Ильхиф пришел в себя и медленно открыл глаза, в которые тут же брызнул свет множества зажженных свечей.
Осторожно поднявшись и отметив, что физически все в полном порядке, Иль огляделся. Он сидел на полу, где-то в середине длинного-длинного коридора с множеством дверей, похоже именно того, чей неясный и размытый образ он успел увидеть прежде, чем потерял сознания. С минуту юноша почти не двигался, мучительно припоминая, где бы это он мог оказаться и почему. К счастью, или к нет воспоминания вернулись быстро, мигнув в голове яркими вспышками, а во рту мгновенно пересохло и словно железным обручем сдавило грудь.
- Тал?.. Айлин?.. – Ильхиф осторожно позвал, хотя ему было совершенно очевидно, что кроме эха и звука горящих свечей, никто не ответит.
Иля охватило беспокойство, не за себя – пусть и неизвестно где, но он был в полном порядке, а за родных. Если брат будет в порядке, юноша был в этом абсолютно уверен, слишком хорошо зная своего близнеца, то Айлин… Она же еще совсем ребенок!
Особо раздумывать было некогда. Нужно как можно скорее найти сестру и Талиона, - приняв решение, Иль быстро поднялся на ноги и, стряхнув с одежды пыль и пепел, подхваченные видимо еще в родном Кримгеле, пошел вдоль коридора, осматривая двери.
Наверное, если бы сейчас Ильхиф не был так взволнован тревогой за близких, то он долго, может быть даже не один час, ходил по коридору, пытаясь заглянуть за двери, чтобы выбрать ту, в которую войти. Едва в голове оформилась эта мысль, как струна где-то в душе натянулась еще сильнее и тревожно зазвенела – сразу вспомнился Талион. Быстрый и решительный брат, в отличие от Иля не склонный размышлять о последствиях, не раздумывая, выбрал бы первую попавшуюся дверь. Какая разница, если все равно не знаешь, что скрывает каждая из них?
Тревога продолжала терзать юношу, но он глубоко вздохнул и постарался хоть немного успокоиться – сейчас самое важное не терять трезвость рассудка. Закрыв глаза, Ильхиф просто пошел вперед, предоставив Судьбе выбирать за него дверь, в которую он войдет.
Отсчитав ровно шестнадцать шагов, свое любимое число, Иль повернулся на лево и остановился напротив одной из дверей. Они все были совершенно одинаковые - двустворчатые, из серовато-белого камня без украшений и замочных скважин, только с крупными кольцами ручек. Не давая себе веремени на раздумья, юноша схватил кольцо и потянул на себя. Дверь распахнулась легко и совершенно бесшумно, и Ильхиф сделал шаг в неизвестность.
За дверью оказался зал. Не очень большой, с низким сводчатым потолком и мрачными каменными стенами с грубой кладкой. В середине зала был фонтан с чуть зеленоватой водой, к которому мучающийся жаждой юноша тут же кинулся, даже не сразу заметив, что все стены в зале украшают… двери. Много-много разных дверей.
Осторожно попробовав воду, сначала пальцем, а потом, убедившись, что она совершенно безвредна, Иль утолил жажду и огляделся повнимательнее. Сердце упало вниз, а тревожная струна издала душераздирающую высокую ноту – снова эти двери!
Юноша принялся обеспокоенно наворачивать круги вокруг фонтана. Сознание услужливо подкидывало образы Айлин и Талиона. Где они? Что с ними? Два этих вопроса никак не давали покоя Илю, выйдя на первое место и вытеснив даже другой немаловажный вопрос:
- А где я?
Осознав, что не знает хотя бы этого, Ильхиф остановился. Он только-только заметил – ни в коридоре, ни в зале нее было ни одного окна. Где-то глубоко внутри зашевелилась паника, но юноша сделал над собой усилие и подавил ее.
То, что он не в Кримгеле – это ясно, потому что в маленьком тихом городке нет ни одного здания, где бы поместился тот коридор и этот зал. Почему-то была твердая уверенность, что это не подземелья, хотя внешнее сходство было весьма сильное, но воздух был чистый и свежий, такого не бывает под землей – там обычно сыровато и затхло.
