Но Даллас не дал ему опомниться, отвесив ему звонкую оплеуху,
и тут же повалился спать. Уильям опешил настолько, что забыл дать сдачи! Круглыми сутками он таскался по дому с видом единственного хозяина, вселяясь во все предметы без разбора с целью как можно больше насолить обитателям, а все намёки домочадцев («пора тебе, милый, в могилу») приводили к тому, что он подплывал к надгробию, вздыхал и разводил руками: «Не могу попасть, всё застроили!»
Взбешённые Аддамсы выкорчевали все кусты, разбили скульптуру, которая украшала дом практически со времён Фреда, и в качестве последнего акта отчаяния снесли колонны, поддерживающие второй и третий этажи правого крыла. Теперь находиться там было по меньшей мере опасно, поскольку каждый шаг сопровождался противным скрипом. Даллас же по-прежнему разводил руками: «Понастроили тут! Домой попасть не могу!» И лишь одна Мэри Лу, сама бывшая длительное время привидением, жалела Далласа и вставала на его защиту, доказывая разъярённому мужу, что Даллас ни в чём не виноват и его просто необходимо понять.
Уильям не умел и не хотел ругаться с женой, поэтому старался такие разговоры переводить в другое русло или же начинал обнимать-целовать свою ненаглядную жёнушку.
Ральф довольно быстро взбирался по карьерной лестнице, и к своему Дню Рождения уже был генеральным директором, что не мешало ему продолжать заниматься садоводством.
Аида, полностью освоив гитару,
теперь с Мэри Лу на семейных вечеринках выступала дуэтом.
Свою работу просто обожала, но любимое занятие изобразительным искусством не бросила, хотя порой была разочарована некоторыми своими творениями.
Зато семья гордилась своей художницей и убеждала Аиду в скором времени открыть выставку работ. И действительно было, что показать.
Мальчишки всё больше и больше времени проводили на улицах Риверсайда, поскольку домашний призрак творил беспредел, отец Ральф постоянно отгонял их от своих ненаглядных посадок («играйте в другом месте, не топчитесь здесь!»), бабуля постоянно находилась в процессе создания музыкального шедевра и закрывалась в комнате на долгие часы, мать или писала картины («не видите, я работаю!»), или бегала к брату Люку нянчить его новорожденную дочь, о которой Аддамсы узнали только из газет. Естественно, первой прибежала Мэри Лу, которой Люк с женой были очень рады: спешно сунув крошку Антонию бабушке, семейка тут же привычно начала бездельничать.
Вернувшийся со школы Фабиан бросил короткое: «Привет, ба!» и уселся к компьютеру.
Поэтому братьям привычней была уличная среда:
они любили знакомиться с прохожими, ходить в кино, сидеть допоздна в библиотеке, бродить по залам художественного музея. Единственным их спутником был дедушка Уильям, которого братья очень любили и доверяли все секреты. Один Уильям был в курсе того, что Марк и Эрих задумали в День Рождения сбежать с домашнего торжества и отметить праздник с горожанами. Более того, он даже отпросился с работы, чтобы их сопровождать.
Да, вот такой День Рождения показался парням самым лучшим!
Случайные прохожие радовались вместе с ними и потом также вместе под весёлую музыку ели ангельский пирог, заботливо приготовленный любимым дедушкой.
Повзрослев, Марк и Эрих, воспользовавшись тем, что не каждый по росту отличит подростка от взрослого, отправились на поиски невест в город.
Им было абсолютно понятно, что при такой занятости всех Аддамсов своими делами в качестве невест им выберут каких-нибудь местных призраков, благо что у них нет ни родственников, ни детей, и за ними не надо ухаживать. Просто притащил могилу домой: «Вот тебе, сыночек, невеста!»Такие перспективы отнюдь не устраивали братьев, поэтому они взяли инициативу в свои руки и в ближайший выходной отправились в Газибо на очередной гриль-фестиваль. Марк, как самый голодный, тут же принялся готовить хот-доги в немыслимых количествах, заботясь и о том, чтобы всех пришедших на праздник накормить вдоволь. Эрих же тут же выискал в толпе гуляющих горожан симпатичную крашеную блондинку и пригласил потанцевать. Тами (так звали девушку) оказалась очень разговорчивой, поэтому они проплясали до самого вечера, делая редкие перерывы для перекуса. Эриху понравилась Тами, но с ухаживаниями он пока медлил.
