Набросок из жизни 1. Откуда приходят тени.
Мое сознание включилось, словно испорченный, старый телевизор. Кнопка… Вспышка… В моих ушах стоит треск. Искаженное рябью изображение перед глазами. Пустота снаружи. Пустота внутри меня. Я чувствую легкий порыв ветра, он проходит сквозь мое тело, оставляя лишь прикосновения своих холодных пальцев в душе. Неужели меня больше нет?
Я вижу забившуюся в темный угол дрожащую тень.
- Чья ты? - шепчу я, но не слышу своего голоса. Она молчит, только колеблется под потоками ветра. Я перевожу глаза вверх, надеясь увидеть солнце – одинокая лампа, покрытая слоем пыли, еле пропускает и без того тусклый свет. Окно под самым потолком, забытое всеми, кроме ветра.
- Холодно, - бормочет тень из угла, кутаясь в шаль из мглы. Я поднимаюсь и понимаю, что могу идти. Каждый шаг оставляет незримые следы на полу, словно клочки памяти позади меня.
- Хочешь быть моей тенью? - спрашиваю я, наклонившись к ней. Та глухо вздыхает:
- Я не могу, потому что ты – тоже тень. Тут повсюду тени, кроме врачей. И мы все… нарисованы… Ты. Я. Весь наш мир.
Я качаю головой:
- Нет, не может быть! Нет! – я зажимаю уши руками, пытаясь стереть услышанное из сознания, я хочу закрыть глаза, но не могу. Тишина. Она давит, как тяжелая, угрюмая каменная плита. Я поднимаю руку и смотрю на свои пальцы. Неужели они нарисованы? Неужели я кем-то нарисован? Я медленно бреду к двери, осознавая, что за ней. Она сонно охает, когда я открываю ее. Перед моими глазами коридор уходящий в никуда… А по нему ползут тени – странные, жалкие, потерянные. Наверное, я такой же, как они…
- Остановись! Не выходи наружу! Тень не может жить одна. Она рано или поздно погибнет, когда наступит утро, - слышу я позади себя, но не обращаю на эти слова внимания, а просто иду вперед по трубе коридора. Что-то заставляет меня обернуться и посмотреть туда, откуда я вышел. Боязливая тень глядит на меня из полуоткрытой двери загнанными глазами. Я не помню, как выхожу на улицу. В голове стучит: «Я всего лишь нарисованная тень, просто тень».
Пустынная улица с засыпающими домами убегает от меня прочь, словно коридор. Она провожает меня слепыми глазами фонарей. Впереди мгла. Я оглядываюсь. Белое здание, из которого я бежал, медленно окутывает туман. Оно тоже часть моего прошлого и скоро будет стерто так же, как и моя память… Просто когда-нибудь ластик в чьей-то руке сотрет и меня с лица этой ночи. И тогда останется пустое место на листе, но, может быть, это лучше, чем существовать без прошлого, зная, что ждет тебя в будущем. Я вдыхаю ночной воздух. Ночь – это всего лишь разлитые на чистом листе бумаги чернила… Может быть, если идти долго-долго, этот лист кончится, и я упаду с него, как эта падающая на мое лицо капля дождя…
«Тень не может жить одна. Она рано или поздно погибнет, когда наступит утро»,- отголосками слышу я внутри себя голос. «Но я не хочу жить в нарисованном кем-то мире», - шепчу я в ответ и срываюсь с места. Я бегу в пустоту ночи. Я бегу в никуда. Мимо меня мелькают склонившиеся под туманом сна бесформенные деревья, покосившийся, обветшалый забор, уставшие дома и бесконечная дорога… Где-то там далеко, словно металлические руки, тянутся в ночное небо трубы завода. Я бегу, и он через мгновение уже стирается ветром, оставаясь лишь в моей памяти. Нет сил бежать… И края все нет… Я падаю лицом на траву и, перевернувшись на спину, смотрю ввысь. Поблизости возвышаются горы металлолома. Наверное, заброшенная свалка. Временное пристанище для тени, такой же ненужной, как и этот мусор. Туман поднимается все выше и выше над землей и скоро окутывает меня, будто одеялом, погружая в сон. Ночь медленно заливает меня чернилами. Ветер стирает все. Ветер сотрет и эту ночь, а, может быть, вместе с ней и меня…
***
Утро похоже на седую, согбенную старуху с клюкой, бредущую в клочьях предрассветного тумана. Он едва колышется над землей – тягучий и сонный. Сквозь него проступают полуразмытые очертания деревьев, как будто давно забытый кадр, спрятанный в самый дальний уголок моей памяти. Неподвижная трава еще спит. Тишина.
