Обман
Утро было пасмурным, и поэтому я не особо горела желанием вылезать из теплой кроватки и покидать уютную комнату, где каждый метр был знаком до последней детали. Но я была вынуждена встать после того, как услышала звонок в дверь, я еще долго оставалась под одеялом в надежде, что мама откроет идиоту, рискнувшему позвонить в такое ужасное утром, но, по-моему, ее не было дома. С полузакрытыми глазами я стала натягивать шорты, майку и побежала вниз, по пути надевая первую попавшуюся обувь. Открывая дверь, я ожидала увидеть какую-нибудь наглую морду с мерзкой улыбкой, но никого не было. Я уже была готова взорваться от злости! Но тут мой взгляд упал на... букет роз, который был любезно оставлен под дверью. Посмотрев повнимательнее, я заметила записку от Эдуарда. Про себя я подумала лишь «Ох, Эдуард, и получишь же ты в школе за столь ранний звонок» и слегка улыбнулась. И все-таки, я ему благодарна за такой яркий сюрприз.
Полдня я просидела дома, помогая маме с готовкой, уборкой, разговорились с ней о будущем. Она сказала, что найдет себе нетрудную работу, когда я уеду в университет. Мне стало ее до слез жалко, она останется здесь одна... Да, с ней будет Лерой, я буду к ней приезжать да и Тамара, думаю, тоже, но все же ее безумно жаль. Ведь ей нелегко пришлось в этой жизни, ее родители умерли достаточно рано, муж предал, а тут еще и дочка уезжает учится в другой город. Я обняла ее и сказала, что все будет хорошо, что я обязательно вернусь, и мы будем жить с ней вместе. Она улыбнулась и сказала, что будет ждать.
Когда я сидела в своей комнате и читала книжку, раздался телефонный звонок.
- Ох, ну кого еще занесло в это отвратительное воскресенье, - пробурчала я. Но мое настроение тут же изменилось, когда я услышала знакомый голос на том конце провода.
-В клуб? Сегодня? Ой, ну Эдуард... Ладно, ладно, уговорил, я еду.
Мы встретились в клубе «Готика», в центре, на восьмой авеню, даже мрачные стены, голые деревья и кроваво-красные ковровые дорожки не смогли затмить сияния моего любимого. Не знаю, как я уеду в университет без него, мне будет так одиноко, эх...
Эдуард потащил меня танцевать. Мы кружились под оглушающую музыку, не замечали никого вокруг, прожектора слепили глаза, а ноги уже не слушались, но мы все не останавливались, будто боясь, что это последний танец в нашей жизни. Но внезапно все прервалось, и мы присели у барной стойки.
- Слушай, Эдуард...
- Да, любимая?
- Я скоро в университет уезжаю. И я не знаю, как я там без тебя буду... Не хочешь со мной поехать? Не так уж и далеко, на каникулы будем вместе домой к своим ездить.
- Жаслин, ну что за чушь ты несешь?! Какой еще университет?
- Да ладно тебе! Там интересно, получишь вышку. Ты не обломаешься, будем вместе жить.
- Нафига ты мне вообще сдалась? Я тут с тобой на спор вожусь. Вот, мол, Жаслин Фокс такая независимая, никто ее не сможет обуздать, а тебя за пару дней изучил, как свои пять пальцев. Скука да и только. Единственное, зачем я все еще тебя терпел, так это чтобы переспать, все-таки внешне ты ничего. А ты мне еще про какой-то университет впариваешь тут! Никуда я не поеду, мне это нафиг не надо! Вся эта якобы любовь, которую ты там себе напридумывала – это ложь, одна сплошная ложь! Я врал тебе, а ты велась, дура! – он вскочил и направился к выходу, у самой двери он остановился, обернулся и бросил на меня уничтожающий взгляд.
Я еще долго сидела и смотрела в одну точку. Не могла поверить в случившиеся. Как? На спор? Переспать? Использовал?! Но ведь вчера он был таким искренним, у него будто солнышко в глазах светилось, а голос был таким любящим, таким нежным. Да и минут пять назад назвал меня любимой, а тут такой удар в спину...
Мир перевернулся, сев за руль, я практически ничего не видела. Слезы текли, оставляя черные разводы от туши. Больнее всего было осознавать то, что я такая доверчивая... А вдруг завтра мама скажет, что я приемная, она меня не любит, и ей вообще платят за меня?! Вдруг завтра еще кто-нибудь, кому я доверяю, кого люблю, сделает что-нибудь плохое? Теперь страшно общаться с людьми, кажется, словно все вокруг предатели и нелюди какие-то. Мне будет трудно найти общий язык с людьми, трудно влюбиться и позволить любить себя.
Дождь бил по лужам, а я влетела в дом и тут же понеслась в свою комнату, захлопнув за собой дверь. Я слышала, как мама вышла с кухни, остановилась где-то в гостиной, постояла там и побрела обратно. Я всегда была благодарна ей за ее понимание, я обязательно ей все расскажу, но не сейчас, сейчас мне слишком больно.
Просидев на полу несколько часов, я наконец нашла в себе силы встать и... выкинуть розы, так мозолившие глаза. Я с ненавистью швыряла их по очереди в мусорное ведро, ломая, отрывая лепестки, я резалась о шипы, из рук текла кровь, но мне было все равно.
Моральная боль сейчас в разы превышала физическую, заглушала ее, никакая хлещущая из пальцев кровь не могла остановить меня ломать эти чертовы розы, которые я сейчас ненавидела всем сердцем.
Будильник прозвенел в 7:00. Голова гудела после вчерашних переживаний, но кажется, этот день обещает быть не таким уж и ужасным. Всеми силами я старалась не замечать Эдуарда в столовой и общалась лишь с Фаридой, его сестрой, с которой в последнее время очень сдружилась.
