Встревоженный утренними событиями, Франц решил кардинально поменять маршрут. Возможно, сегодня он шёл туда, где ни разу не был – это и к лучшему. Мало ли, встретятся новые люди, которые по старой традиции пройдут мимо него…. Стояли последние погожие октябрьские деньки: сквозь косматые серые облака проглядывала просинь неба, сухие разноцветные листья кружили от малейшего порыва ветерка, издавая мелодичное шуршание. Множество лиц, согретых умирающим теплом, выплыло на улицы, напялив неприятные колкие улыбки. Франц не мог смотреть на них – каждый раз, когда он встречал улыбающегося человека, его душа заливалась горькими слезами, и лишь ему одному было известно, с какой болью обжигали эти слёзы….. Он незамедлительно решил уйти с оживлённого бульвара в пустынные переулки, чтобы видеть только молчаливые стены зданий, покрытые скорбящими по былым временам трещинками. Францу хотелось бы умереть прямо здесь, в этом тупике, среди отвалившейся штукатурки и битых стёкол, но его не существовало и без того – приходилось терпеть своё существование.
Затерявшись в одном из лабиринтов улиц, Францу вдруг показалось, что за ним кто-то (а может, что-то?) следует по пятам. По старой привычке он не стал оборачиваться – это явно не за ним, как думалось поначалу. Однако, звуки шагов становились всё настойчивее и звонче, что казалось, что это непонятное существо вот-вот запрыгнет на спину. Не раздумывая, Франц обернулся назад и увидел нечто бесформенное, голубоватого цвета, растекающееся неприятной слизью по асфальту.
- Что тебе от меня надо? – почему-то он решил, что этот голубой комок что-нибудь скажет ему в ответ. Да, так и случилось.
- Я Тоска, мальчик мой. Долго же ты меня не замечал!
- А зачем ты мне вообще нужна? Вон какая… некрасивая!
- Я тебя сразу приметила: грустные глазки, такие же синие, как я сама, душонка вся израненная. А меня-то рядом не хватает!
- И не надо, мне без тебя неплохо живётся. Уходи, не мешай мне!
- Не мешать? Чем же ты таким важным занят? Иди сюда, я приласкаю тебя, мой милый мальчик! - слизь приобрела форму амёбы и потянула к Францу некое подобие щупалец.
- Тьфу! Кому говорят, отстань! – Франц, осерчав, решил больше не тратить на эту мерзость своего времени и, было, развернулся, чтобы уйти, но в этот момент ему в спину выстрелило неприятной холодной слизью.
- Ты ещё плеваться будешь? – он развернулся, но позади почему-то ничего не оказалось…. Франц лишь пожал плечами и продолжил своё путь. Но скоро рыжеватые фасады домов, равно как и всё вокруг, окрасилось в тусклый голубоватый цвет, а по позвоночнику пополз неприятный холод, который позже растёкся по венам и ударил в голову, точно хмель. Стало до того невыносимо горько, что хотелось кричать, сдирая душевные оболочки, и бежать от собственной тени, лишь бы избавиться от этого ужасного чувства безысходности и ненужности. Франц ещё не понял, что его одолела Тоска….