[Emija]

Организатор: Emija
Идея: Лалэль
Оформление: Kamille
Игры: The Sims 2, The Sims 3, The Sims 4
Категория: Презентация

- Голосовать могут только форумчане, имеющие не менее 15 сообщений и 10 баллов репутации. При несоблюдении хотя бы одного из требований голос не будет учтен.
- Комментарии в теме голосования разрешены только касающиеся выбранных работ. Критика и указание на ошибки остальным участникам могут быть высказаны лично после объявления победителя и указания авторства работ.
- Голосующий может изменить свои голос до конца голосования.
- Если голосующий распределит баллы в несоответствии с правилами голосования, данными организатором в первом посте темы, его голос учитываться не будет.
- Участники конкурса могут голосовать за любую работу, кроме своей.

Голосование: 31 октября — 4 ноября

2 - 5 работ – 1 призовое место – + 40 баллов репутации

Голосуем за три работы
Голоса должны быть распределены таким образом:
1 место - № ...
2 место - № ...
3 место - № ...
Можно написать в ряд, например: 11, 9, 15
Соответственно, тот, кому вы присудили первое место получит три балла, второе - два и третье - один балл.
Голосовать за меньшее или большее число работ нельзя!

Работа № 1

Однажды, отец показал мне комету. "Некоторые из них возвращаются", — сказал он. Я спросила, когда вернётся эта. "Наверно, лет через сорок. Или пятьдесят". Тогда я спросила: "А мы сможем так же стоять и смотреть на нее? Прямо здесь?"

Тогда он улыбнулся и промолчал.

А дома отдал мне свою книгу про звёзды и ракеты, планеты и маленькие железные аппараты, которые ползали по их поверхности, собирая очень важные научные данные. А как она пахла! Почему-то запах ее плотных страниц показался мне потрясающим. Я читала ее всю ночь, скрипом кровати мешая спать сестре, которая, в конце концов, швырнула в меня подушкой.

Тогда я показала книгу ей, и мы уже вдвоем читали ее — про созвездия, метеориты и черные дыры, которые представлялись мне чем-то вроде огромных космических раковин. Нас обоих проняло так, что на следующую ночь мы убежали с книгой на улицу, и несколько часов искали в ней названия созвездий, подсвечивая фонариком. А ночью мне снился сон, что недалеко от нашего дома упала ракета, где была космическая принцесса, которую надо было отправить домой. Она даже нарисовала, где находится ее звезда. Но для этого почему-то нужно было приставить лестницу и залезть на крышу, и когда я почти это сделала, лестница упала, и я падала вместе с ней. Тогда я и проснулась. Конечно, первым делом я нарисовала карту из сна. Правда, она была не такая красивая и чуть более кривая… Жаль, что в моем сне не было сестры. Она бы перерисовала все точно-точно.

Мама сказала, что если я падаю во сне, значит расту. Отец — что лестницу нужно было лучше закрепить, тогда бы я не упала вместе с ней.

Я решила, что стану космонавтом. Сестра тоже, но с условием, что мы сможем взять в космос ее мольберт. "Но ведь краски выплывут из баночек! Там же не-ве-со-мость!" На это она ответила, что сможет рисовать карандашами. Или фломастерами. Но что-то она с собой точно возьмёт, потому что в космосе слишком много всего, что нужно именно нарисовать.

Я не знаю, получится ли у нас. Отец говорит, это слишком сложно. Но мы верим. А я храню карту, как долететь до звёздной принцессы. Может, это и был сон, но если уж мы попадём в космос, почему бы и не проверить?

Работа № 2

«Сколько верёвочке ни виться...»

Мама закрывает книгу, оглядывает нас.
— Вот и сказке конец: сколько верёвочке ни виться, всё равно оборвется.
Шэнни и Джек возмущаются: «Ещё, ещё сказку!»
А мне думается «Мамуля, никаких больше сказок, пожалуйста».
Улыбаюсь. Смотрю себе под ноги. Молчу.
Мама сосредотачивает взгляд на мне:
— На сегодня всё, лисята, пора спать.
Шэнни и Джек ворчат, а я тихо радуюсь — мама такая догадливая.

Будто читает мои мысли, как ту же книгу сказок.

