Эпилог
Похороны были через три дня после смерти Майкла. Когда Роберт вместе с Джулией и Аланом приехал к особняку Беллами, там было уже очень много народу. Из Будапешта прилетела мать Майкла и все шесть его сестёр со своими многочисленными отпрысками. Роберт поискал в траурной толпе Джорджа с Джеймсом, но, не увидев их, остался стоять с женой и сыном в гостиной Майкла у рояля, кивая в ответ на слова о том, каким, оказывается, замечательным человеком был его друг. Это ужасно раздражало.
Он ни разу не слышал, чтобы Беллами упоминал об этих людях, о своей семье он вообще предпочитал молчать, а когда Джордж однажды прямо спросил его, ответил, что ушёл из дома в девятнадцать лет, с тех пор ни разу там не был, и «знаешь, дорогуша, я совсем об этом не жалею». Теперь его родственники во всём чёрном ходят по его дому и рассказывают друг другу, как ценили Майкла.
Алда наклонился к Джулии и вполголоса спросил:
- Не видела Ригби с Меддоусом?
- Сьюзан видела, - ответила жена. – И Морин с дочкой где-то тут… Но где они сами, не знаю.
- Я пойду поищу, хорошо?
Джулия кивнула. Роберт поднялся по лестнице и отворил дверь в спальню Майкла.
- Вон отсюда, - тут же рявкнул откуда-то голос Меддоуса.
- Успокойтесь, это я, - гитарист закрыл за собой дверь. – Что вы тут делаете?
- Прячемся, - ответил Джеймс. – Не хотим ни с кем разговаривать.
- И правильно, - Роберт присел на диван. – Я там пробыл пять минут, уже тошнит.
Они помолчали. Ригби вертел в руках сигарету, не решаясь закурить – Майкл всегда выставлял его с куревом за дверь спальни, объясняя это тем, что ему завидно. Джордж сидел у кровати и безразлично смотрел в никуда.
- А знаете, - нарушил он тишину. – Я вчера, когда уложил Мишель спать и поднялся наверх, остановился возле телефона и позвонил сюда. Хотел поговорить с Майклом. Только после пятнадцатого гудка я вспомнил, что… - он помотал головой.
- И что ты сделал? – осторожно спросил Джеймс.
- Пошёл на кухню и напился в одиночестве до зелёных чертей, - огрызнулся Меддоус.
В комнату вошла Джулия и, не успел Джордж послать её, сказала:
- Все собираются на кладбище.
Не глядя друг на друга, музыканты вышли из спальни. Спустившись в гостиную, молча протолкались сквозь толпу и подошли к гробу. Роберт опустил глаза, будучи не в силах заставить себя посмотреть на Майкла. Джулия, сдерживая слёзы, коснулась плеча Роберта:
- Пойдём.
Алда кивнул. На правах самых близких людей солиста, именно Innuendo`вцы вместе с менеджером должны были выносить гроб. Выходя из ворот, Роберт уже знал, что здесь собралась огромная толпа людей. Вспомнив обезумевших фанатов, ломавших ограждения на их концертах, Роберт на мгновение пожалел, что не позаботился о дополнительной охране вокруг дома Майкла. Но люди, собравшиеся у входа в Майклов особняк, даже не пошевелились. Некоторые держали в руках цветы, некоторые – зажжённые свечи, заботливо прикрывая их ладонями от резких порывов ветра. Многие плакали.
На кладбище, подойдя к гробу, Роберт взглянул на спокойное лицо Майкла. Он умер во сне, и поэтому казался просто спящим. Алда медленно провёл ладонью по волосам лучшего друга.
- Береги себя… там, - прошептал Роберт, почти не разжимая губ, и быстрым шагом отошёл от гроба, пряча лицо – не хотелось, чтобы кто-то видел стоящие в глазах слёзы.
Стоя под развесистым клёном, он видел, как Джулия поцеловала солиста в лоб, как подвела к гробу Алана, обнимая мальчика за плечи. Роберт чуть заметно улыбнулся – у Майкла не было детей, но ладил он с ними лучше всех. Потому что сам Беллами всегда умудрялся оставаться ребёнком, расставляя по полу солдатиков даже более увлечённо, чем Алан.
Ригби, подойдя к гробу, быстро наклонился, поцеловав Майкла, и тут же отошёл, затерявшись в толпе, а Джордж наоборот, долго стоял, вглядываясь в лицо Беллами и не веря, что сейчас придётся попрощаться навсегда.
Потом кто-то что-то говорил, но Роберт уже не слушал. Медленно, загребая ногами упавшие листья, к нему подошёл Джеймс и молча встал рядом. Чуть позже из толпы вышел и Джордж.
Они молча стояли под мелким осенним дождём в отдалении от толпы и чувствовали себя осиротевшими детьми. Всегда, что бы не происходило, Майкл мог повернуть всё в нужном направлении, выслушивал, утешал, давал советы, поучал, срывался, кричал, называл идиотами… Он всегда был на полшага впереди остальных, открыл перед ними двери, позволив покорить целый мир. Теперь его не стало. И они трое совершенно не представляли, что делать дальше.
***
Журналистка, имя которой Роберт уже забыл, одёрнула короткое чёрное платье. Гитарист догадался, что вопросов у неё больше нет. Длинное получилось интервью. Столько всего пришлось вспомнить… Но какое-то мгновение, рассказывая, Роберт даже забыл, почему его так подробно расспрашивают о Майкле, и теперь не оборачивался, чтобы не видеть снова траурной толпы. Только что он вспоминал, как солист, абсолютно пьяный, пытался научить такого же пьяного Джеймса вязать шарфики… И Майкл был такой живой. К глазам снова подступили слёзы, и Роберт поспешно отвернулся. Журналистка, прокашлявшись, спросила его:
- Мистер Алда… что вы сейчас чувствуете?
Гитарист поднял глаза к небу и помотал головой:
- Я не могу поверить. Сегодня я похоронил друга.
Конец.