Университет. Неделя 2. Понедельник-суббота.
Ну что тебе сказать про Сахалин? На острове нормальная погода. Итак, каникулы закончились и снова началась напряжённая учёба. Я думать забыл о Патти, я даже о себе не вспоминал, потому что передо мной стояла одна цель: получить диплом любой ценой. Толчком к этому послужила случайная встреча, которая всё перевернула внутри меня.
Вначале я думал, что последний семестр будет таким же лёгким, как и предыдущий, поэтому не особо утруждался, тем более, что я уже
достиг в стрит-арте всего, чего мог, оставалось написать ещё один шедевр, чтобы моя мечта стала явью. На этой волне я старался повысить своё влияние среди ботанов и спортсменов, а это, скажу вам, очень непросто, особенно если избегать участия в их вечеринках, но что я забыл на тех унылых сборищах? Каждый раз, как я вспоминал последнее из них, барьер, воздвигнутый в моём мозгу психиатром из реабилитационного центра, едва не рушился под натиском желания принять дозу и забыться. Поэтому я отклонял все приглашения и старался распространять своё влияние на группы несколько иными способами.
Я откопал какую-то сетевую стрелялку и на каждую игру находил себе нового соперника, что становилось всё сложнее и сложнее, потому что проигрывать раз за разом никому не хотелось, а я, как ни странно, ухитрялся обыгрывать даже профессиональных геймеров.
Никогда я не был домоседом, потому что дом у меня был так давно, что я его благополучно забыл, в свой коттедж я возвращался только, чтобы немного поспать и набраться сил. Частенько меня можно было найти в боулинге, где я усиленно и небезуспешно тренировался, с жалостью глядя на менее удачливых боулеров, то и дело растягивающихся на дорожке.
Чтобы прослыть завзятым ботаником (ха-ха три раза), я штудировал комиксы и опытным взглядом подмечал малейшие огрехи художников.
Вообще, с тех пор как я почувствовал уверенность в своих силах, научился правильно оценивать композицию, колористику и улавливать художественный замысел, во мне проснулся критик. Я критиковал всё подряд от наскальных росписей, сделанных хвостом пьяного бабуина до шедевров мировой живописи.
Конец лета выдался жарким, солнце пекло не хуже, чем в пустыне и моим спасением от зноя стал местный бассейн. Я плавал, нырял и плескался, пока губы не начинали синеть и кожа не покрывалась мелкими пупырышками.
Ближе к вечеру, когда на кампус сходила прохлада, я отправлялся к морю, где проводил долгие часы за чтением популярных блогов и новостных сайтов. Мне хотелось объять необъятное: успеть всё, прилагая к этому минимум усилий.
Патти упорно не отвечала на мои звонки, чем повергала меня в недоумение. Я не мог понять, чем вызвана такая внезапная холодность и с упорством, достойным лучшего применения, строчил ей любовные письма, ответы на которые также не получал.
Помимо этого я тренировался в блоговедении, оттачивая слог в подзамочном режиме, а заодно испытывал новые приложения для смартфона, которые позволяли лёгким мановением пальца заводить друзей и врагов, а то просто бродил по лугам и полям, собирая полевые цветы.
И в один из таких дней, когда я вольно шатался по кампусу, пытаясь придумать себе занятие, которое мгновенно поднимет меня на вершину иерархической студенческой лестницы, мне встретился этот старикан.
Старичок беззаботно отплясывал, а я удивился тому, что он делает в студгородке. Среди преподов я его не видел, среди обслуги — тоже, и тут я услышал, как кто-то обратился к нему, назвав «вечным студентом». Mamma mia! Так он до сих пор студент? Тут у меня в голове и щёлкнуло, что если я срочно не возьмусь за учёбу, то рискую провести здесь всю оставшуюся жизнь, не оставив по себе ничего, кроме насмешливого звания вечного студента.
Я ещё успевал на последнюю пару и стремглав помчался в учебный корпус.
Теперь моими спутниками стали учебники, которые я читал везде, где только была возможность открыть книгу или достать смартфон: в бистро, посреди улицы, на спортивной площадке.
Я вернулся к уличной живописи и расписал не одну стену и не один дворик. Мне пришлось пережить неприятное открытие: за время моего безделья я почти разучился творить то, что могло понравиться мне самому. Из-под баллончика выходили какие-то странные линии, которые даже с большой натяжкой нельзя было назвать авангардными. Чтобы вернуть былое мастерство, я обратился к классике и встал за мольберт.
Моё упорство было сполна вознаграждено. Следующая попытка настенной росписи оказалась настоящим шедевром и я не только порадовался, глядя на творение своих рук, но и
исполнил мечту, к которой начал стремиться, ещё находясь в клинике.
