Вы когда-нибудь задумывались над тем, сколько в небе звезд? Или, сколько вдохов делает человек за свою жизнь? Сколько снов ему снится? Думаю, такие вопросы на любителя... Для тех, у кого есть время и желание думать об этом. Могу мысленно поднять руку! Да, да, я из таких. Самая большая моя страсть — это жизнь; во всех её красотах и недостатках. Мне бы хотелось иметь девять жизней, нет, двадцать, или лучше сто! Хотя, возможно, мне и этого было бы недостаточно. Никогда не понимала людей, которые заканчивают жизнь самоубийством – глупые, безответственные люди! Мне кажется, было бы справедливо переводить остаток не прожитой жизни самоубийц другому человеку. Как деньги, с карты на карту.
– Ева! Ева!
Звонкий голос моей соседки по комнате прервал очередной сеанс медитации с личным дневником. Дени ворвалась в комнату широко распахнув дверь, но та все равно захлопнулась.
– Ой, привет! Я так запыхалась пока бежала! Не могу отдышаться. А что ты там пишешь?
– Всё тебе надо знать! – Ворчу я, не серьёзно, можно сказать, с иронией.
– Да я знаю, можешь не ехидничать! Философские вопросы дело – тонкое! – Дени подмигнула и разразилась звонким хохотом на всю комнату.
– Что? Ты читала мой дневник! – Взглянула я подозрительно, прищурив глаза. Некая пауза, возникшая в диалоге, ответила на мой, теперь уже риторический вопрос. Я сейчас лопну от злости! Быть этого не может! О, нет, держите меня семеро!
– Не надо на меня так смотреть, ты сама его оставляешь на кровати!
Ушам своим не верю! Никакой дисциплины и манер!
– Да. Но. Это. Моя. Кровать. – Я пытаюсь произнести каждое слово, делая максимальную паузу. Мои щёки пылают багровым оттенком.
– В студенческой общаге всё общее, чтоб ты знала. И, не переживай ты так, я не прочла более двух страниц, я не такой философ, как ты и проблемы суицида, количество звёзд на небе, меня не интересуют. – Дени снова рассмеялась, но не так эмоционально, как несколько минут назад.
– Бесстыдница! - Не выдержала я. Иногда моя соседка совсем бесцеремонна!
– Ладно, извини. Я, собственно, почему так прибежала… Ты же сегодня работаешь?
Дени уставилась на меня своими голубыми глазами, в которых было столько надежды, что я немного опешила. Не знаю, может от того, что она так невозмутимо делала вид, что предыдущего разговора не было, или от чего- то другого, я уставилась на нее и застыла в позе немой сцены.
– Ева, просто скажи: «да» или «нет»?
Немного собравшись с мыслями, я наконец-то, ответила.
– Да, работаю.
– Какое счастье! Я, просто, посчитала твои смены, и у меня выходило, что сегодня у тебя выходной! Я безумно рада, что просчиталась! Всё дело в Эрике Паткенсе, из параллельной группы, он пригласил меня в кино! – В голосе Дени я уловила какой-то «победный» оттенок.
– Во-первых; ты просчиталась, у меня действительно, именно, сегодня должен был быть выходной. Элеонора попросила подменить её, из-за каких-то личных проблем. Во-вторых; причём тут твоё кино и моя работа?
– А при том, что после фильма мы придём в эту самую комнату и... –Дени недоговаривает, взмахивает обеими руками, указывая на «просторы» нашей комнаты.
– Ладно, не продолжай, я всё поняла. – Моя соседка по полной программе вкушает прелести студенческой жизни, особенно, часто увлекаясь недельными романами с однокурсниками. – Я в душ, и на работу. – С этими словами я удалилась в уборную комнату. На часах было четырнадцать тридцать, следовательно, нужно поторопиться, моя работа не терпит опозданий, нужно быть на месте к шестнадцати ноль-ноль.
Я учусь в Миддлберийском колледже, что находится в Миддлбери, штат Вермонт, США. Обучение здесь обходится, мягко говоря не дёшево, поэтому себе на жизнь я зарабатываю вкалывая в вечерние и ночные смены в одном из местных баров. Ну, а моим родителям, живущим так далеко от меня, если точнее, в Ирландии. Им повезло меньше всего – они оплачивают мою учёбу. Это я ещё не треплюсь о том, что помимо меня в нашей семье ещё двое детей – младшие сестрёнки: Лиз и Джуд, они погодки. Лиз, старшая, учится в девятом классе, Джуд в восьмом.