Во сне я снова вижу страшные сказки про огромных рыбин.
И Джека.
И то, как одна из этих рыб хватает братика и утаскивает на дно.

Просыпаюсь. Несколько раз считаю до десяти. Встряхиваю подушку. Прогоняю сказку прочь.

... Её склизкая чешуя блестит на солнце, брата обвивает длинный болотно-зеленый хвост, а затем сжимает и стремительно утягивает вниз.

Во тьму.

Ничего не могу с этим сделать.

Папин голос и мамин взгляд больше не успокаивают так, как прежде.

Шэнни о снах я тоже больше не рассказываю — она не понимает, как можно бояться каких-то рыб: они ведь молчат и вообще ни о чем не думают.

Возможно и не думают, но с каждым сном я верю всё больше в то, что они что-то знают.

Потому что и я знаю тоже.

И тоже, как рыбы, не могу сказать об этом ни слова.

Мама больше не читает нам сказок, и я понимаю, почему. Она читает мою.

Она тоже знает.

— Это наше с тобой проклятье, Венди. Или дар. Всё зависит лишь от того, как мы с этими сказками обращаемся.

Я решаю прогнать рыб.
Кто, если не я? Кто спасёт моего брата?
Мне поможет Ириска. Ириска смелая, и я знаю: она любит Джека. Как и он её.
Однажды ночью, после очередной сказки, я пробираюсь к полке с мамиными книгами. Она не разрешает мне их читать, но я решаю подглянуть чуть-чутку. Это ведь не считается?
Нахожу нужный рецепт.

Любовная помощь
Спасет от любой напасти, связав воедино две части
Вам нужны:
Локон суженой
(ага, золотистые ниточки ирискиных волос найти не так сложно)
Локон суженого
(вот волосы Джека среди наших рыжих найти труднее)
Красная шерстяная нить

Связываю их, наматываю нить на пальчик, говорю волшебные слова.

Нить обрывается.

Сказка меняется. Сказка становится страшнее.

И теперь я вижу её даже наяву.

— Деда мне сказку рассказал... — голосит Ириска, и я выбегаю из комнаты.

Не хочу никаких больше сказок.

Мама, это не дар. Сказки — проклятье.
Я проклята.

Ведь не должно было так случиться. Эта нить не должна была...

«...Она всё равно оборвётся».

Работа № 3

Фотоаппарат — первое, к чему потянутся маленькие ручки Хоуп. Мама улыбнется, скажет «это у тебя в крови», и окажется права.

В семь лет Хоуп сделает свой первый снимок на мамин полароид. Мама станет ее первым и главным учителем по фотографии.

На четырнадцатилетие ей вручат профессиональную камеру, доставшуюся, как скажет мама, от родственника. Хоуп поинтересуется, что за родственник, но родители будут отмалчиваться. И она надолго забудет об этом разговоре, погрузившись в мир цифровой фотографии.

увеличивается

Имя Хоуп вскоре узнает весь интернет, и Академия Искусств Сан-Мишуно предложит ей грант на обучение. Пакуя чемоданы, Хоуп случайно найдет старый полароид и побежит в магазин за расходниками, но получит лишь недоуменный взгляд продавца.

Хоуп попытается найти мамины запасы и обнаружит фотографию, сделанную на тот же полароид. Единственное, что она поймет — там изображена мама в юности.

Хоуп побежит к маме за правдой, и эта правда раздавит ее. Когда Хоуп выберется из-под руин, останется только одно желание: бежать. Бежать и никогда не возвращаться к тем, кого считала семьей.

В одном Хоуп убедится окончательно: фотография — ее призвание. И будет следовать ему до конца.

увеличивается

Работа № 4

The Arena

Однажды, танцуя, я выжгла ногами паркет.

Сперва загорелся шар, на котором я балансировала, а затем языки пламени поползли по полу в зрительный зал. Я упала, а потому мало что успела запомнить – в ушах звенело от визга гимнасток, пока клоуны торопливо разгоняли зверей по клеткам.

Ты схватил меня за руку и выволок оттуда, пока остальные задыхались в дыму. Тогда я думала, что ты спас мне жизнь, и только спустя время узнала, что такой огонь не способен причинить мне настоящего вреда.

