великолепной Хельге, которая, как мы знаем, вообще не страдала излишним человеколюбием и уж если принимала человека, то за отдельные и значительные достоинства (недостатки). К тому времени Яна даже не была злой; забегая вперёд, скажем, что ей пришлось много и упорно работать, чтобы сменить черту характера и стать, как и все Аддамсы, злой.
Но уже тогда хрупкая (по сравнению с Хельгой) девушка не оставляла никаких иллюзий на свой счёт: она была истинная Аддамс. Что бы ни делала эта девушка (занятия в тренажёрном зале,совершенствование электроприборов в доме, пробежки по улицам, визиты в богатые дома), всё это делалось для того, чтобы завоевать большее уважение и одобрение Хельги, добавить очков в картере преступницы
или заработать денег на невинных развлечениях, которые почему-то назывались воровством.
В отличие от Далласа, который до конца дней стеснялся своих привычек прихватить что-нибудь чужое, Яна вместе с мужем поставила процесс контроля содержимого богатых домов на поток. Сначала они как бы пробегали мимо, занимаясь спортом, потом заходили в гости «буквально на минутку», затем один (обычно Амадей) отвлекал внимание хозяев, а вторая прихватывала из комнаты то, что, по их мнению, плохо лежало.
Реальной выгоды от подобных действий было немного, но, учитывая профессиональные требования корпорации негодяев, данный род деятельности положительно сказывался на их карьере.
Итак, несильно везучий неудавшийся некрофил Амадей в итоге приобрёл (благодаря воспоминаниям о «вечной дитя» Мэри Лу) все качества детоненавистника (вместо врождённой черты «виртуоз»),
которые, учитывая только что родившуюся дочь,
были по меньшей мере неудобными. Какие бы отношения ни складывались между обитателями дома Аддамсов, забота и воспитание наследника являлись обязательными, и если любовь никогда не являлась отличительной чертой этой семейки, то растить малыша правильно нужно было обязательно. Родившаяся Аманда была любимицей матери и бабушки, которые приходили в неописуемый восторг от общения со злой и неуклюжей малышкой. Но при этом почему-то все обязанности по смене пелёнок, кормлению возлагались на плечи Амадея,
который каждый раз выходил из комнаты Аманды покрытый красной сыпью крапивницы, поскольку другой реакции на ребёнка быть у него просто не могло. Так что всё свободное время Амадей предавался страданиям, что, собственно, было весьма характерным для Аддамсов, тем более для Амадея.
В то же время Хельга, скинув часть обязанностей по содержанию дома на невестку, всерьёз занялась продолжением карьеры и целыми днями что-то активно изобретала, взрывала, вообщем, вела нормальную жизнь учёного. Она достигла цели своей жизни, но, став Изобретателем киборгов,
не остановилась и продолжила научную деятельность, достигнув вершины карьеры, сделавшись Безумным учёным.
Теперь всё своё свободное время она посвящала экспериментам и опытам.
Часть из них сопровождались грохотом, шумом, пожарами и взрывами в доме,
а результатом были поющие тренажёры, сверкающий и улучшающий настроение холодильник,
а также три безвозвратно потерянных кровати.
Другую же часть опытов составляли так называемые социальные эксперименты: Хельга таскалась по улицам и приставала к мужчинам в бессмысленных и безнадёжных попытках решить вопрос своей личной жизни. Излишне упоминать о том, что результаты этих экспериментов были ещё более трагичны, чем технические.
В такие невезучие дни Хельга ходила по домам своих приятелей, коих было итак немного, и жаловалась на несправедливо обижающую её жизнь.
Частенько свою злость от очередного неудавшегося романа
она срывала на бедных призраках, а особенно часто доставалось её отцу Фреду.
Хотя один раз охотничий инстинкт привёл её в кафе, где проходил корпоратив её начальника. Удачно исполнив какую-то песню, Хельга заработала неплохую сумму денег.
Амадей, типичный подкаблучник, вовсю занимался садом под чётким контролем супруги,
и из самостоятельно предпринятых попыток злодейства можно отметить только день, проведённый в доме его умирающей начальницы. Амадей как мог подлизывался к старушенции,
давился приготовленной ей горелой пищей, выслушивал в её омерзительном исполнении гитарные баллады, несколько раз чуть не подрался с её сыном, когда, уставший после работы, он тихонько сбегал поспать в хозяйской кровати.
В итоге он засвидетельствовал своё почтение смерти, которая заявилась к старушке,
и, не получив ничего, с досады спёр в доме жалюзи и отправился домой.
Так в боях местного значения в совершенно спокойной (для Аддамсов) обстановке проходило детство Аманды,
которая в скором времени подросла, приобретя в качестве дополнительной черты характера вредность.
Через некоторое время стали отчётливо проявляться черты характера Аманды. В отличие от Хельги и тем более Амадея, девочка была открыта к общению (чего стоят многочисленные уговоры-упрашивания призрака Руби освободить свою кровать хотя бы для часового сна!)
и предпочитала сумрачному сидению на скамейке разговоры в кафе.
Она почувствовала, что может быть интересна собеседникам, хотя изначально её так внимательно слушали из-за боязни, что девочка пожалуется родителям. Одноклассники нередко звали её к себе в гости (с такой девочкой ни один родитель не станет ругать собственное чадо за «двойку», а хотя бы отложит это на потом, а то и вовсе забудет).
Аманде нравилось быть в центре внимания, она любила весёлые компании, хотя предпочитала в качестве собеседников людей постарше, причём значительно и желательно из богатых семей,
поскольку (так объясняла она себе сама) у них гораздо больше жизненного опыта и с ними интереснее разговаривать.
Людям понравилась непосредственность маленькой девчушки;
особенно импонировало отсутствие фирменного семейного хамства в общении и старания обязательно унизить или оскорбить собеседника. Но нельзя сказать, что девочка стала любимицей города, хотя многие заметили милую Аманду Аддамс.
У Яны и Амадея возникли серьёзные проблемы с карьерой, особенно у Яны, которая так активно включилась в работу преступного мира, что буквально за несколько недель получила собственное имя в преступной среде и пухлую папку личного дела у тюремного начальства. Совершая подвиги на ниве преступности, она раз за разом попадала за решётку, а это приводило к прогулам! Яна буквально выходила из себя: голодная, вонючая и злая, раз за разом бросалась она в бой с законом и порядком; она даже закончила курсы маскировки и некоторое время шокированный Амадей находил в своей кровати усатого шатена, который голосом любимой жены пытался успокоить орущего супруга.
Засыпая на ходу и падая в обмороки,
Яна с трудом карабкалась по карьерной лестнице.
У Амадея дела обстояли не так плохо, но особых успехов не наблюдалось; да ещё невыносимое для каждого детоненавистника присутствие ребёнка дома. Так что высокий потенциал злодейства, те надежды, которые возлагал на супругов преступный мир, так и остались мечтами и замыслами. Амадей с горя даже начал тарелки облизывать, неуверенно симулируя психические расстройства.
Амадея и Яну принято в классической литературе называть потерянным поколением,
да ещё Хельга, которая, как Ленин, оставалась живее всех живых нерушимым бастионом безумия, хамства, вообщем, всех положительных черт семьи Аддамс.
