— Алло, кисуль? Слушай, я в заднице. Помнишь, в субботу… да-да, в «Звездном небе», ты чуть раньше уехала… в общем, Брайсон рассказал, что я плясала на барной стойке. И трусами над головой размахивала, представляешь? Нет, я этого не помню, но Брайсон сказал, у него есть видео. Если Харрисон увидит… да знаю я, что найду получше! Но работу получше не найду, это ведь он меня устроил и… Короче, выручай, кисуль. Нет, не деньги, этот козел кое-что другое потребовал. Ага, слушаю…
— Брайсон, привет! Я согласна, уже сняла нам люкс. Только у меня одно условие: можно приведу подружку? Красивая — не то слово. Да-да, втроем веселее. Ну, до вечера, зай!
(19:15, 12 этаж отеля «Звездное небо»)
— Да прекрати ты расхаживать туда-сюда!
— Кисуль, я не могу! А если хренов Брайсон вообще не придет? А если он уже к Харрисону пошел или вообще к директору?
— Этот твой Брайсон похож на того, кто думает головой? Верхней.
— Нет, но…
— Вот и успокойся. Я не видела еще ни одного мужчину, который свиданию с двумя девушками предпочел бы общество старого пердуна.
…
— Слышишь, слышишь? Лифт!
— Ну вот, а ты боялась. Так, еще раз план: я занимаюсь Брайсоном, ты — его телефоном. Поняла? По местам!
…
— Привет!
— О-о! Мать моя лама, неужели это Серенди…
— Тс-с, малыш. Счастье любит тишину.
— Ага, понял. А Бэмби где?
— Носик пудрит. Выпьем?
(19:35, там же)
— Да где же твой телефон, мать его за ногу?!
(ритмичный скрип кровати на заднем плане)
— Бэмби, идешь?
— Сейчас, зай, не скучайте… Хрена ли тут пароль?
— А-а, гавайские зомби!
(скрип ускоряется и вдруг обрывается треском дерева)
— Что это было?
— Не знаю, я за изголовье держалась, а оно…
— Упало ему на голову. Брайсон? Брайсон!
— Кажется, он…
— Мы убили! Мы его убили!
— Тише ты! Давай отсюда выбираться, пока не поздно.
— Не поздно? Не поздно, говоришь? Я бронировала номер на свое имя, нас тут все видели.
— Не бойся, у тебя есть я. Вдвоем копать могилу веселее.
— Пф, хорошо тебе шутить. У тебя есть Симуртон и толпа адвокатов, а меня… меня посадят на десять лет.
— Непременно посадят, если не прекратишь орать. Где его телефон?
— Вот, только он…
— Под паролем. Ну и зомби с ним.
(звон стекла)
— Ты его выбросила в окно?!
— А у тебя есть другие идеи? Так, давай мою одежду и свое барахло собирай, пока нас не…
— Далеко собрались?
— А-а-а! Живее!
(грохот мебели)
— Ключи, где ключи?
— На тум… ой.
(звон ключей)
— Не это ищете, девочки?
— Какого?..
— Брайсон, отдай мне ключи.
— Отдам. Как только объясните, что, мать вашу, тут происходит.
(тишина; кто-то прокашливается)
— Ну?
— Брайсон, у тебя есть… было кое-что наше. Точнее, принадлежащее Бэмби. Поэтому мы…
— Чего?! Я ее знать не знаю.
— Ах, не знаешь? А как же?..
— Да о чём ты?
— Так, замолчали оба. Брайсон, давай ты побудешь большим мальчиком и вспомнишь про Уголовный кодекс Республики Симилар. Который предусматривает штраф до пятисот тысяч симолеонов за видеосъемку с целью шантажа задействованных лиц, а в случае…
— Шантажа-хренажа, вы что, обкурились? Ничего я не снимал, мой телефон даже не умеет.
— Да как же?..
— Сами взгляните, как этот кирпич может… Где мой телефон?
(два ошарашенных вздоха в унисон)
— Где?.. Да вы совсем?..
(хруст стекла под ногами, неразборчивая ругань)
— Это что выходит, мы его телефон зря?..
— Тш!
— Капец. Вы просто… чокнутые бабы, вот вы кто.
— А ты не чокнутый? Это надо, столько наврать, чтобы… чтобы что?
— Чтобы ты меня заметила, дурёха. Как отчет за тебя сделать, перед директором выгородить, так я зайка и солнышко. А как на свидание зову, так всегда занята. Хрена ли ты там занята, ногти пилишь?
— Я сейчас тебе этими ногтями…
(скрип открываемой двери, свист брошенной одежды)
— Эй! Мои штаны!
— Беги за своими штанами, и чтобы больше мы тебя не видели. Не слышали о тебе. Если Бэмби хоть кто-нибудь обидит…
— Ой-ой, симуртоновская подстилка мне угрожает. Как насчет ущерба моему имуществу… и здоровью?
— Сотня за твой разбитый кирпич? Держи. Что до твоей ущербной башки, так она мигом поздоровеет, когда у тебя найдут старлайтскую пудру. Симуртоновская подстилка, знаешь ли, не терпит подобного тона.
— Да пошли вы обе!.. И пусть вас там медведи…
— И тебе разнообразных ощущений, малыш.