Не бойся врагов - в худшем случае они могут тебя убить.
Не бойся друзей - в худшем случае они могут тебя предать.
Бойся равнодушных - они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существует на земле предательство и убийство.
Эберхард
* * * *
Возрастные ограничения +16 Для любителей модной нонче голубой любви, а равно и для поклонников платонических страданий - проходите мимо, для вас тут нет ничего интересного.
В качестве подложек для коллажей использованны скриншоты из игр - "Aion","Tera","Ведьмак" и "Готика"
Мои особые благодарности*
Бетани - За её терпение и за помощь. Mara Li -За её добрые слова и за поддержку,а так-же за помощь в поисках нужного контента. IamFeya - За её мудрые советы. Junona - Как самому постоянному читателю. Ларисса - Как постоянному читателю и за её неоценимую помощь с немецким языком. Kingyo - За дружбу и понимание. Semitone - За то что поддержала и не предала в трудную минуту.
* * * * *
Особая благодарность.
Толкину Джону Рональду Руэлу - Самая искренняя признательность за созданный им волшебный мир Средиземья послуживший прототипом мира Сидонии.
Фрэнку Герберту - За его мир Дюны,от куда мною были позаимствованны некоторые идеи и названия.
* * * * * Самая моя искренняя благодарность всем читателям этого сериала.
__________________
Последний раз редактировалось pike, 20.08.2013 в 22:32.
Если читатель спросит меня, что такое сидонийский тисер, то я отвечу, что тисер - это летающая транспортная платформа для доставки габаритных грузов.
Я даже смогу припомнить основные характеристики этого гениального детища инженерной мысли технарей юга.
Но если этот читатель задаст мне вопрос, как тисер летает, что приводит его в движение, то мой ответ будет более чем односложен: не знаю.
Если тот же вопрос задать первому попавшемуся на глаза жителю Сидонии, то он ответит, пожав плечами, столь же односложно. Правда, его ответ в отличие от моего будет более информативным: это магия.
Если же читателю повезёт оказаться на юге Сидонии, например, в Ангорнаре и задать этот вопрос кому-то из технарей, то уверенно могу сказать, что без познаний в области физики и механики он всё равно ничего не поймёт, ибо на его голову буквально сразу обрушится поток информации о взаимодействии магнитных полей, электропроводности материалов и упорядоченном движении субатомных частиц в структурных решетках полиметаллов, а также ему поведают о периоде полураспада частиц цезия.
Завершится же этот экскурс в науку пояснением, что строились и до сих пор строятся тисеры с учётом крайне низкой квалификации обслуживающего персонала.
Вы всё поняли? Вот и я тоже ничего не понял, ибо страшно далёк от всех этих премудростей, и мне больше по душе ответ рядового жителя Сидонии - тисером движет магия.
Выглядит тисер крайне просто. По сути дела, это абсолютно круглый, обнесённый поручнями плоский блин из стали. Он чертовски надёжен - за исключением рукояти управления и двух стальных петель на погрузочном пандусе в нём нет ни одной движущейся детали. Управлять им крайне легко, и с этой задачей справится любой желающий. Заправлять и обслуживать эту машину вовсе не нужно, ибо тисер устроен так, что своего рода топливом для него является взаимодействие магнитного поля земли с полем самого аппарата, двигатель же - это он сам (вспомните разговор с умным технарём).
Летает тисер довольно ходко и бесшумно, но не слишком быстро. За час полёта он преодолевает всего сто лиг, это приблизительно равно скорости восемьдесят километров в час. Высота полёта у тисера также невелика, не более двух километров. Впрочем, выше и не надо. Зато этот трудяга может поднять на борт более сорока тонн полезного груза и находиться в воздухе столько, сколько того пожелает его пилот.
На фоне вздымающихся в небо острых шпилей псевдоготических соборов и мрачных каменных башен замков, патриархальной размеренности жизни фрименских ферм, путешествующих верхом на лошадях или в телегах сидонийцев, а также обитающих здесь драконов, гарпий, горгулий и прочих присущих этому миру интересностей вид пролетающего в небе тисера способен изрядно шокировать любого несведущего гостя Сидонии и навести на размышления о том, что мир сидов не так уж и прост, как это могло показаться с первого взгляда, и в нём присутствует такое понятие как техногенность.
Впрочем, тут стоит совершить некий экскурс в древнюю историю Сидонии, ибо тисер ни при каких условиях нельзя назвать изобретением современности. Тисер древняя машина, и первые упоминания о летающих платформах можно обнаружить в манускриптах, относящихся к тем временам, когда сыны богини Дану пришли в достославные земли Сидонии.
Следует также упомянуть, что и в истории человечества сохранились смутные упоминания о легендарных летающих колесницах богов, так называемых виманах.
И ещё следует пояснить, что первоначально тисер являлся машиной для войны.
С тех давних пор конструкция тисера изрядно изменилась и усовершенствовалась.
Те аппараты, что бороздят небеса Сидонии сегодня, отличаются от своих предков так же, как драккар виккингов от атомного ракетного крейсера. Если на первых аппаратах присутствовали весьма ненадёжные двигатели и срок службы тисера исчислялся всего парой-тройкой десятков лет, то теперь его конструкция радикально изменилась. Тисер стал до примитивизма прост и надёжен в эксплуатации, а срок службы этого шедевра конструкторской мысли возрос просто до запредельных сроков.
Технари Ангорнара уверенно гарантируют каждому аппарату долгую и надёжную службу в течение не менее тысячелетия.
С тех давних пор, когда самый первый тисер поднялся в небо Сидонии, изменилось и предназначение этих аппаратов. Из грозного, несущего смерть всему живому оружия тисер превратился в чертовски надёжного и неприхотливого трудягу, эдакого небесного першерона. Но першерон першерону рознь. Всё зависит от того, для какой цели его использовать. Могучего жеребца можно запрячь в телегу, чтобы довезти до города бочонки с пивом или мешки с зерном, можно нагрузить убранным сеном или вывезти на перепаханное с его же помощью поле конский навоз, но тот же першерон может тащить за собой и смертоносную катапульту, зажигательные заряды или разобранный требюше.
В этой войне в армии империи тисер вновь стал смертоносным оружием.
Сначала его использовали для быстрой доставки снаряжения и продовольствия по разбросанным у границ империи фортам. Чуть позже уже сами тисеры стали применять как мобильные крепости. Зависая над заставой, тисер мог находиться там неделями и месяцами, опускаясь на землю только для того, чтобы сменить дежуривших на нём стрелков.
Кстати, эта практика использования тисеров оказалась потрясающе эффективной, настолько, что её стали широко применять не только в землях империи и союзников, но и в стане врага. В королевстве Андалан по приказу короля Боккажа из мирного пользования были изъяты все десять тисеров, имевшиеся в распоряжении тамошних купцов. Три аппарата были использованы по прямому назначению - эти тисеры продолжали исправно доставлять продукты и снаряжение в действующую армию Андалана. А все остальные были отправлены на север королевства для несения оборонительной службы.
Таким образом, Боккаж получил двойную выгоду: он надёжно и малыми силами прикрыл северные границы Андалана, что позволило ему отвести в тыл два полнокровных жандармских корпуса и усилить ими резерв армии.
* * * * *
Сидя в походном кресле, император Муилькор хмуро наблюдал, как по деревянному настилу пандуса сурдурукары одного за другим заводят коней в опустившийся на землю тисер. За спиной императора, тихо переговариваясь, стояли командующие легионами и представители военного совета.
- Лошади слишком габаритный и беспокойный груз... - в задумчивости покручивая пальцами седеющие усы, произнёс Муилькор, обращаясь к стоящим подле него сыну, наследному принцу Торриру, командующему вторым легионом лорду Рональду и маршалу объединённой армии герцогу Гуял-Исша. - Сомневаюсь я в этом мероприятии. Если хоть одна лошадь испугается чего-то, да ещё в то время, как тисер будет находиться в воздухе... Проблем не оберёшься!
- А если вместо поручней по всему периметру закрепить глухие щиты и в центре устроить для лошадей своего рода загон? - предложил Торрир.
- Тогда лошадей придётся выводить по одной, и мы теряем скорость при выгрузке, - возразил лорд Рональд.
Соглашаясь с ним, Муилькор качнул головой.
- При выгрузке каждая секунда будет дорога, - вставил своё слово герцог Гуял-Исша.
- А если попробовать так...- опустившись на корточки и достав из ножен кинжал, наследник начертил на земле круг.
- Это тисер, - пояснил он. - Снимаем поручни и обносим его по периметру откидывающимися щитами, ставим перегородки и воинов вместе с конями размещаем так... - воткнув острие кинжала в предполагаемый центр круга, Торрир начертил несколько линий, исходящих из этой точки.
Император с интересом наклонился.
- Вот так устанавливаем перегородки. Если какая лошадь и задурит, то уже не сможет натворить ничего дурного, да и хозяин всё время будет при ней.
- То есть всадники размещаются как бы по кругу? - поинтересовался лорд Рональд.
Торрир кивнул головой и поднялся, убирая кинжал в ножны.
- Когда тисер сядет на землю, все щиты разом опустятся, и по ним, как по пандусам, сурдурукары произведут высадку быстро и без лишней суеты.
- Чёрт! А ведь верно! - одобрительно кивнул головой Муилькор и, обернувшись, нашел взглядом в толпе военачальников командующего инженерной службы. - Дан-Мохэм! Как по-твоему, сколько всадников мы сможем разместить на тисере по такой системе?
От группы отделился облачённый в традиционные для народа идишей чёрные одежды мужчина и, приблизившись к императору, с интересом взглянул на начертанный герцогом рисунок.
- Не думаю, что много, - задумчиво пожевав, губами произнёс он. - Не более двадцати-тридцати воинов вместе с лошадьми.
- Мало!
- Государь! Если зодчим надо доставить до места строительства огромные каменные блоки или брёвна, то они соединяют два или три тисера воедино и строят поверх них платформу для груза.
Мулькор приподнял бровь и перевёл взгляд на Дан-Мохэма.
- А это идея, дружок. Это отличная идея!
Идиш нашел на земле небольшую палочку и пририсовал рядом с уже начертанным рукой Торрира кругом ещё два. Получилось подобие треугольника.
- Можно таки использовать два, но, как я слышал, ими управлять сложнее, тремя проще. Ведущий только один, тот, что впереди, - идиш ткнул палочкой в верхний круг.
- То есть вся эта сцепка работает по принципу телеги?
- Да, государь.
- И сколько всадников тогда можно будет перевезти? - поинтересовался герцог Гуял-Исша.