- Лин, ты не обращай внимания на моего братца. Я понимаю, он поступил, как последняя скотина, но ведь дело не зашло же слишком далеко, у вас не было ничего серьезного. Он рано сдался и проиграл пари. Он и его дружки частенько затевают такое с девчонками со школы. Выбирают тех, кто, как они считают, поглупее, и разводят их, кому как повезет. Как-то он рассказывал, что месяц встречался с одной богатенькой, она ему купила много шмоток, водила его по разным местам, они разъезжали на такси. Вот такой у меня брат, нет чтобы работу найти или хоть в переходе на гитаре играть, нет же, он, как истинный альфонс, разводит на свои развлечения девушек.
- Я понимаю, Фарид, но мне ужасно осознавать, что я влюбилась в этого козла. По уши, причем. Тогда, пару дней назад, смотря мне в глаза, он сказал, что любит. Я поверила ему, как наивная дурочка.
- Он соврал, подруга. Я не говорю, что ему чуждо это чувство, просто он многим так говорит. Но однажды он влюбился. Ой, как я намучилась его выслушивать, как не пытался он охмурить Анжелу из нашей параллели, все у него не выходило. Она его в упор не видела, а сама бегала за каким-то парнем с университета. Такая вот "Санта Барбара".
- Анжела – это та... светленькая? Помню ее, с детства раздражает, а тут еще и такое. Эх, ну почему он не в меня влюбился, может и не стал бы таким, были бы сейчас оба счастливы.
- А кто сказал, что он горюет? Он после того, как она ему отказала, на всех забил, ему лишь бы переспать с очередной да выпить в барчике. Его уже ничто не интересует. А из-за универа он так распсиховался, потому как не собирается никуда поступать после школы, хочет так, на улице мяч гонять. Потом сам же жаловаться будет. И к кому он пойдет? Правильно! К своей сестренке, которую называл полной неудачницей. А вот и он, идет, красавчик.
- Господи, не смотри на него, прошу, - я быстро опустила взгляд и заинтересованно смотрела в картошку фри на тарелке передо мной. Эдуард прошел мимо и до меня донесся запах его одеколона.
После школы я тут же села за уроки, а затем принялась читать разные книги. В город ехать не хотелось, у Фариды сегодня свидание, и я осталась дома, где царила торжественная тишина и полная скука. Мама со скучающим взглядом клацала каналы и с нетерпением ждала своего первого рабочего дня. Она все-таки устроилась на работу, начнет с посудомойки, а планирует дойти до шеф-повара.
Пытаясь отвлечься от мыслей об Эдуарде, я стала лучше учиться, перестала просыпать и пропускать уроки. В общем, стала идеальной ученицей, такой же, как несколько моих одноклассниц-зубрилок. Но это тут же дало плоды! Я получила 5+, прибежав домой, я стала размахивать листочком с оценками и громко кричать, но потом с грустью поняла, что мама теперь работает, а Лерой, как обычно, носится где-то во дворе. Я зашла на сайт Академии Ля Тур и тут же подала заявление о стипендии, отправив им отсканированный табель.
Я ждала до вечера, нервно наворачивая круги по гостиной, ожидая звонка из Академии. Наконец удручающую тишину нарушил телефонный звонок. Я дрожащими руками подняла трубку и с облегчением поняла, что меня ждет Ля Тур! До маминого прихода ожидались считанные минуты, я уже собирала вещи, параллельно болтая по телефону с Фаридой.
Когда мама уже приехала с работы, мы вместе пытались дозвониться до Тамары, но в ответ получили лишь голос оператора, бесконечно твердящего нам, что данный абонент не доступен. Что же, я смогла попрощаться с мамой, любимым псом и лучшей подругой.
Со мной в долгий путь отправился мой отец, которого я не видела несколько месяцев. Половину дороги в поезде мы молчали, лишь изредка поглядывали друг на друга. Наконец, он решил нарушить тишину.
- Дочурка, ну расскажи хоть что-нибудь, не молчи.
- Пааап, ты и так наверняка от мамы все знаешь. Знаешь, что я стала отлично учиться, хорошо общаться с Фаридой и порвала с Эдуардом.
- Что у вас случилось?
- Ну, понимаешь... Он поступил, как последняя сволочь. Он обманул меня...
Неожиданно отец замолчал и задумался. А я мысленно убивала себя за такие слова. Черт, как же я могла забыть, мой отец ведь изменил моей матери, когда я будучи младенцем лежала в своей кроватке. Конечно, счастья с той девицей он не построил, а сейчас он жалеет о содеянном. А я ему так глупо напомнила...
- Пап, прости пожалуйста. Я, правда, совсем забыла.
- Да ничего страшного... Нам выходить, - почти шепотом произнес отец.
Трава здесь будто зеленее, чем в Кьютбурге, общежития высокие, красивые. Студенческие бары, клубы, повсюду билборды, магазины. По всем улицам бродят студенты, я уже вижу, какие в университетах мальчики. О, Максис, походу, это лучшее место на земле! Здесь я не заскучаю и точно найду себе настоящих друзей!
дополнительно аеее, танцульки
Лина Фокс теперь действительно работает, за нищие копейки правда, но ведь дома одной совсем скучно
А призрак Салиши Фокс все не дает покоя Лине и Жаслин. То телевизор сам включается, то музыка... А то и вовсе предметы по комнатам летать начинают!
Жаслин закончила среднюю школу просто отлично! Как вы думаете, как она будет учится в университете?
Династия Фокс
. На самом деле, пока все очень средненько. Все мы знаем, КАК ты можешь писать, а потому и недовольны. 
.
Линейный вид
