И ныне и присно - Страница 18 - Prosims: новости, обзоры, дополнения, файлы, коды, объекты, скины и скриншоты The Sims 3 и The Sims 2

Matildacat · 07.11.2011, 02:10

Пролог

- Кажется, мы его теряем, господа, - резким каркающим голосом произнес мужчина с крупным горбатым носом, указывая на голографическую карту, висящую над письменным столом, - Приборы зафиксировали сильное напряжение материи, чреватое Большим взрывом. Даже более сильное, чем в прошлый раз.
Он и еще двое его собеседников сидели в стильно обставленном кабинете на сто двенадцатом этаже небоскреба, принадлежащего Корпорации TCSA (Trans-National Corporation and Space Administration).
- Какая разница, мистер Кроу, одним миром больше, одним меньше? - по-змеиному тихо прошелестел второй мужчина, глядя на него круглыми немигающими глазами, - У Корпорации есть более перспективные подопечные, до всего просто не доходят руки. По моему мнению, стоит дать возможность событиям течь своим чередом.
- Как Вы можете быть столь бесстрастны, мистер Снейк, когда речь идет о судьбе целого мира? – с эмоциональностью, не вяжущейся с официальной обстановкой, воскликнул третий, самый молодой из них, человек с удлиненным, несколько лошадиным лицом, - Ведь в наших силах предотвратить катастрофу.
- Ах, молодость, молодость, - вновь негромким, вкрадчивым, голосом проговорил Снейк, - Уверяю Вас, мистер Капри, рано или поздно, но это пройдет. Я же привык руководствоваться принципом разумной необходимости. Считаю нецелесообразным распылять силы на спасение заштатного, находящегося на задворках Вселенной, мира. На мой взгляд, стоит сосредоточиться на более перспективных проектах.
- Просто, этот мир всегда был мне симпатичен, - слегка покраснев, смущенно ответил Капри.
Первый собеседник подошел к окну, задумчиво разглядывая панораму гигантского мегаполиса, и его хищный, немного птичий профиль четко вырисовывался на фоне начинающего темнеть неба.
- Сам по себе этот объект не имеет особой ценности, - наконец, проговорил он, - Но в последнее время произошло несколько глобальных катастроф в разных уголках Вселенной. Господин Президент крайне недоволен, считая работу Корпорации малоэффективной. Если мы допустим еще одну потерю, нас ждут крупные кадровые перестановки. Надеюсь, никто из вас не хочет оказаться на бирже труда? Прошу вас в кратчайшие сроки разработать план спасения и предоставить ваши соображения к следующему совещанию. Мистер Капри, Вас я назначаю ответственным, молодость молодостью, но пора уже браться за самостоятельные проекты. Все свободны.

Matildacat · 26.07.2013, 20:35

- Великий город Адисса, - с благоговением в голосе произнес Филипп, протягивая вдаль руку и указывая на величественную панораму, раскинувшуюся у подножия поросшего густой травой холма.

Пару недель назад парни пересекли границу Изама, большого и зажиточного государства, расположенного в центре восточной Виконии. Богатства этой страны были поистине неисчерпаемы: мягкий климат в сочетании с плодородными почвами обеспечивали высокие урожаи, большие залежи угля, медных и железных руд способствовали бурному развитию ремесел, удобное географическое положение привлекало в Изам купцов и торговцев со всего континента, а золотые и серебряные прииски надежно наполняли неоскудевающую королевскую казну. По Виконии ходили рассказы о том, что самый последний изамский крестьянин не уступит в богатстве лордам из других стран, и даже существовала поговорка: богат и счастлив, как изамец.
Молодые люди проезжали через большие, с великолепной пышной архитектурой города и аккуратные деревни, но к их удивлению всюду виднелись следы упадка. Роскошные здания обветшали и требовали ремонта, заросшие тиной пруды и каналы нуждались в очистке, дороги во многих местах пришли в полную непригодность, и кони с опаской пробирались через рытвины и колдобины, рискуя переломать ноги. Эти проявления запустения отчего-то никто не спешил устранять, и они выглядели как разрастающаяся ржавчина на когда-то искусно выкованном клинке. На лицах встречных людей застыла маска усталости и обреченности, и по их виду сразу можно было понять, что они переживают не лучшие времена.

- Что произошло с Изамом? – удивленно спрашивал Филипп, - Какая напасть обрушилась на страну? Король Саул всегда славился мудрым и справедливым правлением и радел о благосостоянии своих подданных. Здоров ли монарх?
- В нашем государстве теперь всеми делами заправляет герцог де Визант, - торопливо и неохотно отвечали горожане, тревожно оглядываясь, - Король всегда появляется в его сопровождении и все решения принимает по его указке. Налоги стали совсем непосильными, дворяне притесняют простых людей, и на них нет никакой управы. Но об этом лучше молчать, Изам наводнен соглядатаями и шпионами герцога, и недовольных быстро отправляют на плаху. Публичные казни теперь у нас единственное и самое распространенное развлечение.
Друзья ехали дальше и повсюду видели работающих людей. С полей и садов вывозились телеги, до краев наполненные зерном, корнеплодами, овощами и фруктами; мельницы беспрерывно мололи муку, пастбища были заполнены тучными стадами; сыроварни, винокурни и сахарные заводы распространяли ароматы перерабатываемого сырья; в кузницах звенели молоты, ремесленники трудились в мастерских, лавки ломились от изобилия товаров, но невеселые жители ходили в обносках и выглядели изнуренными и истощенными, как от хронического недоедания. На площадях и возле трактиров Ян заметил нищих, которым редко кто подавал милостыню. Худые оборванные дети молча смотрели голодными глазами на прилавки с едой, и от этой безрадостной картины сердце юноши жалостно сжималось, и кровь в его жилах бурлила от негодования на бездарных жестоких правителей этой доведенной до отчаяния страны.
Резким контрастом на фоне этого всеобщего обнищания выделялись помпезные дворцы и замки аристократов, и сами они, в роскошных одеждах из шелков, парчи и бархата, увешанные драгоценностями, казались чуждыми и неуместными, как воспаленные фурункулы на лице больного.

Столицу Изама Адиссу на первый взгляд не затронула распространяющаяся по стране плесень упадка, и она потрясала воображение великолепием и фантастической роскошью. Широкие прямые проспекты, мощенные плитами из серого мрамора, перетекали в просторные площади, украшенные великолепными статуями былых правителей, и дарили прохладу под сенью цветущих деревьев и кустарников и возле фигурных фонтанов с жемчужными струями журчащей воды. Беломраморные дворцы, почти полностью состоящие из стройных золоченых колонн и изящных резных арок, украшали замысловатые геометрические узоры и разноцветные цветочные орнаменты, а их куполообразные, покрытые золотыми и серебряными звездами, верхушки башен возносились высоко в небо, дерзко бросая ему вызов. Такого количества золота, которым были покрыты фасады и крыши дворцов, Ян не видел за всю свою жизнь, и оно ярко сверкало на солнце, ослепляя глаза всех, дерзнувших поднять взгляд.

