0,5 за основателя
0,5 за рождение второго поколения
0,5 за рождение третьего поколения
0,5 за рождение четвёртого поколения
1,0 за рождение пятого поколения Экстрим – 2,0 Бездомный – 1,0 Семейная черта (обаяние) – 1,0 Патриархат – 1,0
Жизнь трёх поколений нашей семьи описывали посторонние люди. Они, как могли, старались передать и горе, и радость, которые испытывали мы и наши предки. Возможно, со стороны было виднее, как мы жили, но теперь дневник буду вести я, Тиара Лестер. Да, знаю, что этим должен заниматься Дерек, но ему сейчас не до того, а я давно решила, что буду во всём помогать брату.
Дерек женился, едва достиг совершеннолетия, и привёл в наш дом Женни. Папа почему-то не слишком обрадовался выбору сына, зато я была счастлива. Теперь я смогу доказать, что опорой Дереку буду именно я, а не его жена.
Сказать по правде, мне не особо нравилась Женни. В школе, когда мы дружили, она была совсем другой, мягкой и весёлой, с ней было интересно. Сейчас она стала чванливой и резкой, даже внешность выдавала в ней интриганку. У нас была полная несовместимость характеров. Это выяснилось, когда я подошла поздравить её со столь знаменательным событием.
Оставалось радоваться, что эта несовместимость была у меня, а не у брата. Конечно, я не знала о Женни всего, что знал брат, но раз он выбрал себе в жёны именно её, то оставалось пожелать ему счастья, ведь счастье – это именно то, чего я всегда желала Дереку. А брат то ли не видел, то ли не хотел замечать, что наши отношения с Женни достигли точки замерзания.
Женни на людях была мила и приветлива, а наедине со мной вела себя грубо и развязно. Она считала, что раз стала женой главы семьи, то может распоряжаться всем и сделать из меня прислугу. Для брата я была готова на всё, но стирать грязное нижнее бельё невестки в мои планы не входило.
Теперь, куда ни пойди, везде можно было наткнуться на целующихся Дерека и Женни. Они целовались на каждом углу, под каждой магнолией, возле каждого окна, на каждой паркетной дощечке. Казалось, что одновременно в нашем доме находятся десять, а то и двадцать пар молодожёнов. Хоть мне было очень неприятно видеть, как Женни притворяется заботливой и ласковой, приходилось терпеть ради брата. Мне нельзя было вмешиваться в их отношения, и я старалась поддерживать с невесткой вооружённый нейтралитет.
Папа поссорился с Дереком, и я никак не могла выяснить причину. Дерек никогда не обижал отца, он всегда был с ним почтителен и вежлив. Мы оба искренне любили папу, и я не могла взять в толк, почему отец стал срываться на брата, а потом и вовсе перестал с ним разговаривать.
Я ничего не понимала, кроме того, что всё пошло наперекосяк, едва Женни переступила порог нашего дома.
Несмотря на размолвку, папа написал портрет Дерека, чтобы повесить его на стену рядом с портретами остальных Лестеров, которые в разное время были главами нашей семьи.
Женни не одобряла увлечение мужа ваянием, и Дерек, чтобы не раздражать жену, стал рыбачить. Это хобби не было ни шумным, ни затратным, ни особенно интересным такому таланту, как мой брат, зато оно вполне устраивало Женни, которая день ото дня становилась всё капризнее.
Женни старательно делала вид, будто мы только что познакомились, а мне не очень-то хотелось набиваться в подружки к невестке, я терпеть не могла её кокетство, ненавидела манеру собирать сплетни, а скептицизм Женни
частенько выводил меня из равновесия. Когда я сказала папе, что Женни изменилась не в лучшую сторону, он ответил, что я просто ревную брата, что на самом деле Женни умница, и Дереку с ней очень повезло, а я ничего не понимаю в любви, потому что бесчувственная. При этом вид у папы был очень грустный, таким печальным я видела его только у маминой могилы.
Я полюбила прогулки по городу и старалась каждый день хотя бы на часок заглянуть на эспланаду или на пляж. На эспланаде я собирала семена, ловила бабочек и отвлекалась от напряжённой домашней атмосферы.
Пляж иногда дарил мне странные космические тела, большие и маленькие метеориты, и я уносилась мыслями далеко, далеко от дома.
И, конечно, я часто навещала маму. Из всей семьи я скучала по ней больше остальных. Наверное, вся наша жизнь могла сложиться совсем иначе, если бы мама осталась жива.