- Твоя магия выходит из-под контроля, - сказал ты, пока вёз меня домой. – Тебе лучше не выступать, пока ты не научишься с ней управляться.

Я сонно кивнула, потому что слушала тебя вполуха. Но спустя несколько недель обнаружила, что от моей прежней жизни мало что осталось.

Мне нельзя было больше ходить в школу – кто-то мог увидеть искры, летящие из моих ладоней, а это грозило нам неприятностями.

Мне нельзя было смотреть с сёстрами телевизор – теперь я должна была занимать вечера разделыванием твиккианских гнилозубов для очередного зелья.

Мне нельзя было танцевать на шаре – после боевых тренировок, на которых ты раз за разом швырял меня лицом в грязь заклинанием, я едва ли могла просто ходить.

Немало месяцев прошло, прежде чем я решилась поговорить с тобой начистоту.

- Мне не нравится заниматься магией, папочка, - призналась я. – Я хочу выступать в цирке, как раньше.

- Работа цирковой плясуньи не будет тебя кормить, - пояснил ты, таким голосом, словно мне было пять, - к тому же, ты снова можешь потерять контроль и упасть. Поверь, лежать с переломанным позвоночником куда менее весело, чем заучивать блокирующие руны Агнесс Краусс.

Слова о том, сколько костей ты переломал мне лично в процессе обучения, застряли у меня в горле. В тот день я была уверена, что мне больше никогда не захочется заговорить с тобой снова.

Мои руки сами достали палочку из-за пояса и сломали надвое. Обломки приземлились на пол у твоих ног, а я покинула этот дом в тот же вечер – ты не стал меня останавливать.

Мне было плевать, если мой огонь увидит кто-нибудь из непосвящённых. Да, паркет под моими ногами в тот раз здорово опалило, но моя щека от твоей ладони горела сильнее.

Теперь я могла танцевать снова – балансировать на электрическом проводе у вышки, что подвернулась по дороге. Тебе больше не нужно бояться, что я упаду, папочка. Сложно потерять равновесие, когда за твоей спиной вырастают крылья.

Работа № 5

Сегодня меня зовут Викториалис. Всё, что захочу - мое. Всё, на что покажу, будет моим. Мне светит самое классное будущее.

Завтра мне будет хотеться только жрать и чтобы меня не проткнуло арматурой. Будущее сгорит, как позолоченная бумага, и пожарище осветит обломки и скрюченные трупы.

Какой же ты теперь "победитель", Вейн.

Сегодня я слышу так много сладких слов, что ими можно обмазаться вместо духов. Скажешь мне не то - и ой как будешь жалеть.

Завтра встретит меня угрозами за то, что я выжил. Завопит в разбитое ухо, что я пил у дистриктов кровь, а теперь отнимаю пайки и время.

Испуганная дикторша будет о чем-то упрашивать с полудохлого экрана. Я буду слушать - и выворачиваться наизнанку, чтобы сдохнуть от голода, а не от отравления.

Какая сладкая жизнь.

Сегодня мне нравится, когда меня боятся. А кому бы не нравилось? Ведь это так весело. Страх делает людей такими смешными.

Мне будет не смешно и не весело завтра, когда падальщики решат, что я виноват в том, что недостаточно боюсь.

Как я вас ненавижу.

Сегодня мне скучно смотреть на Игры. Что в них интересного? Кровь, крики, очередные смерти? Да кому это надо.

Завтра я скажу, что это меньшее, чего они заслуживали. Монстров не остановишь другими средствами.

Капитолий нас угнетал, будут кричать они. Капитолий нас убивал. А что сделали они?

Зверь видит зверя.


Сегодня мне без разницы, кто виноват. Мне неинтересно, я выше этого, я имею право не знать.

Завтра мне станет плевать, кто прав. Кто страдал, кто перешел черту, кто предал. В том, что пытаются навязать, слишком много лжи.

И в моих проклятых венах.

Воздух хваленой свободы пропитан ложью.


"Сегодня" изменчиво. Оно - просто декорация. Немногие задумываются о том, что же будет, когда тросы заработают, и оно превратится в "завтра".

И мало кто - вовремя.

Завтра уязвимо. Его кромсают миллионы инструментов, переделывая каждый под себя.

Я достачно наточил свой.

Ваше "завтра" умрет.