5.9 Праздник свободы
*декабрь*
Я вышла из подъезда и, приподняв тяжелую юбку, несмело ступила на запорошенную снегом дорожку. Снега в этом году не было долго – по крайней мере, по сравнению с прошлым, - он выпал разок в начале ноября и больше не начинался. Первая неделя декабря отметилась лишь заморозками и инеем, а начиная со второй обещали продолжительный непрекращающийся снегопад.
И, кажется, он решил начаться в день моей свадьбы.
Я поправила фату и поёжилась – действительно, холодно. Снег медленно валил с неба, укладывался и застывал, уже не тая. Я грустно наблюдала за этим, всё ещё придерживая платье, чтобы оно не намокло и не запачкалось.
Вот где ты оказалась, Рошель, сказала я себе. На пороге жизни, о которой все мечтают – стать счастливой женой и матерью, самой дорогой и любимой… В двадцать пять лет самое время.
Я вздохнула и, отпустив юбку, тихо вернулась в подъезд.
Кажется, домой я вернусь не так скоро, как планировала…
*сентябрь*
Первое моё лето в России подошло к концу, наступил сентябрь. Ксюша и Настя пошли в школу, Лариса вернулась к работе, да и мне по-хорошему нужно было бы вернуться в помощницы к учительнице танцев, но я не хотела. Мне осточертело молчаливо улыбаться в уголке зала и смотреть, как юные балерины тянут ножки и встают на свои первые пуанты – я, наконец, начала желать большего! Тем более, что в начале лета Ковалёвы объявили мне англоязычный бойкот и всей семьёй делали вид, будто напрочь забыли, как говорить по-английски. Лариса сказала, что так я быстрей научусь свободно говорить по-русски – я до последнего не верила, злилась, заменяла русские обороты на английские и изъяснялась как умела, а потом… привыкла. Начала с горем пополам и кучей ошибок выдавать более-менее цельные фразы. Лариса ликовала – Миша ликовал и тоже перестал говорить со мной на английском.
Да и сама я, не скрою, стала жутко собой гордиться. К осени я научилась самостоятельно вести короткие, несложные разговоры с незнакомыми людьми, могла сама купить хлеба и заказать себе еду в ресторане. Я делала успехи, и это приводило всех, кто видел, как я мучаюсь несколько месяцев назад, в полнейший неописуемый восторг.
Наверное, можно даже сказать, что жизнь налаживалась. Когда я смогла более-менее изъясняться по-русски, близняшки вновь обрели ко мне интерес и с удовольствием стали проводить со мной время. Я воспринимала их как двух младших сестрёнок – они вечно спорили друг с другом, возмущённо размахивая при этом ручками, таскали мне кукол и опять же спорили – у кого лучше, у кого больше или даже где чья.
Всё лето дома была и Лариса, которая с радостью оставляла девочек мне, а сама занималась домашними делами. Или наоборот – она шла с ними гулять, а на мне в таком случае была готовка и поход по магазинам. Я наконец втянулась в жизнь большой шумной семьи – Ковалёвы напоминали мне моих собственных родственников. Я иногда вспоминала своё детство – с Ричардом и Хьюго, мамой, папой и даже Юджини… и всё было вновь хорошо.
Но лето кончилось. С работы я уволилась, дом в разгар дня теперь пустовал, и я решила попробовать стать актрисой вновь – но уже не кино, а театра. Для начала я решила устроить себе экскурсию по театрам Москвы, поискала в интернете, определила себе примерный маршрут и выдвинулась.
Я долго гуляла, с восторгом осматривая совершенно разные театры и уже предвкушала, как меня возьмут в какой-нибудь из них, и я снова смогу танцевать, много-много!.. В конце концов я находилась, устала и, полная впечатлений, завалилась в кафешку, где уже полгода работал Миша.
Есть мне не хотелось, и я просто попросила позвать Мишу. Он вышел спустя минут десять и сразу кинулся к моему столику.
- Ришуль, подожди пожалуйста, у меня как раз смена заканчивается. Доработаю и погуляем с тобой, договорились?
Я кивнула, и он унёсся на кухню. Через полчаса он показался снова, уже без униформы и колпака, из-за которого я когда-то назвала его поварёнком. Мы отправились дальше уже вместе, гуляли, пока не набрели на девушку, играющую на скрипке.