Всем нам, кроме папы, настало время выходить на работу, и тут выяснилось, что у Женни уже довольно большой срок беременности.
__________________
Последний раз редактировалось Флёр, 02.04.2011 в 02:16.
Что-то хостинг с картинками забарахлил, а я как-то лихо удалила скриншоты. Надеюсь, он скоро восстановится и покажет всё, что было в предыдущем отчёте.
О свадьбе Дерека и Женни написали все газеты. Конечно, они немного преувеличили, но было приятно читать лестные заметки о нашей семье.
Невестке дали отпуск, и само собой вышло, что мы с Дереком работали, а папа и Женни проводили все дни вместе. Папа, узнав о беременности невестки, расцвёл и помолодел. Он всё время напевал себе под нос что-то весёлое, нежно заботился о Женни и даже несколько раз грубо накричал на Дерека, когда тот всего лишь хотел поцеловать свою жену. Мне казалось, что папа любил будущего внука больше всех: больше мамы, о которой он в последнее время почти не вспоминал, больше нас с Дереком, больше несчастного Киллджоя, больше собственной жизни.
Будь папина воля, он бы вообще не подпускал Дерека к Женни. Папа говорил, что Дерек ничего не понимает в женщинах, что Женни сейчас надо холить и лелеять, а не лезть с грубыми объятьями, папа говорил, что Дерек не ценит своего счастья, что он не видит, насколько Женни хрупкая и беспомощная. Папа даже хотел переселить Женни в отдельную комнату, но брат проявил твёрдость, и Женни осталась в их супружеской спальне.
Мне казалось, что между папой и Женни установились какие-то странные отношения. Однажды я слышала, как папа кричал на Женни: «Как ты могла?! Что ты наделала? А если он узнает?!», а потом слёзно просил у невестки прощения.
Когда папа заметил меня, то сразу стушевался и ушёл. Папа кричал на Женни – мне это было непонятно. Ведь отец говорил, что Женни надо оберегать от всех неприятностей, а сам позволил себе такой выпад в отношении любимой невестки, которая носила под сердцем его внука.
Дерек никак не мог осознать, что скоро станет отцом. Он читал и перечитывал книги о воспитании детей, невероятно нежно относился к Женни и стойко терпел её капризы, коих было немало.
Мы с братом старательно делали карьеру, а папа должен был заботиться о Женни, что он делал с удовольствием. После той сцены, свидетелем которой я невольно явилась, между папой и Женни установились ровные, дружеские отношения, но мне не давали покоя папины слова. Что такого могла сделать Женни, чтобы папа вышел из себя, кто о чём мог узнать?
Иногда я слышала, как среди ночи папа мерил шагами комнату. Было ясно, что он переживает, и я считала, что папа волнуется перед рождением первого внука, но меня настораживали злобные взгляды, которые он кидал на Дерека, когда тот вечером шёл в спальню, обнимая жену.
Умерла папина тётя Клементина. Она оказалась настоящей долгожительницей. Видимо, куча детей, постоянно крутившихся вокруг неё, продлила ей жизнь на долгие годы.
И тут по городу поползли слухи, что Женни окрутила нашего папу, что когда они остаются наедине, то ведут себя безобразно, не так, как должны вести себя свёкор и невестка, тем более, беременная от его сына.
Дерек отвёл Женни в суд, где она благополучно проиграла дело: доказательств не было у обеих сторон, и суд пошёл по пути наименьшего сопротивления.
Дерек всё равно ничему не верил, он безоглядно любил жену и если бы кто-то осмелился сказать ему такое в глаза, то убил бы сплетника на месте. И я, как бы ни относилась к Женни, тоже не могла верить таким разговорам. Пусть я неопытна в любви, но прекрасно знаю, что любовники не могут себя не выдать, особенно на таком тесном пятачке, как наш дом. Папа и Женни не переглядывались, не обменивались многозначительными взглядами, они вели себя так, как должны вести себя родственники, и не более того.
Когда мы возвращались с работы, папа и Женни уже были дома. Часто мы заставали их у пруда, где они азартно рыбачили, или Женни смотрела телевизор, а папа писал очередной роман. Ничего подозрительного в их поведении не было.
Брат изваял скульптуру беременной Женни. Он не мог дождаться рождения ребёнка, чтобы увековечить любимую в её обычном виде.
Когда у Женни начались схватки, подхватились все. Она так кричала, что даже я вскочила с постели и побежала к ним в спальню.
