Это предыстория Райли. Выбирайте раздел, который вам больше нравится - от няни или самой непосредственно Райли. Можете прочесть обе)) Они довольно сильно отличаются написанием, так что думаю, что обе части вам понравятся Повествование от одной из нянь Райли
Ее зовут Райли Канберри. На самом деле, ее фамилия Джей; ее имя - единственное, что сохранилось после того случая... Она - своеобразная Девочка-Которая-Выжила в реальном мире, скажем так. Хоть я и считаю Гарри Поттера аморальным и не соответствующим Божьим Законам. Райли несколько дней, будучи новорожденной, лежала на ковре в доме без еды и без воды, абсолютно немощная. Она не могла ни ползать, ни закричать.
Мы с моими сестрами приметили этот дом тем, что двадцать четыре часа в сутки там горела маленькая лампочка, сделанная из волшебной пыли ее бабушкой-волшебницей. Эта лампочка горит вечно, но ее можно выключать. Она горела в спальне матери Райли - Люми, и мы с сестрами подумали и решили, что не могут же молодожены не спать целыми днями. И судьба сделала нам своеобразный сюрприз. Мы полюбопытствовали.
Мы пытались войти. Да что пытались?.. Дверь даже не была заперта. В доме было темно и абсолютно пусто, все портреты и могилы с кладбища исчезли. Прокравшись наверх, прямо на полу я увидела маленькую, немощную, бледную, голодную и задыхающуюся девочку...
Найдя свидетельство о рождении, мы увидели, что девочку зовут Райли Джей.
Райли росла. Мы никогда не скрывали от нее ее прошлого. Она знала, что ее отца звали Ти-Нинг, что у него были кошачьи уши, мать была нейтральной ведьмой, бабушка - самой светлой ведьмой. Что у Райли была кузина Амигита, дяди и тети - в общем, полноценная семья. Она никогда не страдала и не жаловалась, росла веселым и общительным ребенком и никогда, никогда не хотела сменить себе фамилию обратно на Джей.
Райли пугала меня. Никто этого не замечал. Райли развивалась нормально, никаких подозрительных быстрот или медленностей не замечено, но у нее феноменальная память. Она помнит лицо матери, она помнит как выглядела ее новорожденная кузина Амигита, она помнит ВСЕ, включая то, как она осталась на полу совсем одна. Но как исчезли ее родители - это единственное, чего она не помнит. Она помнит, как везде как взмахом руки выключился свет и тишина.
Был объявлен международный розыск на Люми, Прохора, Аннабет, Диану и Амигиту, но они исчезли. Как провалились.
Я всегда была уверена, что во всех этих ведьм и "котов" вселился бес. Я знаю, Боженька поможет моей Райли стать счастливой!.. Мы знали, что все Джеи - в ней. Быть может, Джеи каким-то образом стали бесплодными духами?.. Начата новая династия, династия Канберри, пускай Райли и наследница династии Джей.
Девочка моя не раз говорила, что не чувствует себя своей, что ей хочется уйти в свободное плаванье. Мы с сестрами не могли ее держать. Обняв ее и дав денег, мы пожелали ей ни пуха, ни пера...
Меня зовут Райли Канберри. Вообще-то, на самом деле меня зовут Райли Джей. Но мое имя - все, что осталось от моего прошлого.
Меня всегда считали необычной, загадочной и все такое - а все потому, что я помню то, что со мной было. Я помню, как я родилась, помню напряженные лица тети, мамы, папы, бабушки, дедушки и помню кузину Амигиту в соседней кроватке.
Последнее, что я помню до того, как это произошло... Теплые, нежные руки бабушки (моя мама Люми никогда не отличалась аккуратностью и ответственностью, и когда я это вспоминаю, у меня порой было ощущение, что она еще не выросла из вечеринок. Я просто не знала слов, не слышала фактически и не понимала, не думала, но фиксировала все слова и звуки. И я помню их).
Так вот, нежные руки моей бабушки Аннабет - самой лучшей бабушки - взяли меня и понесли к холодильнику...
Бабушка была просто чудесной. Она приятно светилась не менее приятным светом, ее голубые звездочки мне очень хотелось поймать, но они были не осязаемы. Тогда я просто водила ручонкой по ее блестящей коже. И было такое теплое, теплое и нежное ощущение... Я бы хотела, чтобы она была моей мамой.
Мой папа был тоже красавец. Блондин с красивыми глазами и губами... Самое интересное, что у него были кошачьи уши. А мама... мама нейтральная ведьма. Она не светилась интересным светом, она для меня сейчас никто. Ярко накрашенная девушка, которую надо оставить в институте на второй год - порадоваться еще немного... Кузина Амигита - вот взросление кого я хочу увидеть больше всего. Но увы...
Опять я отклонилась от темы. Бабушка понесла меня к холодильнику. И вдруг, посреди родительской спальни, бабушка вдруг не менее нежно и аккуратно положила меня на пол, на теплый голубой ковер... И с напряженным лицом ушла.
Кажется, все-все-все мои родственники собрались внизу, о чем-то перешептывались, говорили про какую-то Райли. А кто такая была Райли - я не знала. Я вообще не знала слов. И вдруг везде погас свет. Везде! Но автоматического освещение у нас не было... Горела только моя лампочка на втором этаже - лампочка из волшебной пыли, любовно сделанная моей бабушкой. Она горит вечно и не зависит от электричества. Ее можно выключить, но она никогда не погаснет.
Ужас и страх вселился в мою детскую интуицию. Я чувствовала, что дома никого нет. Я не знаю, может это игра моего воображения, а может я помню слова мамы дрожащим голосом:
- А Райли?..
А дедушка сказал:
- Пускай живет хотя бы она. Она - твоя наследница, она - все, что у тебя осталось. Мы забираем с собой даже Амигиту - и на этом жертв достаточно.