В уютных двориках, заросших цветами и вьющимися растениями, уставших путников ждали каменные скамьи и питьевые фонтанчики в виде львиных пастей, из которых в мраморные чаши низвергались небольшие водопадики. Многочисленные легкие галереи под высокими шатровыми сводами, где располагались не виданные Яном прежде кофейни, манили путешественников отдохнуть в их тени на мягких, расшитых шелком, подушках, покурить душистый табак из пестрых кальянов и выпить крошечную чашечку горького ароматного напитка с незнакомым названием «кофе».

Ян, который прошел весь континент и видел множество больших красивых городов, был потрясен и очарован великолепием Адиссы и чувствовал себя безнадежным провинциалом, только что выбравшимся из какого-нибудь медвежьего угла. Дан выглядел не лучше друга. Он вертел во все стороны головой, рискуя вывихнуть шею, и поминутно сыпал восхищенными ругательствами и богохульствами, не в силах сдержать обуревающих его восторгов. Даже Филипп, уже не в первый раз посетивший этот город, оглядывался вокруг хоть и без удивления, но с явным благоговением перед трудом многих поколений, создавших эту красоту, как будто встретился с любимым другом, по которому успел соскучиться.
Юноши проехали богатые кварталы и попали в район победнее и попроще, надеясь отыскать не очень дорогую гостиницу. За время путешествия через разоренную войной Салдану и, в особенности, через Изам, в котором их неприятно удивили высокие цены на товары, их денежные ресурсы несколько истощились. Денег оставалось еще немало, Филипп прихватил с собой из Долины солидные припасы, но парням требовалось обновить гардероб и приобрести другие, необходимые в дороге вещи, поэтому они решили поумерить свои потребности и более экономно расходовать имеющиеся у них средства.
Парни въехали в небольшую уютную улочку, укрытую от горячего изамского солнца переплетающимися кронами цветущих магнолий, и среди невысоких белоснежных домиков с лазурно-синими дверями и ставнями на окнах увидели вывеску гостиницы с претенциозным названием «Благословение короля». Правда, последнее слово было зачеркнуто, и сверху неаккуратным почерком краской было выведено «герцога».

Друзья переглянулись, удивившись нынешним реалиям королевства, но вошли в просторный зал и спросили комнаты у грузного немолодого хозяина. Трактирщик, увидев прилично одетых мужчин, поспешно вышел из-за стойки к ним навстречу и, вытирая толстые руки о чистый фартук, приветливо затараторил:
- Доброго дня вам, любезные господа. Меня зовут мастер Фандай и я готов всячески услужить вам. Я могу предложить вам полный пансион и отличные комнаты с видом на королевский дворец и дворец герцога. И не беспокойтесь о цене, милостивые государи, мы всегда сможем договориться.
- Спасибо за предложение, уважаемый мастер Фандай, - ответил Филипп, - Мне понятно твое стремление привлечь постояльцев, но не стоит ради этого использовать очевидную ложь. Я не впервые в Адиссе, и прекрасно осведомлен, что королевский дворец находится на главной площади, а мы сейчас сильно удалились от центра.
- Конечно, Вы правы, сударь, - закивал головой трактирщик, нисколько не смутившись, - Старый дворец действительно стоит на площади, но он уже давно используется только для приемов иностранных послов и праздничных церемоний. Несколько лет назад по приказу герцога де Византа были выстроены два новых жилых дворца для него самого и короля Саула на склонах живописных холмов, которые вы и сможете наблюдать из окон своих комнат.
Осмотрев номера и сторговавшись по цене, молодые люди расположились на постой в этой гостинице. Трактирщик не обманул, и в окно Ян увидел два близко расположенных холма, как горбы верблюда, и на них располагались почти одинаковые белокаменные дворцы с легкими изящными башенками, куполами, колоннами и арками. Каждый дворец был обнесен высокими каменными стенами, и возле широких парадных ворот юноша разглядел многочисленную вооруженную охрану.
После изысканного обеда, поданного миловидной официанткой, Дан, сказав, что им необходимо поправить финансовые дела, умчался в таверны центрального района, как он выразился, пощипать жирных богатых уток. Филипп наложил на Чашу Огня мощное охранное заклятие и заклятие иллюзии, и вместе с Яном они отправились в торговый квартал, где располагались многочисленные лавки, магазинчики, ателье и мастерские. Фил со знанием дела щупал сукна, обсуждал с сыромятниками качество кож, идущих на упряжь и седла, интересовался составом стали для лошадиных подков и отчаянно торговался за каждый грош, как заправский купец. У Яна закружилась голова и запестрило в глазах от обилия разноцветного бархата и парчи, которые маг присмотрел для пошива камзолов, от пенной горы кружев для жабо и манжет рубашек, от запаха свежевыделанной кожи ремней и перевязей и от стука молотов в кузницах. Он чувствовал себя тряпичной куклой, которую портной и его помощники бесцеремонно вертели во все стороны, заставляли сгибать локти и колени, наклонять шею и спину и измерили вдоль и поперек, с головы до ног и с ног до головы.

Они вернулись в гостиницу уже под вечер, и Ян устал так, будто весь день объезжал жеребцов или тренировался с мечом.
- Я вижу, что тебе не по душе производить закупки, - сказал Филипп на следующее утро, увидев унылое лицо юноши, - Займись чем-нибудь другим, я справлюсь без тебя.
Ян с благодарностью взглянул на друга и, не став дожидаться отсыпающегося после удачной игры и попойки Дана, отправился на прогулку.
Идти в центр ему не хотелось, и он забрел в бедный район под названием Слобода, где проживали ремесленники, прачки, хлебопеки и прочий работящий люд. Он заходил в балаганы и с детским восторгом смотрел театральные представления, зачастую остро сатирического содержания, высмеивающие герцога и короля.

Проголодавшись, Ян обедал в небогатых тавернах вместе с простыми людьми и чувствовал себя среди них своим. Первое время бедняки с подозрением и неприязнью относились к хорошо одетому господину, опасаясь, что он шпион, но простые и приветливые манеры Яна, его доброжелательность и искренность быстро расположили их к нему. В одной из таверн его попросили сыграть на флейте, заметив футляр на его поясе. Ян не стал ломаться, и весь вечер играл для этих простых, но милых и добрых людей, и постепенно все вокруг стали считать его своим другом и каждый вечер, прощаясь, приглашали его утром придти вновь.
Яна тянуло к своим новым друзьям, он чувствовал себя с ними легко, и время вынужденного безделья летело быстро и незаметно.