Папа уже был там и паниковал за всех нас. Вообще папа вёл себя так, будто не Дерек, а он должен в первый раз стать отцом. Дерек, напротив, от волнения будто окаменел, а мне как летописцу положено было соблюдать спокойствие, чтобы подмечать все нюансы происходящего. Но, что греха таить, рождение племянника было волнительным.
Шаткое равновесие в нашем доме рухнуло, когда родилась Сюзанна. Девочка была прекрасна, несмотря на то, что её кожа была намного темнее, чем у всех нас.
Малышка родилась болезненной и ей срочно потребовалось переливание крови. Мы все поехали в больницу, где выяснилось, что кровь Женни крохе не подошла. Вызвали Дерека, но и его кровь оказалась несовместимой. Дерек растерянно оглядывался, не в силах сообразить, что происходит, почему кровь родителей не подходит их родному ребёнку. Я чувствовала его боль, как свою, и понимала, что творится в душе брата. Его дочь может погибнуть, а он бессилен помочь. Тут папа решительно выступил вперёд и потребовал, что проверили и его. Папина кровь подошла как нельзя лучше, и мы поняли, что настоящим отцом малышки был не Дерек, а наш отец. Дерек дёрнулся, как от удара, с мольбой посмотрел на нас и, поняв, что все сосредоточены на жизни малышки, круто развернулся и ушёл. Я побежала за братом. Нельзя было оставлять его одного в таком состоянии. В моей голове царил сумбур: ждала появления племянника, а получила сводную сестру. Как мог отец так поступить с Дереком? Как у него хватило совести отнять у сына, у своего наследника, единственную любовь? Я не могла этого понять.
- Дерек, ну, что же теперь делать. Ну, выругайся, ну, выгони нас всех, ну, ударь меня, но только не молчи, не уходи в себя, - умоляла я брата.
Дерек молчал, и на его лице не отражалось абсолютно ничего. Брат умел владеть собой даже в такой ситуации.
Папа остался с Женни и Сюзанной, малышку выходили, папина кровь спасла ей жизнь, и я со страхом и болью ждала того дня, когда они все должны были вернуться домой, а этот день неумолимо приближался.
Дерек не разговаривал даже со мной. Я не обижалась и ждала, когда он очнётся и сделает хоть что-то. Он очнулся в день, когда Сюзанну принесли домой.
- Я принял решение. Женни, ты немедленно покинешь наш дом и больше никогда не переступишь его порог. С этой минуты я тебя не знаю и знать не хочу. Папа, тебе приказывать я не могу, поэтому сам решай, останешься ты или уйдёшь, но Сюзанна в любом случае останется здесь. Я считал её своей дочерью, и сейчас отказываться от неё не собираюсь.
Конечно, Женни устроила скандал. Она требовала отдать ей дочь, но брат был непоколебим. Женни высказала нам всё, что думала о нашей семье, о старых и малых, о древних развалинах и ненасытном молодняке, она кипела, как вулкан.
Несмотря на то, что папа так и не извинился перед Дереком - хотя какие извинения могли исцелить разбитое сердце - он остался. Папа не мог уйти от Сюзанны. Поздняя запретная любовь принесла позднего незаконного ребёнка, и чем запретнее была та любовь, тем любимей был её плод.
Ого, как много всего я пропустила. Признаться, вылезла из зарослей магнолий и отдышаться не могу... Ну, начнем с Киллджоя... надо же, как ловко игра тебе помогла, а ты все жаловалась, что она, будто бы читая твои мысли, делает все тебе назло. Видимо, под конец династии решила тебя порадовать, я представляю, как ты ликовала, когда это случилось. Надо признаться, что внешность у Киллджоя была под стать твоим описаниям, удачно ты ракурсы выбирала...эдакий сумасшедший маньяк... бр...
Пятое поколение...надо же.. Поздравляю! Одна вещь меня смутила - повествование от лица Тиары...хм...не значит ли это, что ограничение "патриархат" провалено?
Замутила ты с Женни так замутила : ) Это ты не к тому ли клонишь, что Дерек так и не заимеет наследника и род тихо-мирно угаснет? не везет, все-таки, Лестерам с женами, как ни крути... то помрет в расцвете сил, то окажется вертихвосткой, да и не гоже с такой мечтой жизни быть верной опорой наследнику Лестеров!