- Думаю, не меньше сотни за раз, и мы таки даже не достигнем предела нагрузки.
Лорд Рональд присвистнул.
Император порывисто поднялся со своего походного кресла и, заложив руки за спину, подошел к тисеру.
- Сотник, завязывайте с этим делом! - махнув рукой, тихо сказал он замеревшему возле тисера бошару и, обернувшись, взглянул на начальника инженерной службы. - Дан-Мохэм, сколько времени потребуется твоим ребятам, чтобы подготовить десяток таких сцепок?
- Вей-ме! Государь, это же тридцать тисеров! Где же я их столько наберу?! Да и не виданное это дело, чтобы конница, да летала по небу!
- Э, дружок! Не знаешь ты, что такое десантные войска! Там не то что конница, там танки летают! - усмехнулся Муилькор.
- Танки? Какие танки?
- Никакие, забудь. Так, воспоминание об ином мире, - тихо произнёс император.
- Тридцать тисеров, тридцать! Вей-ме!
- Дан-Мохэм!
- Да, государь?
- Ты достанешь и больше. Не прибедняйся, я ведь помню Везинский лес и то, что вы на пару с Колодаи там устроили. Не прибедняйся. Тот, кто смог всего за пару дней собрать целый корпус ополчения и буквально раздавить, как тараканов, отлично вооруженную армию врага, с лёгкостью сможет за трое суток найти и пять десятков тисеров.
- Трое суток?! Пятьдесят тисеров?! Вей-ме! Ну почему бедным идишам всегда достаются самые неосуществимые задания? - вздохнул Дан-Мохэм.
- Да потому, что вы единственные, кто действительно сможет с этим управиться! – улыбнувшись, ответил Муилькор. - И вот ещё что... - уже серьёзно добавил он. - Я очень надеюсь на тебя. Знаю, что трудно, но ты должен это сделать. В лепёшку расшибись, но чтобы через трое суток тисеры были!
- Я понял, государь. - с поклоном ответил Дан-Мохэм и отошел в сторону, кивком головы подзывая к себе одного из своих помощников.
Император в сопровождении сына и военачальников направился в сторону штабного шатра.
- Вот прохвост! "Вей-ме!" Уверен, тисеры будут, - тихо сказал он шедшему рядом с ним сыну.
- Отец, позволь высказать некие сомнения, - произнёс тот.
- Говори.
- Уже не первый день в Андалане льют дожди, земля основательно раскисла. Если для пехоты это не столь критично, то у конницы, возможно, возникнут проблемы.
Муилькор одобрительно качнул головой.
- Ты абсолютно прав. Именно по этой причине подавляющую часть перебрасываемых войск составит оркская пехота. Но в любом случае конница необходима. За спиной орков весь Андалан. Наличие конницы придаст этим парням уверенности, да и висящие у них над головами тисеры с меткими стрелками послужат замечательным прикрытием.
- Кто возглавит эти войска?
- Уверен, что герцог великолепно справится с этой задачей.
- Отец, прошу, поручи это мне. Ты сам говорил, что мне необходимо постигать науку войны.
Муилькор искоса взглянул на сына и отрицательно качнул головой.
- Нет, сын мой. Уверен, ты и сам отдаёшь себе отчёт в том, что это очень ответственная миссия. А ты ещё недостаточно опытен. Я не имею права так рисковать! Задача слишком сложна, изо всех полководцев империи я могу доверить её только одному герцогу Гуял-Исша. Эту задачу с успехом выполнит лишь он один, и никто больше. Но не расстраивайся, сын, для тебя тоже найдётся серьёзная работёнка. На сегодняшнем военном совете ты узнаешь всё.
Только сегодня утром имперская армия после ускоренного ночного марша прибыла в Меласскую долину на границе с Андаланом.
Следуя приказу императора, воины тут же приступили к строительству и обустройству лагеря. Как грибы после дождя на поле в одночасье выросли стройные ряды больших полотняных палаток рядовых сурдурукар и пёстрые шатры командного состава. Тихая долина оживилась, забурлила, загудела тысячами голосов и звуков, скрипом телег, конским ржанием и рёвом тягловых буйволов.
Солдаты под командованием опытных инженеров сразу же приступили к обустройству укреплений. Одни копали ров, другие занялись возведением частокола. Ближайшие леса наполнились визгом пил, стуком топоров и стоном падающих деревьев.
С каждым часом в долину прибывали всё новые и новые подразделения имперской армии. В глазах рябило от разнообразия стягов, гербов, видов оружия и различных цветов одежды воинов. Тёмное одеяние сурдурукар, красно-чёрные хотты артиллеристов, зелёные накидки эльфийских стрелков из Эмингарда, белоснежные одежды игнисских паладинов, песочно-коричневые одеяния всадников сульми, чёрная клёпаная кожа оркских доспехов и уж совсем экзотические мохнатые медвежьи накидки норвических берсерков. Дым костров, шум и гам.
Таиться от андаланских дозоров уже было бессмысленно.
Игра в кошки-мышки закончилась. Императора нисколько не смущало, что приход такой огромной армии не мог быть незаметным для неприятеля, и Боккаж, который, как было известно, находится где-то поблизости, в одной из приграничных деревень, наверняка уже отдал своим военачальникам соответствующие положению приказы.
Впрочем, это входило в план Муилькора. Именно поэтому он действовал нагло и самоуверенно, словно говоря: "Вот я, вот моя армия. Она огромна, и я уверен в своей несокрушимости".
Именно поэтому он и выбрал плацдармом для вторжения в земли мятежного Андалана эту зажатую между бескрайними топями Кирионских болот и непроходимыми чащами Тёмного леса Меласскую долину.
Муилькор намеревался идти в лоб, прямо по андаланскому тракту, предоставив Боккажу возможность, стянув все войска в единый фронт, организовать непробиваемую оборону.
Пусть Боккаж уверится в том, что, возгордившись блестящими победами и опьянев от сознания своей несокрушимой мощи, империя потеряла всякую осмотрительность и теперь очертя голову ломится в бой.
Меласская равнина. Меласс - песочные часы. Именно так выглядит эта местность: по самой перемычке, стиснутая между топями болот и непроходимыми буреломами леса, пролегает лента тракта, дальше, уже в землях Андалана, долина вновь расширяется. Это очень удобно для обороны.
Там можно остановить и сокрушить любого врага - есть где развернуться для манёвра чтобы бить его, как только вздумается. Великолепнейший шанс навеки положить конец могуществу возрождающейся империи, раздавить, перемолоть в одном решающем сражении, а уж потом и бывшими союзниками можно будет заняться.
Красота! Но только это обманчивая красота, ибо Муилькор задумал доселе невиданное.
Он действительно поведёт имперскую армию напролом, прямо по тракту в лапы смертельного врага, да только поведёт он эту армию для того, чтобы навсегда истребить мощь Андалана. Тисеры перебросят в тыл противника часть имперской армии, конных сурдурукар и оркскую пехоту Чёрной Ведьмы, и Боккаж со всеми своими корпусами попадёт в "мешок", в том самом "бутылочном горле" песочных часов. И тогда...
Только бы Дан-Мохэм не подвёл! Нет, этот не подведёт! Он уже показал себя в Везинской чаще.
Чья-то рука откинула полог шатра, и навстречу мужу вышла Хелена. Следовавшие за Муилькором военачальники остановились и замерли, в почтении склонив головы перед императрицей.
- Мне нужно тебе что-то сказать, - тихим голосом произнесла она, глядя в глаза мужа.
- Это так важно именно сейчас?
- Да!
Муилькор молча вошел в шатёр.
Наследник хотел было войти следом, но увидев, как мать едва заметно качнула головой, остановился.
- Прошу меня простить за это маленькое неудобство, господа, но дело не терпит отлагательств! - мягко улыбнувшись, произнесла императрица и, грациозно приподняв подол тёмно-вишнёвого шелкового платья, скрылась в шатре.
* * * * *
- Лилит прикрыла наш отход, натравив на андаланские кордоны болотных гулей и прочую нечисть обитающую в топях, - Ленор замолчала.
Сидя в походном кресле, она сложила ладони, зажав их между колен, взглянула на мужа самым чистым и невинным взглядом своих бездонно-голубых глаз и улыбнулась.
На протяжении всего её рассказа Алекс не проронил ни слова. Сложив руки на груди и нахмурившись, он буравил жену гневным взглядом.
Зная вспыльчивый характер императора и ожидая, что весь его гнев сейчас будет обрушен на Ленор и Лилит, бошар-ассасин Колодаи как бы невзначай постаралась оказаться возле выхода из шатра.
- Стоять! - не оборачиваясь в её сторону, рявкнул Алекс, при этом продолжая в упор смотреть на Ленор.
Сидевшая тут же с видом провинившейся девочки-служанки Лилит вздрогнула. Колодаи замерла возле входа в шатёр с бесстрастным выражением лица.
- Так значит, вы меня облагодетельствовали? - едва сдерживая гнев, произнёс Алекс. - Бабий заговор! Думаете, что облегчили этим мне жизнь?! - заложив руки за спину, он стремительно заходил туда-сюда. Император не скрывал своих чувств, он действительно был взбешен.
Хелена переглянулась с Ленор и Лилит - побесится да остынет.
- Так вот, значит, зачем вы уболтали меня отправиться с визитом к Саа-Мохан! - Алекс резко остановился напротив Хелены. - Ты знала, стало быть, знала и она! Все эти пустые светские разговоры просто трёп, лишь бы затянуть визит!
Вместо ответа Хелена виновато отвела глаза.
- Твою ж мать! - Алекс буквально упал в походное кресло и нервно забарабанил пальцами по крышке раскладного стола, заваленного штабными картами и донесениями. - Они убили Боккажа! Подумать только! Подвиг, мать вашу! - неожиданно он умолк и пристально взглянул на замершую возле входа в шатёр Колодаи.
- Так значит, это всё проделки ордена? Ты, карающая десница, без указки Преподобной палец о палец не ударишь! - хлопнув себя по лбу, он резко вскочил на ноги и вновь заходил по шатру. – Проклятие! И как же я сразу не догадался! - он остановился и обвёл всех присутствовавших дам пристальным взглядом. – Вы же все так или иначе состоите в ордене! Саа-Мохан тоже состоит в магистрате. Так вот кто заказал Боккажа! Это был заговор ордена! Вы все в равной степени замешаны в этом и выполняли указ Преподобной! Ну надо же, твою ж мать, вот сестричка услужила! "Все вы дети мои, все равны в моих глазах!" Слова, слова!