Но не уверена я в достоверности этих слов и фактов.
Я не знала, сколько я пролежала... я не спала, я не могла закричать. Не ела. Не пила. Меня бил озноб, было плохо, тошнило. Чудом я не захлебнулась в рвотах и отрыжках - хотя бы потому, что рвать было нечем. Что это было? Конец света? Но почему же все живы - на улицах смех компаний, переговоры, сплетни бабушек на лавках.
Это было ужасно. Бросало то в жар, то в холод. Мне было страшно, пусть и в столь юном возрасте я не знала страха.
Дверь скрипнула. "Папа!" - почувствовала я. Я слышала папину походку, слышала папины шаги! Но какого же было мое разочарование, когда это оказались три женщины. Они осторожно вошли в комнату, где я лежала, испугались и взяли меня на руки. В холодильнике нашли свежую бутылочку, накормили и положили в кроватку. Я ведь действительно не спала все эти часы... дни... или что это было? Но я не стала спать. Я кричала, что было духу! Плакала, стонала... Тогда женщины посовещались и забрали меня.
Я помню, что в машине я уже уснула.
Я росла, и от меня никогда не скрывали ни моей фамилии, ни моей биографии - а что случилось с моей родней никто не знает. Они знали, что у меня были еще родственники - тетя Скарлетт, дядя Кайл и дядя Ланселот, двоюродные дяди Миэль, Арни, Леон и троюродные братья и сестры - Омикрон, Дана, Зарина и Ребекка. Но никто не знал о моем существовании - мама не успела никому сообщить... Вот и акцентировать их внимание на мне няни не стали. Наверное, все они уже умерли. Дяди Кайл и Ланселот, а также тетя Скарлетт переехали в Верону, а остальные... умерли, наверное. Если уж бабушке немного оставалось... То что уж говорить об остальных.
Почему же я необычна? Все закономерно - бабушка ведьма, мать ведьма, у папы и вовсе кошачьи уши. Слава богу, от папы они мне не передались. Почему слава богу?.. Потому что я не хочу напоминаний о своем прошлом.
Я зарегистрирована как Канберри - фамилия дальней родственницы моей самой любимой няни. Красивая, правда? Ударение на "а".
Я была не такой, как мои няни. Они - верующие монашки, они пытались воспитать меня такой же. Но я как сейчас помню - деньги на завтраки я копила на клевые шмотки, а каждый день из своей общеобразовательной школы приносила "сюрприз" в виде вопроса: "Тетя Айгуль, что такое (матерное слово)?". У нянь были припадки. Корваолы, валокардины. И всякая ерунда.
Отделившись от них (вообще, я собиралась сделать это тайно, но совесть не позволила и все же я сообщила им о своем решении. Так что все было как положено - все собирали мои вещи, расцеловали и проводили), я начала свой путь с Академии ля Тур. Может, там все будет хорошо. И может, моя юность будет лучше моего детства...
Баллов: 1
-Все 10 поколений не имеют права заснуть на полу ,или справить нужду туда же. Младенцы, малыши и гости попадают под это ограничение. Сон лицом в тарелке не считается нарушением.
- Основатель и наследники должны иметь интерес к культуре 10 до того, как станут пожилыми.
Баллов: 1
-Наследники должны быть того же пола, что и основатель. Т.е. если основатель мужчина-все наследники, продолжающие род, должны быть мужского пола. Соответственно с женским.
Категория: ограничения
Баллов: 1
-Сим не может использовать эликсир жизни.
-Эликсир из коровы может использоваться.
-Можете использовать эликсир жизни для зарабатывания баллов.
Баллов: 2
-Могилы и урны не могут быть удалены или перемещены, даже если были разбиты.
-Могилы и урны не могут быть перемещены в багаж.
-Могилы и урны должны располагаться так, чтобы привидения могли свободно перемещаться по лоту.
Баллов:1
-По крайне мере один роман должен быть написан каждым поколение династии, кроме 10-го.Неважно,какого качества роман. Вы должны написать историю своей семьи.
0,5 балла за основательницу (Райли)
0,5 балла за второе поколение (Алексин)
0,5 балла за третье поколение (Бесси)
0,5 балла за четвертое поколение (Алесса)
0,5 балла за пятое поколение (Мейзи)
0,5Х5 = 2,5 балла за портреты
Это моя пятая Династия, и я хочу, чтобы она стала, скажем так, самой долгосрочной.
Хотела бы выразить благодарности всем, кто поддерживал меня, когда улетела моя династия Джей. Я очень любила Джеев, но Канберри мне их теперь заменили
Отдельная благодарность Innominato за чудесный дом, который она мне построила)
Еще немного пиара устрою хорошему другу и строителю общежития Дейли Миррор, которое появляется в пятом поколении, Ambry ^^
Райли Канберри, несмотря на предысторию, не имеет никакого отношения к Джеям. Все абсолютно легально. Райли была создана в Бодишопе мной, а предыстория вот такая вот сочинилась. Я не знаю, как выглядела бы повзрослевшая Райли Джей.
Предыстория может быть очень неправдоподобной, но мне так захотелось. Младенец, конечно же, не может помнить то, что было в детстве. Да и в конце концов, никогда не претендуйте на реалистичность - это ваш мир! У вас Вторая мировая может начаться аж в 3098 году!
Еще раз спасибо Innominato, теперь уже за семейное древо ^^
В фамилии "Канберри" ударение ставится на первый слог - на "а".
Последний раз редактировалось Седая, 10.08.2014 в 23:13.
…Что я могу сказать о себе? Я обыкновенная среднестатистическая девушка, живущая с кучей родни, от которой нельзя съехать, а также с тремя кошками. Сказать серьезно, по-моему, Ричита любила меня куда больше мамы.
Вообще, о моей жизни мало что можно сказать приятного. Конечно, у меня было все. Это да. Вот уж что-то, а по-моему, мы всем богачам богачи, тем более за такой сравнительно короткий срок. И все же… Я не знаю.
