Детское сердце не обманешь. Если оно сказало, что папочка приходящий, и что мамочка колотится в дверь ванной, опадая на колени, задыхаясь в крике – значит, это действительно так. Как бы ни юлил, ни распушал хвост Архип, ни Ясон, ни Гаррисон не чувствуют к нему расположения, достаточного, чтобы доверять папуле все свои мальчишеские секреты, которыми они, несомненно, делятся друг с другом. Выросли мальчики, ничего не попишешь. Самый тот возраст, чтобы впадать в истерику при виде пьющей матери и довольного, лоснящегося отца, приходящего по выходным на пару часов, и ссорящегося со своими любовницами на глазах детей.
Конечно, те женщины, что дали им жизни – всего лишь любовницы, не более. В глазах мальчишек – острое понимание ситуации, а Архип подолгу сидит на крыльце дома, где живут его кровиночки, и размышляет. О чём? Спросите его. Но проблесков совести я в его лице я что-то не замечаю.
Мстислав окунулся в работу, и теперь его донимают полнотелые дамочки предпенсионного возраста, из тех, что любят иметь под рукой «своих маленьких жиголо». Будем надеяться на благоразумие молодого потомка династии. Деньги у нас есть, так что конкретно сия дамочка может даже не растопыривать потные ладошки.
Пока взрослые всячески выясняли отношения, Глафира с Таисией незаметно подросли. Рано, слишком рано. Им бы ещё гулить на высоком стульчике, как это любила делать синеглазая Глафира,
или скукоживаться перед зажженным камином, но вот они – четвёртое побочное поколение Ягод.
И эти «побочные». Что-то их ждёт там, за поворотом? Варенька, сама в детстве не страдавшая от особого внимания родственников, ринулась проводить экскурсии, на которых девочки, ещё прилично одетые, вились за ней хвостиком.
Куда она – туда и девочки. Как же, единственная взрослая, которой не по барабану, что крохи вообще выросли. Откуда-то выяснив, что у них имеются ещё и братья, девочки с удовольствием бегали каждый день к ним в гости – делиться наболевшим. У кого они отпрашивались? У меня, конечно. Варвара-то работает, а остальные погрузились в меланхолическую дремоту, из которой не вылезли и по сей день. Давно известно – посмотри на спящего ребёнка в полночь, и тебе откроется его характер. Одной этой фотографии вполне хватит.
Какое мнение вы составите о девочках? Но и выспаться в этом доме непозволительно самым маленьким его обитательницам. То Марфа, бабка их полоумная, затеет среди ночи играть в настольный футбол, то ещё что похлеще.
Пару раз невыспавшиеся девочки спросонья так и отправились в школу – в пижамках. Конечно, им высказали учителя, их высмеяли одноклассники (кроме братьев, конечно).
Но что могут сделать четверо маленьких волчат против толпы хохочущих старшеклассников? Среди них были и дальние родственницы ребят – Марилин и Сэнди, позорные дочери Сэма и Агафьи. Кто знал, что именно Мстислав, вечно занятой и говорящий одновременно по двум городским и одному сотовому телефонам, кинется на помощь? В школе он сделать ничего не смел, а вот сьездить к девочкам, и наподдать им за племяшек – это его право. Им он и воспользовался. Пришлось ехать за ним, и бросить девочек совершенно без присмотра у Ясона с Гаррисоном – мало ли, дел наворотит. Лучше бы не ездила. Понравилась ему одна из сестёр, та, что Марилин. Глуповатая блондинка с волоокими бессмысленными глазами.
Вторая сестра, Сэнди, впечатлила его много меньше, хотя он и ей пытался оказать знаки внимания. Эх, насмотрелся в отрочестве на брата. А может, и хорошо, что Сэнди оказалась обделена?
Припадочная она какая-то. У нас и так все детки какие-то нелюбимые выходят, а если им ещё и её материнские качества передадутся, тогда тушите свет.
Так и не отомщенные девочки о «геройском» поступке дядюшки так и не узнали. Они по полюбившейся своей традиции скучковались на диване и рассказывали друг другу истории о пиратах, далёких морях и детях из далёких стран. Шкаф у них недалеко стоит, поэтому допрашивать домочадцев, где они этого нахватались, я не буду. Меня только немного беспокоит, что Глафира с Таисией зачастили в Агафьин подвал. Надеюсь, им там просто интереснее играть, и повторением истории эти вылазки не закончатся. Федерик немножко свихнулся – полюбил открывать кран в кухне, ломать его ударом гаечного ключа и безразлично взирать на последствия.
И хотя мальчики-почтальоны не раз говорили всем и каждому, что лужу видно уже из-под стены, это никого не волнует. Марфа полюбила тупо сидеть на бортике фонтана,
а Варенька всё чаще уходит на утёс убывшего дома Коффи, и смотрит вдаль.