Matildacat · 02.08.2013, 20:22

- Как могло случиться, что народ такой богатой страны, как Изам, бедствует? Почему ваши правители допускают такое? – допытывался Ян у своего нового друга, огромного широкоплечего парня с пудовыми кулаками и невинно-детским лицом, - Кто такой герцог де Визант, на которого здесь все так сетуют? Почему он имеет так много власти, и откуда он вообще взялся?
Ян сидел в таверне Слободы, небогатой рабочей окраины Адиссы, за кружкой темного крепкого эля, беседуя с зашедшим передохнуть кузнецом Хайдаром.

- Де Визант появился в Адиссе около десяти лет назад. Никто не знал, откуда он пришел. Он выглядел, как мелкопоместный дворянин средней руки, остро нуждающийся в средствах. Его одежда сохранила следы изысканности, но явно была не первой свежести и нуждалась в обновлении, - начал рассказывать Хайдар, потягивая пенный напиток, - На вид ему было лет двадцать пять, он обладал обходительными манерами и приятной внешностью. Очень скоро Визант близко сошелся с наследным принцем Хирамом, единственным сыном короля Саула.

Мне известны все эти подробности, потому что моя тетушка в то время служила во дворце посудомойкой, а слуги замечают гораздо больше, чем думают господа. Хирам вел разгульный образ жизни, проводя время в пирах с многочисленными друзьями и охоте в своих загородных имениях. Король осуждал сына, но всегда питал к нему большую слабость и поэтому прощал ему все. Визант сумел понравиться принцу, и через очень короткое время они стали не разлей водой, всюду появляясь вместе. Как-то Хирам в очередной раз отправился с пышной свитой в свое поместье на охоту, и Визант, конечно же, поехал вместе с ним. А через несколько дней во дворец пришло ужасное известие: принц погиб, растерзанный клыками огромного вепря. Никто ничего толком не знал, из свидетелей на месте оказался лишь герцог, и рассказ о случившемся основывался лишь на его показаниях. История была темной, этого вепря никто больше не видел, егеря не обнаружили его следов, но принца нашли со вспоротым животом, и другого объяснения так и не смогли предложить.

Его Величество был убит горем, и весь Изам скорбел вместе со своим добрым королем. Визант стал приходить к нему, выражая сочувствие и рассказывая о погибшем принце, и Саул находил утешение в этих беседах. Король сильно привязался к Византу и уже не мог без него обходиться, постоянно посылая за ним. Он пожаловал ему герцогский титул с прилагающимися землями и назначил его своим главным советником. Де Визант приобрел огромное влияние на короля и постепенно полностью подавил его волю. Уж и не знаю, как ему это удалось, но поговаривают, что не обошлось без чародейства. Герцог стал править самостоятельно, издавая законы от лица Саула, но в них явно прослеживалась его рука. Он ввел новые налоги и увеличил существующие, причем все бремя возложил на крестьян и ремесленников. С дворянами же он заигрывал, ища в них поддержку, и освободил их от многих податей и даровал новые привилегии. Среди народа началось обнищание, цены на все товары выросли втридорога, и чтобы хоть как-то накормить голодных детей мужчины стали охотиться, таким образом добывая пропитание. Но Визант, ублажая своих клевретов, издал новый указ. Теперь, если дворянин ловил на месте преступления человека, охотящегося в его угодьях, срубившего дерево в его лесах или взявшего хоть малую часть из урожая с его полей, то он мог убить нарушителя на месте без суда и следствия. Все имущество несчастного отходило к аристократу, а члены его семьи, включая малых детей, становились навечно его рабами.

Кроме того, бароны стали обладать правом первой ночи, обесчещивая невинных девушек, а крестьян за любую провинность могли высечь кнутом. Все школы для простого люда закрылись, потому что безграмотным народом легче управлять. Вот так наша прекрасная богатая страна превратилась в место горя и слез, а свободный счастливый народ стал рабами.
- Отчего же вы миритесь с этим? – возмущенно воскликнул потрясенный Ян, - Почему не ропщите или хотя бы не обратитесь к королю, раскрыв ему глаза на преступления своего ставленника?
- Конечно, мы пытались бороться, - горько ответил Хайдар, качая кудрявой головой, - Люди стремились попасть на прием к королю, неся прошения от имени жителей целых деревень и округ, но им заявили, что Его Величество больше не дает аудиенций и не принимает ходатайств. Через некоторое время доведенные до отчаяния люди взялись за косы, вилы и топоры, но все восстания были жестоко подавлены, а зачинщики публично казнены. В назидание остальным приказы об их казни глашатаи читали на площадях всех городов и деревень, а отрубленные головы казненных, насаженные на колы, выставили на всеобщее обозрение, и вороны и стервятники клевали их мертвые глаза. Притеснение народа не прекращается, а, наоборот, усиливается с каждым годом, Визант ненасытен, и люди доведены до крайности.

- Как же все это ужасно! - горько сказал Ян, - Неужели ничего нельзя сделать? Разве Саул не видит, во что превратилась страна и не слышит стонов своего народа? Если бы я был на месте короля, то уже давно прогнал бы этого Византа. Я считаю, что вы не должны опускать руки, вам необходимо бороться с этой несправедливостью.
- Мы боимся, показательные порки и казни происходят по всей стране, чтобы другим неповадно было. Не смотря на это, наше терпение кончается, и каждый мужчина в Слободе прячет в подполе оружие. Но у нас нет лидера, который смог бы повести нас против Византа и стать новым королем.
- Ты мог бы стать этим лидером, Хайдар, - убежденно проговорил юноша, - Ты умен и энергичен, и ты пользуешься уважением в Слободе.
- Нет-нет, - покачал головой парень, - Какой из меня король? Я безграмотный кузнец, мое дело махать молотом, это то, что я умею и люблю делать. Вот такой человек, как ты, смог бы возглавить страну и вновь сделать ее счастливой и процветающей. Ты – настоящий дворянин, ты образован и разумен. Но самое главное, у тебя есть сердце и тебе не безразлична судьба народа.
- Я? – безмерно удивился Ян, - Конечно, я не равнодушен к судьбе Изама, и я изменил бы законы, лишив аристократов бесчеловечных прав, но я не дворянин, а простой пастух и совершенно не умею управлять целым государством. Кроме того, у меня есть очень важное дело, я скоро уеду отсюда, так что вам нужно искать лидера среди своих.
Посидев в таверне еще немного, юноша отправился в гостиницу. Войдя в помещение, Ян пораженно застыл на пороге, увидев абсолютно невозможную картину. В зале царил невероятный беспорядок, как будто здесь произошло сражение, столы и стулья валялись перевернутыми вверх дном, некоторые из них были раскрошены в щепки. Под ногами хрустели стекла от разбитых бутылей с вином, пару пивных бочонков расколола какая-то неведомая сила, и подошвы сапог прилипали к полу, покрытому огромными лужами разлившихся напитков. Среди этого разгрома и хаоса бродил растерянный хозяин гостиницы, поминутно хватаясь за голову и причитая, что он разорен.