Музыка лилась потрясающая. Люди, проходя мимо, чуть заметно улыбались, но мало кто останавливался послушать. А мы остановились и застыли молча, наслаждаясь моментом…
- Потанцуй со мной, - внезапно попросил Миша и протянул мне руку. Я колебалась несколько секунд, но всё же согласно кивнула и приблизилась. Его рука мягко легка на мою талию, и мы закружились в вальсе под чарующую музыку.
Мы танцевали и кружились, и у меня промелькнула мысль, что Миша, наверное, умеет всё – в совершенстве говорит на двух языках, танцует вальс, готовит… Смотрит на меня, не отрывая глаз, выполняет любое моё пожелание. Чем не идеал мужа и мужчины в целом? Я знаю, что нравлюсь ему. Я уверенна…
Лишь малейший намёк с моей стороны – и мы будем вместе. Я кружусь с ним в танце, смотрю прямо на него и думаю, какой он хороший и милый. Всегда поддержит и защитит, мой лучший друг, мой Мишка… если бы не он, кто знает, как бы я пережила этот первый год в России.
Музыка начала затихать, я в такт ей закружилась в последний раз и прилетела прямиком в его объятия. Секунда – и вместо того чтобы отстраниться, он прижимается ещё ближе и впивается своими губами в мои.
Я замычала протестующе, и он тут же отпрянул.
- Ну, это уж слишком!.. – в сердцах крикнула я, отстранившись, - Ты не имеешь права вот так целовать меня, когда тебе вздумается!
- Иришка, прости… прости меня, я дурак…
- Ты… ты… иди домой! – выпалила я, даже не замечая, что мы снова говорим на английском.
- Дай я хоть провожу тебя…
- Нет… я сама! – я развернулась и хотела быстро сбежать, но он кинулся ко мне и схватил за руку.
- Риша!..
- Оставь меня в покое! – крикнула я и снова дёрнулась. На этот раз он не стал удерживать, и я быстро скрылась за поворотом.
Ну почему, почему я?! Вокруг столько привлекательных, безумно красивых и умных русских девушек, а он выбрал меня, чокнутую безработную американку, непонятно зачем явившуюся в Россию!.. Пройдёт время, и я вернусь домой, к своей семье. Как бы мило меня ни принимали здесь, моё место там, всегда было и будет. Об этом злосчастном Уильяме очень скоро все забудут, я вернусь в Нью-Йорк и заживу новой жизнью, в которой нет места Мише и его чувствам…
Я влетела в свою комнату и захлопнула дверь, хотя в этом не было необходимости – как обычно в будни, квартира Ковалёвых пустовала. Я рухнула на свой любимый мягкий ковёр в цветочек, схватила мобильник и принялась судорожно набирать папин номер. Он взял трубку почти сразу.
- Я как раз собирался тебе звонить. Рошель, у меня плохие новости… - голос отца звучал как-то взволнованно, и у меня сразу сжалось сердце, - Видимо, кто-то из дружков Уильяма снова поднял кипиш с его смертью. Мне тогда удалось сбить их с твоего следа, но если опять поднимется шум, могут возникнуть вопросы…
- Стой, стой, я ничего не понимаю… ты же говорил, что дело закрыли?
- Да, но возобновили снова, и снова проверяют все его связи. Но не в этом дело. Мне кажется, кто-то ищет именно тебя. Рошель, тебе срочно нужно сменить фамилию, причём естественным способом. Это сразу же объяснит твоё пребывание в России и, надеюсь, снимет все подозрения... я ещё постараюсь…
- Что значит «естественным способом»? Что ты имеешь в виду? – он как-то неловко замолчал на секунду, но тут же, уже не колеблясь, выдал:
- Ты должна выйти замуж. В России. И получить русскую фамилию.
Я похолодела.
- Но… я думала… что скоро смогу вернуться…
- Я тоже так думал, но, похоже, кто-то из его шайки стал о чём-то догадываться… Я не знаю, зачем им это нужно…
- Ты же обещал, что поймаешь их… - мне хотелось рыдать от подвернувшейся несправедливости, - Ты… ты говорил…
- Я знаю, но всё оказалось сложней, чем я думал… Их организация гораздо больше и деятельность обширней. В России у них тоже могут быть партнеры… Речь не об этом! Ты должна выйти замуж. Так будет гораздо спокойнее и яснее. Так у тебя появится повод остаться там ещё… Поверь мне, это для твоей же безопасности… Ты слишком засветилась тут, там тебя ещё никто не знает… Пойми, Рошель, нет другого выхода. Опасность угрожает уже не стороны копов. Я уверен, кто-то узнал о тебе, о том, кто ты, чья ты дочка, что ты можешь знать… Это зашло слишком далеко. Ты больше не можешь быть Рошель Комино – ты должна стать другим человеком…
«Сменить фамилию…»
«Для твоей же безопасности…»
«Слишком засветилась…»
«Стать другим человеком…»
Я не хочу замуж!.. Я не хочу забывать свою прошлую жизнь!.. В России миленько, но я не хочу оставаться здесь навсегда… Я не хочу русскую фамилию… Не хочу быть в безопасности!..
