[Marseillaise]

Дорогие мои читатели, спасибо вам за поддержку, за то, что читаете мои отчеты и не забываете про Беннетов!

11. Всепрощение

Знаете, я точно понимаю лишь одну только вещь. Больше всего на свете я люблю своих детей. Я готова ради них на все, я пойду на самые глупые безрассудства ради их благополучия. Поэтому, когда я узнала от врачей о том, что случилось с Вирджинией, я корила в первую очередь себя. Почему я не смогла защитить ее? Почему допустила подобное?



К счастью, Джинни быстро выписали, ибо травмы не были опасны для жизни. Вирджиния отделалась ожогами легкой степени, ссадиной на лице и... заиканием. Последнее стало для моей девочки особой травмой. Она замкнулась в себе и перестала разговаривать, боясь, что над ней будут смеяться. Теперь бедняжка не может сказать ни слова без нервного повторения согласных. Я понимаю, все могло быть куда хуже, она мога умереть! Но мне больно видеть, что моя девочка-красавица с бойким характером превратилась в неуверенную в себе замкнутую девушку с окровавленным лицом. Ссадина, конечно, скоро заживет. Но психологическая травма, нанесенная этим происшествием останется на всю жизнь.



Теперь Вирджиния частенько стоит у камина, как будто бы бросая вызов стихии, которая чуть не погубила ее красоту.
Пожар наложил отпечаток на всех членов нашей семьи. Гюстав немедленно принял решение о том, чтобы снести камин, Хью снятся страшные сны. Бывает, лежит он в кровати и дремлет, как вдруг резко просыпается в холодном поту от увиденного. Ему снится пламя, поглощающее любимую сестру.



Дориан каждый день молется китайским божествам (он совсем помешался, ей богу! ) за здоровье Джинни, Марсель как может поддерживает сестру. Угадайте, кто остался безучастной? Правильно, Марлен. Нет, она вовсе не злорадствует и не торжествует, она тихо лежит в своей комнате и не высовывается. Да и не больно-то и хотелось.
Постепенно жизнь возвращалась в привычную колею. Я получила повышение, которым очень горжусь. Не каждый день добиваешься таких успехов!



Разумеется, теперь мне придется больше работать над собой. Но как же я могу посвящать себя карьере, когда моя малышка была подвержена такой опасности?
Однако, Вирджиния настояла, чтобы я приняла должность и продолжала добиваться карьерных высот. Как вдруг повторилось страшное происшествие.



Гюстав так и не разобрал камин, и вот результат. Снова произошло возгарание, но на этот раз, к счастью, без происшествий. Вирджиния была на втором этаже, а Дориан медитировал в саду, ну а Гюстав легко справился с проблемой, потушив пламя за пять минут.
А вот результат у этого пожара все же есть
Очаровательная пожарная, в которую Дориан влюбился без памяти.



Почему я так решила? Да на нем же его фирменные синие труселя, которыми он соблазняет дам. Эх, Дориан, бесстыдник!
Увидя эту хихикающую парочку на пороге я немного удивилась, конечно. Гюстав объяснил мне все про пожар. Кстати, мы с ним до сих пор не разговариваем. Разве что по особой надобности. Да и больно-то мне хотелось, он изменил мне, да еще и девочку какую-то мутную в дом привел!
Однако, на этом все сюрпризы не кончились. Неожиданно раздался звонок в дверь. Какого же было мое удивление, когда на пороге я увидела ту самую Дельвен Монтегю, сестру любовницы моего мужа!



- Что вы здесь делаете? - недоуменно спросила я.
Дельвен загадочно улыбнулась и прошептала:
- Не волнуйся, милая, неудобств я тебе не причиню. Мне лишь нужно кое-что тебе рассказать...
- Не желаю больше слышать об изменах моего мужа! - абсолютно безосновательно взбеленилась я. Присутствие в доме этой женщины почему-то раздражало меня.
- Постой-ка, дорогуша, - интригующе протянула Дельвен, - это история тебе очень понравится...
И Дельвен начала рассказ.



- Двадцать лет назад, когда Гюстав еще не встретился с тобой, он любил мою сестру Элизу, ну, ты знаешь...
Я кивнула.
- Элиза не питала к нему никакого интереса, впрочем, когда Гюстав ради шутки стал встречаться со мной, она переменила свое мнение.
- Я все это знаю, - раздраженно воскликнула я, - ближе к делу!
- И вот, это было лет восемь назад, как я вспомню... Гюстав приехал во Францию. Извинится перед Элизой. Но ты не знаешь одного! У Элизы на тот момент был муж... Его звали Гарсон-Луа, он нещадно бил и обижал ее, но ей было все равно. Сестре нужен был только он и никто больше.
- Зачем вы мне это рассказываете?! Какое мне дело до вашей сестры? Моя дочь пострадала из-за этого ребенка, а вы..., - я чуть не плакала от отчаяния и злости.