- Что случилось, мастер Фандай? – потрясенно спросил юноша, - Здесь кто-то подрался?
- Ах, милый господин, произошло ужасное событие, - почти плача ответил толстый трактирщик, - Сегодня вечером господин Дан решил остаться в нашей гостинице и немного поиграть в кости. Он очень приличный молодой человек, всегда вежлив и обходителен и обязательно угощает выпивкой всех в зале. Его присутствие привлекает много клиентов, и я радовался, что за сегодняшний вечер у меня будет приличная выручка. Вначале все было хорошо, таверна наполнилась народом, пиво лилось рекой, и торговля шла бойко. Как вдруг в гостиницу вломились пятнадцать вооруженных стражников герцога де Византа и обвинили Вашего друга в мошенничестве. Они заявили, что он во время игры использует утяжеленные кости, и таким образом обманывает честных граждан Изама. Господин Дан возмутился этому обвинению, назвав его клеветой, и потребовал проверить его кости. Другие игроки тщательно обследовали их, но никакого обмана не обнаружили. Однако стражники ничего не хотели слушать, сказав, что у них приказ о его аресте, подписанный самим королем Саулом. Они попытались арестовать Вашего друга, но он выхватил сабли и стал сопротивляться. Несколько человек вступились за него, и началась настоящая потасовка, слава Астарте, хоть никого не убили. Солдат было слишком много, и они ранили господина Дана, а потом арестовали его и увели в тюрьму, заковав в кандалы. Какое несчастье, он такой милый молодой человек!
- Дана обвинили в мошенничестве? – у Яна голова шла кругом от этого невероятного рассказа, - Но это совершенно немыслимо! Он очень щепетилен в вопросах чести и никогда не допустит обмана в подобных делах.
- Знаю-знаю, сударь, - согласно закивал головой Фандай, - Господин Дан очень общителен, с ним знакомы уже многие в Адиссе, и никто о нем дурного слова не скажет. Все это очень странно, тем более что случилось еще кое-что, такое же печальное. Моя кухарка вернулась из бакалейной лавки и рассказала, что в торговом районе она увидела второго Вашего друга, господина Филиппа, и его тоже окружали стражники. Их было еще больше, кто-то из них ударил его сзади по затылку, и его, бесчувственного, поволокли в темницу. А собравшимся зевакам офицер объяснил, что этого господина обвиняют в том, что он расплачивался фальшивыми золотыми монетами.
- Что?! – Ян почти лишился дара речи, - Это клевета! Неужели Вы верите всем этим россказням?
- Конечно, нет, господин Ян, - поспешно заверил его трактирщик, - Я же беру с вас плату за постой, и вы расплачиваетесь золотом из Зачарованной Долины, а это самые полновесные монеты во всей Виконии. Здесь что-то нечисто, чем-то Ваши друзья насолили герцогу. Вам нужно спрятаться, сударь, не то, не ровен час, его люди придут и за Вами.

- Я не собираюсь скрываться, - возмущенно заявил юноша, - Мои друзья попали в беду, я не успокоюсь, пока не выручу их. Я немедленно должен отправиться к герцогу или королю и убедить их в невиновности Дана и Филиппа.
- Ах, сударь! – печально воскликнул мастер Фандай, - Вы даже не представляете, в какую тяжелую ситуацию попали Ваши друзья. Король уже давно не принимает просителей, а герцог наверняка откажет Вам. Преступления, в которых обвиняются господа Дан и Филипп, очень тяжкие, и по нашим законам они караются смертью. Боюсь, что теперь Вы сможете увидеть своих друзей только на плахе.

Matildacat · 09.08.2013, 20:39

«О, Боги, Чаша!» - от этой мысли Яна прошиб пот, и он стремглав бросился в комнату. «Слава Астарте! Она на месте», - облегченно вздохнул юноша, увидев на столике простой глиняный кувшин, в который превратило Чашу заклятие иллюзии, наложенное Филиппом. «Но все же они искали ее, кто-то узнал, что Чаша у нас, - подумал Ян, оглядывая перевернутое вверх дном помещение, - Ладно, сейчас это не важно. Сейчас главное – Дан и Филипп, остальное потом».
На следующее утро юноша прошел через приведенный в относительный порядок зал и решительно направился в сторону холма, на склонах которого расположился дворец герцога де Византа.
- Мне необходимо увидеть герцога, - твердо заявил он стоящему у ворот охраннику, - Произошла чудовищная ошибка, мои друзья оклеветаны, они должны быть немедленно освобождены.
- Ожидайте, сударь, - неприветливо ответил стражник, хмуро оглядывая Яна.
Его оставили у входа, где не было никаких скамеек. Юноша присел под дерево и терпеливо приготовился ждать. Его явно не спешили приглашать внутрь, прошло более двух часов, когда, наконец, появившийся военный подошел к нему.
- Вам отказано в аудиенции, - сухо отрапортовал он, - Правосудие в Изаме вершится в соответствии с законом, преступники понесут заслуженное наказание.
После произнесения этой речи охранник, полностью потеряв интерес к обескураженному Яну, вытянулся в струнку возле ворот и застыл, как изваяние с ничего не выражающим лицом и остекленевшими глазами.

«Как все это странно, - думал Ян, медленно бредущий в сторону второго холма, - Визант явно осведомлен о Чаше, не зря же наши комнаты выглядят так, будто по ним прошел ураган. Да и арест моих друзей вовсе не случайность, кто-то хочет вывести их из игры. Но почему же тогда я на свободе? Чем так опасны Дан и Филипп? И зачем я кому-то нужен?»
Юноша глубоко задумался и не заметил, что он уже давно шагает вдоль каменной стены, окружающей королевский дворец. Он даже не стал пытаться попасть на прием к Саулу через главный вход, поняв, что только потеряет время. Ян огляделся и увидел, что оказался за дворцом. Стена в этом месте была ниже и сложена довольно небрежно, плохо пригнанные каменные блоки выступали наружу и между ними виднелись широкие щели, за которые можно было зацепиться пальцами. Юноша, не долго думая, ухватился руками за выступ и, переставляя носки сапог по впадинам и выпуклостям и подтягиваясь, влез на вершину широкой ограды. Ян бросил взгляд вниз и, не заметив охраны, спрыгнул на землю.
Он попал в очаровательный уютный садик с зелеными лужайками, яркими цветниками, клумбами и рабатками. Вдоль змеящихся, выложенных сланцем, дорожек располагались подстриженные шарами кусты роз, сирени и жасмина, а перекинувшиеся через них перголы и арки, увитые клематисами и висперией, отбрасывали ажурную тень. Просеянные через листву солнечные лучи отражались от зеркал небольших прудиков, заросших лотосами и обрамленных замшелыми валунами, а в зарослях цветущих олеандров прятались мраморные резные скамьи. В кронах невысоких, с глянцевыми кожистыми листьями деревьев щебетали яркие птички с разноцветным оперением, а по аккуратным изумрудным газонам неторопливо расхаживали важные павлины и горделивые фазаны. Горбатые мостики перекидывались через чистые ручейки с блестящими чешуей золотыми рыбками, и в их прохладных волнах танцевали медленный танец белые цапли и розовые фламинго. Ян наугад шагал по тропинке, восхищенно оглядываясь вокруг и почти забыв, зачем он сюда пришел.