- Алл... - тихим голосом обратилась к мужу Лилит. - Преподобная отвела от тебя грех мести за Плеяду. Смерть Боккажа - акт милосердия для живых. Лишившись своего короля, армия Андалана просто разбежится. Не будет больше жертв и смертей. Кровопролитная война закончена, ты можешь как победитель войти в Андалан.
Ничего ей не ответив, Алекс перевёл взгляд на Хелену.
- Ну, Всевидящее Око, загляни в будущее и ответь мне, так это или нет!
Ничего не ответив, Хелена молча склонила голову.
- То-то! - Алекс кивнул и, подойдя к Лилит, опустился перед ней на корточки. - Милое моё, неиспорченное злыми помыслами дитя! Убив вожака лютой стаи, вы не сделаете кровожадных хищников невинными овечками, - взяв жену за руку, он пристально взглянул ей в глаза. - Неужели ты по чистоте своей души решила, будто всё так просто? Да, какая-то часть армии Андалана действительно разбежится по домам, не всем им по душе эта война. Но привыкшие убивать никуда не денутся, ибо жить по-иному они не желают, да и не умеют. Вкусивший горячей крови уже никогда от неё не откажется. Хищная стая рассыплется, разбежится по окрестным лесам мелкими бандами и будет совершать набеги на мирные поселения, чтобы грабить, убивать и насиловать.
Алекс встал и перевёл взгляд на Ленор.
- Вы все совершили ужасную, преступную ошибку, - нахмурив брови, произнёс он. - В то время как для лечения тяжёлой болезни требовалась серьёзная операция по удалению опухоли, вы занялись самолечением. Опухоль рассосётся, но при этом её яд проникнет в кровь всего организма. Кто дал вам право лезть в военные дела? С каких это пор орден вкупе с жёнами императора стал вмешиваться в ратные дела империи?
Ленор виновато улыбнулась.
Не в силах более сдерживать гнев, Алекс взорвался. Побагровев, он что есть силы грохнул кулаком по крышке стола и одним широким движением смёл на пол всё, что на нём находилось. Лилит вновь вздрогнула.
- Мало того, что, убив Боккажа, вы срываете весь план военной операции по уничтожению армии Андалана, так ещё и ставите под удар авторитет императорской власти! Пусть Преподобная со своим орденом и далее заботится о духовном и моральном облике жителей Сдонии, но я не потерплю того, что они суют свой нос и в дела светской власти! Всему есть разумный предел! Война штука серьёзная, тут и так хватает неожиданностей, в расчёт берётся каждая мелочь, составляется план кампании, собираются данные - и тут нарисовываетесь вы! - Алекс устало опустился в кресло и угрюмо замолчал, глядя на мыски своих сапог
- Орден стремится к тому, чтобы свести к минимуму пролитую в этой войне кровь. Это милосердие... - возразила было Хелена, но тут же умолкла и потупила взор, встретившись с взглядом мужа.
- Милосердие? Стремление свести к минимуму пролитую кровь? О каком милосердии говоришь ты, та, кто может узреть будущее? Или ты не видишь горе и страдания мирных фрименов, которые растянутся на долгие годы? Ты не видишь, как многочисленные разбойничьи банды, состоящие из бывших солдат андаланской армии, рыщут по лесам и весям Сидонии, оставляя после себя смерть и несчастья? Ты этого не видишь?! Ты не видишь, как ради безопасности своих подданных империи придётся увеличивать и увеличивать армию с целью поиска и уничтожения этих банд? Армия не сеет, не жнёт, не пашет, не пасёт скот, не рыбачит. Армия занимается только своим делом - она воюет! Армию надо содержать. Солдат должен быть сыт, одет, обут. Он должен иметь крепкое оружие и доброго коня, которого также надо кормить. Кто должен обеспечить солдата всем этим? - Алекс на мгновение умолк, в упор глядя прямо в глаза Хелены. - Ресурсы Сидонии не безграничны. Отрывая мужика от земли, вооружая и обучая убивать, мы перекладываем всю тяжесть производства на плечи его соседа. Потом мы призовём в ряды имперской армии и его. Так кто тогда будет пахать, сеять, собирать урожай - их престарелые родители, жёны да малолетние дети? Тебе показать отчёты имперских советников по производству зерна и мяса? Кто-нибудь из вас вообще интересовался этой стороной вопроса? Тебе известно, на сколько упало производство по сравнению с предыдущими годами? Уже сейчас каждый фермер на содержание имперской армии обязан отдавать в казну десятую часть своего урожая, и это при том, что ему надо обеспечить и свою семью, и что-то отвезти на рынок для обмена. Ты отдавала себе отчёт, сколько сапожников, кожевенников, ткачей и портных уже сейчас трудятся для того, чтобы вся наша армия была одета и обута должным образом? Вы все, сидящие тут, имеющие по сотне нарядов в своих гардеробах, задумывались ли о том, что носят обычные горожанки и селянки Сидонии? Уже сейчас на рынках пропали добротные ткани и хорошая обувь, ибо всё это востребовано армией. Если раньше путникам, покидающим постоялые дворы, всегда давали в дорогу вяленое мясо, сало и сыр, то сейчас в лучшем случае это будет небольшой кусок сала, да и то шпик. Это весьма наглядный показатель. Тысячи лет Сидония кормилась от фермерских хозяйств, вся её экономика держится на плечах крестьян и ремесленников. Война уже нанесла ощутимый удар по эти классам. А между тем, укрепляя и поддерживая огромную армию, мы ставим под угрозу будущее всей Сидонии. Мы искусственно создаём новую прослойку общества - воинов. Чем это может обернуться впоследствии?
Алекс на миг задумался.
- Мне не надо обладать даром предвидения, чтобы заглянуть в недалёкое будущее, - устало произнёс он. - Вы убили Боккажа, и это грозит обернуться большой бедой. Я намеревался заманить армию Андалана в мешок, окружить и полностью истребить. Это было более чем реально. Все действия андаланца были просчитываемы и предсказуемы. Я знал, чего от него следует ожидать в стратегическом плане, ибо каким бы дерьмом он не был, всё же являлся мудрым стратегом. Но теперь, когда армия Андалана лишилась своего вождя...
- Мы тебя поняли, - тихо произнесла Хелена и, подойдя к мужу, села на ковёр подле его ног. - Милый, смени гнев на милость. Не кори нас, мы и так раскаиваемся в том, что своими действиями поставили под угрозу весь твой замысел. Клянусь тебе, что он сработает, ибо тщеславие андаланских маршалов столь велико, что они ищут выгоду в гибели своего короля. Твои пророчества ужасны, но, слава Праматери, они не сбудутся. Я чувствую приближение их армии, я чувствую тысячи жизней, которым суждено оборваться тут, в Меласской долине. Но кроме этого я чувствую, что в какой-то мере твой гнев вызван боязнью за их жизни, - сказав это, Хелена указала на Ленор, Лилит и Милу. - Я чувствую в тебе ужас, ибо ты понял, что они все так же, как и твоя сестра, в одночасье могли погибнуть. За гневом ты спрятал свой страх, - Алекс не мог видеть, как Хелена незаметно подмигнула своим совсем уж загрустившим товаркам.
- Увы, сердце моё, ты права только отчасти, - погладив жену по золотистым локонам, ответил Алекс. - Сейчас мне недосуг ломать голову над тем, что орден стал слишком активно вмешиваться в императорские дела, и обдумывать, как мне с этим поступить, но позже я буду обязан принять какие-то меры. Сейчас же я скажу вам вот что. Вы, все трое, должны написать послание Преподобной матери. В этом письме вы сообщите ей, что намерены немедленно выйти из ордена. Это серьёзное решение, и я дам вам срок, чтобы всё хорошенько обдумать.
Хелена резко подняла голову и удивлённо посмотрела на мужа. Лилит, Ленор и Мила были поражены этими словами не меньше её.
- Да-да! Дорогие мои супруги, не надо на меня смотреть, как солдат на вошь. Вы должны покинуть ряды ордена Праматери, - спокойным, но твёрдым тоном продолжил Алекс. - Негоже императрицам, представляющим светскую власть, состоять в религиозном ордене и выражать его интересы. Вы поняли меня?
- Но как же это?! - вскинулась было Ленор, но властным жестом руки Алекс заставил её замолчать.
- Своим поступком вы дали мне понять, что интересы ордена Праматери для вас превыше замыслов вашего мужа-императора, а в своём, в общем-то, достойном всяческого уважения стремлении принести благо ордену вы готовы пренебречь благополучием императорского дома. Заботы ордена вы ставите превыше забот вашего мужа. В служении ордену вы готовы пожертвовать своей жизнью, в то время как ваше служение народу Сидонии сводится к абсолютному нулю, - он умолк и, нежно проведя рукой по щеке сидевшей возле его ног Хелены, взглянул ей в глаза.
- Вы все сегодня же отправляетесь в Тирин. Я же вернусь туда, как только покончу с армией Андалана. Не думаю, что это будет скорое возвращение. Зато у вас будет время, чтобы наконец-то сделать окончательный выбор, решив, с кем вы. Или вы заодно с орденом и готовы вместе с Преподобной верой и правдой служить великому делу духовности во благо ордена и Сидонии, либо вы с императорским домом и готовы не покладая рук своих трудиться ради мира и благоденствия всего народа, - он вновь умолк и оглядел всех присутствующих.
- С теми из вас, кто выберет служение ордену, я вынужден буду расстаться. Но клянусь, что не будет ни обиды, ни горечи в душе моей, ведь каждая из выбравших служение ордену останется в сердце моём как возлюбленная сестра. Я всё сказал! - Муилькор встал и стремительным шагом покинул шатёр.
- Обеспечьте охрану, императрицы покидают лагерь! - коротко распорядился он, обращаясь к одному из адъютантов. - Где принц Торрир?
- Вместе с лордом Рональдом отбыл в расположение второго легиона сурдурукар, государь.
- Коня мне, едем к лорду! - коротко распорядился Муилькор, натягивая на руки белые лайковые перчатки. - Разошлите вестовых по легионам, известите всех командиров, что на сегодняшний вечер назначаю большой военный совет.
Следом за императором из шатра выскользнула и бошар-ассасин Колодаи. Быстрым шагом, почти переходящим в бег, женщина направилась к коновязи, возле которой поджидал Хинкар, коротавший время за разговорами с Липси.
Увидев свою госпожу, он прервал мирную беседу с девушкой и выжидающе посмотрел на быстро приближающуюся к ним Колодаи.
- Мы уезжаем! К вечеру нам непременно надо быть в синодальном храме, - сухо произнесла она, лихорадочно отвязывая поводья Нордика.
Не привыкший задавать лишних вопросов секутор молча отвязал своего коня.