Но и в ближайшем окружении родного городка Иль никак не мог припомнить никаких столь огромных сооружений, как то, где он находился – Кримгел окружали такие же маленькие тихие городочки, как и он сам.
Беспокойство за сестру и брата становилось все сильнее с каждой секундой, Ильхиф уже не мог усидеть на месте. Закрыв глаза, он открыл какую-то дверь и сделал шаг вперед. Думать становилось трудно, тем более что все равно он никогда не умел принимать решения – это была особая привилегия Тала.
За дверью оказался… Еще один коридор. Без окон. Снова с множеством разномастных дверей, между которыми были развешаны каменные головы уродливых горгулий и чадящие факелы.
Страх протянул свои цепкие руки к юноше – за очередным поворотом Иль даже отскочил в сторону, испугавшись шевельнувшейся в неровном свете факелов тени от статуи. Липкое и противное чувство обволакивало юношу все больше, он потерял счет времени, и казалось он бродит по непонятному месту уже много часов. Но везде было одно и тоже – каменные стены, факелы или свечи, ни одного окна и двери, двери, двери…
Тревога о Талионе и Айлин тоже ни на секунду не покидала Ильхифа, разъедая с трудом поддерживаемое спокойствие и капая ядом в беспокойно колотящееся сердце и растревоженную душу. Ко всему прочему от бесконечного брожения по одинаково-унылым коридорам на юношу начала наваливаться усталость, но он упорно продолжал открывать дверь за дверью, не давая себе отдыха и пытаясь найти хоть какую-то ниточку, которая если не приведет его к родным, то хотя бы поможет узнать что с ними и где они.
В какой-то комнате, когда уже низкий потолок стал почти физически давить на плечи, Иль устало прислонился к стене, собираясь сползти по ней вниз и хоть немного отдохнуть, как вдруг, краем глаза заметил, что одна из дверей… Приоткрыта?
Распахнув дверь посильнее, Ильхиф шагнул внутрь и обнаружил там комнату, красиво обставленную мебелью. Это была первая комната, в которой было еще что-то, помимо дверей и факелов, исключая зал с фонтаном.
Обстановка была похожа на кабинет – стол, с рассыпанными по нему бумагами и перьями, несколько книжных шкафов, камин, кресло, кушетка и маленький столик, на котором стояла ваза с фруктами. Только увидев фрукты, Иль понял, что успел основательно проголодаться, ведь в последний раз он ел еще дома… Казалось, что это было целую вечность назад.
Однако еда совсем не привлекла внимания юноши, которым завладело совсем другое. Ступив на мягкий ковер у камина, Иль вздрогнул от неожиданности, не услышав гулкого звука собственных шагов, но не оторвал взгляда от кошки. Белая голубоглазая кошка с королевским величием восседала на кресле, позади которого висел большой портрет женщины в пышном платье, а на за спиной у странного животного топорщились белые крылышки. Иль смотрел на необычное существо, и кошка отвечала ему на удивление осмысленным взглядом.
Кошка сидела неподвижно, и через несколько минут Ильхиф наконец-таки сдвинулся с места и подошел к вазочке с фруктами. Протянув руку, юноша взял большое яблоко с румяным розовым боком и с наслаждением откусил большой кусок. Животное было по-прежнему недвижимо, но даже стоя спиной к кошке Иль чувствовал ее тяжелый изучающий взгляд. Однако усталость и голод брали свое, и молодой человек быстро перестал обращать внимание на существо, хотя и оставался настороже. Но, судя по всему, кошка была совершенно безвредна, во всяком случае, попыток как-то навредить она не предпринимала и, по-видимому, не собиралась.
Иль опустился на кушетку, обтянутую явно дорогой, но плотной голубой тканью и устало прикрыл глаза. Хотя беспокойство о родных никуда не пропало, тело и разум настойчиво требовали отдыха, а после еды сами начали закрываться и Иль провалился в беспокойный сон.
Проснувшись, юноша почувствовал себя гораздо лучше и даже спокойнее. Сколько он проспал, Ильхиф не знал – часов в комнате не было, как и окон. Зато были… Да, снова были двери. И кошка, все так же не сводящая с Иля невозмутимого взгляда.