Я ХОЧУ ДОМОЙ!!!
Господи, как бы я хотела напиться. Но меня воротит от алкоголя ещё со студенческих времён. Я только поэтому предпочла какой-нибудь бар боулингу – здесь не так шумно, не так много пьяниц и можно снять злость хоть как-то…
Страйк. Я должна, у меня нет другого выхода.
Страйк… А, к чёрту всё!.. Закажу себе водки.
- Юхууу! Дааа! Йеаааа! – я выбила ещё один страйк подряд и, громко аплодируя сама себе, рухнула на диванчик.
- Веселишься? – по-английски спросил кто-то справа. Я резко дёрнулась, отвыкнув от того, что незнакомцы говорят со мной на родном языке, и с ужасом уставилась на обращавшегося ко мне.
Это был Ричард.
- Привет, Рошель.
- Какого чёрта ты здесь забыл?
- Ауч. Не слишком вежливо.
- Да мне плевать, - я уже была, кажется, изрядно пьяна, но всё равно потянулась за бутылкой, - Слушай, Рич, мне не интересно что ты здесь делаешь, как ты тут оказался и прочая фигня. Просто катись отсюда, по-хорошему…
- А что ты мне сделаешь? – он наклонился к моему лицу, и в нормальном состоянии я бы отпрянула, но тогда лишь усмехнулась, глядя ему прямо в глаза, провела рукой по его подбородку и тихо шепнула на ухо:
- Я сама уйду. И ты не получишь того, что хотел от меня. Ну вообще-то ты и так ничего не получишь.
- Вообще-то я в Москве по делу…
- Мне всё ещё неинтересно!
Он откинулся на спинку, глядя на меня с усмешкой и какой-то долей осуждения.
- Подумать только, всё как в старые добрые времена… Напилась и думаешь, что королева мира. А говорила, что бросила…
- Не твоё дело, - рявкнула я и снова приложилась к бутылке.
- Ты бы хоть не водку глушила… Ты в курсе, что от тебя воняет, как от алкаша?
Я прожгла его взглядом, но ничего не ответила и демонстративно отвернулась.
- Рошель… - он снова подался вперёд и тронул меня за плечо, - Я в России на один день, по делам, завтра улетаю… Я знаю о том, что Том сказал тебе. Я пришёл поддержать тебя… я думал…
- Поддержать?.. – я повернулась к нему и уставилась с изумлением, - Поддержать? Ты что, издеваешься?! Да ты последний человек, от которого я приняла бы поддержку!.. Я тебя ненавижу, Ричард Уайльд! Мне не нужна твоя помощь, твоя мнимая поддержка и твоё отвратительное присутствие!
- Я просто хочу, чтобы тебе стало лучше. Я знаю, ты скучаешь по дому, вот я и…
- Ах, лучше!.. Вот чего ты теперь хочешь! Знаешь, мне станет лучше, когда ты свалишь отсюда и оставишь меня в покое!
Я хотела снова приложиться, но он вцепился в мою руку и вырвал бутылку.
- Тебе сегодня хватит. Правда, я же вижу, как ты переживаешь…
- Верни бутылку! – зашипела я и кинулась на него с кулаками, - Верни! Сейчас же!.. Эту! Бутылку! Это моя жизнь! И не тебе решать, что мне пить, а что нет!
- Не кричи так громко по-английски, ты же привлекаешь внимание, идиотка, - он понизил голос, поставил бутылку на стол и резко схватил обе мои руки. Я попыталась брыкаться и хотела укусить его, чтобы отпустил, но он зажал мне рот ладонью, - Слушай, Рошель, я виноват перед тобой. Я козёл последний, я осознаю, но и ты не была со мной честна.
- Я любила тебя… - промычала я, чувствуя, как к горлу подкатил комок, а на глазах заблестели слёзы, - А ты назвал меня шлюхой и вытер об меня ноги.