Конечно, пунктик Тиары по поводу "верной опоры" для брата меня не радует, лучше б о своей личной жизни подумала, не хорошо такой девице оставаться в монашках всю жизнь. Зачем посвящать всю свою жизнь брату - он инвалид? У него нет рук и ног? не понимаю, он же не маленький, в конце концов, да и в чем ее забота-то заключается? - Постирать и приготовить? Это и служанка может
BadTouch, Тиара не наследница, она просто ведёт дневник за своего брата, пока тот разбирается в своих сердечных делах. Я бы на месте Дерека в такой ситуации вообще бы ни слова не написала, а года три переживала молча. Писали же за них папарацци, а Тиара ничем не хуже этих жуликов
Тиара помогает брату морально, ведь никто не шелохнулся, когда открылась правда, отец отвернулся, жена предала, одна Тиара была рядом и поддерживала его. Дерек хотя бы видел, что есть человек, которому не всё равно, что происходит.
И, умоляю, не бери пример с Масявки - это её конёк раскалывать династийцев на спойлеры Намёков никаких нет, жизнь идёт, династия пока не заканчивается. Близнецы ещё совсем молодые, ещё первая неделя после взросления не закончилась.
Нет, я могу, конечно, ускорить процесс и завершить династию в следующем отчёте, но у меня иные планы
Дерек работал вместе с отцом Женни. От него он и узнал, почему не задалась его личная жизнь. Женни выросла падкой на мужчин, весь город знал о её поведении, и большинство жителей осуждало девушку за такую легкомысленность. Дерек ничего не видел и не слышал, он слепо любил её, и видел в Женни только хорошее. Нашему папе она отказала, потому что боялась ещё больших пересудов, ведь он был старше Женни на сорок лет, а Дерек оказался отличной партией, он верил, что Женни беременна от него, а сама Женни радовалась, что раз отец ребёнка и её муж очень похожи, то никто ни о чём не догадается. К её великому разочарованию, тайна выплыла наружу, рассорив семью и разбив два любящих сердца.
Дерек возился с крохой, как с собственной дочкой, он мучительно ревновал её к отцу.
- Ух ты, - говорил он мне, - а Сью ещё темнее, чем ты, но какая она хорошенькая! Вот здорово, что она у нас есть!
Я брала сестрёнку, смотрела на её гладенькие, мягонькие щёчки, носик-кнопку, малюсенькие, но очень сильные и цепкие пальчики, и представляла, какой красавицей вырастет эта девочка. Насколько отвратительна была её мать, настолько очаровательная была Сюзанна.
Сказать по совести, мне было жаль Женни. Во многом была виновата её распутная мамаша, которая ни в чём не знала меры и сама была не прочь вильнуть хвостом, а отцу Женни, рок-музыканту, была интересна только своя собственная жизнь в окружении молоденьких поклонниц. Я бы на месте Женни ни за что не отдала дочь, я бы правдами и неправдами если бы не выкрала её, то умолила Дерека дать возможность жить рядом с собственным ребёнком. Чем больше я об этом думала, тем больше мне хотелось родить самой. Оглядываясь вокруг, я не видела достойного отца своему ребёнку. Хоть я и не собиралась выходить замуж, но отец моего малыша должен был быть самым лучшим.
А папа никак не мог наглядеться на свою крошку, и проводил рядом с нею дни и ночи.
Брат всё ещё надеялся, что эта девочка – его родная дочь, что в роддоме что-то напутали с кровью. Я видела, как он тоскует по Женни, но не мог пересилить себя и позвать её обратно. Сама Женни нас больше не беспокоила и я втайне мечтала, чтобы Дерек излечился от любви к ней и нашёл себе хорошую девушку, которая смогла бы затмить Женни и подарить Дереку настоящее счастье и ребёнка.
Постепенно мужчины снова сблизились. Их объединила Сюзанна, которую каждый считал своей дочерью, и тоска по коварной Женни. Оба продолжали её любить, и каждый знал, что больше её не увидит.
Год пролетел незаметно, о Женни папе напоминала только дочь, а вот сердечная рана Дерека никак не зарастала. Маленькая Сью отметила свой первый день рождения и выросла прехорошенькой девчушкой. Она была похожа на свою мать, как две капли воды, только кожа Сью была очень смуглой.
Дерек внезапно обратил на меня внимание. С тех пор, как он женился, мы стали отдаляться друг от друга, хотя я старалась не допустить этого и тенью следовала за братом, и вот теперь он очнулся, и увидел, что я каждый день хватаю ноутбук и что-то строчу.
