— Брэнт, коробки!
Тот не слушает. Скачет через груду вещей и кричит:
— Кухня большущая! В футбол можно играть.
— Лучше папе помоги, — говорит Калия, снимая с глаз повязку.
Мешки собачьего корма скользят по темному паркету вдоль белого, без пятнышка кухонного острова и винного холодильника — давней мечты Мэттью. Дюк пыхтит следом.
— Стена пустая, — замечает Мэттью угол из белого камня. — Повесить бы туда…
— Календарь! — находится Брэнт. — С морем.
— С горами.
«С нами», — думает Калия. На Винтерфест они сделают фото, где обнимаются втроем, а в углу — размытое ухо вездесущего Дюка. Напечатают календарь и повесят в том углу, над ключами, почтой и прочими семейными мелочами.
— Вот еще пусто, — указывает она на стену между окнами. — Сюда бы ту фотографию из студии.
— Да! — поддерживает Брэнт. — И ту, где вы в цветах красивые. И тот цветок из еды.
Калия улыбается, вспоминая ужин в тартозианском ресторане. То не еда была — произведения искусства, которые нельзя не увековечить.
— Ого телевизор!
— Чтобы папу смотреть, — улыбается Калия. — И полка для его наград. А это?..
Робот-пылесос, узнает она штуку под ногами. На улице Шик он всюду спотыкался, а здесь, обогнув приоткрытую дверь гостевой ванной, весело шуршит по коридору.
— Моя комната! — Брэнт опережает пылесос.
Мэттью тоже улыбается и берет Калию за руку. Детскую они планировали вместе втайне от Брэнта, и теперь ждут не дождутся его реакции.
— Какой мишка мохнатый! — обнимает тот гигантскую игрушку. — С клыками.
— Это йети, — смеется Калия. — Снежный человек. Ну а больше ничего не нравится?
Брэнт озирается — и визжит: у окна ждет набор юного химика. Рядом ракета из картонок, которой было тесно на улице Шик, а здесь в самый раз.
— Пообещай ничего не взорвать, — просит Мэттью. — И в футбол — на улице.
— А музыку? — замечает Брэнт магнитофон.
— В наушниках, — вручает ему Мэттью фирменную коробку. Получает кислый взгляд и смягчается: — Ладно, только не слишком громко: у нас всё-таки соседи.
Брэнт кивает — с таким видом, будто скрестил пальцы за спиной. Калия с Мэттью идут дальше.
— Какой вид! — ахает Калия: панорамная ванная стала сюрпризом уже для нее. — И туалетный столик…
— Там еще один. — Мэттью подставляет локоть. — Прошу, принцесса.
С шуточным реверансом она следует в спальню. Мэттью включает свет, и Калия снова не сдерживается:
— Гардероб?!
— Королевский, — распахивает он дверцы. — Надеюсь, и моим вещам найдется местечко.
— Ой, да у тебя одежды побольше моего будет. И… еще ванная?
— Три — в самый раз, — толкает Мэттью стеклянную створку. — Чтобы мы за них больше не бились. А это, — показывает на кресла у огромного окна, — помнишь, ты хотела пить чай с видом на Аллею Стерлинга? — комментирует Мэттью. — Не балкон, но, думаю, сойдет.
— Да это же идеально! Погоди-ка…
И выглядывает в окно. Была здесь пару раз вечерами: Мэттью находил разные предлоги, чтобы не вовлекать ее в ремонт новой квартиры. Тем не менее вид знаком.
— Это жилой комплекс «Альто», — подтверждает Мэттью. — Здесь жили твои родители. Их квартира не продается, но дом тот же.
Калия бросается ему на шею, не тая слёз. Со слезами она некогда продавала родительскую квартиру — беспощадно вырванное детство.
— Спасибо, — всхлипывает Калия в плечо Мэттью.
Так они и обнимаются, пока дом окутывают сумерки. Лишь музыка из комнаты Брэнта разрушает сладкое оцепенение.
бонус