Хмыкнув, юноша с тоской снова огляделся. У него появилось ощущение, что он никогда не выберется из этого проклятого места, только в отличии от вчерашней (Иль решил отсчитывать новый день с пробуждения) начинающейся паники, сейчас внутри была только глухая тоска и полная безысходность.
Однако Судьба не любит разбрасывать игрушки. Внимательно оглядевшись, Ильхиф заметил, что одна из дверей едва-едва заметно светится, словно окутанная туманной дымкой.
Подойдя ближе, юноша увидел, что дверь сделана из старого, немного рассохшегося дерева и обе створки держаться на грубой ковки петлях из черного металла. Не особенно раздумывая, Иль толкнул дверь… Которая открыла проход в цветущий и благоухающий сад.
Ильхиф удивленно распахнул глаза – неужели, неужели он наконец-таки сможет отсюда выйти? Сад показался юноше просто божественным – после серовато-землистых коридоров с низким потолком далекое голубое небо, яркие краски, слепящее отвыкшие от света глаза солнце, и множество звуков приводили в полный восторг. Шелест травы, журчание ручья и щебет перелетающих с ветки на ветку птиц в первую секунду почти оглушил, настолько Иль уже успел привыкнуть к тишине, нарушаемой лишь звуком собственных шагов. Словно зачарованный, Ильхиф сделал шаг вперед и с радостно замершим сердцем почувствовал, как мягко пружинит под ногами трава. Увы, долго наслаждаться захватившим его восторгом, юноша не мог – кто знает, повезло ли Талу и Айлин так же, как и ему?
Для начала надо было понять, где он находится и начать свое исследование Иль решил с того места, откуда пришел. Он обернулся, ожидая увидеть внушительное здание, может быть даже замок и удивленно застыл на месте. Сзади не было ничего. То есть, было – сад. Но никаких дверей, стен или замков. В голову начали лезть нехорошие и довольно мрачные мысли, но юноша постарался их отогнать. Раз нельзя вернуться, то есть только один путь – вперед.
О том, что это именно сад, а не роща или лес, красноречиво говорили аккуратно подстриженные кусты, вычищенный от ряски и тины пруд, а так же заботливо рассаженные необычные цветы с нежными бархатистыми лепестками и пряным запахом. Ильхиф бесцельно слонялся по не очень заметным дорожкам, похоже, что сад не часто используют или, по крайней мере, не много людей в нем бывают.
Повертев головой, Иль вздохнул, собираясь уже пойти по дорожке, уходящей вправо, как вдруг среди кустарника, на другой стороне пруда что-то мелькнуло. Краем глаза, заметив движение, юноша стремительно двинулся к пруду и… не ошибся!
Буквально через минуту из-за деревьев вышла девушка.
Одета незнакомка была в сине-зеленое платье необычного покроя, а рыже-красные волосы уложены в причудливую прическу. Ее нельзя было назвать красавицей, на лице выделялись только большие зеленовато-голубые глаза с вертикальным зрачком и крупная татуировка, с неизвестного значения и происхождения символом, украшающая лоб.
Ильхиф попытался обратиться к ней:
- Я прошу прощения, что нарушаю границы частных владений, но…
Девушка молчала и не двигалась, потрясенно глядя на Ильхифа.
Их взгляды встретились и Иль замер, охваченный целым вихрем чувств, читавшемся в ее глазах. Он сумел разглядеть сначала легкий оттенок испуга, потом удивление и недоверие, а после, со все нарастающей силой, начала подниматься тревога, смешанная с… любопытством?
- Не бойтесь, я не причиню вам вреда, - Иль попытался успокоить незнакомку, но она никак не отреагировала на его слова, по-прежнему не отводя взгляда от юноши, будто бы даже цепляясь за него, словно ее что-то притягивало и отталкивало одновременно.
Вдруг, из-за деревьев за спиной Ильхифа, послышались звонкие женские голоса. Незнакомка на другом берегу ручья как-то странно дернулась и приоткрыла рот, собираясь что-то сказать, но вот, на тропинке, между кустарников уже показались две девушки… В сине-зеленых платьях, которые до последнего стежка повторяли одеяния незнакомки, их волосы, хотя и разных оттенков, но уложены были в точно такие же странные прически.