Ну, например, я застала маму с Ясоном (это ведь мой отец, да?) в постели. Причем в каких позах… И повела себя глупо, начав орать и реветь. А потом дулась на маму. По-моему, с тех пор я стала как-то бояться мужчин… Не систематически, конечно, но все же. Я еще даже ни разу не целовалась, хотя Лили, по-моему, перецеловалась как минимум с двумя парнями. Да, с двумя. Тот пацан из Колодца, потом еще какой-то местный богач – такой блондин с черными губами… Да-да, точно двое. Но на Голиафе (блондине) она решила остановиться.
У нас с Лили очень разные взгляды на жизнь. Она мечтает собрать 50 первых свиданий(!), а я мечтаю жить тихой семейной жизнью с мужем и тремя детишками. В какой-нибудь тесной уютной квартирке на берегу моря… Но этому не бывать.
Итак, я приехала в университет с рюкзаком за спиной. Провожать меня никто не стал. Я сама так решила. Хотя и Ричита хотела меня проводить…
Я пошла в университет даже не потому, что люблю учиться или там чего-то еще. Я хочу сменить обстановку – кардинально. Я хочу ненадолго отлучиться от своих родных, от которых успела устать за это время.
В рюкзаке у меня – кошелек и немного вещей.
Я так устала с дороги. Даже не снимая своего рюкзака, наскоро заняла первую попавшуюся комнату и плюхнулась на кровать.
Вы наивно предполагаете, что я поехала в университет на такси? О, нет. Я поехала на вокзал, откуда села в какой-то вонючий поезд, в котором пахло рыбой, а буфетчица продала мне просроченные печенюхи.
Ехала в поезде три дня. Питалась сплошными пистецидами, достатыми из казеного макдака на остановках, сидела на какой-то дряни, да еще и соседка-попутчица постоянно бегала то курить, то в туалет – такое ощущение было, что у нее в обеих смыслах было недержание. Каждую ночь я просыпалась от открывающейся и закрывающейся двери, а замечания ведь и не сделаешь.
Итак, я посидела немного, скинула рюкзак и поехала в магазин.
Пока я выбирала себе одежду, смотрела каталоги с прическами, навязчивая продавщица-консультантка болтала со мной о том, о сем. Доставала глупыми вопросами, пытаясь выглядеть более современной в моих глазах. «Целовалась?», «Парень есть?», «А был?», да и вообще вплоть до того, сколько крошек на тарелке я оставляю после завтрака. А потом плюнула на меня (не в прямом смысле и сказала, что у меня очень своеобразные интересы. Ну, например, ни работа, ни учеба меня ни капли не интересуют по ее мнению.
Зато я девушка порядочная (это я уже сама говорю). У меня все в порядке с культурой, по крайней мере, многие мне так говорят.
Вот так я теперь выгляжу. Теперь у меня два выстриженных хвостика и длиннющие сзади волосы. Легкий макияж. Честное слово, я никогда еще себе так не нравилась. Мне так понравилось это платье! Дома у меня таких не было… Оно такое красивое – ну просто лолита. И вообще, я запаслась одеждой на все четыре курса вперед. Серьезно. Я люблю хорошо одеваться, пускай и порою нет на это времени.
А в общежитие к нам прибегала девушка из группы поддержки – Синди Шоу… По-моему, она не очень, и танцует так себе. Наверное, ее взяли только из-за фамилии. Все в общежитии говорят мне, чтобы я попробовалась на роль болельщицы. Ну не знаю… Я люблю просто смотреть на спорт, спортивные стадионы, болеть за наших, но танцевать вот так вот я не хочу.
Я наконец-таки соизволила выбрать специальность. Я – экономист. Не знаю, какие перспективы принесет мне эта специальность, и все же… Мне так сердце сказало. У экономистов большое будущее – так мне сказали по телефону, по которому я звонила, казалось, девушке младше меня.
Вот так выглядит моя новая комната. Пустенько, простенько – но мне нравится. Уверена, со временем я сделаю ее лучше. Все приложится со временем. По крайней мере, мне сделали более-менее приемлимый вариант – о первоначальном вообще даже лучше не вспоминать. Разве можно было терпеть этот истоптанный старый пятидесятилетний ковер, скрипучую кровать, и развалины, отдаленно напоминающие стол?
Занятия у меня начинаются где-то в три. И все же в этом университете так много постоянно надо делать… Что я примерно в это время и просыпаюсь, даже не успев заснуть. Пробуждение мне дается очень трудно. За окном издевательски светит солнце, бесцеремонно забираясь ко мне в окно и щекочущее мне глаза, шелестят листья под давлением сильного ветра; совсем скоро закончится теплая пора и мне придется достать из шкафа новые колготы и жаркий свитер. Я совсем не знаю нашего студенческого городка; порой я иду на другой конец района, заблудившись по карте. Ориентироваться не по чему, да и еще и, кажется, тут многие студенты – приезжие, и мне придется вспомнить свое знание английского языка.
Наступила золотая осень. Птицы отщебетали свои песни, сбились в стаи и улетели куда-то далеко-далеко, в место, о котором я могу только мечтать. Наверное, сейчас они развлекают людей своим пением на острове Твикки, дарят радость тепла, а их теплое пение ласкает слух. Лето закончилось, и пора приступать к более серьезным занятиям. Я написала трудную курсовую работу. Наверное, я буду заниматься дополнительно с моими профессорами – по-моему, я не догоняю программу – слишком много болела в детстве, пропускала школьные занятия. По крайней мере, сейчас мне приходится довольно трудно, а дальше – посмотрим. Я вообще ничего не узнаю здесь.