Взявшись за луку седла и поставив ногу в стремя, Колодаи на миг обернулась в сторону императорского шатра и, с досадой покачав головой, вскочила в седло.
- Госпожа, а девчонку? - спросил Хинкар, кивком головы указав на сиротливо стоявшую чуть в стороне Липси.
- О ней есть кому позаботится! - даже не взглянув в сторону девушки, ответила Колодаи, подбирая поводья нетерпеливо пляшущего под ней Нордика.
- Живее, Хинкар! - крикнула она, пришпорив своего коня.
* * * * *
Первой молчание нарушила Ленор.
- Только не говори, что ты нас предупреждала, - подавленно произнесла она, бросив быстрый взгляд на Хелену.
- Таким я его ещё никогда не видела, - тихо отозвалась та, поднявшись с ковра и оправляя складки шелкового платья.
- Император вернулся!
Обе женщины одновременно взглянули на Лилит.
- Что?!
- Вернулся Муилькор. Свершилось то, чего так давно желала и ждала Преподобная. То, чего так ждала вся Сидония, - тихо пояснила Лилит.
- Ага! И поэтому он послал нас всех далеко и надолго! Да чтоб я сдохла! Знаешь, куда мне упёрлось такое возвращение?!
- Нет больше того, прежнего Алекса, теперь есть император Муилькор. Свершилось древнее пророчество. Теперь он другой, это мы с вами остались прежними, - ровным голосом произнесла Лилит.
- Вот чёрт! Как же меня бесят все эти ваши эльфийские заумности! Ну и что, учитель Йода, что дальше-то делать будем?
Лилит молча пожала плечами.
- Ну вот же, твою мать! Теперь она не знает ничего!
- Он дал нам время, чтобы мы сами решили, - вставила своё слово Хелена.
- Ну, муженёк! Я тебе это ещё припомню! - выпалила Ленор.
- Да ничего ты не припомнишь! Ты точно такая же взбалмошная особа, как и он. Вспыхнешь, как трут, да только ненадолго, - урезонила её Хелена.
- Да, но меня ещё никто не посылал...
- В монастырь.
- Чёрт! В монастырь!
Не обращая на Хелену и Ленор никакого внимания, Лилит подошла к столу и присела, что-то выискивая среди разбросанных по полу бумаг и пергаментов.
- Что ты там ищешь? - спросила Хелена, смутно догадываясь, что она собирается делать.
- Чистый лист бумаги. Будем писать письмо Преподобной.
- Да чтоб я сдохла! Нет, ну вы только посмотрите на эту белую овечку! Она уже всё за всех решила! Ну, ей-богу, я сейчас слезами умиления зальюсь!
- А мне нечего решать, я остаюсь с ним. И вы остаётесь, - спокойно ответила Лилит, положив на стол только что найденный чистый лист бумаги и ища глазами чернильницу и перо.
- Ну надо же! А ты у меня спросила?! А у неё?!
- А мне не надо спрашивать, я знаю.
- Во даёт! Ну а ты-то что скажешь, мудрость эпохи?
- Ничего. Я тоже, как и Лил, отрекаюсь от сана, - ответила ей Хелена, почему-то переглянувшись с Лилит.
Обмакнув перо в чернильницу, та начала что-то писать.
- Спелись?! То есть вы обе хотите сказать, что всё давно решили? А что наш обожаемый супруг только что послал нас всех куда подальше, это всё ерунда, так, милые пустяки!
Хелена укоризненно качнула головой.
- Ты не хуже нас слышала всё, что он нам сказал. Он прав! Жены императора всегда должны быть подле своего мужа и разделять с ним все тяготы бремени власти, а мы слишком сильно увлеклись своей игрой.
- Ох! Ну надо же! Совсем недавно ты говорила иначе! - всплеснув руками, воскликнула Ленор.
- Ты права, это так. Теперь я понимаю, как сильно заблуждалась. Я видела скорое окончание войны. Боккаж сильная, харизматичная личность, он держал Андалан в ежовых рукавицах. Он выдающийся стратег и политик. Жестокий, коварный и умный враг. Уже нет Лиги пяти королевств, мятежные лорды и бароны догнивают в земле, а Андалан тем не менее до сих пор представляет собой грозную силу. Я видела, что после смерти андаланца в королевстве начнётся развал. Жестокое правление - крайне ненадёжный цемент в строительстве государства. Умирает деспот, и в одночасье разваливается всё, что он создавал годами. Именно это я видела, и именно это затмило собой все прочие возможные последствия гибели Боккажа. Я видела, как после смерти своего короля приближенные вступят в смертельную схватку за власть, чтобы урвать для себя кусочек пожирнее. Но Алл, не обладая даром предвидения, смог душою и разумом узреть куда больше, ибо его сердце всецело принадлежит Сидонии и её народу. В этом и есть истинное величие императора.
- Вот это ты дала! Тебе, мать, впору научные труды писать! - буркнула Ленор.
- А мне сдаётся, что Преподобная неспроста затеяла всю эту интригу с убийством Боккажа, - отложив в сторону перо, сказала Лилит.
- Это ещё почему? - приподняла брови Ленор.
- Да потому, что она знала, чем всё закончится. Это было испытание для нас.
- Что-то я тебя понять не могу.
- Всё просто. Она подтолкнула нас к пути осознания того, кто есть мы сами. И знаете, что я вам скажу? Мы с вами ноль без палочки, глупые, чванливые куклы, не видящие ничего дальше своего носа и живущие в своём иллюзорном мире.
- Но-но! Ты с глупыми куклами-то поосторожнее! - нахмурилась Ленор. Впрочем, она прекрасно понимала, что хочет сказать Лилит. - Она, видите ли, знала, чем всё закончится! Да меня там чуть не ухлопали! Боец-то он знатный оказался. Ну и методы у Преподобной!
- Не шуми.
- Не шуми?! Ничего себе! Ежели бы я чуть прозевала его удар, то не сидела тут с вами!
- Я ведь говорила, что ты его убьёшь.
- А плечо?
- Я тебя сразу залатала. Не болит?
- Нет! – нахохлившись, огрызнулась Ленор.
- И шрама не осталось. Я знала, и Преподобная знала, что у вас всё получится. Лил права, Преподобная не зря всё это затеяла.
- Я преклоняюсь перед величием Преподобной! Не произнеся ни слова, она целенаправленно подтолкнула нас к осознанию истины, заставив полностью переосмыслить свою жизнь и выбрать правильный путь. Наше предназначение вовсе не в служении ордену, он легко обойдётся и без нас. Наше предназначение в служении своей семье и народу Сидонии. Мы с вами всё время помним о Великой Праматери, но в служении ей мы совсем забыли о своих братьях и сёстрах, об их бедах и чаяниях. Вспомните слова из Книги Бытия, которые принадлежат самой Праматери: "Лживо лукавят те, что клянутся, будто бесконечно возлюбили мать свою, но братьев и сестёр своих позабыли, ибо в гордыне своей возлюбили они только себя, и слова их есть обман пустой. Презренны будут позабывшие родство своё. Услужи сестрам и братьям своим, и возрадуется сердце матери твоей, ибо в любви детей своих узрит она и любовь к ней самой..." - сказав это, Лилит вновь взяла перо, обмакнула его в чернила и продолжила писать.
- Выбор весьма серьёзный. Нам всем есть чего терять, - в раздумье произнесла Ленор.
- В особенности это касается тебя, - лукаво прищурив глаз, произнесла Хелена. - Гроссмейстер ордена Великой Праматери - очень высокий сан. Второе лицо в ордене после Преподобной. Это почёт и благоговейное уважение. Это куда значимее, чем титул императрицы. Ну а насчёт четырёхединства брака вопрос более чем решаемый. Найдём Муилькору юную девицу, свеженькую, ядрёную, эдакого живчика, кровь с молоком. Да хотя бы ту конопатенькую, что вы притащили с собой из Андалана! Кстати, где она?
- Язва! - поджав губы, огрызнулась Ленор.
- Всё, готово, - коротко сообщила Лилит, подписываясь под текстом письма.
- Дёшево же вы хотите от меня отделаться! Я в монастырь, а они...
- Ленни, это не шутки, - уже серьёзно произнесла Хелена. - Выйдя из ордена в статусе гроссмейстера обратно вернёшься рядовой послушницей.
Соглашаясь с ней, Лилит кивнула.
- Вот испугали, я вся трясусь! - ответила Ленор и подошла к сидевшей за столом Лилит. - Молоденькую, конопатенькую... Ишь, чего удумали! Перо-то дай!
Приняв из руки Лилит перо, она обмакнула его в чернильницу и размашисто подписалась, полюбовалась, как художник, на дело рук своих и сделала финальный росчерк.
- Но запомните, я никуда отсюда не уеду! Делайте что хотите, а я остаюсь!
- Это традиция, - кивнув головой, констатировала Хелена. - Слово Ленни - последнее слово, - добавила она, ставя свою подпись под посланием Преподобной.
- Стерва!
- От стервы и слышу! - парировала Хелена.
Ленор хмыкнула и направилась к выходу из шатра.
- Ты куда собралась, мать?
- Про девчонку ты вовремя вспомнила! За всеми этими разговорами и волнениями я и вправду о ней позабыла.
- Вот, мы уже делаем успехи, видишь, и о ближнем вспомнила-таки! - подмигнув Лилит, с усмешкой прокомментировала Хелена.
Ленор оглянулась, укоризненно покачала головой, но, ничего не сказав в ответ на колкое замечание, откинула полог и выглянула на улицу.
- Приведи сюда вон ту девчонку! - велела она стоящему в карауле сурдурукару.
- С девочкой некрасиво получилось. Она, бедняжка, и так много чего натерпелась, а мы её почти весь день на улице продержали. Мало того, наша Росомаха сгоряча её чуть было не прирезала, - тихо произнесла она, взглянув на Хелену и Лилит.
- Куда думаешь пристроить её? - спросила Лилит.
Наблюдая за тем, как часовой, взяв за локоть, ведёт Липси к шатру, Ленор пожала плечами.
- Даже не знаю. Пусть пока что побудет в помощницах у нашей Люси, а дальше... Дальше видно будет, - и тут же сурово прикрикнула на воина. – Эй, твою ж мать! Понежнее, она же ещё совсем ребёнок! Ты что, корову на убой ведёшь?
Хелена и Лилит обменялись взглядами.
- Ленни! - качая головой, улыбнулась Лилит.
- Что-то мне подсказывает, что эту замарашку ждёт большое будущее, - сворачивая в трубочку только что написанное письмо, произнесла Хелена.