Пронзительный, резкий визг разрезал умиротворенную тишину, заставив Ильхифа вздрогнуть и обернутся, едва успев заметить, как испуганно метнулась к груди рука давешней девушки, как растерянно и инстинктивно она отшатнулась, словно надеясь скрыться в тени. Визг повторился с новой силой, почти оглушая, то вопияла за спиной парня, нелепо изогнувшись, молоденькая блондинка. Высокие кусты торопливо зашуршали, задвигались, донесся глухой топот босых ног по земле. В мгновение ока небольшая полянка наполнилась голосами и, собственно, их обладательницами.
Меньше чем через минуту Иль оказался окружен не менее чем десятком девушек, ловко скрутивших его и куда-то потащивших. Он обернулся, чтобы взглянуть на ту, что увидел первой. Девушка неожиданно оказалась совсем рядом и даже помогала его держать, хотя в этом не было надобности – Ильхиф не сопротивлялся, однако лицо у рыжей незнакомки было совершенно безучастным и, в отличии от взбудораженных остальных девушек, она казалась даже вялой и помогала без видимого желания.
Ильхифа вели в довольно плотном женском окружении, при этом заметно стараясь не приближаться к нему особо близко. Он пару раз бросал взгляды на рыжую незнакомку, встретившуюся ему первой, однако лицо ее было на удивление безучастным, пустым. Где все те эмоции, что промелькнули в миг их встречи? Но странные голубые глаза пусты, губы сжаты, осанка до абсурда пряма. Его вели целеустремленно и почти торопливо. Оружия, по крайней мере, видимого, при девушках не было, но вели они себя так, словно, случись такая оказия, могли кастрировать голыми руками.
Занятый разглядыванием, Ильхиф не сразу заметил, когда шаг замедлился и едва не врезался в спину девушки, идущей впереди, когда они остановились у огромных белых дверей внушитель6ного, несколько громоздкого здания. Девушка толкнула дверь ладонью и та удивительно легко, бесшумно раскрылась, открывая взору внушительных размеров, практически пустые, палаты. Парня снова подтолкнули в спину, направляя прямо, к сидящей в кресле на возвышении женщине.
Ее фигурка в громаде практически пустого, белого, холодного зала, казалась почти крошечной. Но держалась женщина как королева. Гордая, холодная и, пожалуй, неприятная. Худая, очень худая, острый подборок, впавшие скулы, тонкие губы, глаза… бледные, почти прозрачные серые глаза с вертикальным столбиком зрачков, бледная, как сама смерть… и знак на лбу, другой, но столь похожий.
Ведущие Иля девушки резко остановились у самых ступеней, а впереди идущая из положения шага перетекла в положение коленопреклонения. И только после этого обратилась к не поведшей и бровью женщине.
- Мужчина? – женщина подала голос после полуминутной тишины, становящейся почти звенящей. Впрочем ее голос, негромкий, властный, тонкий, тоже изрядно резал по ушам.
- Да, Жрица Нен. В саду, - не поднимая голову, отозвалась коленопреклоненная девушка при полном молчаливом согласии своих товарок.
Ильхиф чувствовал себя крайне неуютно под взглядом этой холодной женщины, и вздрогнул, когда она властно обратилась к нему:
- Кто ты?
- Ильхиф ос Нуррин.
- Откуда ты?
- Из Кримгела, - Иль мало что понимал – он не знал, где оказался, понятия не имел кто все эти женщины, но у него не было ни малейшего желания перечить серебряноволосой.
Бровь жрицы изогнулась, как будто бы она была удивлена ответом.
- Где этот… Кримгел?
У Ильхифа появилось ощущение, что тон женщины изменился. Последний вопрос прозвучал так, будто бы она считает его… сумасшедшим?
- Кримгел – небольшой город в предгорьях Южной Цепи, со стороны королевства Айюнелл, - покладисто ответил юноша, не решаясь задать вопрос, о том, где он сейчас.
- Как ты оказался в саду Храма?
- Вошел через дверь, - юноша пожал плечами. Вся эта ситуация казалась бы смешной, если бы он не чувствовал почти витающий в воздухе запах больших неприятностей.
- Какую именно дверь?
Иль озадаченно посмотрел на жрицу, лихорадочно думая, как описать то, что он видел.
