- Поднимите.
Чьи-то руки хватают Элен и заставляют выпрямиться на стуле. Движение отдается болью в запястьях, и она с запоздалым ужасом ощущает холод наручников.
- Ну что ж, дорогуша, наконец мы встретились, - напротив садится какой-то странный тип в дурацком плаще, будто сбежавший со съемок фильма про графа Дракулу. - Обычно в таких случаях я говорю «добро пожаловать в вечную жизнь», но для тебя это не актуально. Твоя вечность закончится очень скоро, как и для любого нарушителя.
- Интере-есно, - с трудом выговаривает Элен . - Когда это я успела что-то нарушить, если стала вампиром полчаса назад? Мне даже поохотиться не дали.
- Строго говоря, нарушила не ты, а твой приятель, - продолжает тип в плаще. - Он обратил тебя без моего разрешения, тем самым поставив под угрозу Маскарад. Однако это не отменяет законов, согласно которым наказать нужно вас обоих.
Что за чушь он сейчас сказал? Какой-то маскарад, идиотские законы, разрешение на укус... Всё это напоминает сумасшедший сон, но боль в скованных руках заставляет верить в реальность происходящего.
Но не мог же Владимир подвергнуть ее такой опасности? Элен слишком хорошо знает его привычку просчитывать что угодно на двадцать шагов вперед. Если разрешение действительно нужно, он давно бы его получил...
Кстати, где его носит? Размеренный тон этого воображалы (Элен уже прозвала его графом за этот дурацкий плащ и пафосные речи) тонко намекает, что наказания он исполняет с такой же легкостью, как люди чистят зубы. Неужели Владимир уже..?
- Ну, вот что, - выпаливает Элен. - Меня никто не знакомил с вашими правилами, поэтому будьте добры пересказать это Шлику. Думаю, он объяснит, кто из нас на самом деле переходит границы дозволенного.
- Шлик? - лениво переспрашивает «граф». - Да, было бы любопытно с ним побеседовать. Но, к моему величайшему сожалению, это невозможно.
- Что значит «невозможно»?!
Неужели Владимир, вопреки хваленому бессмертию, погиб в катастрофе? Или эта шайка его прикончила? Сердце бешено колотится, напоминая, что вампиры более живые, чем она предполагала.
- Его здесь нет, - «граф» разводит руками. - Твой дружок сбежал. Трусливо смылся, оставив тебя разгребать последствия. Ты доверилась, а он обманул. Как видишь, дорогая, ты совершила просто смертельную ошибку.
Смертельную ошибку? Нет, этого не может быть. Владимир не мог оставить ее этому психу, тем более принудить расплачиваться по своим счетам... Кровь шумит уже в ушах, заглушая все посторонние звуки.
- Это ведь так глупо — умереть в расцвете лет, да еще и за чужие грехи, да? Ты настроилась на вечную жизнь, и тут же у тебя ее отнимают, даже не дав попробовать... Ведь ты же хочешь жить, Элен Моррис?
Она кивает, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться в панику.
- Это хорошо. Значит, ты сделаешь всё, чтобы остаться в живых.
Что? Этот странный тип сначала распинался о неизбежности смерти, о том, что всё давно решено, и теперь как ни в чем не бывало говорит, что она будет жить? Какого ему вообще нужно?
- Так уж и быть, у меня сегодня хорошее настроение, поэтому я помилую тебя. Взамен ты будешь на меня работать.
- Работать? - переспрашивает Элен. - Что же я буду делать?
- О, ничего сверх того, что делала раньше. Ты будешь врачом, но не в этом своем клоповнике, а в моей клинике.
Неожиданно Элен разбирает смех. Так просто? Этот ненормальный готов закрыть глаза на какое-то ужасное нарушение законов взамен на то, что она наймется в его больницу?
- Всего-навсего? - выговаривает Элен, с трудом сдерживая смех. - Ты помилуешь меня только для того, чтобы я у тебя работала? Фантазии о женщине в белом халате, да?
Она продолжает хохотать, хотя внутри уже моргает красная лампочка. Зачем ты это сказала, дура, он же убьет тебя и глазом не моргнет!
- Тоже хорошая идея, - «граф» кивает так спокойно, будто они болтают о погоде. - Но меня больше интересуют твои профессиональные качества, а также связи в мире медицины.
- И всё?