- О, боги! Да молчи уж, Пифия. С Боккажем напророчила, хватит уже. Пусть всё будет, как будет, - отозвалась Ленор.
Хелена только хмыкнула.
- Я только сказала то, что почувствовала. А девочку надо бы накормить да привести её в порядок. Пойдём в наш шатёр.
- Ты права. Это штабной шатёр, негоже нам тут более ошиваться. Кстати! Когда думаете сие послание отправить?
- Прямо сейчас и отправим, - вставая с кресла, ответила Лилит. - Прямо сейчас.
* * * Продолжение следует * * *
__________________
Последний раз редактировалось pike, 15.09.2012 в 21:42.
Вить, очень интересно, как будут разворачиваться события дальше. И куда это Колодаи так быстренько умчалась? Синодальный храм... Это к Сандре, что ли?
Замечательная серия!
Так здорово, что серии выходят чаще! События не забываются и читать намного интереснее.
"Миротворец кормит крокодила в надежде на то, что крокодил съест его последним"
"Там, где нужна суровость, мягкость неуместна... Мягкостью не сделаешь врага другом, а только увеличишь его притязания"
* * * * *
- Ну, ты как всегда в образе, красавица ты моя! - широко улыбаясь, произнёс Муилькор.
Спрыгнув со своего вороного жеребца, Санди-ведьма приблизилась к императору.
- Доброго здравия тебе, отец! - темная царица уже собиралась преклонить колена, приветствуя императора, но Муилькор не позволил ей этого сделать.
- Рад видеть тебя, милая! Наконец-то ты решила выбраться из своего добровольного затворничества! - заключив дочь в отеческие объятия, произнёс он.
- Я очень соскучилась, - тихо, чтобы никто, кроме отца, не мог этого слышать, шепнула ему на ухо Санди. - Как себя чувствуют светлейшие императрицы? Как матушка? В добром ли она здравии? - спросила она уже официальным тоном, но увидев, как отец нахмурил брови, сразу поняла, что произошло нечто такое, что требует отдельного разговора, не предназначенного для посторонних ушей.
- Торрир! Как поживаешь, братец? - обратилась Сандра к стоящему за спиной отца наследнику. - Как возмужал! Поди от невест и отбоя нет? Или уже присмотрел себе какую волоокую раскрасавицу?
Радостно улыбаясь и краснея, Торрир обнял старшую сестру.
Вся эта сцена происходила на виду армии орков, вступающей в огромный по размерам военный лагерь. Сам император в сопровождении наследника и командующего объединёнными силами империи герцога Гуял-Исша прибыл к южным воротам лагеря, чтобы лично встретить эту грозную силу.
Видя, как тепло император встречает их царицу, суровые оркские воины довольно ухмылялись.
- Сэпхэм! Мой верный старый боевой товарищ! Как же я рад тебя видеть! - эта фраза императора, обращённая к их любимому военачальнику, произвела на орков неизгладимое впечатление.
Два ветерана воспетой в героических сагах менестрелей и уже успевшей войти в легенды жестокой битвы в Изумрудной долине крепко обнялись - старый орк и уже начинающий седеть сид.
- Старина Сэпхэм! Ты всё так же силён, как и прежде, мой друг! Ну что, покажем молодым, на что мы ещё способны? Всыплем андаланцам по первое число!
Растроганный таким приёмом орк от переизбытка чувств грохнул себя кулачищем в широченную грудь и опустился на колено перед императором.
- Встань, встань! Негоже такому славному герою стоять перед кем-либо на коленях! - произнёс Муилькор.
Пожалуй, рассказ об этой тёплой встрече требует дополнительных объяснений, ибо в представлении подавляющего большинства читателей орки ассоциируются с неким злом. Они почти всегда описываются как тупые, не ведающие жалости отвратительные создания и, как правило, являются персонажами крайне отрицательными, всегда сражаются на стороне некоего вселенского зла и с завидным энтузиазмом гибнут сотнями от рук главных героев, которые, как обыкновенно это бывает, бьются на стороне светлых сил, тем самым как бы подчёркивая эпичность столкновения добра и зла.
Отчасти это действительно так, но только отчасти, ибо, ежели копнуть чуть поглубже, то это "отчасти" неуклонно стремится к абсолютному нулю, начисто разрушая общепринятый стереотип образа орка.
Посему предлагаю читателю ненадолго отвлечься от повествования и совершить коротенький экскурс, который пусть и бегло, но всё же более подробно ознакомит его с этим этносом. Итак, орки.
Примеров, опровергающих устоявшееся негативное представление об орках, довольно много.
Для начала остановимся на описании внешности среднестатистического представителя этого народа.
Во-первых, он вовсе не безобразен, как это принято считать, ибо внешность орка почти ничем не отличается от привычного людям образа неандертальца. Многие учёные мужи Сидонии более чем уверенно склоняются к тому, что народ орков и есть не кто иные, как те, кого в мире людей принято считать вымершими представителями некогда доминировавшей в Европе расы, родственной Homo sapiens - к последней оные неандертальцы, как известно, вовсе не принадлежали.
Но продолжим разговор о внешности орка.
Довольно сильно выступающие надбровные дуги, небольшие, как правило, тёмно-карие глубоко посаженные глаза, несколько крупноватый мясистый нос и мощные жевательные мышцы лица в сочетании с небольшим по размеру подбородком, из-за чего скулы орков подчас кажутся слишком массивными. Это обусловлено преобладанием в рационе их предков довольно грубой пищи.
Кстати, огромные, торчащие наружу, как у кабанов, страшные клыки орков - это тоже вымысел. Да, зубы орка намного крепче, чем зубы сида, человека и уж тем более эльфа. Есть и довольно мощные клыки, но их можно увидеть только тогда, когда орк широко улыбнётся или оскалится. Строением челюстей орк обязан среде своего обитания и предпочтениям в пище - исторически сложилось, что основной рацион орков состоял из орехов и мяса.
Фигура и рост орка также ничем не отличаются от фигуры физически хорошо развитого сида или человека, разве что скелет более ширококостный и мышечная масса даже самого посредственного представителя этой расы намного больше.
Ещё одним мифом является цвет кожи орков. Она вовсе не зелёная и пупырчатая, как это принято считать, а скорее сероватая и опять же мало чем отличается от кожи людей или сидов, разве только тем, что более толстая, и расположенные в ней кровеносные сосуды находятся несколько глубже, почему она и имеет легкий серый оттенок.
Учёный муж ко всему этому добавил бы ещё один интересный факт: содержание красных кровяных телец в организме орка значительно выше, а объём сердца и лёгких намного больше, чем у людей.
В финале этого небольшого экскурса всенепременно следует упомянуть, что орки вовсе не злобные и тупые создания, которые спят и видят, как бы кого-нибудь прибить, всё это очередной миф, причём миф довольно обидный. Орки были и по большей части до сих пор остаются обитателями высокогорий. Естественно, суровая среда обитания наложила отпечаток на их поведение. Само существование этого этноса было целиком направлено на борьбу за выживание вида, а наличие огромного числа хищников развило в орках природную осторожность в сочетании с врождённой агрессией и быстротой реакции.
Когда на тебя с грозным рыком нападает внезапно выскочивший из засады пещерный лев или горный лумпар, то времени для глубокомысленного обдумывания сего факта просто не остаётся, приходится действовать чисто на инстинктивном уровне. Одни пытаются убежать от опасности, что в горных районах представляется несколько проблематичным, а другие, включив природную агрессивность, встречают угрозу лицом к лицу. У таких шанс выжить намного выше, чем у тех, кто удирает, кого лев или лумпар могут легко догнать. Посему и сложилось так, что при неожиданной встрече орк сначала пускает в ход оружие и только потом начинает соображать, кого это он только что отправил на тот свет.
Вот тут мифы об орках пускай и частично, но начинают соответствовать истине. Воин-орк поистине бесстрашен и свиреп в бою. В яростной схватке он неудержим и ужасен, могуч, ловок и беспощаден. Удары его секиры или тяжёлого кривого меча обрушиваются на голову врага с такой чудовищной силой, что не каждый противник сумеет отразить эту сокрушительную атаку.
Но тут стоит справедливости ради припомнить норвических берсерков, кои ни толики не уступят орку по кровожадности и свирепости в бою, а также непобедимых имперских сурдурукар, прославившихся необычными и стремительными приёмами рукопашного боя.
Следует упомянуть и тот факт, что орки непревзойдённые специалисты в области применения тяжёлых метательных орудий. Истоки сего искусства уходят корнями в седую древность, когда населяющие горные области Сидонии племена орков были вынуждены каким-то образом бороться со сходами лавин и камнепадами, грозящими смести их поселения и завалить узкие горные дороги. Поэтому они обстреливали опасные склоны из катапульт, вызывая мелкие обвалы, последствия которых намного легче ликвидировать.
Это то, что касается угрозы со стороны неживой природы. Но кроме лавин и камнепадов есть ещё обитающие в горах горгульи, да и драконы порой могли напасть на поселение. От всех этих летающих тварей орки также отбивались с помощью метательных орудий, и надо сказать, что в этой области они приобрели недюжинные познания и достигли потрясающих успехов.
С моей стороны будет очень несправедливо, если рассказывая об этом этносе, я не упомяну о прекрасной половине оркского народа, о женщинах.
Ориссы… Да-да! Не орканки, не какие-нибудь оркуйки или как там ещё, а именно ориссы. Так называют своих женщин мужчины-орки. При довольно грубом и искажённом оркском квенья с преобладанием в произношении гласных и шипящих звуков, орки умудрились найти для своих женщин очень благозвучные слова. Оста - жена, русси - любимая, гласса - невеста, турми - красавица, ом хасси - моя малышка. Причем словом «хасси» (малышка) обозначается именно любимая женщина, ибо слово «липси» (малышка) имеет прямое значение и уместно, например, при ласковом обращении к ребёнку.
Удивительно, но именно суровость быта и вечная борьба за выживание возвеличила в сознании орков образ женщины-матери, жены, хранительницы очага. Никогда за всю историю существования расы орков у них не наблюдалось такого понятия, как матриархат, ибо именно мужчина был и остаётся надёжной опорой семьи, её защитником и добытчиком. Именно мужчина есть столп и основа, но в понятии любого орка твёрдо прописано, что своим существованием он прежде всего обязан родившей его матери, а когда возвращается домой с долгой охоты или войны, будет согрет, накормлен и обласкан своей женой, нежно любимой и преданной ом русси оста.