На следующий день братья вновь отправились в Газибо, и снова Эрих встретил Тами, которая радостно бросилась ему на шею, а через несколько минут уже пыталась его напугать. Такая непосредственность понравилась парню, а более всего ему импонировало, что и Тами, как он, тоже злючка! Ну тут уже медлить было невозможно, и счастливый Эрих предложил девушке встречаться.
Радости Тами не было предела!
Через несколько дней Тами показала свой характер. На автограф-сессию Мэри Лу Эрих пригласил свою девушку, а когда с опозданием сам появился на мероприятии, увидел, как Тами флиртует с другим мальчиком. Эрих просто взбесился и стал высказывать девушке всё по поводу её непостоянства, а в ответ услышал в том же тоне упрёки «пришёл бы ещё позже – я бы уже за этого парня замуж вышла!» Вдоволь наоравшись и надавав друг другу пощёчин, почти сорвав бабушке раздачу автографов, парочка примирительно начала обниматься, прося прощения друг у друга за неподобающее поведение.
Эрих пошёл провожать свою девушку и, когда увидел, ГДЕ она живёт,
впал в состояние тяжёлой депрессии, но догадался ничего не сказать Тами. Просто возвратясь домой и приняв ледяной душ из поливалки, он поднял брата с кровати, а всю оставшуюся ночь они провели в качалке, потому что шок надо было как-то унять.
Из-за вопиющей бедноты, в которой жила семья его любимой, Эриху было стыдно признаться родным, почему он так долго не знакомит их с родителями Тами. Естественно, он рассказал обо всём только дедушке Уильяму, который вместе с внуком отправился домой к Тами знакомиться с её роднёй. Разумеется, родители и брат Тами с восторгом приняли Уильяма (конечно, если богатство само идёт в руки, зачем его упускать?), который, в отличие от внука,
не был так сильно удручён условиями проживания этой семьи, находя их забавными, необычно-сказочными. Более того, и сама Тами ему понравилась, о чём Уильям сказал ободрённому Эриху после визита.
Теперь они почти не расставались: после школы Эрих летел на свидания как шальной! Где только ни побывала влюблённая парочка! Им не было скучно друг с другом и каждой встречи они ждали с нетерпением.
Иногда Эрих брал с собой и Марка, чтобы тот тоже с кем-нибудь познакомился, но брату почему-то нравились женщины постарше.
Однажды, увидев из окна школьного автобуса симпатичную почтальоншу, он аж голову выкрутил, отчаянно пытаясь проследить, где живёт эта краля. Знакомясь с женщинами, он не смотрел на разницу в возрасте, и порой очередная его пассия прогуливала работу в ожидании, когда же возлюбленный закончит уроки и они отправятся гулять. Марк был крайне ветрен в любовных отношениях и часто оставлял одну женщину ради другой.
Аиде только нравилось такое поведение сына: по крайней мере, становиться бабушкой (Эрих не в счёт, всё равно отрезанный ломоть!) в своём возрасте она ещё не хотела. Ей было достаточно малютки Антонии, которую лично воспитывала, не доверяя больше брату и его жене.
Зато бабушка Мэри Лу была категорически не согласна с разгульным образом жизни непутёвого внука и решительно отшивала всех его великовозрастных подружек. Так, подглядев процесс общения Марка с очередной смазливой почтальоншей вместо посещения уроков,
она пинком отправила нерадивого внука в школу, а почтальонше надавала таких тумаков, что, по крайней мере, на одну воздыхательницу у внука стало меньше: напуганная Есения навсегда забыла дорогу в дом Аддамсов.