- Успокойся, - неожиданно жестко приказала Дельвен. - И слушай дальше.
Я сконфуженно дала ей понять, что готова слушать дальше.
- Когда приехал Гюстав, Элиза вспомнила, что есть на свете тот, кто ее любит, тот, кто не бьет ее, тот, кто готов защитить. Разумеется, они согрешили. Прости, если это ранит тебя.
- Я привыкла, - с горькой усмешкой ответила я. - Продолжайте.
- Через 9 месяцев родилась Марлен. Гарсон-Луа ничего не подозревал об измене жены, он ведь не выходил из запоя... Роди бы Элизе негра, он и то не понял бы, что ребенок не от него. Но через четыре года, когда Марлен повзрослела, а Гарсон-Луа вышел из запоя и устроился на работу... Он понял, что девочка явно не от него. Гарсон-Луа рыжий, а Элиза блондинка, черноволосый ребенок в семье был исключен! Сама понимаешь, что случилось дальше... Элиза оправдывалась, умоляла, молила о пощаде, но Гарсон-Луа ничего не слушал, нанося один удар за другим... Он бил мою сестру на глазах у маленькой дочери. Ты слышишь? На глазах у юной Марлен.
На мои глаза навернулись слезы. Марлен, беззащитная Марлен...
Дельвен, вздохнув, продолжила:
- Когда Элизе была полуживая от побоев супруга, я решилась на крайнюю меру. У нас в винном погребе лежало старое охотничье ружье, заряженное, с полной обоймой... Я не знала, что делаю, я просто хотела защитить сестру и ребенка. Я всадила в негодяя все 12 пуль. Марлен необычный ребенок. Многие дети забывают свое детство, но она помнит все... Помнит, как били ее мать. Помнит, как был убит ее отец. Помнит, как не любила ее тетя Дельвен, считая малышку яблоком раздора.
Ошеломленная, я не могла выговорить ни звука.
- О боже, простите, я не знала... Ничего не знала... Мне нужно поговорить с Марлен! - осенило меня.
Бедная, беззащитная девочка, так многое повидавшая на своем веку... Девочка, которая не знает, как добиваться столь заслуженной любви нормальным способом.
Дельвен жестом остановила меня.
- Не торопись, Софи. Послушай меня еще. Когда Марлен было пять, ее отправили на диспансеризацию, ну, ты знаешь, это обязательно... Тогда-то все и выяснилось. Группа крови Марлен полностью совпадает с группой покойного Гарсона-Луи. Понимаешь, о чем я?
Мысли клубились в голове, слипаясь в огромный непонятный снежный ком. Внезапно, до меня дошел смысл сказанного Дельвен.



Я рассвирипела.
- Вы подлая обманщица! Вы знали, что ребенок не от Гюстава, но внушили ему обратное! - ярости моей не было предела.
- Софи, выслушай меня... девочке нужен отец!, - оправдывалась старуха.
- Вы сломали мою жизнь, - только и смогла выговорить я.
- Софи, Элиза умерла два года назад, я тоже одной ногой в могиле... Прошу, позаботься о девочке.
Я представила себе маленькую девочку, испуганно наблюдающую за папой, избивающего маму...
- Я буду любить ее и заботиться. И прошу вас, - неожиданно для себя попросила я, - не говорите Гюставу, что Марлен не его дочь.
Дельвен улыбнулась.
- Я не сомневалась в тебе, милая Софи. Твоя доброта безгранична...

После длительного разговора с Дельвен я решительно направилась в комнату к Марлен. Я должна поговорить с девочкой, успокить ее, уверить в том, что ее любят. Простить за ужасный поступок, в конце концов.



Когда я пришла, девочка мирно спала. Я погладила ее по голове. Внезапно, во мне пробудилась безграничная любовь к этой девочке. Наверное, трудно поверить в то, что я могу любить Марлен после того, что та сделала с Вирджинией. Но... я готова простить эту девочку с непростым прошлым, уж поверьте, я буду любить ее, как родную.
Внезапно, Марлен проснулась. Увидев мое расстроенное лицо, она пустилась в запутанные объяснения.



- Софи, прости меня, прости! Я правда не хотела, мне так жаль Вирджинию, но я не знала, как иначе, вы так..., - девочка заплакала, - предубежденно относились ко мне... Нет, я вас не виню, но...
Я нежно обняла малышку.
- Все в прошлом, Марлен. В прошлом.
Неожиданно девочка серьезно сказала:
- Моя мама не в прошлом. Она была у меня. Она любила меня. И... я знаю, что Гюстав не мой папа. Но я хочу иметь папу! Нормального, чтобы он... заботился обо мне!
- Он будет, - пообещала я, - он обязательно будет.



Но несмотря на мои увещевания в том, что мы примем ее как родную, Марлен до сих пор стыдливо обедает в своей комнате. Ее слишком угнетает то, как она поступила с Джинни. Вирджиния же до сих пор не сказала ни слова. Моя бедная девочка, ну что же с тобой?

Однако, есть и приятные новости. Так сказать, ложка меда в бочке дегтя.



Дориан окончательно сразил наповал пожарную своими синими труселями. Кирстин согласилась встречаться с ним, и теперь они оккупировали гостиную, целуясь на диване
Я решила последовать примеру сына и пошла мириться к Гюставу. Нельзя вечно ходить в обидах. Он ужасно поступил со мной, но... Я не могу без него, как бы банально это ни звучало.
Я вытащила из шкафа старое свадебное платье. Кажется, оно мне еще впору?