- Ну… Деревянную, она была прорезана в каменной стене и немного светилась – задумчиво протянул юноша, снова переводя взгляд на сидящую женщину и тут же жалея о своем ответе.
Жрица презрительно фыркнула и, повелительно взмахнув сухой тонкой рукой, приказала:
- Уведите.
В этой крошечной келье, в которую привели Иля, скорее даже камере, было дико холодно. Однако Ильхиф этого почти не замечал. Грязные, ледяные стены, скудная обстановка, лавка и яма для нужды, низкий давящий потолок, кажется, нисколько не волновали его. Холод забирался под одежду, но холодно парню было и без этого. Неизвестность, тишина, пустота…
Дверь с тихим лязгом, вновь напомнившим о тюрьме, открылась, на пороге показалась девушка. Уже знакомая и столь запомнившаяся. Та сама, что первой встретилась Ильхифу. В руках ее был поднос с какой то скудной едой, а на лице читалось все тоже холодное, отстраненное и равнодушное выражение.
- Где я? – тихо спросил парень, не отрывая взгляда от девушки. Поднос в ее руках чуть дрогнул, выдавая нервозность, но головы она не подняла.
- Откуда ты, если не знаешь, где находишься*
- Видимо издалека… у нас не встречали юных воинственных дев в голубых одеяниях… - он чуть улыбнулся и, словно в ответ, на губах девушки тоже мелькнула улыбка, на пару мгновений, не больше, но все же.
- Тебя ведь зовут Ильхиф?... – негромко спросила она. – Ильхиф ос Нуррин… Ты в Храме Клана воды…- Кажется, искреннее недоумение на лице парня ее удивило. – Наверное, ты действительно очень издалека… - она замерла, словно что то собираясь сказать, закусив губу и так старательно не глядя на парня. Тишина тянулась, разрушаемая только тихим позвякиванием тарелочек и кружки на подносе, неизвестно зачем переставляемых девушкой.
Наконец Ильхиф не выдержал, поднял брови в вопросительном жесте, чуть подался вперед… однако он не успел сказать ни слова. Девушка орезко встрепенулась, словно испугавшись чего то, подхватила опустевший поднос и метнулась к двери. Только на самом пороге он на пару мгновений обернулась.
- Ильхиф… не тревожся о ненужном… дорога ведь совсем рядом…
Брови парня изумленно взметнулись еще выше, однако ответом ему был только лязнгнувший снаружи замок.
Эта комнатка, в отличие от огромных, холодных храмовых и ритуальных залов, была небольшой и почти уютной. Разве что некая аскетичность меблировки роднила ее с храмами.
В ней находились три женщины. Такие разные, очевидно странные, в платьях одинакового покроя, но разных цветов, с причудливыми снежно белыми прическами и абсолютно одинаковыми, жутковатыми, бледно серыми глазами с узким змеиным зрачком.
Обстановка в комнате явно была напряженной. Это почти висело в воздухе, натянутое, как струна, вот-вот и зазвенит.
- Это необходимо! Просто необходимо! И не только мне! Не только нам! – уже знакомая нам жрица Нен, чахлая худая женщина в синем платье, совсем не чахло лупила кулаком по столу. Старое дерево с честью выносило посягательство на свою целостность.
- Это НЕ необходимо нам, - без всяких видимых зазрений совести перебила ее женщина, практически девушка, в зеленом. Если бы не немыслимый разлет ее белых бровей можно было бы абсолютно точно сказать, что она хмурится. Впрочем, то, что она сильно не в духе было очевидно и без опознавательных знаков. – Только через мой труп, Нен. Ты слышишь меня? Никогда и ни за что.
- Но, быть может… - круглолицая девушка в желтом робко попыталась подать голос, однако тут же была прервана предыдущей жрицей.
- Никаких может быть, Виста! Никаких!
- Не решай за всех! – взвизгнула жрица Нен, тыкая указующим перстом в непримиримую свою соперницу. – Ты знаешь, что это нужно! Ты знаешь, что мы получим! Ты…
- Да, я! Никогда! Я никогда не позволю тебе это сделать! Помимо того, что это как минимум аморально, это еще и дико опасно! И ни в коем случае не оправдывает себя! Нам вполне хватает того, что у нас есть сейчас, Нен!
- Тебе хватает!