- Что, сестрелла, писателем заделалась? Наверняка пишешь любовный роман «Поцелуи в лунном свете». – И он захохотал.
Я бы назвала это ослоумием, но не могу – он ещё не в себе после тех событий. Когда он в первый раз так меня подколол, я смолчала, на второй раз я состроила зверскую рожу, но если он пристанет ко мне снова, то я пихну ему в руки этот ноутбук вместе с моими записями, и пусть сам пишет, что хочет. В конце концов, поддержка поддержкой, но это его святая обязанность описывать всё, что у нас тут творится. А то он знай себе, играет с сестрёнкой, а я пашу, как раб на галерах.
Смотреть на папу я не могла. Он видел в дочери Женни, и его глаза наполнялись слезами.
Дерек начал учить Сью разговаривать и потерпел поражение. Сью пока не хотела учиться, её привлекали игрушки и далёкий двор с песочницей.
Папа обиделся, потому что его крошечная дочь и с ним повела себя не лучше.
Я попробовала учить сестрёнку всему остальному и тоже оказалась отвергнутой. Сью вертела головой, как будто кого-то искала.
Больше всего Сью любила играть в песочнице, она готова была возиться там круглые сутки, а всё остальное малышке было ещё неинтересно.
Папа развлекал Сью, превозмогая тоску, а девочка тянулась к отцу, будто понимая, как ему тяжело.
Дай я угадаю, какой у Сью любимый цвет Опять дети не хотят ничему учиться, вот же ж! Неужели, Сюзан захочет учиться всем умениям только у мамы?! Дерек, кажется, совсем не ценит, что у него есть такая замечательная сестра, как Тиара. Может, ей пора перестать быть тенью отца Гамлета?
Цитата:
Сообщение от Флёр
И, умоляю, не бери пример с Масявки - это её конёк раскалывать династийцев на спойлеры
И не думала даже, не знаю как там с коньками, а я просто сделала предположение Я в таких случаях говорю, что буду молчать как партизан, как рыба об лед и все такое прочее
Сью пока рано хотеть учиться, это отчёт всего за один день, когда она стала постарше.
Тиара скоро выберется из тени, как бы не на следующий отчёт я планирую её выход из сумрака.
Женни меня разочаровала. Когда я увидела эту мечту (если это можно так назвать), то сразу решила выпроводить дамочку из дома. Нечего тут безобразия нарушать. Поэтому в династии она появится только в виде воспоминаний, а Сюзанну мы и без неё всему обучим.
Флёр, Какая же она замечательная эта Тиара. И умница и красавица, Дерек неблагодарный поросёнок! К счастью только поросёнок и до настоящего свинтуса пока не дорос. А Женни ты поймай и на костёр Такую семью разрушила
Надо и вправду Тиаре этот выход устроить, а то такая девушка и в тени магнолий сидит
Lea Kamile, чем же Дерек неблагодарный? Ему Женни так по голове шарахнула, хорошо, что выкарабкался. Тиаре легко рассуждать, а попади она в подобный переплёт, то неизвестно, как бы себя повела. Нечего взваливать на себя всё подряд, если потом ходишь и жалуешься, что никто не ценит твои труды. Никто не ценит, потому что никто не просил этим заниматься. Такое самопожертвование, когда за всё ждут благодарность, вовсе и не самопожертвование, а махровый эгоизм. Девушка с детства хочет быть в центре внимания, отсюда все её поступки. И дневник за брата она пишет, чтобы показать себя в лучшем свете.
Флёр, в чём-то ты права. Дереку Женни конечно много добра принесла в жизнь. Да и возможно Тиара много на себя берёт, но и Дереку следует помолчать по некоторым обязанностям которые взяла на себя Тиара (про дневник в данной ситуации я не говорю). Конечно только тебе одной известно нравиться ли ему тень сестры, но спасибо и в самом тяжёлом горе сказать можно.
Династия Лестер - обитатели виллы "Магнолия"
Поколение 5, отчёт 1
Опять дети не хотят ничему учиться, вот же ж! Неужели, Сюзан захочет учиться всем умениям только у мамы?! Дерек, кажется, совсем не ценит, что у него есть такая замечательная сестра, как Тиара. Может, ей пора перестать быть тенью отца Гамлета?
Я в таких случаях говорю, что буду молчать как партизан, как рыба об лед и все такое прочее
Такую семью разрушила
Линейный вид