Я слышу звук, словно идущий из глубины меня. Звук, пропитывающий насквозь мое тело, легкий, словно порыв ветерка. Наконец, я понимаю, что прислушиваюсь к собственному дыханию. Почему я здесь? Кто я? Тишина… Я медленно вспоминаю вереницу событий, произошедших со мной вчера. Туман мешает сосредоточиться своей прохладой, густой пеленой укрывая их от меня. Я поворачиваю голову и вижу устремляющиеся ввысь вершины деревьев. Они, будто слепые, пытаются нащупать молчаливо нависающий надо мной свод небосклона, стараясь вырваться из объятий тумана. А может, они просто, как и я, хотят, чтобы это утро стерло их с листа бумаги до последнего, едва заметного, штриха. Утро просыпается медленно, стряхивая с природы остатки сна. Я поднимаюсь на ноги, не обращая внимания, что они босы, и подхожу к дереву. Мои пальцы осторожно касаются его сморщенной коры, испещренной вековыми морщинами.
Неужели наши ощущения и чувства тоже кто-то рисует? Кто-то, кто создал меня, кто-то далекий и близкий одновременно, потому что он знает обо мне все, только я о себе – ничего… Друг он мне или враг? Так одиноко и хочется иметь друга… Туман рассеивается, как и мой вопрос, в тишине. Возможно, я уже никогда не получу на него ответ. Если я тень, то почему все еще существую до сих пор? Колени подкашиваются, и я, опустившись на шелковистую траву, склоняюсь над водой. То ли жажда, то ли желание найти ответы подтолкнули меня это сделать. Я замираю и начинаю вглядываться в свое зыбкое отражение, стараясь разглядеть сквозь тающий туман черты незнакомого мне лица. Всплеск… Как мне знаком этот звук… И тут я ловлю себя на мысли, что у тени нет отражения. Но тогда кто я, если не тень? Просто чей-то рисунок. Плод чьего-то воображения, запечатленный на листе бумаги с росчерком подписи в углу…
Жаль, что я не могу ее разобрать… Я вглядываюсь вдаль - кругом бескрайние просторы болот. Странно, но я начинаю видеть мир несколько иначе: он дышит, он живет, он чувствует. Наверное, это просто я понемногу учусь в нем жить. Жить как дикие лошади, идущие к водопою. Они даже не боятся меня, остановившись настолько близко, что еще немного - и их можно будет погладить.
Глядя на них, я понимаю, если ты существуешь, значит не зря, значит кому-то ты нужен, пусть не сейчас, а даже через миллионы лет… Ради этого стоит жить. А мне придется жить здесь, потому что некуда больше идти. Здесь есть свежая вода и забытая, наверное, рыбаками, палатка. А справа - большая свалка металлолома… За ней, я знаю, находится город, от которого я вчера бежал. Стоит туда сходить, может там отыщутся ответы на мои бесконечные вопросы? Я иду по прямой, стараясь никуда не сворачивать, чтобы легко было вернуться назад. Капли дождя. Небо плачет, а может это просто стекают краски по холсту?