- Я сожалею. Правда, сожалею…
- Не надо. Пожалуйста, не надо. Я бы сказала «уходи», но мы же в боулинге, и это я пришла сюда… В одном ты прав, мне уже хватит… Прощай, Ричард… теперь нам точно не по пути…
Я поднялась и стремительно направилась к выходу. Я очень хотела выйти с гордо поднятой головой, не оглядываясь, но на выходе не выдержала, остановилась и обернулась. Он стоял и молча смотрел на меня, разведя руки.
Я быстро толкнула дверь, всхлипнула и выбежала из здания.
Слёзы застилали глаза. Я бежала и бежала, сама не понимая куда, зачем, пока не выбилась из сил. Ну почему, почему, почему всё так!.. Мне ужасно не хотелось возвращаться к Ковалёвым, всё вокруг вдруг резко осточертело, почернело и осунулось. Высотки опротивели мне, скверы стали казаться ужасными и серыми, здания – уродливыми и никчёмными.
Я хочу домой!.. Как же я хочу домой, домой, ДОМОЙ!!!
Я прислонилась к стене какого-то дома, заливаясь слезами. Всё вокруг поплыло.
- Риша! Риша!.. – я вздрогнула и мгновенно подскочила на ноги, озираясь по сторонам, - Что с тобой? Ты в порядке?! Ты... ты плачешь? Всё из-за меня? Из-за поцелуя? Он тебя так обидел? Я… я… прости меня!
Миша… наивный, глупый, добрый. За что он извиняется?.. А, за тот поцелуй… Но он уже не имеет для меня никакого значения, хотя ещё утром я была так зла… Надо сказать что-нибудь… Ответить… Объяснить…
- Нет… нет, Миш, я не из-за тебя… честно… - я подумала, что у меня, наверное, тушь размазалась и принялась яростно тереть глаза, прижавшись спиной к кирпичной стене обыкновенной высотки. Он протянул руку и принялся бережно протирать мои мокрые щёки. Я отняла руки от лица и, всхлипывая, уставилась на него. Его глаза выражали только безграничную заботу и интерес.
- Что случилось?.. – мягко спросил он. Я изо всех сил замотала головой, - Расскажи мне…
Я застыла в каком-то немом испуге и смотрела на Мишу округлившимися глазами, порывисто дыша и иногда непроизвольно всхлипывая. Он заботится обо мне… Он влюблён в меня. Он мой лучший и единственный здесь друг… Значит, нет другого варианта?..
- Почему ты плакала?.. Кто-то обидел тебя? – я замотала головой; он мягко улыбнулся и снова потянулся к щеке, - Почему ты пахнешь спиртом?..
- Я…
- Ты что, выпила? – перебил он и нахмурился, - Не надо так. Проблемы не решишь алкоголем. Лучше бы пришла ко мне за советом…
Я шумно вздохнула, как бы соглашаясь. Он бережно нащупал мою руку и сжал её.
- Так ты мне расскажешь, что произошло?..
- Я делала ужасные вещи… - выдавила я наконец.
- Насколько ужасные?
- Очень ужасные, - прошептала я, - Если ты узнаешь, какие, ты не захочешь меня знать.
- Мне всё равно, - так же шёпотом ответил он, - Я знаю тебя. Ты потрясающая… Ты лучшая для меня…
Мишины руки крепко сжали меня, словно он боялся, что в последний момент я сбегу. Наши лица застыли в нескольких сантиметрах друг от друга, он неотрывно смотрел мне прямо в глаза, и я точно знала, что произойдёт дальше…
- Я люблю тебя, Риша… - и он поцеловал меня, стискивая в объятиях и прижимая к себе, словно заветную мечту. И на этот раз я совсем не была против...
Любая бы, окажись сейчас на моём месте, тут же остановилась и сказала себе: стоп! что я делаю со своей жизнью? куда я качусь? Но мне терять уже нечего, и на самом деле я так живу. В вечных авантюрах, в венце из разрушенных планов, из последних сил пробираюсь вперёд, разгребая мусор вокруг себя.
Миша будет счастлив – он этого заслужил. Я ни за что не покажу, что не люблю его – он ни о чём не догадается… Он заслужил верную жену, может быть лучше, чем немного сумасшедшая американка со странной семейкой и мутным прошлым, но он сам меня выбрал.
