Это история первой любви. Она не была нежной и трепетной, путь к ней лежал через битые стекла. Она была такая, с оторванной человеческой кожей, изнанкой наружу, в крови и без глаз. Такая кровавая, ужасная, но такая моя, как ни у кого и никогда не будет. Потому, что они и вы все — вы не я. Всего лишь. Но этого более, чем достаточно.
Эта история была написана совсем еще девочкой, такой наивной и верящей в чудо. Теперь эта девочка прячется, но я вам ее покажу. Текст наивен и смешон, но там есть то, что растеряли взрослые люди. Там есть нежность, надежды и мечты. Там есть жестокость, но как определенная эстетика. Я ценю это и хочу сохранить. Вы, читатели, в праве поступить наоборот или как сочтете нужным.
Я когда-то писала свою историю на дискетке с надписью [data]. Содержание превыше упаковки.
ВНИМАНИЕ! Присутствуют некоторые элементы НЕНОРМАТИВНОЙ ЛЕКСИКИ.
Ограничения: 16 +
Часть 1.
Звонок. Смотрю на телефон, нажимаю «ОК».
- Пошли гулять? – вопрос в трубке, ответ на моё «алло».
- Пойдем, - отвечаю.
Это Маринка позвонила. Мы вышли на встречу друг другу.
- А давай за тетрадками на сташку?
- Давай, как раз хотела купить.
Мы пошли. Потом зашли к моему другу, Димке. Он работал в магазинчике и продавал музыкальные диски. Зашли, уже накупив тетрадей, довольные, как стадо чертенят, которые испортили настроение доброй сотне китайцев. Болтаем… Обо всем, как всегда. Димка – очень умный человек, с ним можно говорить на любые темы. Сидели долго, но не больше, чем обычно. Я посмотрела на экран телефона и поняла, что мне нужно идти домой. Маринка со мной согласилась. А Диме нужно было уже закрываться, но он всё равно ныл, почему это мы так рано уходим. Он мог долго не закрывать магазин и сидеть там, болтать с кем-нибудь, попивая пиво. Семь часов. Мы вышли на дорогу и шутили, бесились, встретили Лесю, она живёт поблизости. Потом Маринка спохватилась – забыла тетради у Димы.
- Давай позвоним, наверное, он уже вышел, - говорю.
- Давай, - слышу в ответ.
Позвонила, сказала о нашей забывчивости, сообщив всю натужность ситуации. Он сказал, что уже всё закрыл и сейчас вернётся… Плохая примета. Он вернулся, забрал тетради, отдал их Маринке и мы ещё поболтали… И ещё поболтали, а потом попрощались ещё раз. Плохая примета. Мы повернулись и пошли своей дорогой. Он сел на мотоцикл и покатил. Решила повернуться, помахать рукой. Зря.
Время так замедлилось, что я запомнила каждую деталь. Дима сталкивается с жигулёнком-копейкой бежевого цвета. Его кожаные штаны и куртка-косуха красиво сверкнули на солнце… Он летит в забор через руль. Описывает неимоверную дугу. Девчонки повернулись на звук столкновения. Но они уже не видели того, что видела я.
… он ударяется об забор и падает в канаву. Ни звука, кажется, а, может, это я ничего не слышу… Леся крепко сжимает мою руку, я слышу её горячий и растерянный шёпот:
- Как же… что с ним… Дима…
Плохая примета. Семь пятнадцать. Вдруг слышу, слышу его стон в грязной канаве. Крик настолько пронзителен, что становится страшно. Мужик из копейки вызывает скорую.
Боже мой, почему так всё медленно??? Плачу, кусаю губы, кровь и слёзы смешались. Я даже не подошла к нему, а он, наверное, так хотел, чтобы подошла. Нет, ноги, мои ватные ноги понесли меня вперед, дальше от этого проклятого места. Там всегда кто-нибудь разбивался… Идиотский перекресток! Хочу плакать, биться к кому нибудь в истерике на грудь. Так и делаю. Идем к Лесе, они с Маринкой приводят меня в порядок. Я считаю своё поведение дезертирством. Ну и что, что я не люблю его? Ну и что? Он же любит меня… и нуждается в моей поддержке. Весь вечер я была сама не своя. Оно не удивительно. В голове вопрос. "Ну и что?.." он бьёт кровью в висках…
__________________
Последний раз редактировалось Aisgil, 25.11.2009 в 01:33.
Elph Aisgil, читал и был уверен, что часть закончится плохо. Ты к этому подводила.
Я представил себе каждую картинку этого действа, как в идиотском американском ужастике.
Этот Дима... Он жив хоть остался?
Часть 2.