Причём ни у кого во всей Сидонии язык не повернётся назвать орисс безобразными. Пусть они и не обладают бесспорно ослепительной, изящной и возвышенной красотой эльфиек, но их внешность за исключением уже упомянутого сероватого оттенка кожи ничем не отличается от внешности других обитательниц Сидонии, и среди орисс настоящие красавицы встречаются ничуть не реже, чем среди женщин сидов. Также следует отметить процветающие в Сидонии многочисленные смешанные браки, что более чем красноречиво подтверждает, что ни сиды, ни орки не видят ничего зазорного в том, чтобы взять в жёны женщину другой расы.
А теперь внимание, это самое интересное! Следует упомянуть один чрезвычайно занятный и познавательный факт. Дело в том, что в подавляющем большинстве все учёные мужи Сидонии на полном серьёзе и весьма обоснованно могут объяснить, что такой расы как орки в природе не существует, что это всего лишь обобщённое самоназвание одного из древнейших горских племён сидов, а все различия в физиологии объясняются только спецификой обитания. Причём в качестве наглядного и, в общем-то, убедительного примера они обязательно упомянут мир людей, где физиологические различия человеческой расы, вызванные приспособлением к среде обитания, выражены наиболее ярко.
В последние годы это утверждение приобрело огромное количество сторонников и имеет много доказательств, начиная с общего для всех сидов языка квенья и заканчивая единым культом Праматери.
Надеюсь, что я не утомил читателя этими научными рассуждениями, благо, теперь сей познавательный экскурс можно, пожалуй, завершить и вернуться к происходящим событиям.
Встретив Тёмную Царицу, император в сопровождении герцога Гуял-Исша и военачальника Сэпхэма направился в сторону штабного шатра. Чуть приотстав от них, шли, переговариваясь вполголоса, Санди и Торрир.
- Что произошло? - спросила Санди-ведьма, искоса взглянув на брата.
- Сам толком не знаю. Похоже, у них был какой-то серьёзный разговор. После него отец выглядел крайне раздражённым и сказал, что императрицы сегодня же должны покинуть лагерь, - ответил Тор.
- А ты с матерями после этого разговаривал?
Торрир отрицательно качнул головой.
- Пока нет. Думаю, что мы сможем увидеть их после военного совета и всё узнаем. Мне самому интересно, что произошло. Вообще ерунда какая-то. Девчонка из Андалана, вроде как они её оттуда притащили. Выходит, что они успели там побывать. Бред какой-то! Ничего не понимаю.
Санди кивнула.
- Ну а твои-то дела как? Что нового? - спросила она.
- Да ничего такого, - махнув рукой, ответил Тор.
Санди лукаво прищурилась.
- Темнишь, братец! Где-то с месяц назад у меня гостила Колодаи. Она говорила, что у тебя вроде как наклёвывается серьёзный романчик. Да не красней ты, как девица. А-а-а-а, значит, правда! - Санди звонко рассмеялась, видя, как густо покраснели щёки Торрира. - Как её зовут-то? Рассказывай.
Торрир мечтательно улыбнулся.
- У неё прелестное имя - Тассарэ.
- Тассарэ – ивушка. Она из сидов или эльфийка?
- Она из сидов.
- Из сидов? Погоди, а это, часом, не младшая дочь лорда Тиркан-Ария? Как же, как же, наслышана. В народе поговаривают, что она писаная красавица, умна и целомудренна. Ты, братец, не думай, что Чёрная Ведьма живёт в глуши и ничего не знает!
- Да я и не думаю.
- А как же та беленькая эльфиечка, как там её? Сильвина!
- Мы обручены, - ответил Тор и, слегка толкнув сестру локтем, озорно улыбнулся. - А говоришь, что многое знаешь. Хвастунишка!
- Подумаешь, прокололась. Значит, обручены? И когда свадьба?
- Отец сказал, что свадьба состоится после победы над Андаланом, - помрачнев, ответил Торрир.
- Ничего. Ждать уже не так долго осталось, - обнадёжила брата Санди - ведьма.
Ничего не ответив сестре, Торрир только вздохнул.
- Рвёшься в бой, а отец тебе не позволяет погеройствовать? - прочитав его мысли, поинтересовалась Санди.
- Я мужчина!
- О, боги! Да кто же в этом сомневается? - усмехнулась Санди. - Ты только не забывай самого главного: чтобы доказать, что ты мужик, вовсе не обязательно лезть в серьёзную драку. Представь себе, там иногда и убивают. А девушки, они создания странные. Девушки устроены так, что предпочитают иметь живых женихов, а не мёртвых. А это что за явление?
Последняя фраза Санди-ведьмы относилась к замеревшей возле одного из шатров юной особе в простом крестьянском платье. С неподдельным выражением благоговейного трепета и любопытства в глазах эта девушка взирала на приближавшуюся к штабному шатру процессию.
- О! Это как раз та самая девчонка, о которой я тебе говорил. Она мастер реверанса! - пояснил Торрир и усмехнулся.
- Мастер реверанса? Не поняла!
- Да так, вспомнил кое-что, - ответил Торрир.
- Она выглядит испуганной и несчастной. Из Андалана, говоришь? Странно... -
- Что странного? – взглянул на сестру Тор.
- Я почему-то не могу прочесть её мысли, - задумчиво ответила Санди-ведьма.
- Думаю, что ты ещё более удивишься, когда мы узнаем, что наши мамаши забыли в Андалане.
- Из Андалана... - задумчиво произнесла Санди. – Отец, часом, не по этому поводу гневается? Похоже, очередная авантюра наших мамочек! Ну не живётся им спокойно! - произнесла она, придирчиво рассматривая худенькую черноволосую девушку.
* * * * * *
- Я не вижу тут ничего дурного, ибо он прав. Неужели на тебя так сильно подействовали эти семейные дрязги? - Преподобная взглянула на стоящую перед ней Колодаи и улыбнулась.
Казалось, что рассказ бошар-ассаина не произвёл на неё абсолютно никакого впечатления.
Прикрыв глаза, Преподобная прислушалась к щебету птиц. Ухоженный заботливыми руками послушниц парк синодального храма буквально лучился жизнью. Буйно распустившиеся цветы алого шиповника наполняли звеневший пением птиц воздух непередаваемым благоуханием. Мохнатые трудяги-шмели, с сердитым жужжанием грузно перелетая с цветка на цветок, мирно конкурировали с хлопотливыми пчёлами и неспешными, сверкающими всеми цветами радуги грациозными бабочками.
Лёгкий ветерок шелестел узкими листьями ирисов, цветущих по берегам небольшого пруда, и играл искрящимися алмазами капель изящного фонтана.
Смежив веки, Преподобная молчала, но Колодаи слишком хорошо знала эту женщину. Её медитативное состояние могло обмануть кого угодно, но только не её.
- Ты мне всё рассказала? - не меняя позы, тихим голосом спросила Преподобная.
- Да, всё.
Первожрица едва заметно качнула головой.
- Та девочка, она осталась при императрицах?
- Да, - ответила Колодаи и подобралась.
Она прекрасно знала, что Преподобная ничего не спрашивает просто так, и ждала дальнейших объяснений. Но, как ни странно, та неожиданно перевела разговор совсем в иное русло.
- Алекса ждёт последнее, самое сложное испытание. Оно будет похлеще священного пламени, - сказала она, открыв глаза, и пристально посмотрела на Колодаи.
- Прошу тебя, не играй со мной в кошки-мышки. У меня сложилось очень неприятное навязчивое ощущение, что я марионетка в какой-то неведомой для меня игре. Например, я могла бы убить Боккажа без излишнего шума, но ты зачем-то вдохновила на это и Ленни, а где Ленни, там и все жёны императора. По сути, ты втянула их всех в этот заговор. Даже тихоня Лилит оказалась замешана в нём, причём ты даже не посчитала нужным ввести меня в курс дела. Ты всегда была мастером многоходовых партий. Я уверена, что ты и сейчас ведёшь какую-то непонятную для меня игру...
Предостерегающим жестом руки Преподобная велела Колодаи замолчать.
- В этом году шиповник расцвёл очень буйно. А цветы-то какие крупные, наверное, с два моих кулака!
- Что?! Причём тут шиповник? – её слова прозвучали так неожиданно, что Колодаи опешила.
- Сёстры расстарались, - словно не замечая удивления бошар-ассасина, невозмутимо продолжила Преподобная. - Шикарные цветы! Мне так нравится любоваться ими!
- Красивые, - чувствуя, что теряет терпение, согласилась Колодаи.
- Несколько лет сёстры занимались селекцией, чтобы вывести этот сорт, и клянусь Праматерью, пройдёт ещё десяток лет, и они выведут сорт, где цветы будут ещё крупнее, а их аромат ещё нежнее. Они будут совершенны! - пояснила Преподобная.
- Преподобная Мать вздумала просветить меня в области садового искусства? - с лёгкой иронией в голосе заметила Колодаи.
Словно не замечая сарказма в словах собеседницы, Преподобная невозмутимо продолжила:
- Селекция дело очень интересное и требующее недюжинного терпения. А самое главное в этом деле - ясное представление конечного результата трудов. Это всенепременное правило, надо точно знать, чего ты хочешь добиться в результате.
- Может, ты наконец перестанешь говорить загадками?
Преподобная одарила Колодаи долгим, пристальным взглядом.
- Когда-то, очень давно, мы сидели с Алом в таверне "Городская кошка", и именно там он прошёл своё первое испытание, испытание соблазном. Я поставила его перед фактом, что у него всенепременно должно быть три жены, ибо его брак четырёхедин. Впрочем, уже тогда для него это не было откровением, ибо он уже всё знал, на то есть Хелена. Она успела просветить его. Тем вечером Алекс не задумываясь отверг моё предложение взять в качестве третьей жены Лилит, причём я знала, что между ними когда-то была амурная интрижка, тем не менее он сразу же отказался.
- Сейчас ты говоришь то, о чём я знаю. Может, ты запамятовала, что именно я по твоему распоряжению ездила за ней через проклятый Амитс.
Преподобная улыбнулась.
- Я прекрасно всё помню.
- Это опять была многоходовая партия? Я выполнила твоё поручение и помимо этого насмотрелась на все мерзости, что творились в землях барона.
Позже ты сама сказала, что хотела, чтобы я узрела всё своими глазами. Теперь я понимаю, что ты предвидела последовавшие за этим резню в Везинской чаще и штурм Амитса. Что касается Алекса, то Лилит сама мне всё объяснил. Да и я, спасибо богам, не совсем ещё конченая дура, чтобы не понять. Соблазн заполучить одну из прекраснейших женщин Сидонии был необычайно велик, но Алл отверг это предложение.
- Причём отверг моментально. И знаешь почему? - Преподобная выдержала небольшую паузу.