Так бывает. Выбираешь не тех, не того, не туда. Как я. Сбиваешься с пути, а потом что есть сил пытаешься выбраться – аплодисменты, если удаётся, но без последствий редко бывает. Проще говоря, сделал ошибку – расплачивайся сам. Величина стараний, конечно, поощряется, но цену выбирать не тебе…
Поздравляю, Рошель Комино. У тебя начинается очередная новая жизнь…
*октябрь*
Я переехала к Мише. Он жил в довольной просторной квартире недалеко от семейства Ковалёвых вместе с мамой-учёным, которая уже несколько месяцев была в отъезде и возвращаться пока не собиралась. После дня признания, призванного считаться днём начала наших отношений, Миша опять перестал говорить со мной по-английски, и мне вновь пришлось взяться за учебники. Несмотря на то, что вести несложные разговоры я уже могла, с письмом всё ещё оставались большие проблемы – но у Ларисы больше не было ни времени, ни возможности мне помогать, поэтому я занялась самообразованием.
В театр меня взяли, правда, на подтанцовку, но я и этому была рада. Папа звонил ещё только раз, да и то чтобы в двух словах сообщить, чтобы я удалила все возможные публичные подтверждения нашего с ним родства и не звонила ему на его номер. «Связываться с тобой буду сам», - сообщил он, чем окончательно меня расстроил, хотя больше уже, казалось, некуда.
Для Миши я изображала любовь, нежность и здравие – а он был по уши счастлив такой резкой переменой во мне и всему прочему не придавал значения.
Оставалась лишь одна проблема – выйти за него замуж и заполучить его фамилию.
Говорят, что 90% мозга женщины занято мыслью, как сделать так, чтобы он сделал так, и сейчас это было ужасно про меня – я думала об этом днём и ночью. Думала я об этом и когда пыталась учиться, и всё никак не могла придумать способ намекнуть ему, что я хочу свадьбу – намекнуть так, чтобы не напугать, и чтобы он согласился… Чёрт! Это казалось почти непосильной задачей…
- Учишься? – заспанный Миша выплыл из спальни в трусах и майке и, блаженно потягиваясь, пристроился рядом со мной. Я тут же заулыбалась, кивнула и сделала вид, что что-то усердно пишу, глядя на него исподлобья. Он безмятежно зевнул и прикрыл глаза. Несколько секунд было слышно только как я старательно что-то записываю. Наконец я поставила точку и медленно отложила ручку с книгой.
- Миш… - позвала я, подползая ближе к диванчику, - как ты думаешь… мы с тобой… ну…
- Что? – он прищурился и глянул на меня лукаво. Я помолчала, подыскивая слова.
- У нас ведь всё серьёзно, да?
- Нууу, настолько, насколько это возможно для отношений, которым и месяца нет, - он засмеялся в привычной для себя манере и склонился ко мне, - ну конечно серьёзно, Ришонок.
- И когда-нибудь мы… ну… сможем… ну, допустим, пожениться?..
Миша рассмеялся, взял меня за руки и рывком втянул к себе на диван. Приобняв меня за плечи одной рукой, второй он повернул мой подбородок к себе и, усмехаясь, заглянул в глаза:
- А что?
- Миш… - я подумала, стоит говорить или нет и быстро выпалила, чтобы не передумать, - Женись на мне, а?
- Что? – он рассмеялся, глядя всё с той же усмешкой, - Я не ослышался? Ира, ты только что попросила меня жениться на тебе?..
Я смутилась и отвернулась. Чёрт. Чёрт чёрт чёрт… Не может быть, чтобы я его этим спугнула… Нет, назад дороги уже точно нет…
- Ты… не хочешь?.. – упавшим голосом спросила я и снова перевела на него взгляд огромных голубых глаз. Он опять рассмеялся и бережено взял мои руки.
- Ну конечно же хочу. Конечно же… Признаться, ты с каждым днём удивляешь меня всё больше и больше, - я пожала плечами, - И мне это нравится… Конечно, конечно я хочу жениться на тебе. Просто всё должно быть не так… - он нежно поцеловал меня в лобик, - Всё должно быть красиво, правда? По-настоящему…
Я согласно закивала и улыбнулась смущённо…
Через неделю он сделал мне предложение «как полагается» - с цветами, танцами, музыкой и шикарным кольцом. Я действительно была этому рада – у него получилось красиво и совсем по-особенному. Ну, вычурно немного, но вполне в его стиле и с душой – а это главное… Я изобразила небывалое удивление, но подумать не обещала – согласилась сразу, слёту. Но он, похоже, и этому не удивился.
Ну что ж – я снова танцую балет, учу русский и выхожу замуж. Можно меня поздравить?..
*декабрь*
И вот, я у алтаря. Секунда – и я стану его женой. Как там говорят?.. И в печали, и в радости…
И в богатстве, и в бедности.
Риша + Миша