- Алло? Милый, ты меня слышишь? Ну, не сердись. Я просто не слышала звонка, - Розмари Максфилд стояла на залитой солнцем кухне, разговаривала со своим мужем и попутно пыталась вытереть мокрые руки.
- У нас все просто отлично. Правда, Лендон опять измазался в каше и пришлось сменить всю одежду, - она улыбнулась в трубку. - Боюсь представить, каким измазанным он будет приходить из школы.
Она посмотрела на своего сына, сидящего за обеденным столом. Разложив вокруг себя листы из ее альбома для рисования и краски, он гордо рисовал различные загогулины. Материнское сердце наполнялось гордостью – кто бы мог подумать, что ее маленький Лендон унаследует художественный дар. В этих загогулинах она видела проявление истинного таланта.
Она уже не раз подумывала над художественным колледжем для сына, но как она может отпустить свое дитя?
- Мы скучаем по тебе. Возвращайся скорее, Реймонд. Я тоже тебя люблю.
Она положила трубку и подошла к сыну, взъерошив его волосы:
- Ну что, мой художник, готов к приключениям на новой детской площадке?
- Мам? Мы правда пойдем туда? - глаза Лендона загорелись.
- Да, моя радость. Только пообещай, что не перепачкаешь опять всю свою одежду. Я не успеваю стирать за тобой. - Розмари улыбалась.
Вдруг Лендон тяжело вздохнул.
- Мама, я не могу пойти на детскую площадку.
- Что? Почему?
- Когда папа уезжал, он сказал мне: «Я должен быть мужчиной в доме, пока его нет». Я должен заботиться о тебе, - малыш был насупленным и серьезным. - А мужчины никогда не ходят на детские площадки...
Розмари рассмеялась и прижала сына к себе.
- Лендон, обещаю, я не скажу папе. И потом, я сама хочу на новенькие качели. Мужчины ведь обязаны сопровождать дам, о которых им надо заботиться, туда, куда им захочется?
От радости Лендон подпрыгнул и побежал собирать свои игрушки. Розмари улыбнулась и подумала: «Ну вот, вопрос исчерпан.»
В Сансет Вэлли была дивная погода. Было очень тепло; город тонул в ласковых солнечных лучах. На площадке Розмари присела на скамейку, закрыв глаза и подставляя лучам лицо, а Лендон носился как угорелый от новых горок к ярким качелям.
На лицо молодой женщины упала тень, и она нехотя открыла глаза. Перед ней стоял не очень привлекательный мужчина средних лет и неловко переминался с ноги на ногу. Его одежда была в грязи и он нервно покусывал пальцы.
- Здравствуйте. Мы с вами знакомы?
- Здравствуйте, миссис Максфилд. Должно быть, вы меня не помните, меня зовут Даррен Смит, я ваш сантехник. Ваш муж давно не звонил мне по поводу труб, всё ли с ними в порядке?
- О, - Розмари громко рассмеялась. - Трубы. Извечная проблема! Но, к сожалению, Реймонд давно ничего мне про них не говорил. Так что, извините, но я не в курсе их состояния.
- Тогда надо будет с ним связаться.
- Попробуйте через неделю. Он сейчас в отъезде.
Она совершенно не обратила внимания на то, как потемнели глаза ее собеседника.
Да, наконец-то... Настал тот момент, которого он так долго ждал...
- Может быть, я тогда сам зайду к вам на днях?
Ответ Розмари перебил подбежавший Лендон, обнявший мать за шею.
- Мама, мама, ты видела, что я только что сделал? Видела?
- Да, сынок, ты молодец! Но погляди, ты опять весь испачкался!
Черт побери! Мальчишка... Как он мог забыть о нем.... Он может стать большой проблемой. Придется вернуться к первоначальному плану...
- Что ж, миссис Максфилд, мне пора идти. Было очень приятно встретиться с вами. Буду ждать звонка от вашего мужа. До свидания.
- До встречи, Даррен!
Она даже не подозревает, как скоро наступит эта встреча...
Остаток дня у Розмари и Лендона пролетели очень быстро. Лендон выполнял задания, которые ему дали в подготовительной школе, и играл в любимые видеоигры. Розмари занималась готовкой, уборкой, стиркой и немного порисовала.
Вечером, укладывая сына, она легонько поцеловала его лохматую голову и укрыла одеялом.
- Я люблю тебя, Лендон.
- Мама, я тоже тебя очень люблю.
Розмари рассмеялась.
- Сынок, ты самый лучший из всех мужчин, которых я знаю. Ведь обычно им так сложно признаваться в своих чувствах.
Она дождалась, пока дыхание ребенка выровняется, нежно поцеловала и вышла из комнаты.
И никто не слышал, как в четыре часа утра, медленно и со скрипом открылось заднее окно, и в дом проникла тень, замышляющая ужасное зло.