Сегодня на улице прохладно и зябко – это свойственно для здешнего климата, особенно, в ноябре месяце. Ночью был проливной дождь, сырость и прохлада тому прямое доказательство и неотъемлемое последствие. Я ступала шаг за шагом, медленно вдыхая свежесть после пасмурной и дождливой погоды. Мокрые листья, опавшие с осенних деревьев, прилипли к асфальту, создавая впечатление влажного жёлтого ковра.
Я шла внимательно рассматривая созданные природой причудливые узоры из листьев под ногами. Мои мысли возвращались, то к выходке Дени, лишенной всякий манер и совести, то к дому, воспоминаниям о моих родителях и сестрёнках.
– Ай! – Вскрикнула я, от мощного толчка в спину, грохнулась на тот самый «влажный ковёр». Приземлилась на колени и локти, из-за чего мои штаны и куртка были испачканы. Однако больше всего меня беспокоил сильный удар в спину, я не могла понять, что послужило источником моей боли. С небольшим трудом я поднялась на ноги и стала смотреть по сторонам, никого не оказалось поблизости.
Думаю, простояла так минут пять, пытаясь найти объяснение случившемуся. Озиралась по сторонам, рассматривала отдаленные кустарники и деревья, выискивая что-то, или кого-то. Все было непримечательным. Все та же улица, все по-прежнему сырая погода, все те же листья под подошвой. На часах было пятнадцать сорок пять – это означало для меня, что нужно поторопиться. Слегка отряхнув одежду, я продолжила путь. Все пятнадцать минут, которые шла, мою голову не покидали мысли о произошедшем. Но, в конце концов, я сделала вывод: скорее всего, – это банальный остеохондроз?.. Я читала об этом в статье. Резкие сильные боли в области поясницы, именно так и случилось. А от болевого шока я упала, тем самым и послужило ощущением толчка в спину. Успокоив себя таким умозаключением я вошла в бар.
– Привет, Ева! Переодевайся и подмени меня за барной стойкой. – Это Кэндис, но знакомые и друзья зовут её Кэнд. Она старше всех здешних официанток. Нужно ли говорить, что основная часть работающих в баре официанток — это студентки? Кэнд около тридцати, однако точный ее возраст мне неизвестен. У неё стрижка-карэ и строгий взгляд. Она мать-одиночка воспитывает двух маленьких детей.
Я медленно поплелась в нашу «комнату отдыха» в подсобку. Там мы переодеваемся и оставляем свои вещи. Не знаю, кто назвал её комнатой «отдыха»? Ни разу мне не приходилось отдыхать здесь, а работаю я уже около двух лет. Бросив сумку на диван, я стала снимать свои вещи. Место, поражённое остеохондрозом, давало о себе знать, причём очень сильно. Когда на мне не осталось ничего кроме нижнего белья, я почувствовала, что жутко замёрзла. Ну, конечно, окно было открыто!
– Ну и чёрт с ним! – Сказала сама себе, быстро одевая форму.
Неожиданно я услышала хруст, где-то позади... возле окна. Обернувшись, не заметила ничего не обычного.
– Что за день сегодня! – Заворчала я, негодуя. То, Дени с откровениями про мой личный дневник, то этот остеохондроз, теперь ещё какая-то хрустящая нечто за окном!
Почти всю смену я простояла за барной стойкой, подливая двойной виски какому-то очень нетрезвому мужчине. Ещё была компания дамочек, кажется, у одной из них через пару дней свадьба, вот они и устроили пьяный девичник. Так же три бутылки шампанского заказала парочка, которая явно, хотела уединиться, но по не понятным мне причинам, эти двое сидели облизывали друг другу рот, при этом, никого не стесняясь! Сегодня понедельник, и поэтому мы до двух. Я обожаю этот день недели, потому что, во все остальные дни бар закрывается в четыре часа ночи. Когда мы закончили уборку, на часах было три-ноль-пять. Клод, один из охранников, всегда отвозит меня после работы в общагу. Он, почти, никогда не смеётся, а ещё на лице у него шрам. Кто-то мне рассказывал, что он сидел в тюрьме за разбой.
Неужели я добралась до своей кроватки! Первая пара у меня начинается в девять-тридцать, так что времени поспать не так уж и много. Пришлось принять обезболивающее, так как боль в спине не утихала, я легла спать, и мгновенно провалилась в сон…