У нас такие потрясающие окрестности – просто дивую даюсь. Смотрю в окно и не могу поверить, что я здесь, я здесь живу! И целых четыре года буду жить, вдали от дома, и разве что Ричита решится ко мне зайти. Маме всегда было на меня все равно. Мама никогда не придет.
Все же, в нашем тихом ГСУ лучше, чем в шумной Бухте Беладонне. Там, в Бухте, почти не осталось зеленых мест. У нас там большой город. А здесь – тихий городок, наполненный своей жизнью. Я даже не представляю, как четыре года спустя я приеду в тот город, наполненный воспоминаниями и тысячами ассоциаций. Долго ли я буду плакать в подушку, скучая по родному и любимому университету? Так странно – я тут всего лишь с начала августа, то-есть уже месяц, а уже так привязалась к этому месту.
А еще звонила – представьте себе – Эванна. Она оставила сообщение на автоответчик, и конечно же, я была на лекции. Она говорила таким обеспокоенным тоном – просто плакать захотелось. Какие у нее могут быть проблемы? Разве что подростковый возраст. Конечно же, как только я приду с занятий, я ей тут же позвоню. А то правда – какой же я друг? Малышка Эванна такая умилительная.
Но несмоненно я совсем забыла о звонке Эванны. С моей-то загруженностью, которая не дает мне и поспать-то нормально. Например, профессор сегодня запалил меня за ведением дневника на лекции и прочитал последние несколько строк всей аудитории. Не то, чтобы они смеялись, услышав про то, что я здесь с начала августа и уже успела привязаться к этому месту. Конечно, с предпоследних парт были слышны смешки, а с последних – истерическое хохотание. Мне просто хотелось плакать и провалиться сквозь землю. Я теперь боюсь брать дополнительные занятия.
Но пока что я начала писать новый роман про то, как люди отравились на яхте в Стурции... Мама написала свой к старости, и сказала что ей совсем не понравилось писать. А мне нравится! Поэтому я люблю еще и писать курсовые – хотя это трудно.
Сначала я позвонила своему репетитору – всяко лучше, чем профессору, который зачитывал мой дневник всему классу. Договорилась с ним, что мы будем заниматься раз в две недели основами экономики. Домашние задания становятся все более невыносимы, а лекции – неясными. Я с этим репетитором занималась при подготовке к университету. А потом уж и Эванне позвонила. Я разговаривала с ней в душевой кабинке. Единственное место, где ко мне не припрутся и не начнут орать что попало.
Совсем скоро зачеты по физ-ре. Я упорно готовила свою физическую подготовку, хотя вроде как все с ней нормально. Потом в перерывах присела и стала болтать с нашей кухаркой. Мы так заболтались, что вдруг вспыхнул огонь и перескочил прямо на нее! На нашу кухарку! Сигнализации не было, зато была автоматическая поливалка. Мы остались мокрыми, но – слава богу – живыми.
На следующий день я побежала на почту – мне пришло извещение. Я достаточно долго ехала до ГСУ – а Ричита могла уже вовсю что-нибудь написать. Ведь время не стоит даже там, где я не нахожусь. Мое письмо долго-долго искали, а от нетерпения я вскрыла его и прочла прямо на почте (предварительно вклеив в дневник).
«Здравствуй, Алесса!
У нас все хорошо. Дом значительно опустел без тебя, и все же жизнь продолжается.
Меня где-то умудрилось шарахнуть током. Я точно не помню где. (Автор вообще не знает – у нее даже воспоминания нету.) Это было так странно! Но я только рассмеялась, хотя все долгое время прыгали вокруг меня и беспокоились.
У нас произошло очень печальное событие… Умерла Кубышка. Она была уже немолода. И все же, дом погрузился в печаль. Еще одна потеря… На этот раз наша любимица.
Этот печальный день осветлил день рождения твоего братика, Эвана! Он вырос таким славным – совсем не такой, как в детстве! Милый, хозяйственный мальчик. Правда, на этой фотографии он получился плохо… Но на самом деле – говорю тебе! – он такой хорошенький!
Лили – только тсс! – вовсю целуется с Лионом. По-моему, у них все серьезно. Не знаю я, куда делся Голиаф, да и какая разница?! Главное, что она счастлива, и по-моему даже очень.
На следующий день выросла Лили. Мы вместе с ней ходили за покупками. Эгоизм, наверное, в такой день выставлять первой себя… Ну да ладно.
Я сменила прическу на свою старую добрую, только вот я уже неслабо поседела… Увы, я уже давно состарилась.
А это – Лили! Я надеялась, что она не сострижет свои красивые волосы, а она…
Лили уже совсем взрослая. Только вот одно омрачает ее душу… Она захотела, чтобы Лион вырос вместе с ней, а он… остался подростком!!! Представь, дорогая, какого… Это так странно… (Автор: глюк какой-то)
Нас навещал призрак Кубышки… Хотя кто знает, кто это на самом деле. Говорят, что Кубышка… Но я напрочь отказываюсь в это верить! Это же не может быть наша Кубышка…
Зато моя Эванна очень хорошо ладит с Эбби. Эбби нашу семью очень любит!
А сама Эванна очень по тебе скучает! Ты заметила, что она тебе часто звонит? Я ей говорю не тревожить тебя, ведь ты сейчас, должно быть, очень занята, а она втихаря таки звонит…
Если из нашей Эви растет животновед, то из нашего Эва растет настоящий кулинар! Он просто часами напролет смотрит кулинарную передачу и получает навыки. Так забавно за ним наблюдать! Просто прелесть.
Что же, дорогая, веди себя хорошо! Не пропадай! Мы тебя все очень любим и очень скучаем!
Целую! Твоя Ричита»
Ох, Ричита! Она самая потрясающая на свете. Правда, я очень сильно горевала по Кубышке – даже не можете себе представить как. Это словами не описать. Она ведь с нами с самого моего детства…
Но я действительно очень, очень загружена… Даже на улицу с книгой в руках выхожу. Мне еще столько всего надо наверстать…
Еще я чуть поднакопила денег после окончания курса и решила еще чуть освежить комнату. Изменения незначительны, но все же мне так гораздо больше нравится. Теперь у меня много цветов, фотографии семьи и красивый шкаф. Как все же здорово!