Дорожка плавно свернула в сторону, и юноша, следуя ее изгибу, оказался на уютной поляне, окруженной живой изгородью из серебристого самшита. В центре возвышался небольшой фонтан со скульптурой грациозной девушки, изящная фигурка которой окутывалась жемчужными струйками журчащей воды. Напротив фонтана располагался навес, поддерживаемый золотыми витыми колоннами, и внутри него, среди разбросанных атласных и шелковых подушек полулежал изможденный старик, задумчиво устремивший тоскливый взгляд мутноватых глаз в сторону Адиссы.

Ян, поняв, что перед ним король, приблизился к шатру и, почтительно поклонившись, обратился к Саулу:
- Прошу прощения, мой король, что незваным явился в твой дворец, но дело, приведшее меня сюда, не терпит отлагательства. Мои друзья неправедно оклеветаны и без веских на то оснований брошены в темницу. Они не виновны, мой король, я готов под присягой подтвердить свои слова и поручиться за них. Герцог отказался выслушать меня, поэтому я прошу твоего заступничества и королевской справедливости.
Старик без удивления взглянул на Яна, и в его угасших глазах появился интерес.
- Присаживайся, милый юноша. Твое появление – приятная неожиданность, уже давно никто не посещает меня, кроме герцога, но его приход трудно назвать приятным. Прошло так много времени с тех пор, как я разговаривал с желанным собеседником.

- Мы непременно поговорим обо всем, о чем ты захочешь, мой король, - ответил Ян, устраиваясь среди подушек, - Но сейчас давай вернемся к моим друзьям. С ними стряслась беда.
- Я знаю, - спокойно и как-то обреченно ответил Саул, - Сегодня утром я подписал приказ об их казни, которая состоится через три дня.
- Казни?! – возмущенно воскликнул юноша, - И ты так равнодушно говоришь об этом? Твое сердце очерствело, король, если тебя не волнует смерть невинных людей!
- Мое старое сердце давно разбито, юноша, и его осколки обливаются кровью, - печально, без гнева проговорил Саул, - Я больше ничего не решаю в этой стране, все дела вершит герцог, и я ничем не могу помочь ни тебе, ни остальным несчастным жителям Изама.

- Герцог отказался принять меня, - Ян все еще надеялся убедить монарха, - Мои друзья – не простые крестьяне. Дан – принц Кроатии, а Филипп – принц-консорт Закрытых Земель, своим безответственным поведением Визант может ввергнуть твою страну во вражду с правителями великих государств.
- Герцог ничего не боится, - продолжил Саул, - У него есть какой-то могущественный покровитель. Арест твоих друзей по какой-то причине очень важен для него, он не отступиться, и я не в силах изменить его решение.
- Но почему? – удивленно спросил Ян, - Ведь ты король, верховный правитель и абсолютный монарх, достаточно лишь одного твоего слова, и герцог сам может оказаться в застенках. Посмотри, что он сотворил с Изамом. Твой народ стонет под непосильным бременем налогов, аристократы безнаказанно убивают крестьян и насилуют девушек, дети умирают от голода. Люди ненавидят Византа, его именем матери пугают непослушных ребятишек, и все эти беззакония он творит от твоего имени. Очнись, король, спаси свой народ, ведь самая святая обязанность монарха – благополучие его подданных.

- Ты благородный человек и у тебя доброе сердце, - с чувством сказал Саул, глядя потеплевшими глазами на Яна, - Как жаль, что у меня нет такого сына, как ты, из тебя получился бы прекрасный наследник. Уверен, что твое правление было бы справедливым, и наш несчастный народ наконец-то вновь обрел благополучие и счастье.
- Зачем без толку сетовать? – пожал плечами Ян, - У этой страны есть король. Прояви же волю и прогони этого жестокого тирана.
- Ты не понимаешь, юноша, - горько воскликнул Саул, - У меня больше нет иллюзий насчет Византа, я знаю обо всех его беззакониях, но я ничего не могу поделать. Моего желания что-то изменить недостаточно, потому что он полностью подавляет мою волю. Герцог обладает сильным даром внушения, и в его присутствии я превращаюсь в послушную марионетку и подчиняюсь его приказам. Моя душа рыдает, но я продолжаю выполнять то, что он мне навязывает. И только здесь, во дворце, когда я остаюсь один, я вновь становлюсь самим собой и оплакиваю свою несчастную судьбу и горькую долю моего народа.
- Почему же ты не пытаешься бежать? – спросил Ян, сочувственно глядя на этого сломленного человека, - У тебя же должны быть верные люди, которые сохранили тебе преданность.
- Визант начал свою деятельность с того, что удалил от меня всех моих горячих сторонников и окружил своими шпионами, - с горечью в голосе ответил старик, - Он поселил меня в этом дворце, превратив его в мою тюрьму, и меня охраняют от моих подданных, как опасного преступника.
- Пойдем со мной, - воскликнул Ян, - В том месте, откуда я пришел, стена не слишком высока, я помогу тебе выбраться.
- Нет, юноша, - покачал головой король, и по его взгляду Ян понял, что он смирился, и в нем не осталось воли к борьбе, - Я стар и слишком устал, мой народ разочаровался во мне и больше не поддержит меня. Для меня все кончено, мне остается только ждать смерти, как избавления.
Глаза короля вновь потухли, и он полностью ушел в свои невеселые мысли. Ян попрощался с ним, но Саул этого даже не заметил. Юноша вздохнул и, поняв, что больше ничего не добьется от короля, ушел из дворца тем же путем, что и пришел. Он испытывал жалость к этому доброму человеку, но одновременно негодовал на его слабость и нежелание бороться. «Судьба Саула печальна, но он сам выбрал свой путь. У меня есть более насущные дела, - одернул себя Ян, - Я должен позаботиться о своих друзьях, им никто не поможет, кроме меня. Значит, остается последнее средство. Мне очень не хочется ввязываться во все это, но другого выхода нет».