- Кемен права… - снова раздался тихий, робкий голосок толстушки. – Мы не терпим бедствия, что бы прибегать к таким… Быть может, если в дальнейшем…
Нен опустила голову, даже не пытаясь скрыть свою презрительно скривившуюся гримасу, прикрыла глаза, явно не желая слушать невнятный лепет.
- Нарэ? – голос зеленой жрицы напротив, был тверд, отчетлив и решителен. Она не отступит ни на миг, ни на дюйм… старая упертая стерва…
Тихий, усталый вздох. Сидящая в кресле, пожилая, но прямая, как шпага женщина с смуглым, обветренным, испещренным морщинками лицом, подняла веки.
- Никто из нас не согласится на это… - негромко произнесла она, почти шепотом, но, кажется, от него все звуки вокруг исчезли, оставив только напряженную, звенящую тишину. – Это безумие, Нен, и ты это знаешь… Не те времена… не те силы… забудь об этом ритуале…
Снова повисло молчание. Что оставалось делать жрице Нен? Только гневно скрипеть зубами, да развернутся, гордо хлопнув дверью. Однако у самого порога ее снова догнал негромкий, усталый голос.
- Я слышала в вашем саду оказался мужчина, Нен?
- Оказался, - она даже не пыталась казаться вежливой или сколько-нибудь почтительной, лишь на пару мгновений замерла, не оборачиваясь, держась за ручку двери. – Но это дело исключительно моего клана, Нарэ.
После ухода странной девушки, с еще более странными словами Иль не мог найти себе места. Он долго мерил шагами камеру, пытаясь понять что же она имела в виду, даже переживания о брате и Айлин отошли немного на второй план, тем более что пока он не чувствовал тревоги за них, а это был хороший признак.
Скамья была жесткой, но все же юноша умудрился примоститься на ней и погрузился в неспокойную полудрему, чтобы дать отдых своему организму, однако едва Ильхиф успел прикрыть глаза, как до него, пройдя сквозь толщу каменной стены, долетел душераздирающе громкий женский крик. И совершенно точно можно было сказать, что это – крик ужаса.
О, конечно, внутренний голос, подозрительно похожий на голос Талиона, утверждал, что это не его дело и лезть в него не стоит, но крик повторился, еще более надрывно, так что пришлось быстро заткнуть свою интуицию и сложить ладони в отторгающем жесте.
Несколько секунд Илю понадобились, чтобы как следует сосредоточиться и направить волну воздуха на наружную стену камеры. Поток был такой силы, что кирпичи полуметровой стены выдрало с корнем и разбросало на десяток метров вокруг. Не долго раздумывая, Ильхиф ринулся наружу и побежал на доносящиеся из глубины сада мольбы о помощи.
Он увидел женщину в таком же наряде, как и все здесь, но зеленого цвета, сидящую на земле в непритворном страхе, прижавшую к груди руки с оливково-темной кожей. Мельком отметив такие же серебристо-белые волосы, как у жрицы в зале, Иль посмотрел туда, куда был направлен ее взгляд... И у него внутри все похолодело – напротив, предвкушающее оскалившись, стояли два демона.
Лихорадочно вспоминая главы из «Демонологии. Теории и Практики.» Ильхиф вклинился между застывшей в ужасе женщиной и подкрадывающимися к ней демонами, одновременно складывая пальцы в Изгоняющий знак и нараспев начал читать:
- Силой, пришедшей из недр и тьмы, солнца светом и тишиной безмолвия призываю ветер и страх, что прогонят безумие крови...
Демоны отшатнулись, услышав и увидев Изгоняющее заклятие, но для воплощения такой магии требовалось время и рожденные темной магией создания прекрасно об этом знали.
Заревев и выпуская когти, они одновременно кинулись к Ильхифу, которого уже начал окутывать кокон из ветра и света…
Он почти успел – едва демоны приблизились, как кокон распался на мельчайшие брызги, остро жалящие демоническое отродье, однако, уже исчезая во вспышке света, один из демонов успел протянуть когтистую лапу и сильно распороть Ильхифу предплечье. Из рваной раны полилась кровь, закапывая красными каплями белые цветы.
Пойманный ветер
Ну ладно, у всех же разный вкус.
Линейный вид
