[Hyde]

Зельда стояла, теребя в руках билет. Маленький кусочек картона с яркими надписями, стоивший ей так многого: ссоры с родителями, двух бессонных ночей в очереди, бесконечных часов отчаяния, унизительных просьб и большей половины денег, сэкономленных на школьных завтраках... А ещё ожидания, бесконечного ожидания и страха, что в последний момент что-то пойдёт не так. Но вот она, стоит у входа в зал, среди шумной толпы, и до начала концерта всего каких-нибудь пол часа. Откуда-то издалека ветер принёс глухой раскат грома. "Нет-нет-нет, только не это, только не сейчас!" - мысленно взмолилась девушка, запрокинув голову и взглянув на затянутое тучами небо. Её причёска, макияж и одолженная у подруги майка с пайетками просто не должны пострадать в этот вечер, слишком долго она его ждала! Всё должно быть идеально!

***

- Вот, держи, - парень стоял в тени ряда школьных шкафчиков, протягивая ей билет, а его глаза за стёклами очков были прикованы к её лицу.
- Спасибо, Пит, - воскликнула Зельда, до последнего не верившая своему счастью.
Пит Хэмменс, невзрачный заучка из параллельного класса, был тем, от кого в последнюю очередь можно было ожидать того, что он окажется способным добыть билет на концерт Кэй Уэст, самой популярной среди молодёжи певицы последних двух лет. А если учесть, что даже Зельду, преданную фанатку Кэй, постигла неудача после двух суток в длиннющей очереди, ставших самыми ужасными в её жизни, то девушка боялась вообразить, на что пришлось пойти ради этого билета Питу. Но, откровенно говоря, это мало её сейчас интересовало, в таком она была восторге при виде долгожданного пропуска на грандиознейшее шоу певицы.
- Сколько я тебе должна? - Зельда, наконец, справилась с собой и вспомнила о деле.
Пит покраснел и, понизив голос до полушёпота, назвал цену. Зельда невольно ахнула - цифра оказалась баснословной, если даже она сложит все свои сбережения, у неё не хватит. Что же делать... Она стояла, не в силах выпустить билет, чувствуя, как все её мечты и надежды обрушиваются в глубокую чёрную пропасть...
Пит, заметив её смятение, смутился ещё больше и, покраснев, пробормотал:
- Если у тебя не хватает денег, ты могла бы... Ну... Могла бы кое-что сделать для меня.
Девушка, вздрогнув, подняла на него глаза. Что он задумал? Вещи, одна страшнее другой, пролетели перед её мысленным взором. Но Пит, всё же, не из тех парней, которым нужно что-то... Ну, так скажем, не совсем приличное... К тому же, он уже не первый раз помогает ей. А возрождающаяся из пепла надежда увидеть всё-таки любимую певицу окончательно перечеркнула её сомнения, придавая Зельде решимости. Ради этого она была готова на всё.
-И что же это? - спросила она тихо, тоже невольно краснея.
- Ты могла бы... поцеловать меня, - быстро и чуть слышно проговорил парень, опуская глаза в пол. Свет от люминесцентных ламп под потолком отразился от его очков, скрывая взгляд.
Пару секунд они стояли неподвижно, в молчании, а потом Зельда быстро, пока не успела передумать, встала на цыпочки и на несколько мгновений прижалась губами к его сомкнутым губам.

И почти сразу отстранившись, схватила билет, сунула в освободившуюся руку Пита деньги и убежала прочь.
А он так и стоял, опустив голову, стараясь запомнить этот момент как можно лучше. Он не сказал ей настоящую цену этого билета, включавшую помимо денег и кое-что менее прозаичное, вроде договора с местной бандой громил и тех унижений, какие ему пришлось вынести при этом. Но ради неё он готов был стерпеть и не такое. Пусть она никогда об этом и не узнает...
***
- Да, агент Кэй Уэйст слушает, говорите, - послышался из трубки усталый женский голос, плохо различимый, впрочем, на фоне грохота музыки - очевидно, шла репетиция.
Зельда глубоко вдохнула и выпалила:
- Могу я услышать Кэролайн? Я так её обожаю, я всё про неё знаю, я так намучилась, узнавая этот номер, пожалуйста, дайте мне с ней поговорить, хотя бы минутку!
Когда воздух в лёгких кончился, Зельда замерла, полная одновременно безумной надежды и страха того, что может сейчас услышать. Причина, по которой агент отвечает по личному номеру Кэй (что являлось, конечно, псевдонимом, на самом деле поп-звезду звали Кэролайн Уэстпул, но это показалось продюсерам слишком скучным), её мало волновала, скорее всего, та была занята репетицией перед грандиозным концертом, который должен был состояться через пару месяцев в городе, где жила Зельда. Сейчас было важно только услышать голос певицы в трубке и сказать ей, как сильно она повлияла на жизнь девушки-подростка, заканчивающей старшую школу, непонятой родителями, преданной друзьями, не могущей найти свой путь в этом мире... Ведь только из-за её песен Зельда до сих пор и не сошла с ума.
Молчание по ту сторону длилось уже довольно долго, и девушка начала чувствовать, как отчаяние уже положило свою жгучую ладонь на её горло, когда из трубки раздался голос:
- Да, алло?