- Да, всё. Тебе — жизнь, мне — ценный сотрудник. Согласна?
- Допустим.
- Отлично.
«Граф» кивает одному из напарников, и тот начинает расстегивать наручники на Элен.
- Так просто? - не выдерживает она. - Ты освободишь меня, и мне не придется делать ничего, кроме лечения пациентов в твоей клинике. Где же подвох?
«Граф» усмехается:
- Подвох в том, дорогуша, что ты никуда от меня не денешься. Даже если у тебя каким-то образом получится прикончить меня, мы очень скоро встретимся на том свете, потому что убийство вампира наказуемо. Но ты же не совершишь новое нарушение, едва отмазавшись от предыдущего?
Да уж, он прав. Элен Моррис не сможет убить даже бешеную собаку, напавшую на нее, не говоря уже об этом.
- Сбежать ты тоже не сможешь, - продолжает «граф». - И не только из-за нас, а еще и потому, что некуда. Вот, смотри. Тебя больше нет в мире смертных.
Он сует под нос Элен какую-то бумажку, очень напоминающую...
- Свидетельство о смерти?
- Да, свидетельство о смерти Элен Моррис. Документально ты погибла в автокатастрофе, твое тело уже опознали и скоро похоронят. Как ты понимаешь, у покойника не может быть ни работы, ни какой-либо собственности, так что возвращаться тебе некуда. Коллеги тебя оплакали, квартиру опечатали и за отсутствием наследников передадут в собственность государства, а все твои документы теперь недействительны. Итак, Элен Моррис больше нет.
- Как ты всё хорошо продумал, - на этот раз усмехается Элен. - Но вот загвоздка: если у меня нет документов, как же я буду у тебя работать?
- О, не переживай, документы будут. Я даже разрешаю выбрать тебе новое имя. Бриджит, займись этим.
Из-за спины «графа» выныривает вампирша и в пару шагов преодолевает комнату. Элен успевает заметить красные радужки глаз. Интересно, почему они такие только у Бриджит и Владимира, а у «графа» и его охранников — нормальные, как у людей?
- А жить я где буду? - возвращается она к разговору.
- Да хотя бы и здесь. Предыдущая владелица тоже была вампиром, так что всё необходимое в доме есть. Можешь пошарить в гардеробе, вдруг найдется что-нибудь твоего размера.
«Граф» смеется, довольный собственной шуткой. Элен ежится — если он не видит ничего особенного в том, чтобы занять дом и взять одежду покойницы, значит, шутки с этим типом плохи.
- Переоденься и помойся, - командует «граф», выходя из комнаты. - Сегодня мы отмечаем твое назначение. Заодно и охотиться научим.
Элен с трудом поднимается со стула — голова болит уже не так сильно, но шевелиться всё еще сложно. У входа в ванную ее останавливает Бриджит:
- Тебе нужно имя.
- Что?
- Как тебя будут звать, я спрашиваю? Я делаю для тебя новые документы, что туда вписывать?
- Эль... - Элен запинается, вспомнив, что только Владимир осмеливался сокращать ее имя, и без того донельзя простое.
В детстве Элен часто думала, что родители могли бы назвать ее как-нибудь поинтереснее. Например...
- Эльвира.
- Хорошо, - кивает Бриджит. - А фамилия?
- Слэйер, - «граф» подает голос из-за двери. - Врач-убийца, отлично звучит. Ты ведь заслужила это имя, правда?
Он снова смеется, и Элен с трудом сдерживается. Да этот козел явно настроился ее провоцировать! Что ж, сейчас важнее выжить, чем быть правой. Если он ждет гневного ответа, она не доставит ему такого удовольствия.
- Да, именно. Эльвира Слэйер, так и запиши.
***
- Первое и главное правило Маскарада — не показывать смертным своей сущности. Нельзя охотиться у них на виду, нельзя убивать жертву и, само собой, нельзя никому рассказывать, кто ты есть. Разумеется, близкие отношения с теплокровными исключены, так что, надеюсь, у тебя не осталось смертных друзей.
- У меня их никогда и не было.
Они находятся в баре на окраине, носящем говорящее название «Вэйлонов полтергейст». Разумеется, никакого полтергейста здесь отродясь не водилось, но место выглядит идеальным для всяких жутких дел.
- Отлично. Теперь можешь наконец поужинать. Не забудь про гипноз.
