[Mia Colucci]

Вечер. Двор. Сижу на холодной скамейке и тихо плачу. Грустно. Больно. Обидно. И уже так привычно.

Ты сидишь на той же скамейке, на другом ее конце. Улыбаешься, смотришь, как снежинки падают на землю. Ты рядом, но, как и всегда, так далеко. Тебе все равно, это так. Сейчас я это понимаю.
Вытираю слезы варежкой, смотрю на тебя заплаканными глазами. Поворачиваешься и все так же улыбаешься. Гад голубоглазый. Спрошу:
- За что ты так со мной?
Пожимаешь плечами. Ответить тебе нечего.
Снова начинаю реветь. Вдруг ты подсаживаешься ко мне поближе, обнимаешь, пытаешься поцеловать. Мне от этого лишь больнее. Отворачиваюсь от тебя.

Встаю и ухожу. В очередной юбилейный раз бросаю тебя навсегда.
Будут следовать несколько дней, максимум неделя одиночества, мыслей, воспоминаний. Я каждую ночь буду засыпать со слезами на подушке. Перестану есть, общаться с подругами. В твоей же жизни не измениться нечего, я точно знаю.
Ты не будешь мне ни звонить, ни писать. Но каждый вечер почему-то сидишь на скамейке напротив моего окна. Выжидаешь, когда я сама к тебе приду.
И я приду. Ты это знаешь, и я это знаю. Это повторяется уже не в первый раз.
Я возвращаюсь к тебе, потому что скучаю по тебе. Потому что люблю. И постоянно прощаю и верю. Вот дура!
Я не знаю, почему ты ждешь меня. Может тебе со мной удобно. А может быть, ты просто любишь меня мучить?
Я выхожу из подъезда и сажусь на скамейку рядом с тобой.
Произношу хриплым голосом, не поднимая головы:
- Я люблю тебя.
Ты ухмыляешься и, как и всегда, как слышишь эту мою фразу, выдаешь свою коронную:
- Это здорово.
Вздыхаю и прижимаюсь к тебе.

Так теплее и ближе. Лучше. Обнимаешь меня своей сильной рукой и нежно шепчешь на ухо:
- Маришка…
Опять… А я ведь Света.