Это была она, это была Кэролайн! Зельда аж подпрыгнула на своём диване в полутёмной комнате. Музыки на заднем плане теперь не было слышно, очевидно, Кэй взяла перерыв и вышла в гримёрку или ещё куда-нибудь, и её голос слышался теперь очень отчётливо... Зельда тряхнула головой, прогоняя дурацкие и ненужные сейчас мысли, и, замирая от восторга и волнения, принялась говорить. Она говорила обо всём, что накопилось у неё в душе, пытаясь донести до невидимой собеседницы, насколько та важна для неё, как важно её творчество и всё, что она делает для таких, как Зельда.
В перерыве между предложениями, когда девушка остановилась, чтобы набрать воздуха для продолжения, на том конце раздался тёплый голос, в котором слышалась улыбка:
- Как тебя зовут?
- Зельда, - выпалила девушка, сев очень ровно, - Зельда Рейв.
- Спасибо тебе, Зельда, я очень ценю это, - проговорила её собеседница, снова с невероятной теплотой, - К сожалению, мне сейчас нужно идти, но, может, ты позвонишь как-нибудь снова? Поболтаем ещё.
- Конечно, - ответила девушка дрожащим голосом, не в силах поверить.
- Тогда до скорого, - сказала Кэй и повесила трубку.
Зельда повалилась на кровать, слушая длинные гудки и мечтательно улыбаясь в пространство.

***
Она позвонила снова. И не один раз. Они договорились об удобном для обеих времени и проводили иногда даже по часу, разговаривая обо всём на свете. Это казалось невероятным, но это происходило. Зельда была на седьмом небе от счастья. Кэролайн оказалась именно такой, как девушка себе представляла по её песням, казалось она понимает её как никто другой. Однажды Зельда, отчаянно труся, спросила Кэрри, как та позволила называть себя, что ей от разговоров с обычной школьницей, на что та засмеялась и ответила, что как раз о такой обычной жизни она как раз и тоскует, в свои девятнадцать уже позабыв, что значит быть "простой школьницей".
- А ещё у тебя потрясный голос, - добавила она, и снова в её интонациях послышалась улыбка.
Зельда покраснела, радуясь, что по телефону этого не видно.

Так продолжалось все два месяца до концерта, а где-то за неделю до грандиозного шоу Кэй позвонила сама и, сокрушаясь, что не может помочь с билетами, так как продюсеры припёрли её к стенке, обещала тем не менее пропуск за кулисы для Зельды сразу после концерта. Сердце девушки забилось часто-часто, она чувствовала себя так, словно открыла дверь в свою комнату, а оказалась на бескрайнем цветочном поле под сияющим небом, полным яркими фейерверками. А ещё ей казалось, что она вот-вот взлетит! Оставалось только раздобыть билет на концерт, чем она уже занималась довольно давно, но теперь у неё вдруг появилась идея, к кому можно обратиться, ведь он уже раз выручил её, добыв (неизвестно какими путями) этот волшебный телефонный номер. Радостно сообщив, что обязательно будет, Зельда в тот же вечер позвонила Питу Хэмменсу.
***
Близилась полночь, когда Кэй Уэст, в четвёртый раз поклонившись после очередного выхода на "бис", послала всем воздушный поцелуй и убежала за сцену.

Зал всё ещё гремел от аплодисментов, но было ясно, что на этом концерт всё-таки завершён. Это было потрясающее шоу, лучшее из всех, что устраивала Кэй до этого, но, стоя в толпе недалеко от сцены, Зельда понимала, что вся испытанная ею гамма эмоций ничто по сравнению с эйфорией, охватывающей её сейчас, когда ей предстояла встреча со своим кумиром лицом к лицу! Руки тряслись, лицо пылало, а внутри словно метались пёстрые искры. Глубоко вздохнув, чтобы немного успокоиться, девушка стала протискиваться сквозь толпу к боковой двери, ведущей за сцену.
Огромный широкоплечий верзила-охранник попытался задержать её, поскольку таких фанаток, которых "ждут", скопилось уже предостаточно. Зельда почти сорвала голос, выкрикивая сквозь гомон голосов своё имя, когда дверь вдруг приоткрылась, и из тени за ней кто-то шепнул что-то секьюрити, который коротко кивнул и сделал Зельде жест, который явно означал, что ей можно пройти.
С замиранием сердца, сжав кулаки для храбрости, пропуская мимо ушей все мерзости, что кричали ей вслед остальные поклонники, Зельда прошла в дверь и оказалась в полумраке и тишине длинного коридора. Она не знала, куда идти, но сделала несколько уверенных шагов вперёд. Она внутри, остальное казалось пустяком, Кэрри обязательно найдёт её! Стоило так подумать, как дверь в правой стене слегка приоткрылась, обрисовывая ярким светом контуры женского силуэта.
- Зельда? - послышался знакомый тёплый голос.