Я продолжаю идти, любуясь окружающим меня миром, а дождь сопровождает меня, словно незримый спутник. Я делюсь с ним своими мыслями и впечатлениями, а он отвечает мне моросью слез, будто сочувствуя. Мне все равно, смоет он меня или нет… Я подставляю навстречу ему свои ладони, мне хочется обнять дождь, раствориться в нем, стать им… Он что-то шепчет мне. Я оглядываюсь и понимаю, что нахожусь в городе. Только на улицах никого нет, они по-прежнему пусты и забыты. Наверное, дождь всех запер по своим домам. Забавно, но я успел с ним подружиться.
- Спасибо тебе, - тихо говорю я своему новому товарищу и улыбаюсь. Дождь, будто услышав меня, начинает идти все тише и тише. Передо мной безлюдный парк. Цветные шатры, легкие, стремящиеся улететь воздушные шарики, ухоженные клумбы с цветами, величественный фонтан, у которого приютились нахохлившиеся голуби, - все говорит, что здесь намечается праздник, а, возможно, он уже прошел. Я замечаю шахматный стол под серебристой от дождя кроной дерева. Скамья сырая, но я сажусь и ставлю первую фигуру. Это как первый шаг, сделанный сегодня мной к жизни… Пешка. Я ставлю ее на белый квадрат. Черная на белом. Как же это до боли знакомо… Где я подобное мог слышать?! Я не знаю правил игры, но продолжаю играть с самим собой, представляя свое отражение. Мне не одиноко, пусть дождь и прошел.
- А вы неплохо играете!- резко звучит позади меня старческий голос,- не думал, что встречу кого-то в такое раннее время. «Еще одна брошенная тень?» - мелькает у меня в голове. Я поднимаюсь и слегка кланяюсь стоящему передо мной незнакомцу. Он в ответ жмет мне руку. Я еще и не подозреваю, что в будущем этого человека в нелепой куртке и мешковатых брюках назову своим лучшим другом.
- Хуан Храброс, - представляется он, ворчливо кашляя в кулак, и расплывается в приветливой улыбке. Я замираю, не зная, что ему ответить. Он внимательно, с вопросом в глазах, смотрит на меня из-под густых бровей.
- Ох, тебе не успели дать имя? Я тоже когда-то был Безымянным. Просто придумай его, как я, - наконец произносит он и присаживается на лавочку. Неужели тут все такие, как я?
- Нет, что ты! – будто прочитав мою мысль, поспешно говорит Хуан, - просто придумай себе жизнь, имя, чтобы не отличаться от других, иначе тебя упекут в клинику.
- В клинику? – переспрашиваю я, но он лишь машет рукой.
- Тебе есть где остановиться?
Я киваю в сторону свалки, ржавым пятном выделяющуюся вдали на фоне безбрежного неба.
- Это мое любимое место, - широко улыбается он и, понизив голос до шепота, продолжает, - никто и не подозревает, какие сокровища там таятся. Лом там отменный. Люблю изобретать что-нибудь эдакое с подвывертом. Эх, жаль, что мои изобретения никому не нужны, - он смотрит в мое заинтересованное лицо и начинает говорить о плавке металлов. Я, сам того не замечая, подхватываю разговор, впиваясь в каждое его слово. Моя память, словно птица, бьется о прутья клетки. Мне близка эта тема по изобретениям, я не могу понять, почему она так меня привлекла…
- Деньги нужны? – внезапно спрашивает Хуан и, не дождавшись ответа, говорит, - я стилистом работаю. Праздник на носу, планирую выпустить к нему небольшую коллекцию одежды, да вот цветы нужны. Может, поможешь, соберешь немного? Я ведь и за оформление праздника в ответе, поэтому, чем больше насобираешь, тем лучше. Ладно, мне работать пора, чуть позже зайду. Ну, так по рукам?
- По рукам! – отзываюсь я. Он уходит, вновь оставив меня одного.