Matildacat · 16.08.2013, 21:08

- Не буду лгать, Хайдар, я делаю это ради своих друзей, - сказал Ян кузнецу, - Мне хочется помочь народу Изама, но, если бы мои друзья не попали в беду, я не стал бы ввязываться во все это.
Юноша находился в кузнице, где он отыскал своего приятеля, кузнеца Хайдара, и они уже пару часов обсуждали детали предстоящего дела.

- Мне нравится твоя откровенность, - ответил силач, вытирая мускулистые руки о чистую ветошь, и пламя из горящего горна освещало его чистое детское лицо, делая его более скульптурным, - Я бы не поверил тебе, если бы ты сказал, что хочешь сделать это ради нас, и стал бы подозревать тебя в корыстных целях. Но хорошо, что твои и наши интересы совпали. Все в Слободе знают и любят тебя, мы доверяем твоей честности и благородству, и ты идеально подходишь на роль лидера.
- Все ли готово, Хайдар? – озабоченно спросил Ян, - Сколько людей нас поддержат? И как обстоят дела с оружием? Все должно быть рассчитано наверняка, я не могу рисковать жизнями друзей.
- Слобода поддерживает тебя полностью, - уверенно заявил кузнец, - Все мужчины выйдут на площадь и будут сражаться до конца, нам некуда отступать. Кое-кто из торгового квартала тоже присоединится к нам, все кузнецы выразили свою солидарность, и уже вторые сутки во всех кузницах куется оружие. Все это приходится делать, соблюдая особую осторожность, Адисса наводнена шпионами герцога, нельзя допустить, чтобы наши намерения раскрылись раньше времени.
- Хорошо, друг, - Ян пожал руку парня, и встревожено добавил, - Я сегодня проходил мимо главной площади, там вовсю готовятся к казни, уже возвели плаху и заканчивают установку трибун для герцога и короля. Я не могу допустить, чтобы мои дорогие друзья сложили свои головы. Даже если вы передумаете, я стану в одиночку сражаться со стражниками.
- Мы не передумаем, Ян, - убежденно проговорил Хайдар, - Мы давно готовились к этому дню и теперь, когда у нас появился предводитель, мы не отступимся.

В ночь перед казнью Яну не удалось поспать, да он и не уснул бы, даже если бы ему выпала такая возможность. Он тайно встречался и вел переговоры с лидерами различных ремесленных и торговых гильдий, давая им гарантии налоговых льгот и послаблений в случае их участия в свержении режима Византа. Он проверял готовность оружия и руководил его отгрузкой и доставкой на места. Он отдавал распоряжения о размещении вооруженных отрядов возле ключевых объектов и знакомил бойцов с планом действий, добиваясь того, чтобы каждый человек знал, что ему делать завтра. Он воодушевлял сомневающихся, поддерживал колеблющихся, внушал веру в победу и поднимал боевой дух людей, которых собирался вести в бой. Он, как молния, метался по разным районам города, едва не загнав Ласточку, оказываясь, как многие думали, одновременно в нескольких местах и заражая всех своей энергией и уверенностью. Он не знал усталости, испытывая невероятный подъем и возбуждение, и за эти трое суток успел сделать столько дел, на которые у многих не хватило бы и месяца.
Ранним утром, на которое была назначена казнь, сосредоточенные и собранные люди, пряча под запахнутыми плащами оружие, заполнили главную площадь, держась ближе к лобному месту и трибунам для аристократов. Ян, отдав последние распоряжения, присоединился к ним, находясь в первых рядах. Несколько десятков вооруженных людей, маскируясь под зевак, держались возле входа в главный дворец, отсекая герцогу и его свите пути к отходу. Остальные отряды блокировали подступы к жилым дворцам на холмах, и самое многочисленное войско окружило казармы преданных герцогу солдат и его личной гвардии.
Солнце, лениво позевывая, приподнялось над горизонтом, постепенно заливая горячим теплом просыпающиеся улицы Адиссы и ярко вспыхивая на золоте куполов, крыш и фасадов выспавшихся дворцов. Разномастный люд спешил на площадь, жаждая получить, если и не хлеба, то хотя бы зрелищ. Все пространство, прилегающее к помосту для казни, запрудилось народом так плотно, что яблоку некуда было упасть. Те, кому не хватило места, заполнили впадающие в площадь улочки и облепили крыши близлежащих домов. Около полудня на площадь вышла пышная процессия, состоящая из десятка богато одетых людей. Первым гордо вышагивал разряженный в пух и прах красивый мужчина средних лет, в котором Ян сразу узнал герцога де Византа. Рядом с ним шел шаркающей старческой походкой король Саул, опустив плечи и не поднимая потухший взгляд на толпу. За этой парой следовали несколько особо приближенных аристократов, замыкали шествие вооруженные гвардейцы. Поднявшись на трибуну, герцог взмахнул кружевным платком, давая сигнал к началу казни.

Вначале на помост поднялся палач, высокий крепкий мужчина в красной одежде и в маске, полностью закрывающей его лицо. Он подошел к колоде и, взяв с нее топор, стал большим пальцем проверять остроту его лезвия. Человек двигался совершенно невозмутимо, даже, как будто рисуясь перед публикой, словно актер, вышедший на подмостки, чтобы сыграть главную роль в этом страшном спектакле.

К дальнему концу площади со стороны лобного места подъехала черная карета, и стражники, тесня толпу, провели через живой коридор двоих осужденных и вывели их на плаху.
Дан был страшно избит, оба его глаза заплыли, левая рука висела неподвижно и, очевидно, была сломана. Сквозь грязную порванную рубашку виднелись его грудь и плечи, покрытые багрово-синими кровоподтеками, но он все-таки, хоть и сильно хромая, шел самостоятельно, и его разбитые губы растянулись в усмешку, будто бы он усмехался прямо смерти в лицо. С Филиппом дело обстояло еще хуже. Хотя явных следов побоев было меньше, его золотисто-каштановые волосы свалялись от запекшейся крови, а голову кольцом обхватывала грязная повязка, почти полностью покрытая бурыми пятнами. Его глаза то и дело закатывались, и он держался на ногах только благодаря Дану, который взвалил его себе на плечо.

- Такие молоденькие! – жалостливо всхлипнула какая-то баба, и ее плаксивый голос громко взлетел над затихшей площадью.
- Убийцы! – раздалось из другой части толпы, - Позор!
Герцог поднялся на трибуне во весь рост и, повернувшись к палачу, властным голосом приказал начинать казнь.
- Пора, - негромко сказал Ян окружающим его людям. А вслед за этим он резко вскинул руку с мечом и крикнул во всю мочь легких, - Вперед, ребята! За Изам!
Толпа забурлила, как закипающее молоко, мужчины откидывали полы плащей, выхватывая мечи, топоры, косы и даже кухонные тесаки. Несколько человек вскочили на помост и расправились с палачом, на окраинах площади шло сражение с окружающим ее оцеплением. Дан, усадив Филиппа, схватил здоровой рукой топор, которым его только что собирались казнить, и яростно размахивал им, снося головы подвернувшимся стражникам и выкрикивая бешеные ругательства. Ян с Хайдаром и еще несколько слобожан пробивались к трибуне, стремясь к герцогу и его свите.
- Саула не трогать! – властно крикнул Ян, - Он – жертва герцога. А с Византом я сам разберусь, он мой.

