Глава четвертая.
Александр.
Наутро я проснулся на софе в прихожей, с дикой болью в голове.
Видно, хорошенько я вчера надрался, что уснул прямо там. Что ж, всем известная истина - пить надо меньше. Однако вчера у меня была причина. Моего отца убили, я похоронил его вчера и понятия не имею, как быть дальше.
Кто тот поддонок, что убил его? Понесет ли он наказание? Смогу ли я найти и отомстить? И самое главное, где искать ответы на все эти вопросы?
С раскалывающейся головой, кое-как приведя себя в божеский вид, я решил отправиться в полицейский участок, чтобы узнать, есть ли у копов хоть какие-то соображения по поводу смерти моего отца. Хотя я в этом сомневаюсь. Отпечатков пальцев не было обнаружено, равно как и следов обуви. Будто убийца летел по воздуху. Единственная зацепка – пуля, повлекшая за собой мгновенную смерть.
Как я и ожидал, полицейские только разводили руками.
- Сожалею, мистер Фоссет, пока у нас ничего конкретного нет. Но расследование продолжается, мы работаем.
- Да, - вздохнул я, - дайте мне знать, если что найдете.
- Непременно, - заверил коп.
Потом я обыскал кабинет отца. Начал с письменного стола, а затем просмотрел книжные полки, шкафы, комод, но не увидел ничего такого, что хоть отдаленно указывало бы на связь с убийством. Ничего. Что ж, жаль, но это меня не остановит.
Николь.
Мне каждую ночь снились кошмары. Снова и снова, каждую ночь. Это было невыносимо. Одни и те же глаза, застывший ужас и искривившиеся в беззвучном крике губы.
Джон всерьез обеспокоился моим состоянием, а так как на работу я не ходила и нельзя было причиной назвать переутомление, он даже предложил отправиться к психотерапевту. Но я знала, что это бесполезно. Чтобы врач помог, нужно быть абсолютно откровенным с ним. А я что скажу? Что я убила человека и теперь мне снятся кошмары по ночам? Очень оригинально.
Через несколько дней, вечером, когда солнце постепенно стало клониться к закату, я прилегла на скамейке на заднем дворе.
Было по-вечернему прохладно, и я прятала замерзшие ладони в рукава шерстяного свитера. В голове роем пчел кружились отрывки воспоминаний, сумбурные мысли. Я чувствовала себя ужасно невыспавшейся, потому что плохо спала вот уже почти неделю. Думаю, не нужно объяснять.
Мысль сделать то, что я сделала, пришла неожиданно. Я чувствовала, что это неправильно, даже глупо и безрассудно, но мне так хотелось обрести покой. И я пошла одеваться. Чтобы навестить могилу Виктора Фоссета.
Александр.
Ничего. Абсолютно. Никаких зацепок.
Я бродил по городу вот уже который час и все яснее понимал, что найти убийцу почти невозможно.
Он, словно тень, проник в наш дом и… А теперь бродит на свободе, довольный, наверное, жизнью. Где справедливость?!
Ноги как-то сами собой принесли меня на кладбище. И я был удивлен, осознав, где я. «Отец, - думал я, - если бы ты мог мне рассказать, кто он, если бы ты дал мне знак… Клянусь, я нашел бы его и убил! Голыми руками… Один лишь знак…»
Подходя к искомой могиле, я оторопел: там стояла женщина. Опустив голову, будто молясь, она неподвижно смотрела на надгробную плиту.
Никогда прежде я её не видел: красивая и молодая, белокурая и совершенно незнакомая. Кто же она?
Я приблизился и попал в поле её зрения. Но, едва завидев меня, она вздрогнула всем телом, отвернулась, и быстро-быстро поспешила прочь.
- Стойте! – крикнул я. – Постойте же!
Но дамочка уже перешла на бег.
За ней уже было не угнаться. Да и стоило ли? Наверное... А я дурак.
Николь.
Дура! Дура! Дура! Какого черта тебя туда понесло? Напоролась на кого-то из его родственников. Наверное, сын, кто же ещё? Идиотка! Если об этом узнает Билли, мне придется уносить ноги заграницу. Он не позволит мне вести себя как неопытный новичок. И буду отсиживаться черт знает где… Дура! Тьфу!
Вот такие мысли одолевали меня, пока я неслась по улицам к своему дому.
Уже почти стемнело, а я даже не потрудилась взять такси, как сделала это по дороге туда. Хорошо ещё, но своей машине не догадалась поехать. Мою желтую малышку легко приметить…
Наконец я оказалась у дверей дома, влетела внутрь, как ужаленная, скидывая с себя плащ. Вышел Джонни, как обычно обеспокоенный. Ну да, с такой-то женой! Бедный!
Я, собравшись с мыслями, наговорила ему что-то про сослуживицу Нэнси, у которой грипп и которой срочно понадобилась моя помощь. Мой муж, как и следовало ожидать, восхитился моей добротой. Наивный! Мы уложили спать Уильяма, выпили чаю и потом, когда я вдоволь насладилась его телом, все тревоги покинули меня, и, как ни странно, ни один кошмар не потревожил мой сон.
* * *
На следующее утро я проснулась в прекрасном расположении духа.
Сладко потянувшись, насладившись ярко озаренным солнцем пейзажем из окна, надев легкое платьице в цветах, будто мне все ещё семнадцать, а кстати, это было восемь лет назад, я спустилась в гостиную.
Мои мужчины уже уехали, и вновь решили меня не будить. Джонни - на работу, забросив по пути в школу Уильяма. А я совсем одна, в нашем большом доме. Но меня это нисколько не пугает. Займусь уборкой, стиркой, почувствую себя, наконец, хозяйкой дома, женой и матерью, а не наемницей, которая легко своротит голову двухметровому громиле.
Время близилось к полудню. Справившись с немногочисленными делами, я уютно устроилась на диванчике в гостиной, взяв из почтового ящика свежую газету.
Наткнулась на некролог, я сглотнула.
…
В связи с безвременной и трагической кончиной выражаем глубокие соболезнования семье мистера Виктора Фоссета. Он был настоящим человеком слова и дела, глубоко порядочным и ответственным, всегда готовым протянуть руку помощи нуждающимся…
Вот черт…
В тот самый миг раздался пронзительный звонок в дверь, заставивший меня подскочить на месте. Кого там еще принесло?
- Кто там? – спросила я едва ли не первый раз в жизни. Никто не ответил.
Открыла дверь. На пороге стоял он...