Теперь у меня образ Алисы в стране чудес… (читай – я перешла на второй курс) Все же мне так нравится этот стиль! По-моему, мне очень идет. Хотя я и не хочу не перед кем казаться выпендрежницей в смысле стиля одежды. Ведь это не так. Это просто… мое. Многие отмечают, что это платье мне к лицу.
В свободные минутки я танцую. Да, я очень люблю танцевать! Правда, мне это удается очень редко. В основном я танцую когда никого вокруг нет, а чтобы все расселись по комнатам нужно ждать вечность. Вот так вот, да. Да и я сама очень занята в университете… Совсем скоро будет очередная сессия, и мне уж точно не до танцев.
Еще я решила выбраться на общественный участок. Я никогда не была в нашем Центре. Я видела его только на фотографиях в дневнике. Не читала пока дневник, а смотрела только фотографии… Хотя я и очень люблю читать, но времени на чтение пока не находится. Я поехала в «Готику» - чисто оторваться. Якобы.
Но, кажется, это место только для нечисти. Хотя бы потому, что первой я наткнулась на злую ведьму, как бы сказочно это ни звучало.
Найдите десять отличий.
Как я уже сказала, «Готика» - место для нечисти. Я встретила здесь еще одну ведьму. А точнее, мою маму. Я была так удивлена – кошмар какой-то!!! Куда не ступи – обязательно на кого-нибудь попадешься. Слава богу, она меня не заметила. Не очень мне хочется сейчас с ней видеться…
Зато я встретила очень симпатичного парня – вроде, мама тоже за ним в свое время ухлестывала. Такой милый. Его зовут Этан. Я прямо любовалась им! Сразу видно, что он такой милый и теплый.
А тем временем, мама вовсю что-то ела. Что она, простите, здесь забыла?..
Когда она доела, она таки пошла на танцпол… Этого я и боялась. Все же нам пришлось друг друга поприветствовать. По-моему, мама тоже была не в восторге от моего появления. Я очень стесняюсь танцевать при ней. А этот Этан все смотрит и смотрит… Не знаю, все же он мне не нравится. Не мой тип. Больно милый и приторный – на кота похож как-то.
А затем мама залезла в сферу!!! В ее-то возрасте! Я ей кричала, чтобы остановилась, а она все крутилась и крутилась!!!
Какое у нее лицо было… Просто сердце сжималось.
Мама все же ушла домой, плохо себя почувствовав, а я осталась. И стала заказывать себе еду. На этом, пожалуй, все, потому что мне сейчас уже не до писанины…
Последний раз редактировалось Soumai, 09.08.2011 в 12:54.
Kaede, наконец ты вернулась
Мне нравится количество текста и скринов, а также стиль написания, но Алесса немного злая почему-то... Единственная веселая из Канберри - Алексин
Почему-то у меня нет скринов, но просто текст меня тоже порадует) Жду продку PS
Mr.Death, привет! Алесса не то чтобы злая. Она очень мягкая, на мой взгляд. Просто где-то она возмущается, где-то недоумевает, а что-то ее раздражает (разве не знакомая ситуация?).
Самая веселая - Алиса Но она не наследница.
Скрины у меня отображаются о_О Думаю, это глюк компа твоего. Надеюсь.))
Я и не думала насчет Ады) Не должна же я играть за каждого съехавшего)) Ада как Ада, я к ней один раз зашла - и с нее хватит))
Kaede, вау) Невероятный прогресс!
Просто прямо кардинальное(кстати, у тебя в начале это слово написано не верно, в том контексте оно пишется как и у меня) отличие от Бесси - и по скриншотам и по тексту, при чем не только по количеству, но и по качеству!
Так держать!
Алесса очень эмоциональная и интересная. До странности разумная и какая-то более глубокая чем Бесси. Это интересно, буду ждать ее историю)
Вот, только что закончила читать. Очень понравилось. Семейка потрясающая. У вас всё так гладко, просто класс. Всё успеваете. Мне бы так.
Имя кота просто убило, в хорошем смысле.
Алесса очень красивая.
Желаю удачи.
Начну я, пожалуй, с очередного письма Ричиты. Хотя бы потому, что мне надо собраться с духом, прежде чем написать последние события.
«Здравствуй снова, Алесса!
У нас много событий за последнее время. Например, Эван с Эванной взяли привычку спать в твоей комнате. Причем вместе! Наверное, в очередной раз разыгрывают сцену мужа и жены. На мой взгляд, из них выйдет неплохая пара в будущем… Но кто знает, кто знает. Может быть, Эван найдет свою принцессу, а Эванна – принца…
Жизнь не бесконечна, и все мы понимаем это. Как жаль, что Шизика забрали от нас, и забрал уж точно очень неожиданный гость – сама Смерть… Надеюсь, они с Кубышкой сейчас в лучшем мире и как всегда дерутся. Воспоминания об этих кошках, наверное, самых лучших кошках, так и захлестывают нас, а по всему дому слезы, слезы, слезы. Больно быстро они ушли. Зато у нас есть Эбби, которая переживает смерть приятелей не меньше нас.
Сегодня у Эванны был день рождения; как жаль, что она старше Эвана. Мне так интересно посмотреть, как сложится ее судьба. На праздник пришел Лион. Лили не могла смотреть на бывшего парня без слез – хотя бы потому, что он так и не вырос… Но ей пришлось, хотя бы ради дня рождения сестры.
