[Фимка]

Лучший наследник: Максим Калинин, Калинины. "Мы наш, мы новый мир построим"

Лучший второстепенный персонаж: Наталья Копатова, Калинины. "Мы наш, мы новый мир построим"

Лучший дуэт: Сергей и Полина Калинины, Калинины. "Мы наш, мы новый мир построим"

Лучшая романтическая сцена: здесь

То ли я задремал, то ли просто пропустил момент, когда она пришла, но в очередной раз приоткрыв глаза, обнаружил, что рядом со мной сидит Наташа. Она не принимала участия в нашей интеллигентной пьянке, у неё, вроде, были какие-то дела в городе и, как я понял (как она сказала Свете, которая её приглашала), должна была там же и заночевать, у кого-то из подруг. Но вот она сидит рядом и по щеке её катится слеза… Слеза? Я напряг зрение, потому что в глазах уже расплывалось, если честно, и очень удивился, когда понял, что не ошибся. А Наташа совершенно неожиданно прижалась ко мне, обвила руками шею и стала что-то сбивчиво шептать на ухо.
Руки мои сами собой опустились на её талию и совершенно непроизвольно притянули девушку ещё ближе. А вот что бы понять, что она мне говорит, пришлось сделать серьезное усилие и по-максимуму сконцентрироваться, потому как мало того, что я и так уже был пьян, так у меня ещё и голова кругом пошла от аромата её волос.
Но когда до меня дошел смысл её слов, голову я и вовсе потерял… Слова эти, как маленькие фейерверки врезались в мой затуманенный алкоголем разум и взрывались в нем мириадами искорок счастья. А как ещё я мог реагировать на то, что сейчас девушка моей мечты, любимая, самая нужная, со слезами на глазах сбивчиво шептала о том, как она жалеет о нашем разрыве, как хочет вернуть всё обратно и как… любит меня!
Через секунду я целовал её мокрые щеки, глаза, губы и заплетающимся языком признавался ей в том же. А ещё через секунду мы уже стояли у двери её комнаты и целовались неистово и самозабвенно, как будто это был наш самый последний и самый важный поцелуй.
Возможно, если бы я был трезв, всё случилось бы по-другому. Или даже вообще не случилось, что ещё вероятнее. Но разум давно отключился, видимо, сообразив, то в этот раз у него нет никаких шансов…