- Не хотел причинить ей боль, потому что, согласись он на брак сразу, это унизило бы её. Ответив отказом на твоё предложение, он прежде всего думал не о себе, а о ней, ибо не желал неволить её? - предположила Колодаи, припоминая свой давний визит в Норвик и разговор с Лилит.
Выслушав её ответ, Преподобная одобрительно качнула головой.
- Он поставил её интересы превыше своих прихотей, ибо видел в ней личность, а не объект для удовлетворения неких амбиций. Кстати, уже позже он точно так же поступил и со своей сестрой Плеядой. Подумать только - родная сестра императора содержит постоялый двор! Скандал! Но Алексу было наплевать на то, что подумает высший свет, все эти вожди кланов, лорды и короли. Ему было абсолютно безразлично, что кое-кто из сенаторов за глаза называет его кабатчиком.
Даже самый задрипанный лорд, попав в такое щекотливое положение, первым делом постарался бы откреститься, скрыть от посторонних подобный факт родства и быстрее забыть об этом. Более совестливый потребовал бы от своей сестры немедленно бросить свое занятие, всегда находиться при дворе и не позорить брата. Алл поступил иначе - он не отрёкся, наоборот, признал родство и оставил за Плеядой полное право решать, как ей жить дальше.
Как я уже говорила, ему было абсолютно наплевать на то, что о нём будут думать.
- Ты хочешь сказать, что всё это некое испытание для Алекса? - приподняв брови, спросила Колодаи.
- Вся наша жизнь - это испытание, и никто не знает, кого именно судьба проверяет на крепость духа.
- Опять ты темнишь!
- Может, и темню, - загадочно улыбнувшись, ответила Преподобная. - Факт остаётся фактом - Сидония обрела истинного императора. Отныне нет больше Алекса, но есть император Муилькор, который ради свободы и благополучия ближнего готов поступиться личными интересами, который любит и чтит свой народ, соблюдает его традиции и при этом жёстко требует того же от своих жён и приближенных, не позволяя им погрязнуть в праздности.
- Два... - тихо произнесла Колодаи.
- Что - два?
- Два испытания. Если я тебя правильно поняла, авантюра с убийством Боккажа и была вторым испытанием. Но ты говорила про самое главное и сказала, что ему предстоит его пройти. Испытание, которое будет похлеще священного пламени.
- Да, это так.
- И что это за страшное испытание?
Немного помолчав, Преподобная посмотрела прямо в глаза своей собеседницы:
- Я не уверена, что тебе это понравится.
- Прости, но предоставь уж мне самой судить об этом! - с вызовом ответила Колодаи.
Первожрица тяжело вздохнула.
- Готов ли император пожертвовать жизнью ради своего народа... - очень тихо произнесла она.
Колодаи моментально побледнела.
Всегда спокойное лицо бошар-ассасина исказила гримаса гнева, правая рука непроизвольно потянулась к поясу и сжала рукоять кинжала с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
- Повтори! - с угрозой потребовала она.
- Ты всё правильно расслышала.
Прикусив губу и метнув на первожрицу яростный взгляд, Колодаи резко развернулась и быстрым шагом, ни слова не говоря, направилась прочь из парка.
- Мила! Выслушай меня! Не делай этого, ты всё равно ничем не поможешь! - с отчаянием в голосе крикнула вслед Преподобная, но та, даже не оглянувшись, вскинула вверх руку, показав ей неприличный жест в виде поднятого среднего пальца.
- Остановись, прошу! Я не хочу причинять тебе зла! Ты не оставляешь мне выбора! - вновь крикнула Преподобная. - Мила, прошу тебя, остановись!
Не обращая внимания на её призывы, та только ускорила шаг.
- У меня нет выбора! - с болью в глазах тихо произнесла первожрица и простёрла руку в сторону уходящей подруги.
Ментальный удар чудовищной силы обрушился на Колодаи.
Словно наткнувшись на невидимую стену, женщина остановилась и, медленно повернувшись, посмотрела на Преподобную. Во взгляде бошар-ассасина замерло выражение бесконечного удивления и боли. Пошатнувшись словно пьяная, она сделала в сторону первожрицы пару неуверенных шагов.
- Санди… - едва ворочая немеющим языком, успела простонать она, прежде чем упасть на руки невесть откуда взявшихся послушниц ордена.
- Прости! - срывающимся шёпотом произнесла Преподобная, глядя, как они уносят Колодаи из парка. - Прости меня, я не могла поступить иначе.
По её щеке стекла крупная слеза.
* * * * * * *
Пожалуй, Липси была даже довольна тем, что о ней все забыли.
Впервые в жизни девушка ощущала себя свободной.
Никто, никто теперь не станет называть её выродком, струёй гуля и мерзкой полукровкой!
Стоя возле коновязи, она слушала шутки этого разговорчивого парня, Хинкара, и с нескрываемым удивлением рассматривала шумный лагерь имперцев.
Она впервые в жизни видела такое огромное скопление народа, причём подчас народа диковинного.
Особенно её поразили высокие и шумные белокурые северяне в накидках из медвежьих шкур. Ей было в диковинку видеть, чтобы огромные, сурового вида мускулистые воины заплетали волосы в длинные косы и вдобавок перевивали их чёрными шелковыми лентами, причём были заплетены также и бороды.
Но их облик не вызывал у Липси усмешки - именно эти косы придавали северянам очень свирепый и дикий вид.
- Кто это? - спросила она у Хинкара, незаметно кивая в их сторону.
- Так это норвические берсерки! - ответил тот. - Не хотел бы я оказаться на пути этих парней.
- А это кто? - вновь спросила Липси, кивнув в сторону группы важных, пёстро разодетых мужчин, приближавшихся к большому шатру из алой ткани.
Впереди шёл уже начинающий седеть усатый мужчина в красном, расшитом золотом камзоле и высоких ботфортах из лосиной кожи. Он о чём-то беседовал с шедшим рядом с ним красивым молодым человеком щеголеватого вида с аккуратно постриженной модной бородкой.
- Император с наследником! - понизив голос, ответил Хинкар и склонился в почтительном поклоне.
Проклиная свою неуклюжесть, Липси присела в реверансе. Слава Богам, что никто из проходящих мимо мужчин даже не взглянул в её сторону.
Из шатра вышла очень красивая белокурая женщина в тёмно-вишнёвом платье и что-то сказала императору.
- Императрица, Та, Кто Видит! - шепнул Хинкар.
Поражённая Липси замерла. Девушке доводилось слышать об этой легендарной женщине, но она даже представить себе не могла, что когда-нибудь увидит её собственными глазами. Для неё, сельской девчонки, эта женщина была сродни персонажам сказок, которые ей иногда рассказывала старая слепая Самитель.
Император вошел в шатёр, а сопровождавшие его мужчины, немного потоптавшись возле входа, вскоре разошлись.
Молодой человек, которого Хинкар назвал наследником, проходя мимо Липси, посмотрел в её сторону, улыбнулся и весело подмигнул.
Лицо девушки залилось румянцем, и она не нашла ничего другого, как поприветствовать его своим неуклюжим реверансом.
Молодой человек рассмеялся, но это был не злой, а добрый и задорный смех.
- Очаровательно! Кто ты, прелестное дитя? - спросил он.
Липси, опустив голову, смущённо молчала, но ей было приятно, что её неуклюжесть не вызвала у него такого демонстративного отвращения, как у короля Боккажа, а даже наоборот - в глазах молодого человека девушка увидела тёплую иронию. Она просто рассмешила его своим видом и неуклюжестью.
- Ваши матушки привели её из земель Андалана! - ответил вместо неё Хинкар.
- Из Андалана?.. - удивлённо протянул наследник и взглянул на Липси более внимательно. - Интересно, какого чёрта матушки забыли в Андалане? - произнёс он, пристально посмотрев на Хинкара, но расспрашивать ничего не стал.
- Прошу прощения, но я не в праве ничего рассказывать. Видимо, в ближайшее время Вам станет всё известно, - сказал Хинкар.
Наследник понимающе кивнул, вскочил в седло подведённого коня и ускакал вместе с поджидавшим его мужчиной…
Хинкар же принялся рассказывать Липси о том, кто есть кто.
Надо сказать, что рассказ поверг девушку в неописуемое удивление.
По его словам выходило, что две блондинки, с которыми Липси познакомилась сегодня ночью, это жены императора. Причём та очень красивая женщина, которая вместе с Хинкаром встретила их, - белый маг, а эти огромные и страшные норвические берсерки прибыли в лагерь из её родных северных краёв.
А что касается рыжей, той, что чуть было не зарезала Липси, так она глава гильдии ассасинов, и именно для её поимки Боккаж нагнал столько жандармов.
Хинкар явно был настроен поболтать, но Липси уже перестала воспринимать его рассказы, ибо обрушившиеся на неё за последние сутки события и новая информация просто подавляли.
Наконец вышел император.
Не успел он уехать, как из шатра стремительно выскочила рыжеволосая женщина, та самая Колодаи.
Выглядела она крайне взволнованно. Перекинувшись парой фраз с Хинкаром, она отвязала от коновязи коня и, даже не взглянув в сторону девушки, вскочила в седло.
Хинкар поспешно распутал поводья своего буланого, помахал Липси на прощание рукой и поспешил вслед за рыжеволосой госпожой.
Оставшись одна, девушка уселась на коновязь, болтая ногами, и задумалась, пытаясь осмыслить все последние события.
Только сейчас она начала осознавать, что просто не знает, как ей быть дальше.
Её одиночество продолжалось не так долго.
Вскоре из шатра вышла давешняя блондинка, та, что убила Боккажа, и велела часовому привести Липси.
Наконец-то о ней вспомнили!
Женщины отвели девушку в свой шатёр, где препоручили её заботам смешливой, чем-то похожей на хлопотливую белочку рыжей девушки, которую звали Люси.
Та быстро согрела воду и помогла смущающейся Липси помыться. Потом Люси подобрала ей платье, которое, правда, оказалось довольно велико.
Потом они обе сели обедать.
Теперь перед Липси как-то обозначилась её дальнейшая судьба.
За обедом Люси поинтересовалась, чем она собирается заняться в будущем.
Липси честно призналась, что не знает, ибо главной её целью было бегство из опостылевшего дома дядюшки, а о том, как жить дальше, она ещё не задумывалась.
- В таком случае вот что я тебе скажу, - произнесла Люси. - Ты останешься тут в качестве моей помощницы. Девчонка ты, как я вижу, не шибко избалованная, ручонки-то натруженные, значит, не белоручка и дело знаешь, да и куда тебе сейчас топать? Худющая, аж рёбра торчат, впору бельё на них стирать. Вот оклемаешься, округлишься, а там и видно будет. Ну что, согласна?
