В одном из своих путешествий по Китаю, моя симка Гефеста познакомилась с одной местной жительницей и по её приглашению, посетила их дом. Желая улучшить "международные отношения", она с дуру попросила выучить песенку, о чём впоследствии очень пожалела... Китаянка, расплывшись в улыбке, отчего её узкие глазки ещё больше прищурились, на ломаном симлише, который она вероятно выучила обучаясь в медецинском универе Сансета по обмену, радостно затараторила: "Китайский песенка усить осень халасо! Смесной песенка, запаёсь, смеяся будись!" На, что Гефеста улыбнувшись подумала, что уже успела посмеятся, когда дома купила китайскую посудомоечную машину, которая тут же сломалась, а при попытке её починить, Гефесту, так долбанула током, что неделю у неё дергалось лицо в "радостной улыбке"
Тем временем, китаянка включив телевизор, оставшийся вероятно ещё с эпохи Великого кормчего Мао, запела так, что моя симка, мрачно подумала:"Да..., я всегда ненавидела звук сверления зубов в кабинете стоматолога, пока не услышала, как китайцы поют..."
Надеясь, что "халосая песенка" скоро закончится, Гефеста заёрзала на соломенной циновке, рискуя получить занозу в "пятую точку", и с ужасом вспомнила, о том, что китайцы - большие мастера пыток, о чём она читала на каком то сайте в инете. Она уже была готова рассказать все секреты, и дать согласие работать на китайскую разведку, но на её счастье, домой вернулся муж китаянки, и она прервав свой "шлягер", подошла к нему, и они стали о чём то спорить, на своём языке. Гефеста поняла, что "дипломатический визит" надо заканчивать, пока она не свихнулась окончательно, но китаянка вернулась, и с азиатским гостепреимством сказала, что муж сейчас приготовит их любимоё национальное блюдо "Сунь Линь В Чай" из ушей старой панды, а она пока допоёт второй куплет песенки. От этих слов, у несчастной Гефесты померкло в глазах...
В полуобморочном состоянии, она дослушала начало песенки, причём её мучения дополнились запахами "китайского деликатеса", доносящиеся из кухни, и только приглашение к столу спасло её от ужасной "музыкальной пытки". Китаец с гордостью поставил перед Гефестой своё "чудо кулинарного искуства", а китаянка, мило улыбаясь, проговорила:"Кусай пазалуста, осень вкусна, панда холёсая, свезая...". В том, что блюдо очень свежее, Гефеста убедилась, заметив, что в чашке, что - то шевелится, а ткнув в "это" палочками для еды, увидела, как оттуда выскочило насекомое, и быстро побежало по столу, на своих тонких ножках, шевеля усиками...
К горлу Гефесты подступил комок, и она сославшись на то, что ей надо отойти попудрить носик, быстро вскочила, и зажав себе рот ладонью, кинулась в ванную комнату. Вернувшись, она села, стараясь не смотреть на стол, и в отместку за все мученья, сказала китаянке, мило улыбаясь:" А кстати,я тоже знаю одну весёлую китайскую песенку, в переводе Градского, которую в шестидесятых годах прошлого века, постоянно исполняли на китайском радио". И предвкушая результат, запела, растягивая слова: "Знай, ты должен дойти до Москвы, если ты любишь Китай..." От этих слов песенки, которая была военным маршем китайских хунвэйбинов, времён вооружённого конфликта на границе, китаянка поперхнулась чаем, и откашлявшись, с истинно восточным хладнокровием проговорила, глядя на Гефесту взлядом штурмовиков китайских женских батальонов: "Мезду насыми дерзавами, были разные атнасэния, а эта песенка осень давно не испалняеся... мы типерь халосые, доблые соседи..." Гефеста, довольна тем, что смогла хоть чем то расквитаться за свои "музыкальные мучения", встала, и вежливо поблагодарив хозяев за гостеприимство, покинула дом, постоянно оглядываясь по пути в базовый лагерь, как бы китайцы не натравили на неё ту самую панду, из ушей которой приготовили "деликатес"... А текст с песенкой на клочке рисовой бумаги, Гефеста в тот же день использовала в туалете...