Лучшая драматическая сцена: здесь

К смерти родного человека нельзя быть готовым. Особенно к смерти скоропостижной, и особенно к смерти мамы.
Не знаю, мне кажется, что даже когда человек долго болеет и увядает у тебя на глазах, все равно в твоем сердце теплится надежда, что если даже он не выздоровеет, то будет долго болеть, но тем не менее останется рядом. И даже если разумом ты понимаешь, что человек не вечен, то тот уголок подсознания, который отвечает за надежду, не дает тебе полностью подготовиться к расставанию.
У нас все было совсем не так. Мы осиротели внезапно. Скоропостижно, как говорят врачи.
Конечно, все знали, что у мамы шалит сердце, она периодически, по нашему настоянию, проходила обследования и курс лечения. Но при этом всегда оставалась бодра и ничто в ней не могло вызвать мысли о скором её уходе.
Хотя, с сердечниками всегда нужно быть настороже. Приступ может случиться неожиданно.
Так все и произошло…
Мама как раз приехала с работы и заходила в подъезд, когда ей вдруг стало плохо.
Мы все были дома в это время, и когда раздался трезвон дверного звонка, и в открытую дверь влетела наша соседка снизу, Наталья Павловна, никто даже предположить не мог какую страшную весть она нам принесла. Услышав всего два слова: «Елене плохо!», каждый из нас среагировал по-своему. Мы с отцом сразу же ринулись вниз по лестнице, проигнорировав стоявший на этаже лифт. Полина кинулась к телефону, чтобы вызвать скорую. Татьяна, в секунду обессилев, опустилась на банкетку в прихожей и тихо заплакала. Она как будто сразу почувствовала, что сделать мы уже ничего сможем. А шестилетний Максимка застыл с широко раскрытыми, испуганными глазами. В тот момент мы все о нем забыли. Представить трудно, что он тогда пережил. Мне до сих пор стыдно за мою черствость по отношению к сыну. Я до сих пор искупаю перед ним вину за тот день…
Спустившись вниз, мы увидели, что мама лежит на полу и сердобольные соседки уже хлопочут вокруг, подкладывая ей под голову диванную подушку и пытаясь напоить водой. Мама не реагировала, она была без сознания.
Вслед за нами спустилась Поля, запахнув на своем уже довольно округлом животике байковый халат. Она, тяжело дыша, тащила свой докторский саквояж.
- Сократ Поликарпович! – ещё не подойдя, закричала Полина – Не трогайте, не трогайте Елену Сергеевну! Вы можете ей навредить!
Отец, уже собиравшийся подхватить маму на руки, испуганно отпрянул.
Поля подошла и, тяжело опустившись на колени рядом с мамой, открыла саквояж. Я не понимал, что она делает, как будто не видел её манипуляций. Мой мозг пронзала единственная мысль, которую я никак не мог отогнать: «Мама умирает!»
Время тянулось неимоверно медленно, казалось, прошло уже полчаса, хотя и трех минут не пролетело. Наконец, Полина убрала стетоскоп и, как-то странно посмотрев на меня, сказала отцу:
- Давайте перенесем её домой, - и дрогнувшим голосом добавила – Ей это уже не повредит.
Без лишних вопросов, папа осторожно подхватил бесчувственное тело на руки и понес к лестнице. Вокруг тяжело вздыхали и утирали слезы соседки. Я помог Полине подняться и вопросительно заглянул ей в глаза. Они были полны слез.
- Сережа… Милый… Врачи уже вряд ли помогут маме. Прости…
Я остолбенел. Как же так? Ведь не может так быть, чтобы мама… что бы МАМА… умерла!
Но именно это и произошло. Когда мы поднялись в квартиру, папа, сидя на их с мамой супружеской постели, крепко сжимал в объятиях уже бездыханно тело. По его обветренным, смуглым щекам текли слезы, и он что-то тихо шептал, уткнувшись в мамины волосы. На полу рядом с кроватью сидела Таня и, прижимая к себе испуганного Максима, плакала навзрыд.
Мама умерла, не приходя в сознание. Единственное, что осталось нам в подтверждение её любви – это умиротворенная улыбка на похолодевших губах.
Мамочка… Прощай.

Лучшая комедийная сцена: здесь

Я была в ужасе. Вся моя наличность равнялась двум рублям, что я могла ему отдать?
Я стояла перед ним и из последних сил сдерживала слезы. Только бы не заплакать, только бы не выдать себя перед этим хамом!
И вдруг произошло странное. Из своей комнаты, стариковской шаркающей походкой вышел Абрам Соломонович. Его лицо было абсолютно непроницаемо. Он подошел к нам, и аккуратно взяв управдома под локоток, с характерным еврейским грассированием произнес, обращаясь к Семену Семеновичу:
- Любезнейший, могу ли я пегеговогить с вами тет-а-тет? Леночка, Вы позволите?
Я только кивнула головой, стараясь отвернуться раньше, чем слезы хлынут из глаз. Абрам Соломонович вывел управдома на террасу и прикрыл за собой дверь. Я не слышала, о чем они говорили. Все что я успела уловить, была фраза моего заступник, начинающаяся словами: «Если ты, могда славянская, ещё газ…» Разговор был достаточно коротким и когда Абрам Соломонович вновь вошел в коридор, на его лице читалось полное умиротворение, а красный как рак управдом виновато топтался за его спиной.
Абрам Соломонович ласково погладил меня по плечу и произнес:
-Леночка не пегеживайте, милейший Семен Семенович согласился подождать с оплатой счетов до того момента, когда вы сможете это сделать, без ущегба для вашего бюджета. Отдыхайте и не о чем не беспокойтесь, в вашем положении нельзя негвничать, догогая.

Лучший романтический скриншот здесь

Лучший драматический скриншот здесь

Лучший скриншот из бытовой жизни здесь

Лучшее выполнение лотерейных заданий:

Кнут "Сет скришотов с основателем/наследником" (16+)

Пряник "10 вопросов персонажу"