Услышав эти слова, Липси чуть не подпрыгнула от счастья.
Естественно, она ни на секунду не задумываясь приняла предложение Люси.
- Вот и славно! Сегодня отдыхай, сейчас покажу тебе, где ты можешь лечь. Ну а завтра покажу всё наше хозяйство. И платье завтра подгоним, а то ты в нём на пугало похожа. Да, и ещё вот что! - Люси на миг задумалась. – Ты, как вижу, уже вступила в пору совершеннолетия. Не пора ли тебе, деваха, выбрать себе взрослое имя? Ты же не дитя, чтобы называться детским именем Липси.
- Кроме одной старой кухарки меня этим именем никто вообще не называл, - потупившись, ответила девушка.
Рыжеволосая "белочка" посмотрела на неё таким взглядом, что Липси чуть было не расплакалась.
Впервые в жизни кто-то посмотрел на неё с таким состраданием.
* * * * *
Пожалуй, во всём огромном, гудящем подобно улью лагере не сыскать было более счастливого создания, чем эта худенькая девочка.
В первый же день после её бегства кто-то ей чистосердечно сочувствует и проявляет о ней заботу!
Эмоции переполняли душу Липси.
Впервые за всю свою жизнь она видела мир иным взглядом.
Абсолютно всё было в диковинку для сознания юной девушки - и грубоватая доброта белокурой императрицы, и простодушная болтливость Хинкара, и забота доброй, улыбчивой Люси.
Липси по-настоящему почувствовала себя самой счастливой во всём белом свете.
Несмотря на усталость, спать совсем не хотелось, да и не привыкла она ложиться так рано.
Невзирая на протесты Люси, она помогла ей натаскать воду для вечернего омовения императриц, начистила к ужину картошки и подмела ковры в императорском шатре.
Больше никаких дел не предвиделось, и Липси решила немного прогуляться по лагерю. Правда, далеко уходить от императорского шатра она боялась, но любопытство всё же взяло верх.
Всё было ей в диковинку, особенно запомнившиеся своей яркой внешностью норвические берсерки. Впрочем, самый больший интерес и любопытство вызвали в Липси имперские сурдурукары.
Вот о ком-ком, а об этих ребятах она много чего понаслышалась!
Теперь же видела их воочию.
Насмотревшись на тот беспредел, что творили на её родине жандармы, Липси поначалу очень боялась и старалась быть как можно менее заметной.
Впрочем, она быстро убедилась, что находится в полной безопасности и может чувствовать себя более уверенно.
Проходя между рядами палаток, она с нескрываемым любопытством рассматривала этих страшных и беспощадных убийц. Правда, ничего жуткого в их обличье почему-то не находила.
Кто-то из воинов чистил своего коня, кто-то под хохот товарищей травил смешные байки, иные сурдурукары занимались починкой амуниции или варили ужин.
В какой-то момент до слуха девушки донеслась приятная мелодия, наигрываемая на лютне. Осторожно выглянув из-за шатра, Липси увидела расположившуюся возле костра группу сурдурукар, причём среди них находилась молодая, весьма симпатичная женщина и, насколько Липси успела заметить, чувствовала она себя в этом обществе вполне уверенно.
Один из воинов, легко перебирая струны лютни, наигрывал какую-то мелодию.
- Спой о Везинской чаще! - попросила женщина.
- Правда, спой, Тирон, спой! - поддержали её сидевшие тут же воины.
Молча кивнув, сурдурукар взял первый аккорд и, слегка раскачиваясь в такт мелодии, запел.
Бушует лес, горит трава и смерть врага недалека.
Шумит листвой Везинский лес: «Зачем сюда сей враг залез?
Зачем взалкал чужих земель? Зачем льёт кровь моих детей?
Глухой тропой, как лютый вор, крадущийся на задний двор,
Идёт тайком, идёт с войной, идёт с великою бедой!»
И гневен Росомахи крик! Трепещут отрок и старик.
«Вперёд! Вперёд! Руби врага!» - и мчится в бой она сама.
И рубит меч, и топчет конь, и умиравших страшен стон.
Звенит железо, воет дол, пылает ярости костёр!
Она кричит: «Руби врага! Ты воин леса, ты стрела!»
Шумит листвой Везинский лес: «Зачем сюда сей враг залез?»
Повержен враг, окончен бой, но рано нам вкушать покой.
Хитрей лисы, мудрей совы, беги, крадись среди листвы!
Ловка, как рысь, быстра, как лань. Страшна карающая длань.
Стальная цепь в руках поёт, и смерть врагу она несёт.
И вот летит железный шар, и слышат воины удар.
Шумит листвой Везинский лес: « Зачем сюда сей враг залез?»
Шумит листва, журчит ручей, и ты бредешь среди ветвей.
Костьми врага усеян лес - зачем сюда сей враг залез?
Зачем? Зачем, как лютый вор, он крался к нам на задний двор?
Зачем тайком он шел с войной, грозил нам страшною бедой?
В Везинской чаще тишина, печально лишь шумит листва.
Могилой стал Везинский лес для тех, кто к нам с войной полез.
- Благодарю тебя! - тихо произнесла женщина.
- Ты ведь был там? - спросил молодой воин.
- Только не проси рассказать тебе об этой битве. Я уже сто раз рассказывал, - отозвался певец.
На плечо Липси легла чья-то тяжёлая рука. От испуга девушка дико взвизгнула и отскочила в сторону.
Перед ней стоял сурового вида сурдурукар, причём он был явно обескуражен таким странным поведением девушки.
- Ты что такая дикая? - удивлённо спросил он.
Глядя на него исподлобья, Липси молчала.
- Кто там, Орномир? - крикнул кто-то из сидевших возле костра воинов.
- Какая-то дикая кошка, вернее сказать, котёнок, - ответил сурдурукар. - Кто ты, дитя? - спросил он, с интересом рассматривая Липси. - Откуда ты?
- Оттуда, - ответила она, кивнув головой в сторону шатра императриц.
- Служанка? - догадался сурдурукар.
- Да.
- А что прячешься?
Липси, насупившись, молчала.
- Ну я же говорю, что дикий котёнок! - улыбнулся сурдурукар.
- Да ты испугал её, громила! - раздался за спиной Липси женский голос. - Разве можно к ребёнку так подкрадываться?
Девушка обернулась. В двух шагах от неё стояла та женщина, что просила исполнить балладу о Везинском лесе.
- Не бойся, дорогая, тут тебя никто не обидит, - с доброй улыбкой произнесла она, обняла Липси за плечи и подвела девушку к костру.
Теперь уже все воины с нескрываемым интересом рассматривали Липси.
- Боги, да какая же ты худенькая! - удивлённо воскликнула женщина.
- Кто ты, дитя? - спросил сурдурукар, который недавно пел балладу.
- Липси.
- Малышка, - улыбнулся один из воинов. – Видимо, родители тебя очень любят, если дали такое нежное имя.
- Я сирота.
- Ну, присаживайся, котёнок, - добродушно улыбаясь, сказал испугавший её сурдурукар.
Два воина подвинулись, освобождая для Липси место возле костра.
Она уже хотела было сесть, но тут вдруг раздался рёв труб и крики.
- Орки! Орки идут!
Сидевшие вокруг костра воины разом вскочили со своих мест, но, к удивлению Липси, хвататься за оружие они даже не думали, наоборот, оживлённо обсуждая прибытие армии орков, устремились в сторону ворот лагеря. Держа девушку за руку, русоволосая женщина последовала за сурдурукарами.
- Пойдём! Пойдём, на это стоит посмотреть! - крикнула она.
Липси, конечно же, не возражала.
- Ого! Да это же сама Чёрная Ведьма!
- Где? Где? - вытянув шею, Липси пыталась протолкнуться сквозь моментально образовавшуюся толпу воинов, сбежавшихся, чтобы посмотреть на вступающих в лагерь орков.
- Да пропустите вы! Что вы, как дети? Орков никогда не видели?! - отчаянно расталкивая сурдурукар, проворчала женщина.
- Мне надо быть возле шатра! - крикнула Липси.
Женщина обернулась.
- Понимаю. Будет свободное время, приходи к нам, котёнок. Если что, спроси Мариату- целительницу! Тебе каждый скажет, где меня найти! До встречи!
Липси кивнула и опрометью бросилась к шатру.
Она не видела тёплой встречи императора с дочерью и военачальником Сэпхэмом, зато, когда стояла возле шатра и с любопытством рассматривала направившихся к штабному шатру императора и его свиту, вновь с замиранием сердца поймала на себе лукаво-ироничный взгляд наследника Тора.
Но тут же сердце девушки сжалось трусливым зайцем.
На Липси был устремлён тяжёлый, изучающий взгляд высокой черноволосой женщины. Их глаза встретились, и Липси похолодела от страха.
«Чёрная Ведьма!» - моментально сообразила она.
Казалось, что взгляд колдуньи проникает куда-то в самую душу девушки. Она была так напугана, что хотела было убежать и спрятаться в шатре, но что-то остановило, и она осталась стоять на месте как вкопанная.
Она даже не обратила внимания на то, что кроме Чёрной Колдуньи её скромная персона привлекла внимание и пожилого орка-военачальника.
Сэпхэм случайно заметил одинокую фигуру худенькой девочки и поначалу даже не обратил на неё особого внимания - ну девчонка, на что там таращиться?
Но какое-то неясное чувство заставило его присмотреться внимательнее.
Он взглянул на неё ещё раз и уже не мог отвернуться.
В облике этой хрупкой девочки он увидел нечто до боли знакомое.
- Государь! - тихо обратился он к Муилькору. - Кто эта девушка?
- Она из Андалана. На военном совете я всё расскажу, - ответил тот.
- Из Андалана... - задумчиво повторил Сэпхэм.
- Что-то не так? - взглянув на старинного приятеля, поинтересовался император.
- Да нет, ничего, - всё так же задумчиво ответил Сэпхэм, оглядываясь в сторону Липси. - Позволь мне после военного совета поговорить с ней.
- Не вижу никаких проблем!
* * * Продолжение следует * * *
Скрин не вошедший в серию.
__________________
Последний раз редактировалось pike, 23.09.2012 в 03:31.
Причина: Добавлено сообщение
pike, не иначе, как Сэпхем - отец Липси. Или, может, знал ее родителей. Хотя, мне хочется верить, что девочка обретет родителя, было бы здорово!
Очень интересно было узнать немного больше об орках!
Вить, спасибо за серию!
"Рукопись Аурминд"
Линейный вид