Девушке пришлось прищуриться, потому что полоса света легла ей прямо на лицо. Но сомнений быть не могло, это конечно была Кэролайн, Зельда помнила все интонации своей тайной собеседницы, все полутона её чудесного голоса, который мог быть и звонким и сильным, как совсем недавно на сцене, а мог обволакивать ласковыми лентами, как все эти два месяца подряд... Зельда кивнула, не в силах произнести ни слова от волнения, и почувствовала, как её берут за руку и проводят через дверной проём в маленькую гримёрную, пропахшую бергамотом и корицей - любимыми ароматами Кэй. Впрочем, от девушки, стоявшей от Зельды на расстоянии одного шага, пахло совсем иначе... Жасмин и лаванда.
Зельда почувствовала укол сомнения, пробежавший по позвоночнику, и сдвинулась чуть влево, так, чтобы свет упал на лицо собеседницы - и вздрогнула. Это была не Кэй.
Те же черты лица, но более мягкие, немного другая линия подбородка, не такие выдающиеся скулы... Зельда попятилась, чувствуя, как пол уходит у неё из под ног, а вокруг этого незнакомого лица словно сгущается тьма.

- Зельда, что случилось? - послышался всё тот же тёплый голос, только теперь он вызывал страх. Что происходит?
- Прости меня, - заговорила незнакомка, беря Зельду за руку, - Да, я - не она. Но я не смогла сказать тебе сразу, потому что...
- Кто ты? - Зельда едва узнала собственный глос.
- Меня зовут Моника, я сестра Кэрри и по совместительству её агент. А ещё я пишу ей песни. С музыкой у неё всегда было всё в порядке, но вот текст... Может, помнишь её ранние синглы, это был кошмар, если честно. Но нельзя же быть талантливой во всём. У неё есть харизма и музыкальный дар, а я... Я всего лишь тень, о которой никто не знает правды... Но ты... Я не знаю, почему не спровадила тебя тогда, как делаю это со всеми надоедливыми фанатами, может, я услышала что-то в твоём голосе, что позволило понять твою искренность. А может, - девушка внезапно приблизилась настолько, что замершая у стены Зельда могла почувствовать её дыхание на своём лице и различить золотистые искорки в её зелёных глазах, - Может, я уже тогда просто влюбилась в тебя...
И она наклонилась ещё ниже, словно хотела...

Зельда всыхнула, дёрнулась и отскочила к двери. Внутри образовалась пустота, с хрустом и скрежетом ломались все мечты и ожидания, рассыпаясь блёклой пылью, исчезали в закручивающемся чёрном омуте. Её обманули. Предали. Растоптали. Зельда дрожала, а непрошенные слёзы катились по щекам прямо за ворот майки с пайетками. Не в силах больше смотреть в это такое похожее и не похожее одновременно лицо, она резко развернулась и выскочила из комнаты.
- Ну разве же так важно, кто я?! - несся ей вслед такой знакомый голос, полный теперь отчаянья и боли, - Ведь мы так понимали друг друга, вспомни наши разговоры, вспомни... Зельда!..
Но она не останавливалась, и эхо её шагов смешалось с криком Моники и с брызгами её собственных слёз...

***
Прошло почти пол года. Зельда замкнулась в себе, перестала ходить в школу, не отвечала на звонки и игнорировала родителей. Она просто лежала на кровати, глядя в потолок. Ничто уже не сможет вырасти на выжженном поле её души, там гулял только чёрный ветер. Она почти ничего не ела и совсем перестала разговаривать. К ней приходили разные люди, что-то спрашивали, показывали какие-то картинки, предлагали тесты. Она лишь отворачивала голову к стене, на которой плесали тени. А потом её посадили в какую-то машину и увезли. Мама плакала, стоя на пороге.
И теперь вокруг были только белые стены и свет. Кровать была жёсткой, а у её рубашки были слишком длинные рукава. Тени больше не приходили, но без них Зельда чувствовала лишь ещё большую пустоту. Она полюбила сидеть у стены, касаясь её пальцами - ей казалось, что так мир становился чуточку реальней.
Она не могла знать, что по другую сторону стены с тем же отчаянным чувством дотрагивается до гладкой штукатурки Моника.