Несколько всадников сорвались с места и поскакали к казармам сообщить о начале восстания. Личная гвардия, преданная герцогу, отчаянно сопротивлялась, но солдаты, в большинстве своем набранные из простых крестьян, переходили на сторону восставших и радостно приветствовали смельчаков.
Аристократы из свиты герцога, вытащив мечи, сражались со слобожанами, стараясь пробиться ко дворцу в надежде укрыться за его крепкими стенами, но все подступы к его входу были заранее перекрыты бунтовщиками. Ян добрался до Византа, и их мечи скрестились со звоном.
- Мальчишка! – презрительно крикнул герцог, судорожно выискивая пути отступления, и отчаянно защищаясь от атак юноши, - Ты не понимаешь, с кем решил потягаться. Он все равно сомнет тебя. Но если ты будешь покорным, ты получишь весь мир.
- Я могу взять этот мир, когда захочу, - жестко ответил Ян, - Но он и так принадлежит мне, как и всем остальным, живущим в нем. Но боюсь, ты все равно не сможешь этого понять, Визант.
С этими словами юноша без особого труда вонзил клинок по самую рукоять в грудь не очень умелого противника.

Сражение длилось еще какое-то время, войска сопротивлялись больше по инерции, но весть о том, что герцог убит, быстро распространилась по всей Адиссе. К восставшим присоединялось все больше народу, и вскоре сопротивление сторонников Византа было окончательно сломлено.
- Победа! Победа! – отовсюду разносились ликующие крики.
- Победа! – скандировала толпа на площади.
Ян с трудом пробился через массу радостных, обнимающихся людей к Дану и Филиппу.
- Я верил, что ты попытаешься нас отбить, - не очень внятно проговорил Дан разбитыми губами, - Но то, что ты ради этого устроишь революцию, такое мне даже в голову не приходило. Я твой должник, парень.
- Сочтемся, - счастливо улыбнулся юноша, обнимая своих друзей.

Matildacat · 06.09.2013, 19:46

- Ян – наш король! Да здравствует новый король! – многоголосо скандировала толпа, собравшаяся на главной площади Адиссы перед королевским дворцом.
- Чего они от меня хотят? – растерянно спрашивал юноша, нервно расхаживая по залу и время от времени бросая взгляды в окно на волнующееся людское море, - Я совершенно не умею управлять государством и совсем не готов к этой роли.
- Да, уж, парень, ты попался, теперь это бремя на всю жизнь, - лениво протянул Дан, вальяжно развалившись на мягком диване.
- Ты повел их в бой, Ян, - пожал плечами Филипп, уже пришедший в себя за несколько минувших после восстания дней, - Значит, ты за них в ответе.

Ян, его выздоравливающие друзья и Саул находились в старом дворце, обсуждая насущные дела. Бывший король, уже подписавший свое отречение от престола, наотрез отказался возвращаться в резиденцию на холме, где он до сих пор чувствовал себя пленником, и поселился в здании на главной площади, заняв довольно скромные гостевые апартаменты. Все дни после победы Ян был очень занят, принимая новые законы и подписывая указы в качестве временного правителя, стремясь свести на нет вред, причиненный стране режимом Византа. Оказалось, что государственные дела отнимают массу времени, и у него голова шла кругом от множества бумаг, требующих немедленного изучения, счетов и обязательств, которые нужно было оплатить еще вчера, приемов иностранных послов и многочисленных просителей. Он не думал о власти и не стремился к ней, он хотел лишь оправдать надежды и чаяния людей, избравших его своим предводителем и позволившим его друзьям избежать казни.
- Но я простой пастух, - продолжал противиться Ян, - Какой из меня король?
- Ты справишься, юноша, - подал голос Саул, - Вспомни, что ты сказал в нашу первую встречу: самая святая обязанность монарха – забота о благополучии его подданных. У тебя это получается, люди доверяют тебе и хотят видеть именно тебя во главе государства. Не обмани их доверие.

Ян глубоко задумался, и его друзья молчали, давая ему возможность принять решение. Наконец, он поднял глаза на бывшего короля и решительно сказал:
- Хорошо, я приму корону и сделаю все, что в моих силах, чтобы народ Изама вновь стал свободен, богат и счастлив. Но у меня есть важная миссия, от которой я не могу отказаться. Мне придется уехать, и я не знаю, сколько времени это отнимет, но я клянусь вернуться, как только она будет исполнена. Если останусь жив. На время моего отсутствия ты, Саул, назначаешься моим регентом, и будешь править от моего имени. Я дам указания секретарю сегодня же подготовить приказ о твоем назначении. И можешь готовить коронацию.
На следующий день к Яну прибыл низкорослый полный человек, представившийся графом де Шанталем. Этот напыщенный вельможа отвесил высокомерный поклон и заявил, что он будет знакомить Яна с церемонией коронации. Юноша слушал его вполуха, зарывшись в отчеты, сметы, проекты и счета. Он ломал голову, как залатать дыры в бюджете, поступления в который значительно уменьшились после снижения налогов и податей. «Будем экономить, - решил он, ставя свой высочайший отказ на проекте расширения королевского дворца, но при этом подписал распоряжение об основании университета, передав для этих целей резиденцию на холме. В результате, он пропустил мимо ушей все, что ему говорил Шанталь, но решил, что церемония – это простая формальность.

Ян просмотрел список допущенных к присутствию на коронации и удивленно поднял глаза на графа.
- Я нашел здесь лишь имена послов и аристократов, - обратился он к толстяку, - Но я не обнаружил ни одного представителя крестьян, ремесленников и торговцев.
- Конечно, их здесь нет, - надменно поджал губы Шанталь, - Что делать этим простолюдинам на таком важном действе?
- Мой народ состоит не из одних дворян, - гневно воскликнул Ян, - Немедленно свяжитесь с кузнецом Хайдаром и согласуйте списки участников. Немедленно!
Юноша назначил церемонию через три дня, не слушая возмущенное брюзжание графа Шанталя о том, что такое важное действие нельзя проводить впопыхах.
Ранним утром в этот торжественный для всей страны день Яна разбудил вошедший мажордом, а вслед за ним в спальню прошествовал граф и несколько лакеев, несущих парадное одеяние. Парня разрядили, как майское деревце, натянув на него камзол из золотой парчи, расшитый жемчугом и драгоценными каменьями, а на плечи накинули винно-бордовый бархатный плащ с золотым шитьем, такой длинный, что его складки тянулись за юношей, как шлейф, и Ян опасался в нем запутаться. Многочисленные тонкие кружева украшали его грудь и запястья, ноги, как перчатки, обтягивали мягкие сапоги из ценной кожи аспида, водящегося только в труднодоступных пустынях Лирия. Его надушили и напомадили, и к концу процедуры Ян так утомился, что мысль о том, что церемония коронации еще и не начиналась, сводила его скулы оскоминой.