Эванна выросла очень хорошенькой девушкой – по-моему, очень простенькой (в хорошем смысле) и славной. На ее день рождения пришли ее школьные друзья – ее и Эвана. А также глупая рыжая соседка – не помню, как ее звали, но помню, что она съела почти весь торт. Только вот отделаться от этого образа она решила поскорее.
Стремление у нее – романтика. По-моему, в выборе такого стремления сыграла свою роль Лили – будучи тоже не самой примерной маменькиной дочкой, Лили в свое время выбрала удовольствия. Нетрудно догадаться, какой пример она подает сестре, хотя вроде тоже понятно, что Лили совсем не хотела так.
Теперь наша Эванна выглядит так, и никто даже не смеет называть ее «малышкой Эви». Она страшно оскорбляется, услышав такое прозвище. Вообще, Алесса, у Эванны очень сильно бушуют гормоны – даже у Лили так не было… Она постоянно кричит, запирается в комнате, бунтует – у меня волосы встают дыбом, и если бы я была чуть моложе и эмоциональнее, скорее всего сама заплакала бы. Я не могу воспитывать свою собственную дочь, и это признак моей слабости.
Конечно, в свой день рождения она так не делала. Это я уже забегаю вперед. Зато отпраздновать она решила очень своеобразно – подарить самой себе первый поцелуй. Ее устроил парень по имени Борис из Колодца, хотя по мне так он очень несимпатичный. Уж лучше почтальон Прохор, чем этот противный Борис.
Борис оказался непромах. Схватил Эванну за Пятый Элемент и начал так целовать, что волосы встали на голове дыбом. Честно, я не подсматривала. Это Бесси подсматривала. Но знаешь, мне стало так грустно после этих снимков. Странно, мне казалось я нормально воспитывала свою дочь, а тут…
Эванна долго и часто трындела по телефону, что Борис «охрененно» целуется, и что все по сравнению с ним – карапузы, на которых еще памперсы не налезают. Я стала свидетелем такого милого разговора Эвана и Эванны:
- Эви, а мы поженимся, когда я вырасту?
Смешок пополз по губам Эванны, которые задрожали в приступе беззвучного смеха; маленький карапуз или можно просто четвероюродный брат, носящий фамилию Эванны и названный буквально в честь нее, задает такие вопросы. Они же родственники! – творилось, наверное, в голове дочери.
- Да или нет? – Малыш Эван стоял на своем вопросе, будучи абсолютно уверенным, что он звучит адекватно.
- Да, наверное, - пожала печами Эванна, абсолютно безразлично смотря на Эвана. Мальчик в порыве чувств обнял любимую сестру – неясно, в каком же смысле все же любимую – и крепко сжал в объятиях.
Сегодня день рождения Эвана; и настроение у всех заметно улучшилось. Особенно у самого Эвана, который ждал-не дождался своего «выроста». Он мечтал об Эванне всю свою сознательную жизнь. Я тихонько сидела и вязала, пока он бегал по комнате, как сумасшедший, выслушивая придирки матери по поводу неубранной комнаты. Подрастает наш скромный и тихий мальчик – пускай его взрослость еще не заметна. Выбрал он богатство. Всяко лучше, чем романтику…
Таким он стал. Все же, копия твоего отца (я его не особо-то видела, разве что мельком, но судя по непохожести на твою маму, он похож на Ясона). И все же, что-то в нем есть родное и милое. Сзади стояла Эванна, и мое сердце сразу почуяло – это не к добру. Или к добру. В общем, к тому, что произошло дальше.
Они заперлись в их комнате. За время взросления Эвана (где-то два-три дня), у Эванны уже сменилось столько парней, что мама не горюй. Были слышны чмоки и причмокивания - нетрудно догадаться, что в губы они еще не целовались. Кажется, я поняла, чья это инициатива – только неясно было, всерьез все это или невсерьез. Эванна вела себя с Эваном, как с очередным из мимолетных парней, выныривавших из Колодца.
А потом уже случилось то, что случилось – это уже кажется таким самим собой разумеющимся со стороны Эванны. Чмоканье слившихся в единое целое губ – не лучшая музыка для матери, то-есть для меня. Бесси уверяет, что это нормально, я считаю иначе. В школе их все засмеют – самая популярная девочка школы, самая богатая и самая крутая встречается не с капитаном школьной футбольной команды, не с отбитым парнем чирлидерши, а ни с кем иным, как со своим полу-братом из более младшего класса. Эван и Эванна. Эванна и Эван. Все ясно даже без знания фамилии – они родственники, любящие друг друга.
Все же мне немного жалко Эвана. В поведении дочери я уж точно не принимаю ее сторону. На днях она поделилась со мной тем, что мечтает, ну просто лелеет мечту завести двадцать любовников. У меня чуть волосы все не повыпадали к чертовой матери. А в школе ее все прозывают морковкой – наверное, после тог как узнали о том, что она встречается с собственным братом.
Я научилась отлично шить. Не буду скромничать. Я уже сшила тебе прекрасную одежду и платье… Ой, да не бойся! Если уж я лучшая швея в городе! Лили померила (у вас примерно одинаковые размеры), она просто в восторге. Я очень надеюсь, что тебе понравится!
Эбби постарела. Теперь она прямо как мы – старушка… Но она хотя бы ни капли не изменилась. Вообще не изменилась – ни капли седой шерстинки. Правда, она довольно сильно разленилась и очень любит улечься прямо посреди дороги и поспать на солнышке… Она такая умилительная, и все же.
Сэм тоже постарел. Хоть этому я рада. Я не буду комплексовать по тому поводу, что я такая старая, а он еще достаточно молодой. Он тоже ни капли не изменился – только нос какой-то более широкий стал. Но наши чувства за все эти годы не угасали, мы почти никогда не ссорились, а теперь и вовсе окрепли.
Я очень, очень жду новостей от тебя!
