У меня подрастает сын. Подрастает, слава богам, гораздо быстрее, чем это делают обычные человеческие дети, но пока он еще ребенок – и иногда требует внимания. А еще он уже понимает, что просто общаться я обычно не настроен – и приходит с вопросами. Думаете, это безобидные детские «почему небо синее» или «откуда дети берутся»? Да счаз два раза! Для такого Феликс слишком многие знания от меня унаследовал. Не-ет, он спрашивает о другом. Сейчас вот спросил, был ли у меня в жизни особо памятный день. Чтобы как в сказках – помнился всю жизнь, до последней секунды – и не потерял красок. Узнаю, кто рассказал ему такую сказку – обеспечу пожизненную немоту. Серьезно.
От нормального ребенка можно было бы отбрехаться стандартным «день, в который я встретил твою маму» (как вариант – женился), но матери у Феликса нет в принципе, о чем он прекрасно осведомлен. Мои отношения Тарой и Карой он тоже видит – не слепой и не беспамятный – и вполне понимает, что неземной любовью и «смыслом жизни моей» тут даже не отсвечивало никогда. Феликс вообще до отвращения много видит и понимает, но просто заткнуть его – тоже не вариант. Он мне нужен. Он – мой потомок. А еще он – единственный шанс дожить до снятия той мерзости, которую я привес из Фэйритауна. Если он обидится настолько, что пожелает отречься от семьи – нужно будет обзаводиться новым ребенком, рискуя получить девочку, так что я счел за лучшее ответить. Причем ответить правду: день, когда меня прокляли.
День.. Скорее час. Несколько минут, которые я и рад бы забыть, да вот не получается. Я до сих пор это вижу, стоит хоть ненадолго прилечь отдохнуть (а отдых нужен даже таким мутантам, как мы с Феликсом). Вижу, как оживает вечерний лес, только что казавшийся пустым – и от количества выходящих из него созданий становится жутко. Сначала они показались мне тенями, но увы – это были вполне живые люди. Чуть не весь город прятался в тенях леса – и только сама Тьма знает, как им удавалось так качественно скрываться, что я ничего не заподозрил. Наверное, слишком расслабился: очень уж близким показалось то, чего мы ждали столько лет. Стэлла ан Грай – Источник невиданной силы, дающий могущество, сравнимое с силой тех, кого в древности считали богами. Она была совсем рядом – и я уже знал, что симпатичен ей. Вполне достаточно для привязки, а там – здравствуй, безграничное могущество!
Вот только жители города, отсвечивающие всеми цветами ярости и ненависти, появились раньше – и без того самого Источника у меня не было ни малейшего шанса справиться с таким количеством магов. Разве что если бы они начали лупить чем придется, мешая друг другу… Увы, хаоса среди городских Одаренных тоже не наблюдалось – и импровизированная казнь обещала пройти ровно и без непредвиденных сложностей. А Стэлла молчала, глядя мимо меня.
Я уже думал, что так все и закончится, но неожиданно ее голос прервал «церемонию». Да-да, голос едва отметившей совершеннолетие девчонки остановил разъяренных магов – и я даже имел глупость обрадоваться этому. Даже не задумался о причинах, а вот когда понял…
Стэлла не была Источником. Мой отец неправильно выбрал род. Мы вообще не должны были вмешиваться – пророчество исполнилось бы само, а вмешавшись, мы получили вместо человеческого города – долину, населенную ненавидящими нас существами, все меньше похожими на людей, а вместо источника невиданной силы – говорящую-с-призраками. Девчонку, остановившую мою казнь. Ту, которой я обязан тем, что до сих пор жив. Ту, которой я никогда этого не прощу.
Маги, разумеется, подчинились не ребенку – духам погибших предков, у которых было куда больше прав требовать для меня определенного наказания. И у них была идея получше простого убийства.
«Ты будешь отверженным. Люди будут сторониться тебя, бежать прочь. Надеешься на красоту? Ее не будет. На голос? Он тоже изменится. Думаешь начать с переписки? Ни ты, ни твои проклятые потомки вообще не смогут читать и писать. Поселиться среди людей вы тоже не сможете, ибо никто не выдержит таких соседей долго. Про возможности своих нынешних родичей тоже забудь: они не признают тебя. А после смерти ты останешься в обществе погубленных тобой – и будешь пребывать в нем, пока рождение десятого колена твоих потомков не снимет с тебя эти оковы. И не стоит улыбаться, надеясь на свое бессмертие: ты не доживешь даже до рождения дочери. Да будет так!»
Стерва. Малолетняя дрянь… Ничего, я перехитрю ее. У меня никогда не будет дочери – и ничто не помешает мне дожить до десятого потомка, вернуться к отцу – и отомстить зарвавшимся тварям, которые, кажется, забыли, что не силами одной долины воевать со всем миром.
Древовидный вид