Яна провели в огромный пышный зал, использующийся для самых важных приемов, и фалды багрового плаща волочились за ним по узорчатому мраморному полу, вздуваясь, как парус, от его энергичной походки.
Зал своей пышностью и великолепием превосходил все, доселе виденное Яном. Высокие шатровые своды покрывало золотое ажурное кружево и изумительной красоты фрески, все колонны были изготовлены из драгоценного порфира и увиты гирляндами из золотых побегов, листья которых сверкали изумрудами, а цветки были изготовлены из рубинов, желтых топазов, сапфиров и алмазов. Высокие стрельчатые окна, застекленные искусными витражами, отбрасывали разноцветные блики, превращая это великолепное помещение в драгоценную шкатулку. Высокие золотые канделябры, сделанные в виде женских и мужских фигур, и огромные, свисающие каскадами, люстры, сияли зажженными свечами, заливая зал теплым, янтарным светом. Возле дальней стены, украшенной изумительной работы великолепным панно, возвышался помост с несколькими ступенями, и он был покрыт узорчатым шелковым ковром, переходящим в дорожку, убегающую ко входу в зал. На помосте стоял трон с пурпурной обивкой, его спинку обвивал золой дракон с раскрытой пастью, а его когтистые лапы образовывали подлокотники.
Зал был полон нарядно одетыми людьми, среди которых Ян разглядел Саула и Хайдара, Дан и Филипп стояли отдельно, в группе иностранных послов.
Шанталь подошел к помосту и торжественно заговорил, указывая рукой на кресло:
- Сие есть Драконий трон – символ высшей власти Изама, и он пуст. Сегодня Изам должен обрести короля.
Два аристократа подхватили Яна с обеих сторон под руки и подвели к возвышению. Один из них положил ладонь на плечо юноши, понуждая его опуститься на колено.
- Этот коленопреклоненный мужчина пришел заявить свои права на трон, - продолжил Шанталь, - Подтверждаешь ли ты свои притязания, Ян Младич?
- Да, - твердо ответил юноша.

- Готов ли ты нести бремя ответственности за свой народ? Отдашь ли ты все силы для его процветания и благоденствия? Будешь ли ты заботиться о своих подданных, ибо отныне они – твои дети? Разделишь ли ты с ними все тяготы, каковые ниспошлют им Боги? Разломишь ли ты хлеб свой с голодными, отдашь ли рубашку замерзающим, разделишь ли кров свой с бездомными?
Торжественный суровый голос графа требовал принесения обетов, и Ян после каждого вопроса без колебаний отвечал: «Да!»
- Все слышали твои клятвы, Ян Младич, произнесенные тобой добровольно в присутствии множества свидетелей. Народ Изама принимает их. Поднимись с колен.
Юноша выпрямился, а граф поднес ему маленькую атласную подушечку, на которой сверкал платиновый с алмазами перстень в виде дракона.
- Прими это кольцо, Ян Младич, ибо отныне ты повенчан с государством, и твоя судьба теперь неразрывна с его судьбой.
Ян протянул левую руку, и перстень, как влитой, обвился вокруг его среднего пальца.
- Готов ли ты, Ян Младич, с оружием в руках защищать твою страну от врагов? Будешь ли сражаться за ее независимость до последней капли крови? Отдашь ли ты свою жизнь, если потребуется, обороняя Изам от захватчиков?
- Да! – вновь и вновь убежденно восклицал юноша.
Подошедший военный подал графу меч в золотых, украшенных россыпью самоцветов, ножнах, и Шанталь протянул его Яну со словами:
- Прими этот меч, Ян Младич, как символ верховной военной власти Изама, и как напоминание о твоих клятвах.
Парень с благоговением принял прекрасное оружие и прицепил его к своему поясу.
Еще один помощник подошел к помосту, неся на бархатной подушке изящную, сверкающую в отблесках свечей, корону.
- Прими эту корону, Ян Младич, как символ высшей королевской власти, - с явной неохотой сказал граф, ожидая, когда юноша склонит перед ним голову.
Ян гордо взглянул на этого спесивого аристократа и неожиданно для всех взял венец в руки.
- Не ты дал мне эту власть, Шанталь, - твердо заявил он, - Не по милости дворян воцаряюсь я в Изаме. Я взял ее в бою, и простые люди, сражающиеся со мной бок о бок, доверили мне ее.
Секунду помолчав, Ян решительно водрузил корону себе на голову, а затем, сбросив с себя надоевший плащ, поднялся по ступеням и уселся на трон. В зале послышался удивленный шепот. С трудом пришедший в себя Шанталь дрогнувшим голосом произнес:
- Изам обрел короля! Принесите же клятвы верности своему сюзерену.
Первым на помост поднялся важный дворянин и, опустившись на колено, сказал:
- Аристократы Изама присягают тебе на верность, мой король.

Повисла пауза, и дворянин поднял на Яна глаза, не понимая, почему он молчит. Юноша твердо встретил его взгляд, продолжая безмолвствовать и ожидая чего-то. В глазах коленопреклоненного человека мелькнуло понимание, но он продолжал колебаться. Наконец, он опустился еще ниже и поцеловал носок сапога воцарившегося монарха.
- Я принимаю твои клятвы, - строго сказал Ян, - Помните же о них.
По залу прошел неясный ропот, и красный, как рак, аристократ спустился по ступеням. Следом за ним к трону подошел глава Торговой Гильдии и на коленях принес клятвы верности. Он уже хотел наклониться для поцелуя, но Ян жестом удержал его.
- Дай мне свои руки, - ласково сказал юноша.
Торговец удивленно протянул ему сложенные лодочкой руки, и король, взяв их в свои ладони, произнес:
- Я принимаю твои клятвы, и со своей стороны обещаю покровительство торговле.
Затем к Яну подходили главы других гильдий и уполномоченный от крестьян, и всех их король принимал так же, клянясь оказывать поддержку.
- Чтоб я сдох! – восхищенно воскликнул Дан, - Этот пастух одним махом сломал все многовековые традиции!
- Мы присутствуем при историческом событии, мой друг, - негромко откликнулся Филипп, - Из него получится великий король.