По дороге домой меня встретила соседка и сказала, что холодную воду отключат, мол, набирайте, пока есть возможность. И мы начали носиться с кастрюлями, ковшиками и прочими ведрами в погоне на набор воды. Набрали. Отключили свет. А вода осталась на месте, как и полагается - в водопроводных кранах(ну, живет она там). Ночь провели в потемках, при свечах и прочем газовом безобразии. Аборигены. Зато играла музыка, ибо батареек для магнитофона еще в прошлый раз купили. Нашли офигенное радио на частоте 88fm, "До Радио". Полузабытые мелодии вызвали ностальгию, ненавязчивая музыка детства и юности наших родителей и родителей наших родителей. От Шопена до Боярского. Ни единого слова - только инструменталка. Иногда электроника, некогда так же популярная, например, Технология или Spaсe... И слоган их во всех джинглах один и тот же "Просто без слов!". И нет пустой болтовни лишь бы эфир забить, как на других станциях. Великолепная релакс-кампания против утренней болтовни.
Ночь прошла, настало утро. Включили свет. Но не тут-то было! Выключили воду! И опять выключили свет. Убила бы.
Я решила помыться, пока не поздно. И когда включили свет, угадайте, что произошло?
- Твари! – натужно ору я, - опять горячей воды нет!
Горячую воду у нас если и отключают, то, как минимум, недели на две. Приходит мама и поясняет, что это аж на целых два с половиной месяца. И придется мыться методом водонагревания-ковшеполивания. А я это ненавижу, хотя бы потому, что у меня были длинные волосы и пока их промоешь в тазике, спина отваливается, как будто это не основная часть тела, а рука какая-нибудь… Руки, впрочем, тоже всегда отваливались.
Включаю воду, холодную. Стискиваю зубы и, полная решимости, залезаю в ванную. Такое уже было, стерплю… Нет! Не хочу. У меня есть Маринка, у неё колонка, у неё. Да, у неё. Бешено мечусь квартире, собираю полотенца, чистое бельё.
- Ты куда? – спрашивает мама.
- Мыться, - отвечаю, вся в своих мыслях.
- Стоп, мыться? И для этого надо собирать всё в пакет? Давай воду погреем.
- Нет, я иду к Маринке.
- Ну, валяй.
Так почти всё лето, я и Ксюха, мылись у Маринки.
- Воду включили! – ору я…
Звонок. Смотрю на телефон, нажимаю «ОК».
- Пошли гулять? – вопрос в трубке, ответ на моё «алло».
- Пойдем, - отвечаю.
Это Маринка позвонила. Мы вышли на встречу друг другу.
- А давай за тетрадками на сташку?
- Давай, как раз хотела купить…
__________________
Последний раз редактировалось Aisgil, 15.10.2009 в 05:26.
Elph Aisgil, Ахаха! Позитиф чистой воды. Обожаю такие жизненные неурядицы.
Это, как правило, становится поводом позвонить старым друзьям и спросить "а нет ли у вас случайно такой фишки, что и у меня..."
Часть 3.
Я – маленькая, гуляю с друзьями, лето, хорошо. Играем в дочки-матери. Возвращаюсь к дому, такая довольная, словно я получила Нобелевскую премию. Подходит папин друг. И говорит, что у меня умерла бабушка. Я не верю ему, он что, шутит? Ну и шутки у него.
- Как? – спрашиваю.
- Твои мама с папой поехали в морг. Ты пока побудешь у нас. Ладно? Пока они не вернутся.
Я не верила ещё очень долго. Пока не увидела могилу, над которой стоял дубовый крест. И то, всё равно верилось слабо.
Она умерла в ванной и жила одиноко, если бы не полилась вода через край. Еще бы долго никто не узнал. Сердечная недостаточность.
Когда умер дедушка по линии папы, почти через год умерла бабушка по линии мамы, она еще тогда сказала, что, мол, через годик вот тут-то меня и положите, рядом с Тимой. Другая бабушка очень удивилась, это же её муж, чего это Шуру будут хоронить рядом с Тимой? Тем более Шура была лет эдак на 5-10 младше её.
Но так и вышло. Год ещё не совсем прошел, она умерла, а на кладбище не было мест, и её похоронили рядом с Тимой. И на могиле стоял красивый дубовый крест.
Часть 4.
Я стала старше. Зима, нам надо на лыжи. Прихожу из школы, начинаю собираться и почти не слушаю, что мне говорит мама.
- Твой отец умер.
- Что? – не видящими глазами осматриваю комнату. Ищу. – Какой?
- Королёв.
- Напугала, я подумала, Никита, - вздыхаю. Сергея я почти не знала. Я не видела его десять лет. Он не звонил, не приходил ко мне в гости, а ведь я его дочь. Мой отчим в полном праве мой папа, он меня воспитал, как родную и любил и лелеял. У них с мамой не может быть детей, она бесплодна - после нескольких выкидышей ей сделали операцию, так что ему приходилось довольствоваться тем, что есть. ? Я, однако, собралась на лыжи вышла из дома. Встретились с Надей. Она шутила, как всегда, я её не слушала. До меня начинало доходить.
- Надь, у меня отец умер.
- Да ладно, - вижу, как она меняется в лице. Притихла.
В лесу никого не было. Мы ещё чуть-чуть покатались и вернулись по домам. Я не попала не на похороны, ни на поминки.
Дата. Я заклеиваю шрамы малярным скотчем.
Позитиф чистой воды. Обожаю такие жизненные неурядицы.
Линейный вид