Преподаватели заметили, что моё отношение к учёбе изменилось и захотели поощрить такое рвение несколько
необычным способом. Для того, чтобы доказать серьёзность моих намерений получить отличный диплом, мне пришлось встать к плите.
И тут подоспели выпускные экзамены. Признаться честно, вспоминая, как бездарно я провёл больше половины семестра, я отчаянно трусил. Мне казалось, что я ни за что не сдам ни анатомию, ни живопись, не говоря уже о малоизученном искусстве сочетания продуктов. Но, видимо, я родился под счастливой звездой, потому что все три экзамена сдал как никогда.
Вот теперь можно было расслабиться, и только я собрался засесть за свежий выпуск моего любимого комикса, как позвонила Патти. Как я уже писал, за усердной учёбой я и думать о ней забыл, поэтому её звонок застал меня врасплох, я даже не сразу догадался, кто это и чего от меня хотят.
Мы встретились в старом заброшенном парке.
Поначалу всё шло нормально. Мы делились впечатлениями от экзаменов, обсуждали, кто провалился и останется на следующий год, кто и по какой причине взял академ, какие места нам уже предложили и где бы мы хотели работать. Мы даже подурачились, приветствуя друг друга особым университетским приветствием.
Не касались мы только одной темы: нашего совместного будущего. Патти об этом не упоминала, а я не хотел её спугнуть и разрушить ту чудесную атмосферу, которая нас окружала. Мы смотрели на звёзды, как будто видели их впервые и эта ночь казалась мне самой чудесной ночью со дня сотворения мира.
Мне удалось сорвать поцелуй и даже запечатлеть его на память.
И тут... я не знаю, что случилось. Мы по-прежнему мило болтали, я даже рук не распускал, даже старался отводить глаза, чтобы мой взгляд не оскорбил Патти своей похотливостью. Я не могу объяснить то, что произошло. Лицо Патти внезапно перекосила гримаса отвращения и через секунду она уже бежала от меня, сломя голову, а я остался в полном неведении относительно такой перемены.
Я внимательно себя осмотрел, принюхался — нет, вроде, не грязный, потом не пахнет, всё ровно так же, как было за минуту до этого. Что за вожжа попала Патти под хвост? Что с ней случилось? Даже сейчас, когда прошло уже достаточно времени, я не могу этого понять.
Остаток ночи я ворочался в постели, стараясь разгадать эту загадку, но так и не смог найти мало-мальски внятное объяснение.
Субботний рассвет застал меня в университетском парке. В последний раз я шёл по этим дорожкам, в последний раз вдыхал этот ни с чем не сравнимый воздух. Я шёл, размышляя о том, что ждёт меня за пределами кампуса, ставшего таким родным, какое будущее мне уготовано судьбой, сколько ещё разочарований мне предстоит пережить и будет ли в моей жизни настоящее счастье.
От этих размышлений меня оторвало вручение
результатов экзаменов. Конечно, я надеялся, что сумел справиться со всеми трудностями, но едва поверил своим глазам, когда увидел итоговые оценки. Я сумел, я сделал это, я преодолел и победил сам себя — бумага в моих руках подтверждала мой успех.
И всё-таки я ещё сам себе не верил. Даже когда позвонили из деканата и
пригласили меня на торжественную церемонию вручения дипломов, я не верил. И даже когда ректор горячо пожимал мне руку, поздравлял с невероятными успехами и вручал диплом, мне казалось, что всё это происходит не со мной, а кем-то другим, кто временно влез в мою шкуру. Только когда я вышел из актового зала на улицу, ко мне пришло понимание и важность свершившегося.
Мальчишка с улицы, наркоман без образования, без будущего — сумел окончить самый престижный университет и получить красный диплом. Перед ним открылись все дороги, что бы он ни выбрал, ему везде будут открыты двери, и теперь всё зависит только от него — то есть, от меня. Сумею ли я правильно распорядиться этим подарком судьбы? Смогу ли достойно прожить свою жизнь или... Нет, в этот момент ни о каких «или» мне думать не хотелось.
Я ощущал себя настоящим
счастливчиком, тем единственным из сотен миллионов, кому удалось сорвать гран-при в лотерее под названием «Жизнь» и по этому поводу я решил закатить грандиозную вечеринку.
Я снял отдалённый пляж, чтобы там поместились все, кого я хотел видеть. Кто знает, как сложатся наши судьбы, куда разбросает нас жизнь — может быть, это последняя возможность собраться всем вместе.
Я ходил от одной группки выпускников к другой, фотографировался, танцевал, пожимал руки и искал Патти, но она мелькала то тут, то там, и я за ней не поспевал. И в тот момент, когда я уже почти настиг её, неведомая сила в одно мгновение
перенесла меня в Аврору Скайс, в тот день и час, на тот же размокший участок, под тот же проливной дождь, который провожал меня в университет.
Техничка