Ричита»
***
Все мои мысли занимал один Шизик. Ну и еще в эти мысли втискивалась Кубышка. Они умерли… да не может такого быть. Меня не беспокоила Эванна, меня не беспокоил Эван; они еще молодые и глупые, они перерастут, и они хотя бы живы. А ни Кубышку, ни Шизика не вернуть. Слезы безудержно стекают по щекам и сердце разрывается на тысячи осколков. Но надо подавить рыдания и начать писать свои новости.
Вытерев слезы и смахнув предательские капли со страниц дневника, надо писать.
Знакомься, дневник. Это – Антон Скайуокер. Сейчас он уже после смены прически. Это Антон Скайуокер, и он бармен.
Неплохое резюме, правда? Собственно говоря, как все началось: я поехала в Центр, ну впрочем как всегда, в какой-то бар. Там Он и работал. Сначала я заказала коктейль, который совсем не хотела пить. Я не пью и вряд ли буду пить. Я не пробовала ни капли алкоголя, ну разве что в раннем детстве по собственной глупости и из-за собственного любопытства, когда бабушка оставила на столе рюмку. Но не в этом суть.
Антон оказался приятным собеседником. Пока я тихонько отодвигала от себя коктейль, мы хорошо разболтались о вкусах и предпочтениях. Мы любим почти одинаковый стиль музыки и одежды (не будем вспоминать о том, что его повседневная одежда – барменская). Когда я буквально уже подарила свой коктейль сидящему рядом мужчине, бармен обеспокоенно спросил – «Что-то не так? Вам не нравится?». Тогда я рассмеялась и сказала парню, что я просто хотела с ним познакомиться. Одно свидание, другое… И он уже у меня в общаге. Раньше он был с такой львиной белобрысой гривой:
В общежитии женская половина хором твердила мне, что он мне не пара. Все, кроме моей лучшей подруги. Они считали его не самым симпатичным, у него было очень странное сочетание: темная смуглая кожа и светлые волосы. Это и вызывало усиленный баттхерт среди всех. Наконец мы смогли уединиться в моей комнате, заранее повесив знак «не беспокоить».
Мы многое узнавали друг о друге. Он живет в Даунтауне, в старой квартире родителей. Якобы. Мечтает о переезде в Бухту Беладонну, копит на это деньги. Безработный – подрабатывает барменом в самых разных клубах. Не любит шумные вечеринки. Зато любит дорогие вина, ужины при свечах (у него их было немного, прямо скажем) и читать газеты. Не пользуются популярностью у девушек, у него их было за всю жизнь две.
Так я стала встречаться с Антоном – постепенно, и вместе с этим за достаточно короткий срок. О, мой первый поцелуй был великолепен! Не знаю, как ему это удавалось, но он целовался просто потрясающе. Хотя я как Эванна – не могу судить, потому что он мой первый. Но разрази меня гром, если мне не понравилось!
По-моему, моя соседка, Аглая Ронис, не очень обрадовалась моему союзу с Антоном. Ха, конечно! Он красивый, добрый, умный, а она страшная стерва – и встречается с такими же стерваками. Она у нас богатенькая девочка, местная красотка, член Тайного Общества, самая популярная в кампусе. Как раз Аглая и вопила громче всех, что Антон гей и прочее-прочее. Не буду копировать эти слова в дневник. Она никогда меня не любила особо – все время пытается задеть – то плечом, то словами. Только часто забывает, кто сделал из нее популярную деваху, полностью изменив внешность.
Прошла неделя, прошла другая. Наступил Новый год. Я заказала самую настоящую живую елку. И подарки такие классные! А, ладно, чего себя обманывать. Чего вообще обманывать? Кого я обманываю? Это подделки. Просто для вида. Коробки в обертке. Я не получила ни одного подарка. Ни от соседей, ни от лучшей подруги. Ни от семьи. Я получила только роскошный букет алых роз от Антона. Но он не под елкой.
Я праздновала в гордом одиночестве. Все попрятались в своих норах, то-есть в комнатах, и не смели высовываться. Я чувствовала себя нереально паршиво – просто хотелось плакать. Еще больше мне хотелось рыдать, и уже навзрыд, когда я неудачно подорвала одну хлопушку. Я полная неудачница, и чертик в моей голове постоянно твердит мне это.
***
Лютая зима постепенно сходила на «нет», и наступала весна. Она была очень условная, прямо скажем. Зимние морозы ударили пуще прежнего, холод и невозможность выйти на улицу мешали нормально жить. Как бы я хотела лета! Как бы я хотела каникул! До основного здания, где проходили лекции, я бежала по льду – и чтобы согреться, и чтобы поскорее добежать до сравнительно теплого здания, толстые стены которого не спасали от мороза. Что уж говорить о нашем общежитии.
А это… узнаете? Да, это я работаю в нашем кафе. Сама не знаю зачем. Наверное, просто потому, что наша кухарка очень устает вечно стоять. Мое человеколюбие до добра не доведет – но зато я получаю деньги.
Постепенно я перешла на третий курс. Экзамены были трудными, но результат того стоил; репетиторы повляются в моей общаге в три раза чаще, а денег на них уходит все больше. Я живу на свои стипендии, и иногда мама отправляет мне немного денег на жизнь. В основном я работаю – то у барной стойки на общественных участках, то на кухне.
Без дела сидеть не хотелось совсем. Я позвала Антона на свидание в клуб роллеров. Но и там мне не давали покою – пришла Ричита. Сама пришла. Я понимаю, что ей никто не запрещает свободно перемещаться по Бухте Беладонна, и все же неужели в своем возрасте нельзя было хотя бы в продуктовый магазин сходить?! Она смотрела на нас с Тохой и улыбалась, а когда мы таки отлипли друг от друга, доставала меня распросами о жизни. Даже не об Антоне, а просто… о жизни. И на том спасибо.
