[Некромант]

Плесень
Ощеренное солнце крадётся у самой кромки. Сквозь ладони белым вином текут облака. Сизый крик гремит в пустотах старого храма. Словно пробуя кисть, мазнул кто-то радугой небрежно. Заплыло всё чай-цветом. И чуткой собакой льнёт к ногам вялая тень. По разбитым губам стекает кровь, не солёными каплями — чёрной слизью. Холодный камень лижет босые ноги. Сочится стылая боль. По пятам — человечьи лапы. Щерятся звериные лица охотников. Между нами всё меньше следов.
И в пыли иссеченное тело. Влажными отметинами придётся встретить ночь. Под грудью шепчутся твари, тянут клыки до самого горла. И в живых костях шевелится плесень. Не вырвать, лишь выжечь вместе с плотью. Тело. До краёв заполнится чёрнозёмом. Тяжело тащить. Своё и... На плечах ещё живой ягнёнок, только переломаны ноги. На глазах молочная плёнка. Падает, глухой удар. Духам, получившим свою долю, положено говорить. Тень овцы ропщет на последний свой вздох. Твари рвут над падалью глотки. И грубой рукой, точно веткой, кажет на перебитые кости – лап не сносить. И, правда, горят, точно прижатые к докрасна раздразнённому железу. Мысли перебивает запах страха. Язык свело от горечи. Тяжёлое дыхание - моя Дикая Охота. Между нами шагов десяток, не больше… И мрак, что спас разум от невыносимой боли после.
Свет вернулся ударом в грудь. Кричали суетливые собаки с человечьими лапами что-то, кричали. Их голоса заливалась в уши, отдавали резью в висках. Мои охотники привели с собой девку, не вижу, смотрю, когда подвели. Один, потом, неловко развязав тишину, бросил вопрос:
-Ты, отродье, помнишь ли эту благочестивую деву?
-У неё овечий язык и под рёбрами совсем пусто. А у тебя комок в голове, ещё седмица и лопнет… - с ударом и кровью, пополам глотаю слова.
-Ты, отродье, признаёшься ли, что на Именинах попортило дурным словом ребёнка этой благочестивой девы?
-Признаю, да не на именинках дело было…
Обмерла девка, чуть живая. Ну, любимая, на костёр вдвоём. Скалюсь. На висках овечьих бисеринки пота.
- В колыбельку ещё дитя было не положено… - подмигнув нерадивой. - На руках ещё у матери. Проклял.
Какое не есть, а ещё бьётся в груди сердце. А плесень выжгут вместе с духом, вместе с плотью. В огонь кости. Плоть от плоти тоже выжгут…