«Граф» (теперь она знает, что его зовут Дирк Лоусон) занимает место у дальней стены, а Элен высматривает жертву.
Вот у этого парня за столом, должно быть, самая вкусная кровь. Элен это чувствует, его аромат манит, как человека — запах горячей пищи... Но нет, сейчас нельзя поддаваться инстинктам. Только расчет и ничего кроме.
Нужно выбрать того, кто не окажет сопротивления. Например, вон того подростка, ошивающегося у входа — очевидно, он пришел сюда снять неприхотливую девчонку, но у него нет денег даже на выпивку для дамы.
- Привет, малыш. Скучаешь?
Элен не привыкла флиртовать, и наверняка со стороны выглядит неумело маскирующимся маньяком. Впрочем, теперь это неважно, потому что жертва взглянула ей в глаза. Достаточно визуального контакта, чтобы запустить гипноз.
- Ага, - мальчишка нагло разглядывает ее декольте. - А что, есть предложения?
- Есть, - Элен улыбается настолько очаровательно, насколько умеет. - Пойдем, поищем более укромное местечко?
Парень энергично кивает, с вожделением рассматривая ее, разве что слюни не текут. Мерзость.
У входа в туалет они начинают целоваться. Опьяненный желанием, мальчишка даже не подозревает, что сейчас будет укушен.
Жертва не сопротивляется, а, наоборот, подставляет шею и постанывает, считая это началом прелюдии. Свежая кровь наполняет рот Элен, заставляя почувствовать сначала тепло и умиротворение, а потом еще более сильную жажду. О, как же прав тот, кто говорит, что аппетит приходит во время еды...
- Всё, ему хватит, - появившийся из ниоткуда Лоусон отпихивает подростка, и бессознательное тело оседает на пол. - Давай-ка уберем с глаз долой.
Они вместе затаскивают смертного в туалетную кабинку. Пульс есть, замечательно. Не хотелось бы оправдывать данную ей фамилию.
- Идем, - командует Лоусон. - Я — ко входу, а ты в дамскую комнату, чтобы не вызвать подозрений. Минут через пять выйдешь, и валим.
Ну надо же, он подстилает ей соломку, хотя мог бы бросить разбираться с последствиями в одиночку. Элен уже готова выйти, но в последний момент останавливается.
- Что будет, когда его найдут? Он же без сознания.
- Подумают, что пьяный или под кайфом, здесь это обычное дело. Скорее всего, он сам очнется и ничего не вспомнит. Давай, шевелись, у нас мало времени.
Элен юркает в женскую уборную и начинает умываться. Волнение от первой охоты, вкус крови, радость от маленькой, но победы — всё это собирается в эйфорию, заставляя руки дрожать.
Она сделала это. Она выжила, она нашла первую жертву, она может себя контролировать — что может быть лучше?
Кинув последний взгляд в зеркало, Элен наконец замечает, что радужки ее глаз тоже стали красными.
***
- Ну что ж, поздравляю с началом новой жизни, - улыбается Лоусон, как только они заходят в дом. - Добро пожаловать в нашу дружную вампирскую семью, Эльвира Слэйер. Можешь забрать документы.
- Еще нет, - подает голос Бриджит. - Для паспорта нужно фото.
Она извлекает камеру, но Элен делает предупреждающий жест:
- Мне нужно подготовиться. Можно?
- Валяй.
Поправив макияж, она замирает перед зеркалом. Элен вспоминает рассказы о том, что после превращения тело прекращает развиваться, а значит, волосы могут не отрасти.
Ей всегда нравилось создавать прически, даже несложные. Волосы Элен были не столь густыми, как ей хотелось, и всё равно она любила ухаживать за ними. Расстаться с шевелюрой — значит сознательно лишить себя ежедневного удовольствия, но...
В том мире, где она сейчас находится, не место женственности. Длинные волосы — серьезная уязвимость в драке. Не говоря уже о том, что здесь нет и не будет условий для нормальной укладки.
Лоусон прав, Элен Моррис мертва. Так пусть же умрет окончательно, похоронив старые привычки.
Медленно и расчетливо, словно работая скальпелем, Эльвира Слэйер обрезает волосы.
техничка
бонус Думаю, все уже поняли из технички, каким путем мы пришли к вампиризму. Несмотря на взаимную симпатию (аж две молнии), граф оказался консервативным товарищем)