Цветы. Они хрупки и прекрасны, и от них так тепло рукам, словно эти растения вобрали весь свет солнечных лучей. Их аромат пленяет так, что хочется забыться и не думать ни о чем. Они малы, но в них столько жизни, столько краски!
Кадр из прошлого… Венок из незабудок… Рыжие волосы… Звонкий смех… И боль в висках. Я опять ничего не помню. Кто-то будто дразнит меня, то открывая, то тая от меня мои воспоминания. Я не знаю, сколько времени проходит за сбором цветов и моими атаками на память, не замечаю, как в парк понемногу начинает стекаться народ. Вскоре появляется и сам Хуан Храброс. Он взволнован и доволен моими стараниями.
- Я и не ожидал, что ты столько соберешь. Выручил! – он вручил мне конверт и старенький мобильник, - только спрячь конверт подальше, тут некоторые нормальные могут и ненормальными стать, как деньги увидят. Ты завтра еще пособирай, если хочешь, потом позвони, я заскочу, заберу, а можешь и сам прийти вон в то здание, - Хуан махнул рукой в сторону строения из красного кирпича, - я там работаю. Телефон для связи, пригодится. Я б сам пособирал, да вот дел невпроворот, да и аллергия замучила. Может, сыграем в шахматы, а то, как не посмотрю, ты все один играешь?
- Что? – переспрашиваю я, - я впервые тут.
На мое заявление он вскидывает удивленно брови:
- Я уже несколько дней за тобой наблюдаю. Ты приходишь рано утром, поиграешь наедине с собой. Вот сегодня думаю, дай подойду, познакомлюсь, узнаю, что за человек. Правда, раньше одежда на тебе другая была – черная такая, впрямь, как тень. Но вот вчера тебя не видно было, да и позавчера, кажись.
Я опускаюсь в раздумьях за шахматный стол. Хуан садится напротив меня и расставляет фигуры.
- Я ведь тоже ничего не помню из своего прошлого. Но вот твое лицо мне показалось знакомым, может, где и виделись раньше. Думал, ты сможешь пролить на это свет.
Я слышу и не слышу его одновременно, погрузившись в собственные мысли. Шахматные фигуры на черно-белой доске… И у каждой из них своя жизнь, свой предопределенный ход. Только все завит от того, кто держит их в руке, но даже он не знает, чем все закончится – победой или поражением… Быть может, тот, кто нарисовал меня и весь этот мир, сам не ведает, что будет дальше с его творениями?
- Ну вот, - возмущается Храброс, - еще и 15 минут не прошло, а ты выигрываешь у меня по всем правилам!
- Я не знаю правил, - откликаюсь я, глядя на черную, как тень, пешку в своих пальцах, - просто играю и все.
Хуан удивленно смотрит на меня, но ничего не говорит. На шахматном поле остается все меньше и меньше белых фигур, как и дневного света. На город медленно опускается ночь…
- Опасно играть с человеком, который ничего не помнит, - наконец произносит мой недавний знакомый, - я редко проигрываю, но сегодня, видимо, не мой день. Завтра увидимся.
Я киваю в ответ и благодарю его за хорошую игру.
Пустой шахматный стол. Наверное, завтра кто-нибудь будет играть за ним, и у каждой фигуры будут уже другие ходы… Интересно, а сколько дорог в моей жизни, сколько ходов? Я возвращаюсь домой, если только этот болотистый участок с палаткой можно назвать домом. Но другого у меня нет, да и палатку могут забрать в любой момент. А пока она тут, я укрываюсь в ней от наступающей ночи…
Утром я вновь иду в парк, собираю цветы, а потом долго играю в шахматы в одиночестве. Странно, но быть одному мне нравится. Да и разве один я, когда за плечом ветер, а у ног шелестит трава, невдалеке - дом, окрашенный в зеленовато-синюю краску, все еще дремлет под первыми лучами солнца?! Я уже собираюсь идти к Хуану, когда появляется он сам, и, расплатившись, опять уходит, пообещав заглянуть ко мне на днях. Я знаю, что молчаливый парк через несколько часов оживет: наполнится детским смехом, пересудами старушек, звуками петард. Я решаю вновь побыть один и иду на свалку, расположенную рядом с моим домом, ее так хвалил друг. Друг… Почему я назвал так Хуана? Может из-за того, что я больше никого не знаю, кроме него? Или просто присутствие Одиночества слишком давит? Я смотрю на собственную тень, падающую на горы металлолома, искореженного железа… Я опускаюсь на одно колено и беру в руки какую-то съеденную ржавчиной железяку.
