Я нас всех поздравляю – наша контора на пути к возрождению! И первое правильно составленное завещание – это первая заздравная чаша, мед нашей победы.
Правда, мед этот запомнится нам скорее своей горечью, в особенности, мне…
Прошу прощения… Да, он запомнится нам скорее горечью, ибо смерть любого из жителей города – невосполнимая утрата, но великие победы покупаются только кровью, как учит нас история и собственная жизнь.
Ох ты ж, как звучит-то, как звучит… меня извиняет только то, что я уже порядочно хватила ирландского самогона, произнося этот тост.
А как не пить? У нас в конторе был одновременно праздник по случаю моего возвышения и поминки по отцу. Раз стакан, два стакан… - я заливала свое горе, мне можно. Но, кроме этого, у меня крышу сносило от несравнимо более хмельного вина моей нынешней власти. Кажется, я начинала понимать старших братьев, которых тоже не миновала чаша сия…
Близнецы, насмотревшись на мое полувозвышенное состояние, справедливо решили, что лучше ходить как под хмельком, натыкаясь на предметы, нежели погружаться в собственное горе. Поплакали, конечно – дети еще, что с них взять…
Но достаточно быстро взяли себя в руки и пошли по собеседованиям.
Смешные они. Власть – вещь, конечно, ядовитая, но у меня была еще одна причина витать в облаках. Мой давний-давний клиент…
Его дело я выиграла, кажется, сто лет назад, еще будучи адвокатом страхового агентства. На прощание обменялись номерами, добавив: «Если что, обращайтесь», чтобы уже через час не помнить друг о друге. И надо же такому случиться – возвращаясь домой с памятного праздника я встречаю этого же парня, но мы не на работе, и вообще, я пьяна, – и для меня он уже не господин О’Салливан, ненужный и неинтересный мне мелкий служка в какой-то фирме, а Аэрин, веселый и красивый синеглазый парень с другого конца города, с которым я готова отплясывать хоть до рассвета…
Видимо, он тоже что-то отмечал, или захмелел от моего перегара, однако я ему этим вечером показалась не сухой адвокатессой со змеиным взглядом, а женщиной, способной на настоящие, нежные и горячие человеческие чувства. Ой, да, я была еще как на них способна! Ну, скажу честно, если бы он предложил, отдалась бы ему прямо во дворе.
Вывод из тех сумасшедших суток – если для того, чтобы что-то разглядеть в своей жизни, мне надо напиваться в хлам, готова стать горькой пропойцей. Ибо это оказалась не просто «случайная ночь, проведенная вместе по пьянке», а ночь судьбоносная. Протрезвев более-менее, я захотела снова с ним встретиться – не знаю, зачем, наверное, просто поговорить.
Следующие два месяца мы встречались чуть ли не каждый вечер друг у друга на подворье(чаще он ко мне ходил – у О’Салливанов не протолкнуться, десятка два родственников в доме живет, а тут мы никому не мешаем). Мне было интересно даже просто разговаривать с этим простым, умным и очень добрым парнем… Необыкновенной добротой, сердечностью, любовью ко всему миру, которые распространялись от него, как лучи от солнца, я в итоге была очарована настолько, что, плюнув на все правила, сама предложила взять меня в жены.
Я, кстати, всегда думала, что почти все мужчины в своем отношении к детям похожи на Кейдна и Джерри(один готов мне уши оборвать, если я только заикнусь даже о Кэйлин, другой, видимо, о семейной жизни и не задумывался). Может, поэтому, когда мы давали друг другу клятву верности в радости и в горе, в болезни и здравии и так далее, я вставляла в текст отсебятину, в основном именно детей и касающуюся…
Тем более приятным открытием для меня явилось то, что представления Аэрина о любви и браке оказались на редкость схожи с моими. В семье должны рождаться дети, и чем их больше – тем лучше.
Нет, я честно предупредила, что для меня это не пустые слова, и чтоб я не слышала ни звука протеста. Пока что не услышала. Видимо, в этом мы действительно сошлись – хотя почти на все смотрим по-разному.
Мама счастлива до невозможности, что успеет понянчить внука или внучку. И уж кто точно радуется скорому появлению на свет моего ребенка чуть ли не сильнее меня, так это Анора. Читает вон медицинские книжки, тренируется роды принимать в домашних условиях…
Вместе с мамой за эти самые книжки еще и мужчин усадила(я в восхищении… как им удалось уболтать братца, которому, кроме денег и власти, вообще все фиолетово?!)
Но еще больше меня поразило, что они придумали, что нужно для меня готовить. «Невозможно же беременной питаться, точно узнице концлагеря в голодный год, - утверждает мама. – Анора нашла рецепты кушаний, которые не повредят ни тебе, ни ребенку. В основном, правда, - тут она неодобрительно вздыхает, – это всеразличные бутерброды…»
Да, мама бутерброды терпеть не может. Но я-то их обожаю! Даже если бы не любила, готова была бы обожать только за то, что это, пожалуй, первое разрешенное мне лакомство, которое можно есть в любых количествах – и при этом просто волшебно вкусное. Поэтому сейчас, когда во мне проснулся бешеный аппетит, я чуть ли не со священным трепетом дожидаюсь сестру из продуктового…
Многобуквие 1) Я чуть не убила Аэрина... сколько ж можно знаек на одну меня!!! Но хотя бы Удовольствия... четвертого знайко-романтика я бы не вынесла.
2) Близнецы взрослели тоже с эликсиром, ибо того очень хотелось мне.
3) Анора... вы бы видели,
кого она пару раз с работы привела... это у меня вообще был шок от ее вкусовых пристрастий. Это даже круче Катэйра, который все на парней сердечками сыпался... Покажу после ее отселения. Кстати, у Аноры есть неплохие шансы пополнить список наиболее ненавистных людей в городе, после Айомхара, Дамнэйт и Джерарда.
4) Премия Деланей:
5) Карточка Аноры:
Пешком мы бежали и повышение получили до полевого агента, но ответ не сохранился. Просто в ответе было написано, что мы получаем повышение до федерального агента, а как бы им мы и являлись. Ну, я от удивления и прохлопала ушами.
6) Книжка
7)
Аэрин - повелитель лошадей. А
Аерин(н) почему-то мир... хде логика...