Тогда мы посреди мороза поехали в Центр, в какой-то фитнес клуб. Свидание было безнадежно испорчено моей, казалось бы, любимой родственницей. Там тоже оказалось совершенно нечего делать, кроме как одного…
Это – Антон Скайуокер. И он собирается заняться со мной сексом прямо в кабинке, где я примеряла новое нижнее белье.
Публика была в восторге. Мы тоже. Почти. Просто я… я… я по-другому представляла свой первый раз. Все было не так плохо – и даже не очень больно, и все-таки я представляла это себе дома, закрывшись в комнате, постепенно и медленно ложась в кровать, слившись в страстном поцелуе, на шелковые простыни. Мы обнимаемся, а потом уж и…
Ну, а потом уж, в следующие разы, можно и где угодно – хоть на крыше. Первый раз – он же первый.
А тут – в кабинке. Это не было унизительно, не противно. Но я быстро устала. Стоя заниматься сексом в тесной кабинке, слушая восклицания каких-то идиотов снаружи…
Я не буду таить – мне понравилось. Мне понравилось, хоть это было и неудобно. И больно. Но когда он ушел, сказав, что у нас было сказочное свидание и он мечтает о повторе, я заперлась в казенном общественном туалете и рыдала – чисто от боли. Душевной боли у меня не было, а физическая – да-да, именно физическая – все же была.
Я больше никогда и никому не позволю затащить меня в общественное место!!! Наверное.
Домой я пришла и впервые в жизни не стала что-то делать. Улеглась на диван, и все. Я слишком устала. Вряд ли я буду с кем-то делиться своими впечатлениями, вряд ли я кому-то расскажу, что произошло там, в фитнес-центре. Даже в дневник я не сразу решилась об этом написать. Мне неохота была делать домашние задания, писать рассказы, курсовую, писать в дневник, читать учебники, примерять новые наряды. Я упала на диван, и глаза сами собой начали закрываться.
Близился очередной экзамен; я полностью ушла в книжки. Учебники валялись везде и повсюду. От самого легкого до самого трудного. Экзамен обещал быть трудным. Сдам его – и начну второй семестр третьего курса. Мне это очень важно. Репетиторы стали приходить еще в два раза чаще, я стала ходить к репетиторам еще в три раза чаще. Ну ничего – пара нервных срывов от перезагрузки, и все закончится.
Все закончится.
В выходной я решила что-нибудь сделать менее умное. Например, я позвала гадалку. Я очень люблю Антона и все такое, но хотелось какого-то разнообразия в жизни. Длительные отношения – это мое, но знаешь, дневник, на всех форумах написано, что так женщина не может расслабиться, храня верность одному и тому же.
Гадалка нагадала какого-то почтальона – ну, он нам счета обычно носит. Расслабления я никакого не почувствовала, только боль и горечь от того, что я изменяю любимому человеку. Ничего не было, но сам факт вызова гадалки и появления этого почтальона – был. Я поспешила с ним распрощаться – не из-за противной внешности, хотя из-за нее тоже, а из-за того, что он слишком много хотел. Я просто физически не могла изменить тому, кого люблю. Он пытался полапать меня, опустить руку на Пятый Элемент и поводить там, поцеловать гораздо ниже губ, потащить в спальню – но нет, особенно с последним. Я отдернула его грязные руки от меня. Со многими он, интересно, так? Буду теперь счета брать пинцетом.
На следующий день я пригласила к себе Антона. Поприветствовались мы очень нежно. Он был такой теплый, его шея пахла каким-то яблочным мылом, или чем-то в этом роде, и… корицей? Оказалось, что Антон умеет и любит готовить (недаром же бармен, хотя бармены другим занимаются), и он готовил пирог для меня. Он такой замечательный, а я еще и посмела гадалку вызывать.
Антон вдруг погрустнел и вдруг сказал:
- Я не знаю, правильно ли все это…
- Что именно?..
- Ну вот мы. Я обычный бармен… В общем и в целом, без работы. В кармане – гроши. А у тебя такая богатая семья, и вообще боюсь что меня там не примут…
Я фыркнула и сказала что люблю его.
Он удивился моей реакции. Не знаю я, чего он ждал, наверное, каких-то длинных утешений, подбадриваний и утверждений, что все нормально. Хотя я подозреваю, что все это было сказано им серьезно, и он действительно ждал того, что я презрительно рассмеюсь и скажу, что он мне не пара. Но и эти простые слова послужили ему отличным ободрителем. Даже лучше, чем долгое расписывание всех прелестей и толерантностей моей семьи. Мы обнялись крепко-крепко. Он уткнулся лицом в мои волосы, прижимая меня к своей сильной, теплой и мужественной груди, отметив, что мои волосы прекрасно пахнут.
Мы ели его пирог (другой тарелки у нас в кафетерии под него не нашлось) и поднимали бокалы за нас. Согласна, обстановка достаточно эпична, но мы ни на что не смотрели; в конце концов, у нас есть уже на что посмотреть. Точнее – на кого.
Я окончила первый семестр. Надо же, я ограничилась всего одним нервным срывом, хотя предсказывала себе два. Но это было давно.
У нас в общаге появилась забавная традиция – сторожить друг друга, если кто-то из нас в туалете. Особенно если парни рядом. Смешные они, мои соседки. Только сегодня я это оценила в полной мере. Я стала чаще улыбаться, чаще общаться с ними. И все реже стали зафиксированы случаи, когда я на целый день запиралась в комнате совсем одна. Даже Аглая Ронис меня не так расстраивала.
Я решила сыграть очень нескромную шутку – бегала по всему этажу, по всем комнатам вообще без какой-либо одежды! Ха-ха! Жаль, Антона там не было. Но я думаю, он бы не оценил.
Мой сосед (которому я давно нравлюсь) оценил мое обнаженное тело и даже сделал комплимент.
Последний раз редактировалось Soumai, 20.06.2012 в 00:54.
Династия Канберри
Но она не наследница.
Линейный вид