На солнце металл нагрелся, излучая тепло на мои руки. Такое ощущение, будто я держу в ладонях частичку чего-то живого. Мне так знакомо это чувство, до боли, до замирания сердца. Утром я собирал цветы, а теперь – никому ненужный металлолом. Неожиданно я понимаю, что нахожусь здесь не один - в ветхом домике, стоящем на свалке, кто-то есть. Старик в изношенной одежде и девочка. Я захожу внутрь, но не успеваю ничего сказать, как старик сам подходит ко мне и жмет руку с приветливой улыбкой.
- Рад вас снова видеть, - произносит он. Я в изумлении смотрю на него: «Откуда он меня знает?» Незнакомец, видимо, замечает мое замешательство и осведомляется:
- Вы меня не помните? А я вас помню, видел вас тут часто, просто не решался к вам подойти. Хотел сказать, что восхищаюсь вами, вашими творениями! Я многому научился, глядя как вы работаете, и вот хотел спросить, удалось ли вам закончить свое гениальное изобретение.
- Вы меня определенно с кем-то путаете, - начинаю я с непониманием, но он тут же добавляет:
- Вы, наверное, просто не хотите, чтобы я вас отвлекал?
- Нет, я правда не помню вас и не знаю о чем вы.
- Неужели я обознался?! Но вы так похожи на Джулиана, просто слов нет! - удивляется на этот раз Харвуд. Джулиан – это имя мне совершенно ничего не говорит. Наверное, и Хуан тоже спутал меня с ним.
- А чья это девочка? – спрашиваю я, глядя на малышку лет 8, ведущую себя на свалке, как дома.
- Соседская дочка. Ее родители целый день на работе, о ней и не помнят, девчушка ходит до самой ночи одна по городу, друзей нет, раз чуть не утонула в пруду, спас ее, вот теперь постоянно со мной, пока родители не вернутся.
Я шокирован до глубины души. И вдруг вспоминаю, что у меня остался один цветок. Я отдаю его малышке, та улыбается на мгновение, но тут же грустнеет:
- Я так хочу, чтобы мама сейчас была со мной, а не на работе. Спасибо за цветочек. А вы тоже изобретатель?
- Нет, просто мой дом неподалеку, - отвечаю я и обращаюсь к Харвуду, - приятно было познакомиться с вами.
Он лишь улыбается и оставляет мне свой номер телефона. Я оглядываюсь по сторонам и замечаю в углу станок. Какая-то неведомая сила влечет меня к нему. Мои руки сами начинают что-то делать, паять, клепать. Необычайное волнение сжимает сердце, вихрем ворвавшись в душу.
Наступает ночь. Я провожу ее на свалке за станком, позабыв о времени. В моей голове зреет идея создать заводную игрушку для той девочки, чтобы малышка чувствовала себя не так одиноко. И я просто обязан был довести начатое до конца. К утру игрушка сделана, и я в хорошем настроении отправляюсь в парк на сборы цветов, заехав по дороге в городские сады, чтобы собрать немного овощей и фруктов.
День проходит как обычно, не предвещая ничего плохого, лишь солнце светит немного грустно, будто прощаясь с летом. Я смотрю на него и мне становится грустно. Надо поспешить на свалку. Но девчушки там не оказалось. Что ж, подожду еще немного. Наверное, Харвуд с ней бывает здесь не каждый день. Я смотрю в небо – звезды такие огромные, что, кажется еще немного, и можно будет дотянуться до них рукой. Я протягиваю руку вверх и закрываю глаза. Тревожная трель телефона. Я совсем позабыл, что он у меня есть. Наверное, Хуан хочет поговорить со мной.
- Да? – произношу я, приложив сотовый к уху, но из него доносится лишь треск, - я ничего не слышу.
- Приходи на городское кладбище, - раздается сквозь шум глухой незнакомый голос. Короткие гудки. Я тупо смотрю на мобильник, не понимая, что происходит. Может кто-то звонил Хуану и не в курсе, что теперь его старый телефон у меня? Может этот человек всю ночь будет ждать там, на кладбище? Наверняка он хочет сообщить что-то срочное и важное. Если я поспешу, то как раз успею на ночной автобус, идущий мимо болот и кладбища в город. Мне о нем сегодня говорил Хуан, чтобы мне легче было добираться до центрального парка. Через несколько минут я уже стою перед каменными суровыми воротами. Место вечного покоя, скорби и уныния.
Спустившаяся мгла обнимает печальные кроны деревьев. Сквозь пелену призрачного тумана, стелющегося над землей, я как будто захожу в другой мир, нет, скорее город. Город под названием Память. Здесь продолжают жить неведомой нам жизнью те, которых больше нет рядом с нами. Наверное, именно здесь живет Одиночество и, Время не властно ни над чем. Я брожу между памятниками, читая полустертые временем и пылью имена и фамилии незнакомых мне людей, в ожидании того, кто привел меня сюда. Тишина такая густая, что мне начинает казаться, будто я вижу ее очертания в тумане. Она идет рядом со мной. Я опускаюсь возле одного старого полуразрушенного памятника: фотография на нем почти стерта временем, лежащий у его подножья букет цветов почти превратился в прах. Нужно вернуться сюда завтра, чтобы положить свежие цветы. Я оглядываюсь, чтобы проверить, не появился ли таинственный незнакомец. А может тот телефонный разговор мне просто привиделся? Может его вообще не было? Да и кому понадобится вытаскивать посреди ночи человека в такое место? Мне кажется, я просто схожу с ума. И тут мой взгляд упирается в мраморную поверхность стоящего рядом памятника. Мои ноги подкашиваются, и я медленно опускаюсь на холодную землю, продолжая не мигая смотреть на него.
Сердце сжимается в комок боли. Холод от земли прокрадывается в самую душу и завладевает всем моим естеством. Я касаюсь рукой фотографии. Еще недавно я видел свое отражение в реке, а теперь вижу здесь… Неужели меня нет? Железные прутья забора давят на меня, словно я нахожусь в клетке. Ведь не может же быть двоих настолько похожих людей, хотя одного уже нет, да и человек ли я? Я смотрю на свое лицо, на знакомые черты и опускаю глаза на дату смерти. Меня не стало всего несколько дней назад… Но именно тогда появился я в той странной комнате с тенями. День моего рождения – это день смерти. Я действительно просто тень, потерявшая себя. Бледный лик луны печально смотрит на меня. Ночь, сверкая миллиардами звездных песчинок, насмехается надо мной.
«Джулиан Мортрэн», - читаю я сквозь ночь. Все становится на свои места. Теперь я понимаю, с кем меня спутали Хуан и Харвуд. Что ж, Джулиан, вечных снов тебе…
Династия Мортрэн
Хочу сказать, что в ней будет присутствовать некоторая сериальность, но и от обычной жизни симов я отходить тоже не буду.
Рад, что понравилось. И конечно тебе тоже могу сделать
Не знаю, что заставило меня в свое время прочесть эту книгу, но задумка там тоже была шикарна - душа погибшего парня оказывается запертой в вымышленном мире своей возлюбленной. Ну это так, лирическое отступление. х))
Линейный вид
